Про Ролика

 

Август  в этом году был удивительно теплым, даже жарким, даже очень жарким, Подмосковье превратилось в знойную пустыню, без намека на оазис. Солнышко веселилось от души - светило и светило, жарило и жарило… не отдыхая  ни   минуты. Хоть бы тучка какая, хоть бы дождичек, а лучше гроза, а еще лучше ураган, да чтоб ветер посильней, да  дождь бы, да с градом, и чтоб лужи, и чтоб много… вот блаженство… было бы!
Однако небо было чистым, единственное облако – нет, облачко, нет, облачишко – ползло медленно-медленно, и не было никакой надежды, что доползет, что хоть на секунду прикроет веселое до ужаса солнышко. Ни один листочек, ни одна травинка не шевелилась, все замерло, уснуло… даже вода в реке. 
На  ветке старой березы, пристроилась ворона и замерла, поймав кусочек тени. Под сонной березой с застывшей вороной, на берегу сонной речки, на опушке сонного леса, в уснувшей траве, лежала невероятно огромная черная собака и мечтала о дожде, лужах и прочих светопредставлениях!  Один глаз уже спал, второй готовился. Она, а вернее он, пес по имени Северьян-Север, думал о том, как изменилась его жизнь. И как хорошо, что она так изменилась. Разве мог он раньше захотеть дождя, а про грозу не то чтоб мечтать, подумать боялся!  Как изменилась его жизнь! Как изменился он сам! Страшно подумать, что если бы не его друзья…! Север вздохнул, второй глаз закрылся. Уснул.
А ворона  не спала! Она знала о чем думал Север! Она  все знала… Она и рассказала нам эту историю.
– Я давно живу в этом поселке, я вообще давно живу, - рассказывала ворона, - много я повидала, много где побывала. Однажды мне  пришлось покинуть родные места, но это очень грустная история.   Сейчас  не об этом! Я одно время даже жила в Италии, с моим другом художником. Жили мы в небольшом городке, на побережье…
Да, я не представилась, меня зовут Варвара. Ох, и хорошо же было там, на Адриатическом море! Мне очень нравится итальянский хлеб, а вам? И пицца нравится,  особенно подсохшие корочки по краю, без соуса, а еще… а к чему это я? Да я не о том.
Мы давно вернулись в родные места… Правда, никто не знает, что я вернулась…- Варвара вздохнула. - Так о чем это я?! Ах, да…
Поселок наш замечательный, я знаю всех,  кто здесь живет. Рассказывать можно обо всех жителях! Но я расскажу о тех, кто сыграл такую удивительно прекрасную роль в жизни Севера и такую печальную в моей.
Люди считают, что не могут птицы дружить с кошками… а вот мне довелось! В нашем поселке живут две такие кошки… Очень хорошо воспитанные, умные, добрые. Марта и Капа.

 

– С Мартой я  давно знакома! Мартина, Марта, Марточка… когда-то мы были большими друзьями… опять я  не  о том!
Так вот, красавица Марта – обладательница великолепной серой шубки и голубых-голубых глаз. Когда-то большая проказница и искательница приключений. Теперь большая любительница классической музыки, - грустно ухмыляясь, продолжала Варвара.
Большой ящик, из которого звучит, или, как говорит Марта, льется музыка, стал ее  любимым местом для сна:
- Звуки м-м-музыки – это прекрасно!  Это м-р-р-р особое состояние! Я могу спать, то есть слушать, целый день! 
Для сна же использовался и живот Хозяйки. Как только Хозяйка укладывалась или усаживалась, Марта тотчас же оказывалась на животе. Дальше следовала  церемония  утаптывания: Марта зажмурившись,  сосредоточенно и тщательно,  миллиметр за миллиметром лапками массировала Хозяйкин живот, затем  начинала укладываться: сначала вращение по, затем против часовой стрелки, по нескольку оборотов туда-обратно и обязательно с музыкальным сопровождением в Мартином исполнении. И наконец, она замирает, пение   переходит в сопение, Мартино и Хозяйкино. Ритуал никогда не нарушается, беспокоить и отвлекать Марту запрещается, да это и невозможно, она становится глухой ко всему. Хозяйка говорит, что самый лучший сон – это сон-мартасон. 
- Спать надо правильно, дело это важное, требует тщательной подготовки! – объясняла Капе Мартина.

…- Да, в том, что касается сна, Мартина стала большим специалистом – усмехнулась Варвара.

Капочка, еще совсем юная, верила всему, что говорила ее подружка. 
Капочка ящик с музыкой не любила, на животе у хозяйки не спала, ей вообще не нравилось, когда трогали руками. У Капы свои, не очень свойственные кошкам, предпочтения, например, она могла часами смотреть как течет вода из крана, ей нравилось спать в ванной, нет, не в ванной комнате, а в самой ванне, особенно после того, как Хозяйка ее  принимала: 
– М-м-м!... спать в немного влажном корытце, что может быть лучше!
 А еще она любила дождь. Она садилась у открытого окна, ей очень нравилось, как ветер обдувает ее, как капельки попадают на шубку, на лапки, потом умываться было особенно приятно. Поэтому она и получила имя Капа-Капелька.
 А еще Капа очень любила смотреться в зеркало, она садилась статуэткой: вытягивала шейку, укладывала хвостик так, что он обвивал ее и почти прикрывал аккуратные лапки. У нее была прелестная, пушистая шубка, трехцветная, чистая, блестящая, на ушах кисточки и, как говорила Хозяйка, невероятные золотые глазки, прозрачные до самого донышка с разноцветными крапинками. Возможно, она была чуть-чуть толстенькой, но это ее нисколько не портило.
Когда Капа попала в этот дом, здесь еще жила старая-престарая овчарка Фаня. Фаня и Марта воспитывали Капу, учили уму-разуму, выручали, когда она по неопытности попадала в разные истории, однажды Фаня отыскала ее, когда Капелька слишком далеко убежала от дома и заблудилась. Но самое главное – Фаня научила Марту и Капу дружить с собаками, правда, Марта считает, что собаки – создания бестолковые и бесполезные, кроме Фани, конечно, но договариваться с ними  приходилось.
Марта и Капа подружились с соседским красавцем Пифагором, чудесным, веселым, приветливым псом. Они вместе гуляли в лесу за поселком. Пифагор был бы рад каждый день гулять в лесу, но ему частенько  приходилось посещать выставки, а в эти дни  нельзя пачкаться, то есть из лужи не попить, на травке не поваляться, даже бегать нельзя. Никакого удовольствия! Зато в обычный день… красота!!!
 

…Жизнь была прекрасна: немного скучновато, но зато спокойно, – продолжала Варвара. – Да кто ж ценит спокойную жизнь, пока она спокойная…

 
 
    Однажды в прелестный дождливый день Капа наслаждалась видом из окна, Марта дремала в кресле, потому что и музыка не лилась, и Хозяйкин живот вместе с ней где-то – вот ведь возмутительно! – задерживался, а время близилось к обеду. Марта уже несколько раз просыпалась и, поглядывая на часы, ворчала:
- Ну где же Хозяйка? Я голодная!
Капа тоже проголодалась, да и дождик заканчивался, заняться было нечем.
- Ой, ура!!! Хозяйка приехала, - Капа спрыгнула с подоконника и побежала в прихожую.
Все еще недовольная Марта не спеша поднялась, со вкусом потянулась и замерла в кресле, приготовилась умываться.
- Заждались мои красавицы, - раздался голос Хозяйки, - а у меня для вас сюрприз, - с этими словами  хозяйка  достала из-за пазухи что-то маленькое и белое, аккуратно поставила это на пол, - вот, девчонки, наш новый член семьи, воспитывайте. Ну же, Марта, Капелька, познакомьтесь! А я быстренько приготовлю вам вашу любимую рыбку и свежее молочко. Девочки, ну не дуйтесь!
И Хозяйка скрылась на кухне.
Капа, оторопев, села не статуэткой, а как-то сикось-накось, вытаращила глаза и даже приоткрыла рот, Марта, которая приготовилась умываться,  так и застыла с поднятой лапкой и высунутым языком. 
- Дожили! Вот уж сюрприз так сюрприз! Все! Приехали! Спокойной жизни конец, - Марта спрыгнула с кресла.
- Мамочки, - прошептала Капа, - что же теперь будет? Это ведь…
И кошки стали осторожно приближаться к существу, которое все время отчаянно чесалось и чихало. Когда Марта и Капа подошли совсем близко, существо, на секунду перестав чесаться, застыло с оттопыренной лапой. Это было нечто, похожее на белый шарик с тремя черными пуговицами вместо глаз и носа, оно улыбнулось беззубым ртом и сказало:
- Здлавствуйте, меня зовут Лолик.
- Что? Как? Что он сказал? – спросила Капа
- Лолик? - удивилась  Марта
- Да нет же! Не Лолик, а Ло-о-о-лик! – повторил шарик.
- Лорик? – предположила Капа
- Нет, Л-о-л-и-к!
- Может, Ролик?
- Да я и говолю, Лолик!
- М-да, ну и имечко! – проворчала Марта
- Собака! - прошептала Капа, - Какой кошмар! Да какая странная, он почему такой маленький? - Капелька волновалась, поэтому называла гостя то он, то она.    
 - Потому, что это хуже, чем собака, это щенок!!!
Тот, кто назвал себя странным именем Ролик, нисколько не смущаясь, прямо скажем, прохладным приемом, обежал комнату, все обнюхивая, не прекращая улыбаться, размахивая хвостом и ежеминутно почесываясь. Остановился, посмотрел на оторопевших кошек, в три прыжка подлетел к ним и лизнул зазевавшуюся Капочку прямо в нос.
- Да что же это такое?! – Капа сморщила носик, чихнула и отвернулась. А  повернувшись, не смогла удержаться от смеха.
Картина  была уморительная! Представьте: Марта сидит столбиком, прижав ушки, а этот, с позволения сказать, пес тянется к ней  целоваться. Марта, не двигаясь с места, пытается отодвинуть нос, вот- вот упадет, а щенок тянется, его длинный хвост мелко-мелко трясется, постукивая по полу, он тянется, тянется, уже почти дотянулся и… пукнул.
- Молодец! – похвалила Марта и тоже улыбнулась. – Ладно, давай знакомиться, Меня зовут Марта, а это Капелька.
- Малта и Каплика! Малта и Каплика! Малта и Каплика, - пришел в щенячий восторг восторженный щенок.
- Интересно, он породистый? - почему-то поинтересовалась Марта
- Да, я полодистый, я … Сейчас скажу. М-м-м-м, как же это, сейчас. Вот! - и он старательно по слогам произнес, - Я тель-ел.
- Ну, терьер так терьер! – вздохнула  Марта - пошли обедать, тельел. И они побрели на кухню. 




 … пробуждение было совсем необычным. Необычным был и вид комнаты, где происходило это необычное пробуждение.
На полу валялись мячик, тапок, обглоданный веник, обрывки бумаги, белая подушка. Все стулья стояли неровно, скатерть почти сползла со стола, удержалась только благодаря большой вазе с пионами. Казалось, что даже картины на стенах висят неровно.
На диване, на  горе из пледов и подушек, в какой-то неестественной позе спала Марта, на задней лапе были намотаны нитки, рядом лежал стул.
Над Мартой, на спинке дивана, спала толстенькая Капочка, ей было ужасно неудобно, спинка  была слишком узкой, нормально помещался только один бок, второй постоянно сползал, Капа просыпалась, подтягивалась, опять засыпала, но бок снова сползал, и Капа начинала по новой. Шерстка у Капы была странного вида, местами торчала, словно иголки у ежа, местами была словно утюгом приглажена.
Наконец Капе надоело бороться с диваном и с собственными боками, она села, потянулась и с ужасом оглядела свою шубку.
- Да! Работы на целый день! – проворчала Капелька. Оглядела комнату, ужаснулась еще больше. Поискала глазами щенка, не обнаружила, и тогда решилась потихоньку обратиться к Марте. - Доброе утро! Ты поспала хоть немножко?!
- Доброе утро! Да, поспала! – зевая, ответила Марта, – нет, мне такое времяпрепровождение  уже не по возрасту. Веселый парень! Неутомимый! Всю ночь резвился! Где он, не знаешь?
- Не видно! Может, нам удастся потихоньку на кухню пробраться, хоть поедим спокойно.
- Попробуем. Только тихо, тихо!
Капа сползла со спинки дивана, кошечки не дыша спрыгнули на пол, Марта все время трясла задней лапой, пытаясь избавиться от ниток, они на цыпочках  стали пробираться к кухне, и им удалось! Почти!...
Когда кошки дошли до дверей, белая подушка  шевельнулась, показались два белых уха, два черных заспанных глаза, черный нос.
- Ула! Уже утло! Малта, Каплика вы куда? – сразу затарахтел щенок, пытаясь вылезти, ему что-то мешало, он кряхтел, подпрыгивал и не переставал трещать, - мы завтлакать? А иглать? А… Ой! Я сейчас, - тут он замолчал, завертелся юлой, потом присел и, продолжая улыбаться, надул невероятных размеров лужу.
Кошки, замерев, сидели на пороге комнаты, но вид расплывающейся лужи  вывел Марту из оцепенения, она одним прыжком подлетела к щенку и засветила ему лапой по уху так, что тот взвизгнул и уселся прямо в лужу собственного приготовления, вытаращив испуганно-обиженные глазенки.
- Слушай и запоминай! Повторять не буду! – шипела Марта. - Если будешь себе позволять подобное дома, буду лупить! Понял?
- Понял! – согласился тот, - А где позволять?! Я, ой… мне очень надо еще кое-что позволить, - почти рыдал малыш, жалобно глядя на сердитую Марту.
Тут, наконец, отмерла Капелька.
- Беги за мной, покажу, как на улицу выйти, ну давай! Бегом!
Они убежали, Мартина пошла следом, переживая: «Надо было сначала объяснить, потом лупить, вечно лапы распускаю, потом думаю, бедный малыш… надеюсь, не в кровь расцарапала?!»
В саду ее поджидала Капа:
- Не  переживай, он, похоже, уже все забыл, ну посмотри на это чудо-юдо! 
А  «чудо-юдо» нарезало круги по газону: щенок носился откинув голову, прижав ушки, подпрыгивая, подтявкивая. Увидев Марту, закричал:
- Малта, я все понял, я буду только здесь себе позволять?
- Пойдем завтракать Ролик, - позвала Капа.- Да, ну и имечко!
Он мгновенно прибежал и спросил:
- А кто нас поколмит, Хозяйки ведь нет дома?
- Хозяйка оставляет нам еду. Там, на кухне, – объяснила Капа.
- Ула!!! – обрадовался щенок и скрылся в доме.
- Сильно я его треснула? – переживала Марта. - Вечно у меня лапа быстрей ума!
- Ничего, зато наверняка запомнит! В конце концов, за дело получил.
Они  еще немного посидели на улице и не спеша пошли в дом.
Лучше бы поторопились!
Когда Капа, а следом за ней Марта, вошли в кухню, то увидели, что все три мисочки, заботливо приготовленные Хозяйкой, были пусты. Довольный Ролик облизывался и икал.
- М-м-м, так вкусно! Ик! Вкуснее, чем вчела! Ик! И больше! Ик! А по утлам всегда будут давать больше? Ик, ик, ик. А что вы будете есть? Ой… - тут он увидел выражение на мордочках кошек и стал пятиться, пока не уперся в стену попкой, поняв, что пути к спасению нет, прижал ушки, мелко-мелко забил хвостом, потом спрятал его,  прилепив к задним лапам, часто заморгал, глядя на строгую Марту, которая уже приготовила лапу.
- Плостите меня, пожалуйста, я больше не буду!.. - не отрывая глаз от лапы, пищал щенок.
- Скажите пожалуйста, какой  сообразительный, ты бы так соображал до того, как лишил нас завтлака, - передразнила его Марта.
- На первый раз прощаем, да, Мартина? Простим его? – промурлыкала Капочка.
- А что, есть выбор? – проворчала Марта и вышла вон из кухни.
Грустный щенок подошел к Капе и, вздохнув, заявил:
- Малта лугатая, я ее боюсь!
- Нет, детка, Марточка не ругатая, в смысле не сердитая, она очень добрая, и  ты в этом не раз убедишься. Вы с ней обязательно станете друзьями.
- Как вы?
- Как мы!- улыбнулась Капелька.



 

Следующий день был выходным. Хозяйка была дома. Это было прекрасно!
После вкусного завтрака на лужайке среди кустов с пионами на небольшой скамеечке лежала Марта, сквозь дремоту наблюдая за возней Капы и Ролика. Капочка подкидывала лапкой воздушный шарик, а Ролик пытался его поймать, но Капа всякий раз оказывалась проворней. Дурачок  старался изо всех сил, он подпрыгивал, падал, повизгивал, начинал тявкать, иногда поглядывая на Марту, проверяя, не сердится ли. 
Неожиданно он перестал дурачиться, замер, растопырив задние лапки, хвостик напрягся, шерсть на спинке поднялась:
- Л-Л-Л-Л-Л-Л-Л!!!! (видимо, это означало Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р!!!)
- Что с тобой, малыш? - спросила Капа.
- Там кто-то есть, – прошептал Ролик и хвост его начал медленно-медленно прилипать к задним лапкам. – Там, около калитки.
- Там не  кто-то, там наш друг! Не бойся! - сказала Марта, - Заходи, Пиф!
- А я и не боюсь, – сказал Ролик и прижался к Капочке. – Каплика, а это кто?
- Сейчас мы тебя познакомим с нашим красавцем.
На лужайку вышел очень ухоженный, очень красиво причесанный и как-то мудрено подстриженный красавец-пес. У него были гладко выстрижены спина, плечи и уши, а лапы покрывала блестящая, вьющаяся шерсть. Еще немного шерсти было на морде. Стрижка делала ее, в смысле морду, прямоугольной.
- Ох, какой же ты, красавец, Пиф! – воскликнула Капочка.
- Благодарю, дорогуша, – поклонился красавчик.
- У тебя никак опять выставка?! – поинтересовалась Марта, подходя к нему, -  а чем это ты пахнешь?
- Специальным лаком для шерсти, – гордо сообщил Пиф.
- Бедолага, – проворчала Марта, - смотри, у нас пополнение. Иди сюда, Ролик, познакомься!
Маленькому Ролику гость казался таким огромным, что он просто прирос к Капельке и смотрел на Пифагора, испуганно моргая.
- Ну же, малыш! - подталкивала его Капа.
- Ну-с, юноша, вы никак оробели? – спросил великан. - Меня зовут Пифагор.
- Здл... кхе-кхе, здлавствуйте, меня зовут Лолик!
- Что? Кто? Как? – великан повернулся к Мартине
- Ролик, его зовут Ролик! - улыбаясь, ответила она.
- Ну и имечко! Смешной какой! На пельмень похож, - обнюхивая щенка, ухмылялся красавец-пес, – собака, значит?
Ролику стало обидно, что его сравнивают с каким то неизвестным пельменем, и он чуть не плача заявил:
- Да, я собака, настоящая, даже полодистая!
- Не обижайся, - улыбнулся красавец, - конечно, ты собака, это сразу видно. Завтра вместе погуляем, - потом, обращаясь к кошкам,  спросил, - вы с ним сегодня в лес пойдете, или завтра все вместе прогуляемся?
- Вместе пойдем завтра! Успеха тебе на выставке!
- Пока, - сказал Пифагор и уже возле калитки добавил, обращаясь к кошкам, - не подпускайте к нему Самсона, мигом научит какой-нибудь гадости. И сразу объясните про овраг, чтоб не приближался, и еще…
- Не волнуйся, проследим. Счастливо!
Они наблюдали, как Пифагор уселся в автомобиль и укатил.



- Ну, что, пройдемся по поселку? – спросила Капа.
- Плойдемся, - обрадовался Ролик, повернулся к Марте и, заглядывая ей в глаза, спросил, - плойдемся? 
  - Пошли!
- А на обед мы не опоздаем? – вдруг спросил щенок
- Какой обед, мы только что позавтракали! – удивилась Мартина, - ты что, уже голодный?
- Ну, я… мне кажется… может быть, чуть-чуть! – хлопал глазками Ролик, - но я потелплю!
 И они двинулись по тропинке. Впереди вышагивала Марта, следом, подпрыгивая, Ролик, замыкала шествие очаровательная Капочка.
Они шли по тропинке вдоль красивых домов, утопающих в зелени. Марта молчала, а Капелька рассказывала.
- Вот дом, в котором живет Пифагор, а напротив кот Самсон, о нем разговор отдельный, мы тебя с ним познакомим при случае, а вот здесь… - Капелька замолчала, - ну вот, полюбуйтесь!
- День добрый, соседи! – раздалось из кустов.
Ролик от неожиданности подпрыгнул и снова прижался к Капе. Марта остановилась и, не поворачивая головы, произнесла:
- Правду говорят люди: «Не поминай лихо, пока оно тихо». Не приставай, Самсон!
- Ладно тебе, Мартина, не дуйся, кто старое помянет, тому глаз вон, видишь, я с поговорками тоже знаком.
  И из кустов на дорожку вышел невероятных размеров кот, огненно-рыжего цвета, с белой манишкой и с глазами, которые очень напугали Ролика: один был ярко-зеленый, а второй какой-то белый, наполовину закрытый.
- Тем более, что глаз-то действительно вон! А, Мартина?! Мы же соседи, а с соседями надо дружить, правильно я говорю, а, Капелька? О! Да вы с охраной!
- Здлавствуйте, меня зовут Лолик, - важно сказал осмелевший щенок, он уже приготовился целоваться по обыкновению, но Капа оттолкнула его себе за спину и, сверкнув глазами, цыкнула:
- Сиди тихо!
Марта наконец повернулась и, закрывая собой Капу и щенка, произнесла таким голосом, что Ролик зажмурился:
- Самсон, не приставай, не выводи меня из себя, к щенку не подходи, даже не смотри в его сторону! У тебя ведь есть еще один глаз! Пошли, чего застыли? – прошипела она и быстро пошла прочь. Капа и Ролик поспешили следом. Ролик все время оглядывался и шепотом спрашивал:
- Каплика, а почему Малта селдится? А Самсон тоже наш длуг?
- Тихо ты! Самсон у нас большой мастер делать гадости, его хлебом не корми, дай только каверзу устроить, – рассказывала Капа, а затем, приблизившись к самому уху  щенка, сказала, – видел его глаз? Это его Марта так!
- Малта длалась?! – открыл рот щенок.
- Нет, Марта восстанавливала справедливость, - шептала Капа, - она сама расскажет как-нибудь!
- Все настроение испортил! Носит же земля такую мерзость, – бубнила себе под нос Марта.
- Рад вас видеть! - раздалось теперь откуда-то снизу.
Но ни Марта, ни Капа не смогли разобрать, кто говорит, потому что натурально оглохли от лая. Ролик разошелся не на шутку, лаял, оглядывался на кошек, улыбался им, делал какие-то странные движения, как будто пытался что-то спрятать.
- Да сделайте же что-нибудь! – снова раздался  голос, откуда-то из-за Роликовой спины.
- Ролик, детка, успокойся, что с тобой? – причитала Капочка.
- Бегите, да убегайте же! – кричал кому-то невидимому щенок, не переставая улыбаться кошкам.
- Кому убегать-то? Ты с ума, что ли, сошел?! Ну-ка, тихо! – крикнула Марта.
Лай прекратился, и Ролик взмолился:
- Малта, Каплика, не ешьте его, пожалуйста! 
- Он кого–то от нас прячет, что ли? – недоумевала Марта, - Да успокойся ты! Ты своим лаем, наверное, уже до смерти перепугал несчастного! Ну, кто там? – она заглянула Ролику за спину, - нет никого!
- Конечно, там никого нет, потому что я здесь, - раздалось уже с другой стороны, - если бы остался там, мой спаситель раздавил бы меня. 
- Мирон, ты какими судьбами в поселке? - обрадовалась Капа.
- Прогуливаюсь! А у вас, я гляжу, пополнение?!
- Пополнение, - согласилась Марта, - ты извини его, Мирон. Он, видимо, решил, что мы тебя съесть можем, спасать бросился, - и Марта впервые посмотрела на  Ролика с нежностью, - наш человек, да, Кап?!
- Да, он молодец! – мурлыкнула Капелька, - иди сюда, малыш!
Ролик ничего не понимал, он смотрел на мирно беседующих кошек и маленького серого мыша или мыша, он точно откуда то знал, что кошки охотятся за мышками, - «кошки-мышки», - все это вихрем пронеслось у него в голове. 
- Спасибо за заботу, молодой человек, - поблагодарил мышь, - я Мирон, имею честь дружить с очаровательными дамами, а вас как звать-величать?
- Роликом, - ответила за него Марта, - вот знакомим со всеми потихоньку, с Пифагором уже познакомились. Даже с Самсоном успели.
- Ролик?! Странное имя! – задумался Мирон, - а вы познакомились с Северьяном? 
  - Кто такой? – удивилась Капа
- Они недавно переехали в наш поселок, в тот дом, который долго строился, - объяснил Мирон, - вы не представляете, это просто великан, он, наверное, раза в два больше нашего Пифа!
- Да ладно, таких не бывает! – ухмыльнулась Марта.
- Не веришь, пошли покажу, - обиделся Мирон, - только знакомиться с ним без Пифа я бы не стал! Щенка придерживай, Капа, кто знает, что за характер у этого великана.
Они  довольно быстро добежали до вновь построенного дома, устроились на небольшой насыпи перед забором. Дом был новый, большой и красивый, и забор был красивый, а главное, удобный, он весь был из хитроумной витой чугунной решетки, все было видно отлично. Огромный участок был засажен пока только травой, посреди газона какая-то бесформенная куча, собаки не наблюдалось.
 




- Ну и где твой великан? – спросила Марта.
- Перед вами! – ответил Мирон.
Все – Марта, Капа и Ролик – смотрели, ничего не понимая, как вдруг часть кучи шевельнулась! От неожиданности Ролик свалился с насыпи, на которой сидела вся компания, и заскулил.
- Тихо ты! – шепотом цыкнула Марта, - ничего себе! Вот это да! Да здесь нужен Пифагор, если он, конечно, рискнет подойти к этому, как там его?
- Северьяну.
- Вот- вот! Ладно, пошли отсюда, пока он нас не увидел, - сказала Марта. - Капа, что с тобой?
Капочка  не сводила вытаращенных глазок с собако-кучи. 
- Ничего, все в порядке, - ответила она.
- Ты испугалась, что ли?
- Да нет, просто впечатляющее зрелище! Где Ролик?
- Был здесь только что.
- Ролик!
- Ролик, малыш, где ты?!
Его  нигде не было. Мирон и Капа бегали, звали, а Марта вдруг услышала, как по ту сторону забора раздалось:
- Здлавствуйте, меня зовут Лолик! 
Мартина с колотящимся сердцем прильнула к решетке и с ужасом увидела, как глупый щенок знакомится с великаном. Мирон и Капа тоже услышали голосок Ролика, подбежали к забору. 
- Что же теперь будет?!  – переживала Капочка 
Перед огромной черной горой – маленький белый шарик с ушками, сидит хвостом полирует газон. Часть кучи снова шевельнулась, потянулась к щенку, тот мгновенно прижал ушки, хвост остановился и мелко-мелко задрожал.
  - Беги, глупый, - причитала в ужасе Капочка, - беги, пока не поздно!
  - Это я, дурак, виноват! - маялся Мирон, - нельзя было без Пифа сюда соваться.
  - Смотрите, – шепнула Марта.
Огромная куча поднялась – казалось, она занимала половину участка – и начала раскачиваться из стороны в сторону, ускоряясь и ускоряясь. Поднялся ветер, полетела пыль, у Ролика был вид, как будто он сидел перед вентилятором. 
Великан тем временем, закончив раскачиваться, наклонил огромную, лобастую голову к щенку, а тот смотрел не мигая на огромный влажный нос.
Тут Марта с воплем:
- Не тронь!!! –
Перемахнула через забор, бросилась к собакам, и загородила собой щенка.
Капа сначала зажмурилась, но уже через секунду тоже сидела на заборе, правда, спрыгнуть она не успела: то, что происходило дальше, заставило ее замереть!
Огромная собака, скуля и визжа, зажав обрубок-хвост, металась по участку, ища укрытие. Марта ожидала чего угодно,  неужто она испугала такое чудище? 
- Ролик, давай бегом, пока он не опомнился, ну кому говорю, марш отсюда! – подгоняла Мартина обалдевшего щенка, - где ты пролез? Давай, давай, шевелись!!!
Оказавшись за забором, друзья бросились бежать.
Только отойдя на приличное расстояние, они остановились отдышаться.
- Так, кто мне объяснит, что это было? – воскликнула Марта. - Я что, так плохо выгляжу, что меня может испугаться такая собака?!
- Правда, Мирон, чего это он так? – обратилась к мышу Капа.
- Не знаю! Сам потрясен! Наши всё разузнают! – ответил он. - Я к вам вечером загляну. Пока!
И он исчез.
  Марта, которая не вполне еще пришла в себя, повернулась к виновнику приключения, приготовив лапу для очередного тумака.
- Ну, ты доволен, общительный   мой? – прошипела она.
Ролик сидел прижав ушки, подергивая  хвостиком, глазки были жалобно-грустные:
- Пло-пло-плостите меня! – и добавил уже совсем другим голосом, - Малта, какая ты хлаблая, ты меня спасала! Не испугалась! Я когда выласту, буду вас всегда спасать и защищать. Я буду вашим лыцалем! Я вас люблю! 




После обеда Капа и Марта сидели на своем любимом месте в  пионовых кустах и смотрели на спящего Ролика. Тот спал на спине, розовым пузом кверху, без конца дрыгая лапами, поскуливая, постанывая.
- Всё воюет! – с нежностью глядя на щенка, мурлыкала Капочка.
       - Или ест! – бурчала Марта
Они  решили, что им тоже неплохо бы подремать, правда, ни Марта, ни Капа не любили спать на улице, но оставить щенка одного не решались. Повздыхав, они улеглись на небольшой садовой скамейке и уже начали было дремать, как вдруг услышали:
- Извините, если побеспокоил, но, думается мне, вам будет интересно!
Капочка закрутила головой:
- Ты где?!
Из кустов, отдуваясь, вылез Мирон:
-   Да, доложу я вам, престранная история! Этот Северьян попросту трус, милые дамы, да-а-а, вот вам и великан! Он боится всего: ветра, грозы, нас, мышей, всего того, что видит в первый раз! Он выходит гулять только при ясном небе, без признаков ветра и прочих неожиданностей, то есть почти никогда!
- Бедняга, представляете, какая у него жизнь, никаких радостей, все время страшно! – проговорила Капа, - Мартина, ему можно помочь, как ты думаешь?
- Посмотрим! – ответила Марта.- Завтра, ближе к обеду…
- Ула! Обед! – проснулся Ролик.
- Обжора! – округлила глаза Марта. – Ты только что ел!
- Да?! Жалко, - загрустил малыш.
  - Завтра, ближе к обеду, еще раз туда сходим, – продолжила  Марта, - вместе с Пифом. 
Они долго беседовали, не переставая удивляться, что огромная собака может быть до такой степени трусливой, что испугается кошки. Чудные дела!
- Засиделся я у вас, - сказал Мирон. – Вечер уже, пора мне.
Но сразу уйти не удалось, потому что вернулся Пифагор, который тут же появился перед своими друзьями с новой медалью на красивом новом ошейнике!
- Поздравляю тебя, Пиф, – обрадовалась Капа. – Ты, конечно, был лучше всех?!
- Спасибо! – поклонился Пифагор. – Да, теперь у меня есть большая золотая медаль.
- Лучше бы наглаждали едой, плавда, дяденька?- хлопал глазками Ролик.
- Плавда, племянничек! Ты проголодался что ли? – засмеялся красавец-пес.
- Он у нас готов обедать сразу после обеда, – ответила за  Ролика Мартина. – Ты о чем-нибудь кроме еды можешь думать?
- Могу! А о чем надо подумать? – с готовностью спросил глупыш.
- Да, ничего не скажешь, прелестное создание, – улыбнулся Мирон. – Я тоже рад за тебя, Пиф, и поздравляю. Ну, друзья мои, до завтра! Расскажите Пифагору про Северьяна. Ближе к обеду я к вам загляну.
И он исчез…
- Обед… - вздохнул  Ролик.
- Не страдай, малыш, скоро ужин, - сказала Капелька.
Они рассказали Пифу о сегодняшнем приключении с Северьяном. Пифагор был согласен с Капой, что парню надо помочь, мыслимое ли дело так мучиться.
- Всё, друзья, до завтра, - стал прощаться сосед, – Поздно уже. Да и Ролику - ну и имечко! - пора подкрепиться!
- Пола, пола, давно пола! – закивал ушастой головой щенок.

 

Очень скоро Хозяйка действительно позвала  всех ужинать. Пока она раскладывала еду по мискам, маленький Ролик не вертелся, по своему обыкновению, а улегся, смешно вытянув назад короткие лапки, уложив их черными пятками кверху, а мордочку пристроил на передние и стал шумно вздыхать, но как только вожделенная миска  оказалась на полу, мгновенно принялся за дело, всхлипывая и постанывая.
- Можно подумать, месяц не ел, - поражалась Мартина.
Сама она к еде приступала не сразу. Она сначала внимательно изучала содержимое миски, потом обязательно отворачивалась и долго, долго смотрела в одну точку. Ждала!
    А Хозяйка всякий раз говорила:
- Ешь, моя царевишна, кушай, королевишна, порадуй меня, моё солнышко!
Только после этих слов, вздохнув, Марта принималась за еду. Ей нравилось, чтобы было все именно так и никак иначе, поэтому она очень не любила есть в отсутствие Хозяйки.
Капочка не мудрила, поесть она любила, а когда подавалась любимая рыбка, даже урчала и посапывала от удовольствия.
Разумеется, Ролик закончил, едва приступив, он проглотил свою порцию мигом, собрал все крошечки, даже пол немножко полизал, потом повозил пустую мисочку – пополировал!… и, икая, стал смотреть, как едят кошки.
Капелька тоже закончила довольно быстро и принялась умываться, а Марта все еще ела. Ролику стало интересно, чт; можно есть так долго, он подполз поближе и улегся, прижавшись к ней боком вплотную, так, что нос оказался почти в кошкиной миске, вздохнул и замер, а одним глазом не мигая смотрел ей прямо в рот:
- Ну и как ты думаешь, так можно продолжать есть? – поднимаясь, спросила Марта, изо всех сил стараясь выглядеть строгой.
Капа, перестав умываться, смотрела на них.
- А что? Я ничего! – залепетал Ролик. – Я  плосто… посмотлеть…
На всякий случай он отошел и, по обыкновению, прижался к Капочке, так и сидел, пока Марта не покончила наконец с ужином и не отправилась готовиться к «мартасну».
Он обошел и внимательно проверил все три мисочки, полизал – так, на всякий случай, чтоб просто было чисто…



В комнате все уже были на своих  местах: заканчивалась подготовка к «мартасну», Капелька устроилась на подоконнике, прижавшись боком к стеклу.
На столе стояла большая ваза с пионами, цветы срезали уже давно и часть лепестков осыпалась, они лежали вокруг вазы разноцветной мозаикой. На одном цветке сидел толстый шмель и, деловито жужжа, опускал нос в самый центр. Нюхал!…
Ролик стал внимательно смотреть на шмеля, даже подумал, что хорошо бы на него полаять, но вместо этого зевнул и шлепнулся пузом на пол и как-то неожиданно, вроде и спать-то не хотелось, крепко уснул. Ему тут же стал сниться тот самый шмель с толстой  полосатой попой. И этот шмель говорил Ролику:
- В цветах так много всякой еды. Она никогда не кончается, можжжжно есть целый ден-н-нь, целый ден-н-нь, целый ден-н-н-нь…
  Откуда ни возьмись, у Ролика появились прозрачные крылышки, а на попке полосатые штаны, он поднялся в воздух, посмотрел на спящих кошек, на Хозяйку… и приземлился, нет, неправильно, он припионился на один из цветков… цветок не выдержал, и все они: цветок, Ролик, шмель и ваза  медленно-медленно полетели на пол, раздалось громкое – дз-з-ынь!… и Ролик проснулся.
Он стал вертеться, укладывался и так и эдак, но что-то мешало ему снова заснуть, что-то непонятное, невидимое и неслышимое, да, да… неслышимое… почти!
Вдруг Ролику почему-то стало  страшно, очень… страх заползал внутрь, пробираясь все дальше и дальше, как будто он пил холодную воду, которая заполняла его и замораживала, сначала горло, потом живот, потом дальше, дальше… хвост стал очень тяжелым и замерз где-то между задними лапками. Ролик оглянулся посмотреть, где его спасительница Каплика, и суровая Марта, но, увидев кошек, испугался ещё сильнее. Каплика сидела на своем подоконнике как-то невероятно вытянувшись и не мигая смотрела в сторону другого окна, глаза были круглыми, круглыми и… очень, ну очень испуганными!
Ролик с надеждой взглянул на бесстрашную Мартину и совсем сник. Та же поза, такие же испуганные глаза. Кошки не шевелились совсем: «Наверное, тоже замерзли» - подумал щенок и  стал смотреть на пугающее окно. Там что-то происходило, по-прежнему невидимое и почти не слышимое…
«Так, я должен пойти и посмотреть, что там, - Ролик  старался даже думать тихо, тихо, - потому что кто, если не я?! Сейчас встану и пойду, я храбрый, я единственный мужчина в доме» - думал щенок и не двигался с места.
И вдруг… длинная штора, закрывавшая окно сверху донизу… шевельнулась!.. шевельнулась и тень на стене, тень от этой самой шторы… сердце Ролика стукнуло и как-то притихло.
- Пф-ш-ш-ш-ш-пф-фр-фр, – услышал Ролик и увидел, как Марта вся изогнулась и прижала ушки.
Этот звук то ли придал решимости, то ли еще больше напугал, но Ролик не выдержал и залаял. Он лаял, повизгивая и пугаясь собственного громкого голоса, который разорвал сгустившуюся тишину. Штора перестала шевелиться, это придавало немного уверенности и ему, и кошкам. Троица стала приближаться к пугающему окну…
Вдруг комната вспыхнула ярким светом и раздался голос Хозяйки:
- Что? Что случилось? - она пыталась перекричать громкое тявканье, которое с каждой секундой набирало силу, оно уже сопровождалось вполне  грозным рыком и топаньем коротких лапок, Ролик подпрыгивал, наскакивая на штору, и при Хозяйкиной поддержке был готов к решительному штурму – вот так вот!
- Подожди, подожди, дружок, успокойся, давай посмотрим: что там такое? – ласково приговаривала Хозяйка, поглаживая вздыбленную шерстку. 
Наконец Хозяйке удалось взять защитника на руки, он стал  вырываться, выкручиваться, но замер сразу, как только отдернули штору.
Замерли все!
На полу, под батареей, лежал какой-то… камень!
Хозяйка с Роликом на руках присела получше рассмотреть...
- Все хорошо, ребятки, - заулыбалась она. – Это черепаха! Как она попала-то сюда?
Хозяйка опустила  щенка, села на пол и взяла в руки этого самого виновника переполоха.
- Бедняжка, испугалась, наверное, – приговаривала Хозяйка, поглаживая камень.
Ролик, свесив на бок розовый язык, тяжело дышал и хлопал глазами, переводя их с кошек на Хозяйку, которая так ласково разговаривала с камнем, то есть нет… не с камнем, а с чеперахой… нет, не так… с чехе… ну с этой, в общем! 
- Сейчас я устрою тебе постель, – сказала Хозяйка и скрылась в своей комнате.
Ролик собрался расспросить Капу поподробнее про чепе… чехе… но пока собирался, вернулась Хозяйка с небольшой  коробкой в руках.
- Ну вот, это на сегодня, – говорила она, - ложись, тебя никто не обидит, а завтра станем знакомиться. Всё, девочки-мальчики, спать! Спокойной ночи! – и Хозяйка выключила свет.
Троица проводила её взглядом, и как по команде все подошли к коробке с трех сторон, пристроили мордочки на бортах – стали смотреть. Им очень хотелось пообсуждать: кто это, да что это? – но почему-то не было сил…
Утром Хозяйка застала их спящими вокруг коробки. 
 


Утро было хлопотным.  Завтрак был проглочен мгновенно, даже Мартой. Все спешили к загадочной гостье. Гостья, которую стресс не лишил аппетита, мучительно долго жевала какие то листья, принесенные хозяйкой. Ролик вертелся, бегал вокруг коробки, поминутно спрашивая Капу:
- Позавтлакала?
- Ест, - шептала Капа, не сводя глаз с гостьи.
Ролик вздохнул, лег, вскочил, пробежался вокруг коробки, почесался.
 - Позавтлакала?
- Ест, - у Капочки слипались глаза, но оторваться от жующих челюстей почему-то  не было сил.
Прошло десять, пятнадцать минут, полчаса!!! Челюсти не останавливались! Ролик наконец уселся и уставился на черепаху, он внимательно смотрел, как двигались челюсти, как на глаза натягивалась кожа. На его глазки тоже вдруг что-то натянулось, лапки стали разъезжаться…
-До-обрый все-ем де-ень! - прозвучало неожиданно громко.
Кошки захлопали глазами, Ролик собрал разъезжающиеся лапы и завозил хвостом по полу.
Все молчали.
- Здлавствуйте, вы чехелепа-лепаха?
- Че-ре-па-ха, - подсказала Капа
- Че-ле-па-ха? Да? А? – Ролик встал на задние лапки, передними уперся о коробку, он часто-часто дышал, крутя хвостом.
Вдруг произошла невероятная штука, голова черепахи пропала. Марта и Капа переглянулись и снова уставились в коробку, а Ролик даже перестал дышать.
  В наступившей тишине раздалось приглушенное:
- По-ожалуйста не-е тря-ясите ко-оробку! Мы, че-ерепахи, не выно-осим вибра-ации! 
- Чё? Ой! Что она носит? Виблацию? – Ролик запрыгал на месте от нетерпения.
Голова не показывалась. Ролик затявкал!
- Умоляя-я-яю, прекра-атите трясти-и-и и шу-уметь!!!
- Я, кажется, поняла! – сказала Мартина. – Ролик, замри!
- А я и так замелевший! – Ролик смотрел на Марту. - Я ж молчу!
- Посиди, не вертись, давай послушаем черепаху.
Ролик притих, он даже хотел обидеться. Но послушать было интереснее.
  Показалась голова.
- Мы, че-ерепахи, по-оявились на земле-е две-е-ести ми-иллионнов лет на-азад, – медленно завела рассказ гостья. – Ну, вы, ко-онечно, знаете, что-о  про-оизошли мы от ко-о-отилозавров! - и она выдержала паузу.
Кошки промолчали, а Ролик боялся пошевелиться.
 - Я су-ухопутная  че-ерепаха – то-ортоза! - важно вещала гостья.
Ролик не выдержал, шепотом, спросил Капу:
- Чего она говолит-то! А?
Капочка пожала плечами.
Тут не выдержала Мартина:
- Тортоза, двести лет, ты здесь-то как оказалась?
- Че-естно го-оворя, не зна-аю. Я сна-ачала си-идела в те-еррариуме, с дру-угими че-ерепахами…
- Где, где она сидела? – влез Ролик
- Помолчи, разберемся! – не поворачивая головы, приказала Марта. – Продолжай…те!
- По-отом до-олго си-идела в те-есной ко-оробке уже одна, а по-отом я за-аснула, а про-оснулась здесь.
- Да, понятней не стало… - расстроилась Марта
- Ну какая, в конце концов, разница, как она к нам попала! – сказала Капа. - Попала и попала, жива, здорова, видимо… с вами ведь все в порядке? Ничего не болит? Ничего не требуется? 
- Нет, ни-ичего не тре-ебуется! Бла-агодарю вас! Я бы со-оснула ча-асок-дру-угой… - и черепаха зевнула.
- Капа, ты видела, у нее нет зубов – громко зашептал Ролик, - Вот это да!!! 
- Да, ты пра-ав, дру-ужок, у нас, че-ерепах, нет зу-убов, но мои че-елюсти снабжены  ро-оговыми на-аростами с острой кро-омкой, и я могу отку-усывать ку-уски даже жестких ра-астений! – черепаха с гордостью смотрела на три свесившиеся мордочки.
- А косточку или сосиску можете, тетенька? – спросил Ролик
- Не ем! – отрезала она, - я не пло-о-отоядная! По-онятно тебе, дурачок?
- Да! – Ролик посмотрел на кошек, - нам все понятно! Ведь да?
- Разберемся! – в который раз уже заявила Марта.
- А вы, тетенька, из камня? – поинтересовался щенок.
Капа была рада, что малыш не смущаясь задает вопросы, ей все это было тоже очень интересно, но она стеснялась спрашивать.
- Нет, - вздохнула черепаха, - объясняю. Это па-анцирь. Ве-ерхняя его часть – ка-арапакс – по-окрывает спи-ину и бо-ока, ни-ижняя часть называется пла-астрон – защищает жи-ивот…
- От кого защищает? – хором спросили слушатели.
- Ну… - черепаха задумалась, - мало ли…
- Понятно! – переглянулись Марта и Капа.
- Понятно! – вздохнул Ролик, хлопая глазками.
- Разберемся! – в очередной раз сказала Марта.
- А мы знакомиться будем? – поинтересовался малыш.
- Ой! Молодец Ролик! Извините, мы не представились, – смутилась Марта, - меня зовут Мартина, это Капелька, а это…
- Поняла уже, Ро-о-олик! А я че-е-ерепаха…
- А имя? Как вас, тетенька зовут?
- Никак не зо-овут, никто и не зва-ал еще, я мо-олодая че-ерепаха. Мне еще жить и жить, лет сто, я ду-умаю, а может, и две-ести. Одна моя ро-одственница, с Ро-од-Айлееенда, про-ожила две-ести пятьдесят лет.
- Вот это да! – Ролик не очень понимал, много это или мало, он вообще ничего не понимал из того, что вещала каменная гостья, вроде слова говорит понятные, а что говорит – загадка.               
- Надо имя придумать. – Мартина посмотрела на Капу
- Августина! Вам нравится имя Августина?
- Здорово, мы ведь в августе познакомились, – обрадовалась Марта.
- Хо-орошее имя, мне нра-авится. Изви-ините, мне надо по-оспать, – проговорила черепаха, и голова начала убираться в панцирь.
Друзья посидели еще минуток несколько…
 


- Пора заняться Северьяном, – напомнила  Капа.
- Пора заняться Северьяном, – закивал ушастой головой Ролик.
- Ну что ж, займемся Северьяном, – согласилась Мартина.
Они отправились за Пифагором. А тот вместе с Мироном уже поджидал друзей у калитки.
- Всем добрый день!
- Добрый день!
- Здлавствуйте! А у нас есть Августина! Она к нам попала!
- Кто к вам попал? - спросили Пиф с Мироном.
- Черепаха. Представляете, как-то попала в дом, спряталась за  шторой в гостиной. Насмерть нас всех перепугала ночью, – рассказывала Капа. - А Ролик молодец, храбрый малыш! Он нас защищал.
От этих слов щенок сначала было засмущался, но увидев, что никто не собирается над ним смеяться, даже Мартина, важно прошелся, подняв хвост, показывая, как выглядят настоящие храбрые собаки. И сообщил:
- Ну да! Я ведь охотник!
Все закивали головами, соглашаясь: мол, конечно, раз охотник, значит храбрец.
Компания отправилась к новому дому.   
На разведку пошел Мирон. Остальные в нетерпении маялись у решетки. Наконец он появился.
- Он на крыльце, на заднем дворе, похоже, один дома, - доложил обстановку Мирон.
 – Ну что, пошли? - сказал Пиф и, обращаясь к кошкам, добавил, - держитесь за мной! Ролик, ты будь рядом с Капой и Мартой.
- Нет, я с вами, дяденька. Я охотник же, – напомнил он.   
- Ладно, но говорить буду я.
- Нет, я! – разошелся Ролик, но увидев, что Марта приготовила лапу, пропищал, - конечно, лучше вы, дяденька!
 Они обошли дом.

 На заднем дворе, на крыльце, под скамейкой, свернувшись невероятным бубликом размером с шину грузовика, лежал великан. На появление целой компании он никак не отреагировал.
- Интересно, он нас видит? – Пифагор подошел к лестнице.
Кошки расположились на нижней ступеньке, внимательно следя за Роликом, не позволяя ему пролезть наверх.

…«Может, они меня не заметят», - думал, тем временем Север, он почти перестал дышать, ему было ужасно неудобно лежать свернувшись, но он не шевелился, он умирал от страха…

Пифагор в недоумении посмотрел на    гигантскую баранку, покрутил головой и почему-то спросил:
- Простите, а вы посещаете выставки? Я вот вчера большую золотую медаль… м-м-м, получил… м-м-м.
Мартина, Капа, Мирон и Ролик одновременно повернули головы и уставились на Пифа.
Пифагор почесал за ухом и предпринял вторую попытку.
- Добрый день, меня зовут Пифагор! А это мои друзья Капа, Марта, малыш Ролик и Мирон. С Мартой и Роликом вы вчера виделись. Мы хотели бы… Кхе- кхе, - покашлял Пиф, - Але, молодой человек! Вы меня слышите?!
- Але, молодой человек! Здласти! – влез Ролик.
Ноль реакции!
Капа, обойдя Пифагора, неслышно поднялась по ступенькам, подошла к Северьяну, аккуратно дотронулась лапкой до великаньего уха и ласково промурлыкала:
- Я бы хотела с тобой познакомиться! Ты очень красивый! Это я еще вчера заметила! Мне кажется, мы могли бы подружиться.

…Северьяну было приятно слушать Капу и стыдно посмотреть на нее: «Засмеют! Не станут они со мной дружить, когда узнают, что я… что мне… Никому такие, как я, не нужны!»

А Капа тем временем ласково спрашивала:
- Ты спишь? Да?! Не возражаешь, мы тут рядом побудем, подождем?

«Чего ж делать?! Может, вскочить, зарычать, пару раз гавкнуть, чтобы оставили в покое? Но тогда эта приятная кошечка уж точно больше сюда не придет. А мне она понравилась. Ласковая, храбрая, не то, что я», - и Северьян, приоткрыв один глаз, оглядел компанию, которая расположилась на крыльце. 

Тот карапуз, который вчера, откуда ни возьмись, появился прямо перед его носом, сейчас открыв рот смотрел на переговорщика-Пифагора, который хвастался какой-то выставкой. Кошка – Марта, кажется, – которая, как тигрица, свалилась вчера откуда-то сверху, он не разобрал откуда, теперь лежала и как будто дремала, рядом с ней что-то маленькое, не разобрать, а Капа внимательно смотрит прямо на меня… чего притащились?! Что ж делать-то, не лежать же так вечно. И Северьян, изо всех сил сдерживая дрожь во всем теле, открыл глаза и сел.

 

- Чего пришли? – очень грозно, как ему показалось, спросил Север.
- Гостеприимный парень! – хмыкнула Марта.
Переговорщик промолчал, а Капа, ничуть не обижаясь, промурлыкала:
- Мы хотим пригласить тебя с нами погулять, мы ходим за лес, к речке! Пойдем?
- Я не ухожу с участка. Мне не положено! Я… это… дом охраняю!
- Ой, рассказывай! Да знаем мы… – начал Мирон, но Капа так на него сверкнула глазами, что тот на всякий случай спрятался за Пифа.
- Чего вы знаете? Что я трус, да?! Да трус, трус, трус!!! Чего притащились, идите отсюда! – Северьян готов был рыдать от унижения.
- Успокойся, пожалуйста, успокойся, - Капа потерлась об его лапы.
А Мартина сказала:
- Сейчас ты не похож на труса! Признаться в трусости может только настоящий храбрец! Я не знаю, что с тобой случилось и когда это случилось. Мы, конечно, можем уйти и сделать вид, что не знакомы. Но все-таки, может, согласишься хоть иногда, нечасто, гулять с нами? И потом, нам иногда бывает нужна помощь большой сильной собаки!
- У вас есть большая собака, да и от малыша толку больше, чем от меня. Уходите! – грустно сказал Север. Он снова лег, положил огромную голову между лапами и так вздохнул, что Мирон слетел бы со ступенек, если бы Марта не придержала.
В разговор вступил Пифагор:
- Послушай, дружище! У меня есть план! Ты будешь проводить каждый день с кем-то из нас, по очереди. Нас четверо…
- Пятело! – встрял Ролик.
- Ну да, конечно, пятеро, прости, Ролик, – Пиф и Марта переглянулись, - через пять дней встретимся, подумаем, как быть дальше. Ну давай, соглашайся! Подумай, что ты теряешь?! Все самое страшное мы о тебе знаем! Ну что, брат, согласен?
- Делать-то чего будем? – заинтересовался Север.
Тут все заговорили хором!
- Можно сходить на речку во время дождя или просто так, – радовалась Капа, – это здорово!
- Один день в моей семье, и ты нас обожать будешь! – пообещал Мирон.
- Иглать! Бегать бегом! Можно даже туда, куда нельзя, а с тобой можно, я забыл, как называется это место, а, Малта? – пищал Ролик.
- Про овраг забудь, и думать не смей! – прикрикнула Мартина.
На том и порешили. Север проводил компанию до калитки.

               
Первой была Мартина. Она водила Северьяна по поселку, показывая самые потаенные места. Север не очень понимал, чего он боится больше: ходить с ней по незнакомым местам, или самой суровой Марты. Когда они вышли в поле за поселком, поднялся довольно сильный ветер. Север, поджав хвост, прикрыв глаза, на полусогнутых дрожащих лапах плелся за Мартой, которая, не обращая на него никакого внимания, вышагивала впереди и что-то рассказывала. Он прислушался: оказывается, Марта вспоминала свою подругу овчарку Фаню, которая, бывает же такое, боялась ездить в машине. Ездить в машине было то единственное, чего он, Север, не боялся. Надо же, удивительная кошечка, с собаками дружит! Он так увлекся рассказом, что не заметил, как перестал дрожать, как распрямились лапы, поднялся хвост, а уши болтались от сильного ветра, и ничего, и не страшно!   
Пифагор, когда наступила его очередь, учил Северьяна прыгать через ямы, ходить по узкому бревнышку и шаткому мосту. Рядом с Пифом тяжко было праздновать труса, и Север старался изо всех сил и не заметил, как начал соревноваться с ним. Пиф два раза перепрыгнул через скамейку, Север – три! Пиф один раз по бревнышку, Север туда и обратно, и снова туда.
Третьим был малыш Ролик, который мало что мог показать или чему научить. Он был горд невероятно, что ему поручено воспитывать такого великана, и пытался подражать Пифагору, но все время сбивался, вертелся веретеном и все время предлагал побегать, птиц подогонять.
- Малта не лазлешает мне иглать с птицами, почему, не знаю! – жаловался щенок.
Север птиц боялся, даже есть не мог, если они появлялись в поле зрения. Но при Ролике трусить было уж совсем стыдно. Страх если и был, то только за щенка: «как бы он не устал, не упал, не потерялся, как бы нам не заблудиться». Он и не подозревал, что все время за ними незаметно следили Марта, Капа и Мирон.
А еще, глядя на щенка, ему все время хотелось улыбаться, и он совершенно не обращал внимания ни на ветер, ни на низко летающих птиц.
День, проведенный с мышиным семейством, Север еле пережил, вернулся домой и рухнул спать, но во сне весь кошмарный денек повторился. Огромное количество мышат, счету им не было! Все пищат, этот писк сливается в сплошной звон в ушах, кто-то по нему ползает, кто-то прыгает, кто-то съезжает, как с горки, кто-то зарывается в шерсть, а один мышонок расположился на голове и громко пищит прямо в ухо:
- Давай поиграем!
Север, когда становилось совсем невмоготу, потихоньку ворчал: 
- Р-Р-Р-Р – и на мгновенье становилось тихо. Малышня замирала, прижимая ушки, хлопая круглыми глазками, и… начинала по новой.   
Больше всего ему понравилось гулять с Капой к реке, и неважно, солнце или дождь (ему это уже было не важно! вот это да!), они усаживались рядом, вернее, Капа располагалась у передних великаньих лап, под бородатой мордой, они молчали, они смотрели на воду. 
Так у них и повелось, все по очереди выгуливали Северьяна. Изо дня в день…

   


…Мартина проснулась поздно. Она долго лежала, прислушиваясь к звукам  в доме, пытаясь определить, кто чем занят, дома ли Хозяйка, но было тихо, только тикали большие часы. Тик-так, тик-так, тик-так. Под этот, такой ровный, такой привычный, такой уютный звук, Марта продолжала дремать. Сквозь дрему она подумала, что, видно, Ролик с Капой на улице, иначе поспишь тут… этот маленький непоседа уже давно бы приставал к ней, куда-нибудь звал… - улыбалась во сне Марта.
«Странно, что меня не разбудили, они что, без меня завтракали?! Странно!» - царапнуло   беспокойство…
Она не спеша встала, тщательно умылась и побрела на кухню. Хозяйки не было дома.
  «Может, не есть?» - подумала Марта, заглядывая в свою миску. Но свежая сметана так чудесно пахла, устоять было трудно, и она принялась за еду. Краем глаза отметив, что Капа уже позавтракала, а Ролик нет…
«Ролик не ел?! - поразилась  Марта, – как такое возможно?!»
Беспокойство железной лапой схватило за горло и начисто лишило аппетита. Марта метнулась с кухни и выскочила во двор. На участке никого. Испугавшись еще сильнее, она стала звать:
- Ролик, Капа, где вы? Куда все подевались? Да что ж такое? – Мартина металась по участку. – Он не ел, что-то случилось! Точно! Беда! Я чувствую!
Она неслась по тропинке к лесу, причитая:
- Миленький мой! Маленький мой! Ролик, детка…!  - Марта совсем запыхалась, сердце колотилось где то в горле: вот-вот выскочит.
Влетев в лес, Марта закричала что есть сил:
- Мирон! Да где вы все?! – хрипела она, пытаясь отдышаться.
- Мартина, что с тобой?! Что случилось?! – к ней подбежала Капа. – Еле догнала! 
- Где ты была?! Где Ролик?! – Марта была сама не своя.
- Как где Ролик? Дома был, спал!
- А ты? Где ты была с утра пораньше?!
- У Северьяна, сегодня же моя очередь, мы еще вчера договорились, что пораньше… А что случилось? 
- Никто не приходил?
- Нет. Не знаю… Правда, я Самсона встретила, он у нашей калитки сидел, улыбался… - Капа замолчала, задумавшись.
- У калитки, говоришь?! Самсон, значит! – шипела Марта, и глаза ее превратились в колючие щелочки – Всё, беда! Да куда подевались эти мыши?! Где Мирон?! Ты понимаешь, ведь он даже не позавтракал!
- Ролик не поел? – ужаснулась Капа, - Беда, точно беда! Мирон! Мирон!!!
- Я здесь, доброе утро, - поздоровался  Мирон. – Я правильно понял, Ролик пропал?
- Пропал! Пропал! - у Марты вдруг кончились силы, ей хотелось лечь и умереть.
- Подожди Мартина, не паникуй так, - успокаивал Мирон.
На полянку, пыхтя, выкатился огромный еж:
- Доброе утро, пф-пф! Меня зовут Бука. Вы своего малыша ищете, пф-пф? Я его, пф-пф, видел! А вы с ним, уважаемая Капелька, видимо разминулись, пф-пф-пф, да? Он за вами побежал, пф-пф!
- За ней?! – удивилась Марта 
- За мной? – испугалась Капочка. – Куда за мной?
- Туда. Пф-пф-пф, вот и я удивился.
- Да куда туда, Бука, говори уже, - Марта  еле сдерживалась, чтоб не треснуть толстяка.
- На ту сторону, к оврагу, пф-пф-пф!
- К овра-а-агу? – хором закричали кошки 
- Что  случилось? – на поляне появился Пифагор.
- Ты как здесь очутился? – спросила Марта.
- Я за ним сбегал! – отдуваясь, сообщил подбежавший Мирон.
- Пиф, миленький, Ролик пропал, он туда, туда… за мной, это я виновата, я… я ушла утром, - рыдала Капа.
- Он там, за оврагом, - помертвевшим голосом сказала Марта. – Где чужие собаки…
Пифагор рванул с такой скоростью, что никто не успел и глазом моргнуть.
Капа метнулась в сторону поселка.
Марта, покрутив головой, побежала за Пифом,
крича во всю мощь своих легких:
- Стой! Стой, Пиф! Ты один не справишься! Их слишком, слишком много!

 
               
Ролик бежал к оврагу, думая, что обязательно должен спасти Каплику, его любимую, любимую! Он не знал, как он это сделает! Не знал, получится ли! Но знал, что должен…
«Ах, вот каким оказался этот Север, а они так с ним подружились! Притворялся другом! Ну, я ему!...» - кубарем скатываясь с горки в овраг, думал щенок.
Он бежал и все время пытался  вспомнить, почему Марта строго-настрого запрещала ему ходить к оврагу.
Он бежал изо всех сил…короткие лапки едва касались земли. Он звал Капу, крутил на бегу головой. Наконец остановился отдышаться. Капы и Севера нигде не было видно. Наверное, не добежал…
«Нет, - подумал Ролик, – Самсон сказал, что видел их здесь, в овраге! Неужели опоздал?!»
Оглянувшись, он понял, почему Марта запрещала…
Со всех сторон к малышу приближались огромные собаки, он оказался в кольце. В ловушке!... В которую его отправил Самсон!... ну почему он ему поверил?! Ну почему он забыл все, что говорила ему Марта…
Прежде чем попрощаться с жизнью, Ролик решил все же спросить, хотя ответ был понятен:
- Скажите, пожалуйста, вы не видели здесь Каплику?
- Нет, Каплику не видели, - ответил самый огромный, почти как Северьян, пес, скаля зубы.
«Всё, конец!» - подумал Ролик, закрыл глаза и свесил голову.
- Не многовато ли вас на одного щенка? – раздался знакомый голос. – Может, сначала со мной?
Ролик не верил своим глазам, не верил ушам! Ура! Это Пиф!
Пифагор взмыленный, с клыков капает пена, глаза мечут молнии. Он закрыл собой малыша.
- Можно и с тобой сначала, красавчик! – сказал тот самый, огромный. - За то, что плохо думаешь о нас. Неужели мы бы щенка обидели! Как такое подумать можно?! Да, мы бездомные, но ведь не изверги! Тебе, красавчик, можем трепку устроить, а щенку…
Он не договорил. Вдруг почему-то затряслась земля…
Т-дым, т-дым, т-дым!
На них черной тучей летел… Северьян! Рык летел впереди… Не сговариваясь, Пиф и Ролик кинулись наперерез.
- Стой! Стой, Север! – закричал Пиф. - Не трогай их, они ничего плохого не сделали! 
Север с трудом затормозил, посмотрел на Пифа, увидел, что Ролик вроде цел, и заговорил:
- Мне, это… ну… Капа, это, как его… сказала... Беги, говорит, вот, ну и я… это самое… побежал, вот.
- Да! – сказал Пифагор, - и даже добежал! Слушай, а ты молодец! Ты настоящий друг!
- Да ладно, ты это!… как его… в общем, ну… Ролик, щенок… вот!
- Вы мои спаситер-р-ри! – сказал Ролик. - Ой! Спаситер-р-ри… да что же это? куда дерась другая буква?
Подоспели остальные…
-Капр-р-рика, у меня другая буква!
- Какая буква?! Ты цел? – захлопотала Капа, разглядывая щенка.
- Ты почему ушел один? Ты!... Я… я чуть с ума не сошла! Кто разрешил?! Я тебе устрою! Ты у меня получишь! – Марта не могла остановиться. – Ролик, миленький, не делай так больше! С тобой все в порядке?      
- У меня другая буква!
- Какая буква?!
- У него теперь вместо «л» – «р» получается, - объяснил Пиф.
- Со страху, что ли? – удивилась Мартина.
- Просто он стал большим! Большим, храбрым и грозно р-р-рычащим!
Ролик был очень доволен: «Ах, как хорошо! У меня такие друзья! Даже Северьян! Как я мог поверить, что он может обидеть…»
- Самсон мне сказар-р-р, - вспомнил Ролик, - он сказар-р-р, что Север хочет заманить Капу в Овраг, что он дружит со здешними собаками. Что Капр-р-рику, ой, надо спасать! А он зачем так сказар-р-р?
- Кто такой Самсон? Мы не знаем никакого Самсона, - за всех произнес огромный серый пес.
- Я с радостью вас с ним познакомлю, на предмет трепки! – почти кричала Капа. - Ну ничего, теперь я уж сама устрою этому злодею… я ему!!! Марта, ну надо что-то делать! Ну хорошо, что на этот раз обошлось! Он ведь не успокоится! А вдруг как с Варварой получится?!
 

Все посмотрели на молчащую Мартину.
А она не могла говорить! Все произошедшее сегодняшним утром вернуло ее на десять лет назад…   
Она, совсем еще юная, да вот как Капа сейчас! Ее подруга Фаня. И Варвара.
Они были большими друзьями…
Люди считают, что не может быть дружбы у кошки с птицей. Как они ошибаются!
Мартина и Варвара все делали вместе. Они вместе ели, вместе спали, играли. Варвара рассказывала Марте интересные истории, она много чего знала, много где бывала. 
Однажды Мартина, выйдя во двор, не нашла Варвару. Не появилась она и на следующий день. Марта звала ее, искала, облазила все деревья, осмотрела все места, где они бывали  вместе. Не нашла.
Марта очень переживала за свою подружку, даже есть не могла! В один прекрасный, действительно прекрасный день, Марта, выйдя на крыльцо, увидела Варвару, которая как ни в чем не бывало покачивалась на ветке яблони. Она уже приготовилась отругать ее, но увидела, что подружка просто светится…
- У меня два птенчика! Пошли скорее, я тебе покажу их!   
Мартина долго  поднималась вслед за Варварой на верхушку самой высокой березы, ей даже было немного страшно, вдруг ветки не выдержат! Наконец они добрались до гнезда. В нем сидели два маленьких вороненка, до невозможности похожих на маму. Варвара,  ужасно гордая, рассказывала Марте про то, как сидела на яйцах, как была счастлива, когда малыши наконец появились.
Мартина смотрела на птенцов, смешно открывающих маленькие клювы. Варвара взяла с нее обещание никому не показывать, где гнездо. Да кому могла Марта его показать, Фане, что ли? Но не рассказать Фане про удивительных малышей не смогла. Фаня тоже порадовалась за Варвару.
На следующее утро все вскочили, разбуженные грохотом: казалось, стекла вот-вот вылетят. Стучала Варвара! Она билась о стекло и страшно кричала:
- Марта, скорее! Помогите!!! Мой птенец выпал из гнезда!!!
Через секунду Фаня с Мартой уже  мчались за ней. Под березой они действительно увидели в траве черного малыша, таращившего на них блестящие глазки-бусинки. Он был немного напуган, но, похоже, цел.
- Любопытный слишком! Вот ведь беда! Что же теперь?! Как же теперь?! Как?! Как?! Как?! – хлопала крыльями Варвара.
Фаня сказала:
- Марта, кроме тебя никто не сможет помочь!
- А что я могу? 
- Нуте-с, любопытный варваренок! – Фаня обнюхала птенца. – Варвара, он сумеет удержаться на спине у Марты?
- Сумеет, сумеет, пусть только попробует не суметь! – суетилась Варвара.
Мартина легла, вороненок заполз на спину, уцепился коготками, слегка царапнув шкурку, и заявил:
- Поехали!!!
- Держись как следует! Поехали! – передразнила Фаня.
Почти не дыша, Марта начала восхождение. Рядом с ветки на ветку прыгала перепуганная мать. А малыш веселился вовсю! Он крутил головой! Лопотал! Вертелся, но держался крепко.
До гнезда добрались без приключений.
А потом случилась беда…
На следующий день после приключения с вороненком Марта решила  навестить семейство. Забралась на березу, но гнездо было пустым, только несколько черных перышек лежали на самом дне…
- Куда они подевались?! – недоумевала Марта.
Спустившись, она увидела  Варвару, подбежала к ней, но слова застряли в горле. Варвара сидела в траве,  растопырив повисшие крылья, закрыв глаза. Из приоткрытого клюва доносился хрип.
- Что случилось, Варвара?
- Не подходи ко мне! – прохрипела Варвара 
Больше Марта ее не видела.
Зато вечером того же дня Марта увидела рыжего кота Самсона, постоянно пакостившего всем вокруг, с которым они поначалу даже дружили, но потом по непонятной причине он возненавидел Фаню и Марту. Не раз Марта спасала мышат и лягушат, с которыми он «играл», доводя до полусмерти. На этот раз он, довольно урча, уставился на Мартину своими зелеными глазищами и, усмехнувшись, спросил:
- Ну что, видела подружку?
От дурного предчувствия у Мартины закружилась голова. Повернувшись, она увидела возле рыжих лап злодея много-много маленьких черных перышек.
Что было потом, Мартина плохо помнит. Она бросилась на мерзавца и почти в  беспамятстве вцепилась в   физиономию. Она кусалась, царапалась, но ей казалось, что мало! Что он ничего не чувствует! Если бы смогла, она бы его растерзала…
Пришла в себя от голоса Фани:
- Успокойся, Марта! Ты ему глаз выцарапала!

 

- С этим надо что-то делать – сказала Марта, вынырнув из воспоминаний. – У меня с ним давние счеты. И она рассказала свою историю.
Марта рассказывала, маленький Ролик слушал открыв рот, Капа, которая уже слышала эту историю от Фани, переживала за подружку: она знала, каково сейчас Марте. В полной тишине Марта закончила рассказ, все еще долго молчали, даже Ролик (он сидел прислонившись к Капе, постоянно шмыгая носом).

Невидимая для них, на дереве, в листве сидела Варвара, она тоже все слышала, она еле-еле могла дышать.
 
 И они разработали план…
Долго шептались, обсуждая детали.
- Главное привести его сюда, – подвела итог Марта. - Осталось выяснить, кто его приведет: ни с кем из нас он никуда не пойдет.
- Я, - раздалось над ними, - его приведу я.
Все, кроме Марты, задрали головы и уставились на большую черную птицу. Марте не надо было поднимать голову. Марта узнала голос…
- Варвара…
- Здравствуй, Мартина! – Варвара оказалась перед ней.
Марта и Варвара долго смотрели друг на друга.

 

«Я всем им покажу! Будут знать! Они у меня поплачут! Они еще прибегут! Устроили тут, понимаешь, единство народов! Мыши бояться перестали! Чуть что, Мартина! Ах, Мартина умница! Ах, она красавица! Ах, она в обиду никого не даст! Много она может, эта Мартина!» – на крыльце, жмурясь на солнце, сидел Самсон и злился.
«Она думает, ей все позволено, ничего, я не народный герой, мне славы не надо, но спокойно жить я ей не дам. С этой дурой Варварой отлично получилось, теперь и с щенком дело сделано, потом займусь толстухой Капкой, я и на Пифагора найду управу, тоже мне красавец с квадратной мордой и с такой же головой! Кхи-кхи, кхи-кхи! - то ли закашлял, то ли засмеялся злодей. – А уж Мироновское семейство - это на десерт».
Засыпая, милый котик блаженно улыбался, представляя, каково сейчас этим кошкам. Наверное, по кусочкам своего «малышочка» собирают, кхи - кхи – кхи!
- Привет, Самсон, - раздалось совсем  рядом. - Помнишь меня? Я Варвара!
- Чего надо?! – Самсон старался сохранить спокойствие, но голос предательски дрогнул.
- Помощь твоя нужна! – Варвара уселась на ступеньку.
- За помощью, вон, к подружке своей! – ухмыльнулся кот.
- Да какая она мне подружка после того, как детей моих погубила!
«О! Да эта глупая курица ничего не знает, что ли? Интересненько! Ну и ну! Это можно использовать!» - обрадовался Самсон, а вслух добавил:
- Как погубила?! У тебя дети были?! А я не знал! – таращил свой глаз злодей.
- Не о том сейчас речь! Я отомстить хочу! – Варвара еле сдерживалась, чтобы не вцепиться клювом в этот самый глаз. «Молодец Мартина, здорово отделала», - подумала Варвара, а вслух сказала:
- Ну что, поможешь?
- Как можно отказать в таком деле! Что делать нужно?
- Здесь обсуждать опасно, могут услышать, давай в лес, к старому дубу. Кстати, заодно и с Мироном можно будет разобраться. Я ее и всех ее друзей… Поможешь, Самсон?
- Не поверишь Варвара, я только об этом и мечтаю! Помогу, с удовольствием помогу!    
- Встретимся у дуба! – сказала Варвара и улетела.
Самсон был на седьмом небе от счастья:
«Повезло так повезло, вдвоем легче будет, а потом я и с этой старой вороной разберусь!»
Он бежал к дубу, мечтая о скором исполнении своих желаний, а тут еще подарок, у дуба, совершенно один, сидит Мирон. Самсон еле успел затормозить, он гадко усмехнулся, глядя на мышa, который спокойно сидел и крутил ус. Что-то в этом спокойствии настораживало, что-то было не так, дуб, что ли, странный какой-то, черный…
Пока Самсон приглядывался, пытаясь сообразить, что его насторожило, Мирон, вот ведь наглец, спокойно потянулся и сказал:
- Привет, красавец!
Наконец Самсон понял, почему тот так спокоен: он сидел между двух колонн. Колоннами были лапы Северьяна.
- Привет, красавец! – пробасил великан
Самсон обернулся и увидел Пифагора
-  Привет, красавец! – из-за спины Северьяна появилась Капа, а рядом суетился целый и невредимый Ролик.
Мартина молчала и не мигая смотрела прямо в его глаз.
- Ну что, привет, красавец! – над головой Северьяна покачивалась на ветке Варвара.
Мало того, краем глаза Самсон увидел, что неподалеку расположилась стая собак, к которым он отправил сегодня щенка.
Самсон если и приуныл, то виду не подал. Он так их всех ненавидел – он уже не помнил, за что, собственно, всех! За что Мартину – это он помнил. Он привык жить и ненавидеть, а сейчас ненависть придала сил не суетиться, не унижаться, а смотреть прямо в глаза… Мартине. 
- Ты ведь наверняка помнишь, как мы познакомились, - заговорил кот, не отводя от Марты взгляда. - Ты мне понравилась, мы даже дружить начали. Я был готов даже терпеть эту отвратительную Фаню, а ты так со мной… тогда…
Мартина, откровенно говоря, растерялась, она не ожидала, что Самсон начнет кого-то, в чем-то обвинять: «Что он несет? О чем это он?»
- Не делай вид, что не помнишь. Вы с Фанькой говорили, я сам слышал. «Нет ничего гаже этих рыжих, спасенья от них нет, и ведь ничего не сделаешь, приходится терпеть, хотя меня уже через минуту начинает мутить». Да-да, я все помню, слово в слово! – продолжал Самсон, - не надо делать такие  удивленные глаза.
- Самсон, и ты из-за этого, столько лет, неужели правда? Ты просто дурак! Мы действительно обсуждали рыжих, но речь шла не о тебе!
- Ой, не надо! Не выкручивайся! Святая Марта!
- Да я и не собираюсь! Но речь шла действительно не о тебе. Мы говорили о соседях из второго дома, ты должен их помнить, они были рыжими! Ну, давай, вспоминай! А не любили мы их за то, что они без конца лезли целоваться. Переступали порог и начиналось: «Сю-сю-сю-сю, ойкакиевыхорошенькие, ойкакиелапочки», меня на руки хвать и давай тискать, пока всю не обслюнявят – не отстанут. Потом за Фаню принимаются… Вот так вот, Самсон! А ты на свой счет!
Мартина была в ужасе оттого, что такая ерунда стала причиной вражды, хотя она-то не враждовала, но все равно виновата, надо было тогда поинтересоваться, почему Самсон, перестал к ним заходить.
- Этот разговор, конечно, должен был состояться намного раньше, страшно подумать, скольких бед бы не было! Во всем, получается, виновата я! В том, что Самсон, стал злодеем! В смерти твоих детей, Варвара, в конечном счете виновата тоже я!
Мартина отчаянно зарыдала. Капочка, потрясенно молчавшая, глядя на подружку, тоже начала плакать. Малыш Ролик, увидев, что обожаемая Капр-р-р-ика заплакала, мгновенно задрал мордочку  и завыл:
- Ва-а-а-у-у-у-а-а-а-вав!!!
Зашмыгал носом Пифагор, Мирон схватился лапками за свои круглые ушки и раскачивался из стороны в сторону. Северьян крутил лобастой головой, хлопал глазами и стонал.
Овражные собаки посмотрели-посмотрели, послушали    эту какофонию, поняли, что трепка рыжего кота, видимо, отменяется, развернулись и ушли к себе.
Только Варвара сохраняла относительное спокойствие. Конечно, ей было очень тяжело и боль от потери детей занозой сидела в сердце, но хоть одно радовало: это была не Мартина.
Коллективный рев набирал обороты…
- Стоп! Всем тихо!- крикнула Варвара
От неожиданности Север резко лег, Ролик застыл с поднятой мордочкой и немедленно начал икать. Марта и Капа уставились на Варвару, а Пифагор спросил:
- Где Мирон?
- Где, где! Здесь я! Помогите вылезти!
Друзьям никак не удавалось  понять, откуда доносится голос Мирона. Они в недоумении хлопали глазами.
 - Север-р-р-р-р, у тебя борода шевер-р-р-ится, - сказал Ролик.
Действительно, борода у лежащего Северьяна ходила ходуном. Морду он не поднимал, только глаза косил. Из-под бороды попкой вперед вылез, отдуваясь, Мирон.
- Ты бы поосторожнее!
- Я…это, Мирон… а я это самое… ну… не ожидал! Ты это, как его… извини.
Глядя на крошечного мышонка, перед которым лебезит огромный пес, Варвара не выдержала и засмеялась, за ней все остальные. Ролик и Пиф катались по земле и стонали. Север снова завалился, прикрыл лапами морду и сотрясался всем телом.
- Ой! – спохватился вдруг Ролик, - Надо срочно домой! Я же ведь не завтракар-р-р!
Все на секунду замолчали, глядя на малыша, но не сдержались, захохотали с новой силой.
Когда и куда ушел Самсон, никто и не заметил…

 
Самсон никогда в жизни не чувствовал себя так, как после разговора у дуба. Ему было даже трудно понять, что, собственно, он чувствует! У него что-то болело где-то в груди, да так сильно, что трудно было сделать глубокий вдох, как будто там застряла большущая рыбья кость! Уже несколько дней он не возвращался домой. Он лежал в траве в одной позе, не ел, не пил, не спал. Он слышал, как хозяин зовет его, ему было жаль старика, но сил подняться не было никаких:
 «Здесь я и умру! Жаль! Не отомщу!»  Странно, раньше мысли о мщении очень помогали, придавали сил, а сейчас почему-то и про месть не было сил думать, вместо обычного азарта и куража, которые заставляли блестеть его глаз, к этому самому глазу то и дело подкатывали слезы:
«Как все глупо! Как обидно! Сколько же я бед наворотил! А ведь я не злой. Так, образ поддерживал! Дурак! 
Мартина, я-то дурень, а ты почему не поинтересовалась, куда подевался рыжий кот? Ты прости меня, Варвара! Знаю, это невозможно, я бы точно не простил. Щенка чуть не угробил… всё, нет больше сил…» 

…- Ну что, он дышит? Сердце стучит? Посмотри нос, в нем должен быть ветер!
- Нет, вроде не дышит! Сам залезь и послушай, стучит или нет! Я посмотрю глаза, а ты давай нос…

Самсон, лежа в забытьи, вдруг услышал голоса и почувствовал, что по нему  кто-то бегает, тычет ему в глаз и невыносимо щекочет нос. Он не выдержал и чихнул. В ту же секунду раздался громкий визг, который перешел в многоголосый шепот.
- Живой, живой!
- Чихает!
- Ой, я боюсь!
- Папа, папочка, мамочка!
- Чего ревешь?! Тихо! Тс-с!
Самсон с большим трудом открыл свой глаз. Перед ним все плыло и качалось. Какие то фигуры растягивались и искривлялись. Голоса, как из трубы…
«наверное я умер», - подумал кот, и глаз закрылся.
Снова очнулся Самсон, когда почувствовал, что он летит.
 «Наверно, я уже на небесах! Шкурку больно», - подумал он и… шлепнулся на землю.
- Север, поаккуратней! Ты зачем его так бросил?!
- Он и так чуть живой!
- Он, наверное, гор-р-родный! 
  - Ну же, вояка, очнись, ну давай, миленький, водички попей! Прошу тебя!
Самсон услышал, как кто-то всхлипнул, он открыл глаз, перед ним по-прежнему все плыло, но он понял, что видит Мартину.
Комок, который все это время мешал ему дышать, вдруг выскочил из груди и ударил по глазам, потекли слезы, - вытекая, они тянули за собой огромную рыбью кость, освободилась грудь, и Самсон впервые за несколько дней сделал глубокий вдох!
Со вздохом появились силы, и Самсон сумел собрать разъезжающиеся лапы и сесть. Ему очень хотелось гордо поднять голову, но не получалось, голова болталась, шея, казалось, была ватной, потом он увидел воду…
«Жалко выгляжу», - думал он, хватая воду, захлебываясь и откашливаясь. На морде смешались слезы и вода. «Они меня спасли, для публичной порки, что ли? Ну и пусть! Мне уже все равно! Но плакать больше не стану! Ни за что!!!» - подумал он и в ту же секунду зарыдал еще сильнее. Правда, не он один…
Маленький Ролик прибежал запыхавшись и положил к лапам кота подсохший кусок сосиски и уже с обеих сторон поглоданную косточку.
- Бор-р-р-рьше ничего нет, но когда дадут обед, я его тебе отдам, тор-р-р-рько не умирай!
- Сп-спасибо, дружок! И всем… всем вам… спасибо! Можно мне поспать немного, я… - не договорив, он рухнул и крепко уснул.
Тут же, покрутившись, улегся Север, рядом с ним Пифагор, кошки легли рядом с Самсоном, а Мирон со своими детьми, которые и нашли бедолагу, улеглись в траве рядом с Роликом.
Варвара смотрела на них, сидя на ветке яблони.
Она не знала, как ей быть...    

 
Только-только все успокоились:  Самсон потихоньку выздоравливал, Север продолжал прогуливаться, но теперь в основном с Капой. Малыш Ролик постоянно крутился около Пифагора, Мирон занимался своим многочисленным семейством, а Мартина с Варварой вели неспешные беседы. Жизнь вошла в привычное русло… как вдруг …
Первыми пострадали соседи Самсона. Кто-то ночью украл все яблоки из сада. Ложились спать – ветки прогибались под тяжестью розовобоких, ароматных плодов. Утром ветки были пустыми, то есть абсолютно, как и не было ни одного яблочка.
На другой день беда случилась у старушки из дома у реки, сад которой славился на весь поселок невероятной красоты гладиолусами. Утром ни одного цветочка…
То тут, то там, что-нибудь пропадало.
В один прекрасный, нет, в один ужасный день Марта, выйдя во двор, увидела, что их любимые пионовые кусты вырваны с корнями…
- Хорошо, что пионы давно отцвели… - подумала Марта.
- Ну кому это могло понадобиться? - рядом уже сидела Капа, глаза наполнились слезами.
На их голоса тут же явился Ролик.
- Капа, ты пр-р-р-ачешь? – испугался он.
- Видишь, малыш, наши любимые пионы…
-С  добрым… то есть здравствуйте, что, теперь и до вас добрались? - появился Пифагор. - Похоже, только на мой дом и дом Северьяна набега не совершили. Нам надо придумать…
- Можно войти? - У калитки уже вздыхал Север. - Я это… Кап, не плач! Марта, я, ну… вот чего подумал, вдвоем с Пифагором мы весь поселок не убережем. Давай…
 Он не договорил, потому что Ролик с криком
- Ну и пожар-р-уйста! – исчез в доме.
Все оторопели.
- Ой, он обиделся! – воскликнула Капа
- На что?
- На кого?
- Север сказал: «мы с Пифагором», а Ролик вроде и не в счет! 
- Да… Ну вот… Вечно я…-   расстроился гигант. – Где он? Приведи его, а, Кап?! 
- Иди уж сам, – хмыкнула Мартина, - он на веранде, под столом, скорее всего!
Северьян затрусил к дому.

Малыш Ролик, свернувшись калачиком, действительно лежал под столом. Он очень расстроился. «Как будто я трус! Как будто я не смогу! Как будто я не собака…»  Мордочке стало мокро.

Бум! Бум! Бум!

Ролик увидел огромные Северьяновские лапы.

Ба-бах!
Север плюхнулся на пол. В окне треснуло стекло!
- Ну вот, опять неприятность… - вздохнул пес.
Ему было плохо видно малыша, он решил подползти поближе, оттолкнулся задними лапами, не рассчитал, въехал головой в ножку стола, стол заскрипел! Север перестал дышать. Решил, что стоя все же лучше, поднялся, вместе с ним поднялся стол. Зато теперь насупившийся Ролик как на ладони. Малыш старался не смотреть на друга, он уже не сердился, он боялся рассмеяться. Север походил на сильно подросшую Августину с панцирем, украшенным цветастой скатертью с бахромой.
- Ты это, не сердись, братишка, я это… подумал, не отпустит тебя Хозяйка, а вдруг ночью надо это самое…! Ты прости меня, а?! Я знаю, да все знают, что ты храбрый парень, не  со зла я! – во время пламенной речи стол раскачивался. Северьян, полный раскаяния, внимания на это не обращал.
Ролик строго посмотрел на друга.
- Р-р-адно! Забыр-р-и! - щенок зажмурился. - Не шевер-р-ись!!!
Поздно!
Север от радости закрутил не только хвостом, а всей филейной частью. Стол свалился, хрустнули ножки.

Во дворе услышали грохот:
- Дерутся, они что ли?!  -   Марта, Капа и Пиф кинулись к дому.

На веранде разгром. Север хлопает глазами, вид виноватый. Ролик рядом, вид такой же.
Малыш, вышел вперед, «загородив» собой товарища и, внимательно глядя на Мартины лапы, сказал:
- Он ср-р-р-учайно! Попадет нам, да? От хозяйки, да? Всем, да?
 - Слон в посудной лавке! – заявила Марта, выходя в сад.
- Хозяйка расстроится! – Капа тоже вышла.
- Ну вы даете! – Пиф пошел за кошками.
Следом побежал Ролик, за ним плелся Северьян, аккуратно ставя лапы.

- Наша задача – прекратить разбой в поселке! – Пиф повернулся к Северу, - ты что-то придумал?
- Ну да, вот… нам втроем не уследить! Может, к этим, в овраг сходим! Им кусок хлеба не помешает, нам подмога!
- А что! Идея! Кто пойдет?
- Мы! – сказал Пифагор. – Вдво… втроем и сходим!
- Мы за вами! Не спорьте! Переговоры будете вести сами…

- Извините, Марта, Капа, подойдите на минутку, – раздалось от калитки. Это был Самсон.
- Заходи, сосед! – ответили кошки.
- Да нет! Идите сюда, мне надо вам что-то показать.
- Идите, девочки, у Самсона явно что-то случилось, а мы быстро! – Пиф был рад появившейся возможности уйти без кошек.
- Одна р-р-апа, там другая здесь! – заявил Ролик.
Пока Марта соображала, собаки убежали…

 
- Неужели опять сюрприз, – ворчала Мартина.
- Идите за мной, полюбуйтесь! Не знаю, что с этим делать!
На крыльце, вернее на перилах, сидел или сидела небольшая птичка, очень необычная, издалека вообще казалось, что это статуэтка. Ослепительно белого цвета, с хохолком, который он или она то разворачивал веером, то прижимал к голове, клюв крючком, а на щеках горит оранжевый румянец, нет, не может быть у птицы румянца – два оранжевых пятна, даже оранжево-красных!!!
- Вот это да! - разинула рот Капа.
- Что ни день то находка!
- Какая прелесть! – восхищалась Капа
- Давненько мы так не веселились.
-  А он настоящий?!- удивлялась Капа
Вдруг клюв-крючок открылся и раздался неожиданно громкий, крайне неприятный вопль, похожий на…
- Хра-я-я-я-я!
-  Вот это да!  -   Капа прижала ушки. – точно, настоящий!
- Кто тут у вас так орет? – на заборе показалась Варвара, - а у меня сюрприз!
- Сюрприз?! – Марта помотала головой, - надеюсь не маленький крокодил!
- Какой крокодил? Почему крокодил?  Подойдите поближе! Вот полюбуйтесь…
У забора, рядом с калиткой, сидел маленький, невероятно грязный котенок и шмыгал носом.
- Чудеса продолжаются! Конца-края им нет! – Мартина подошла к найденышу поближе, он дернулся, зажмурился и прижал ушки.
-  Еще один?! - сказала Капа.
- Били его что ли? Не бойся, малыш, ты откуда здесь? Да не дрожи ты так! – Мартина потянулась к котенку, который таращил испуганные глазки.
- Я потерялся! Наверное… я жил с в одном доме там, - он махнул грязной лапкой, - играл с маленькой девочкой, а потом они уехали, а меня наверное забыли…я ждал, ждал… я есть хочу…
- Вот я дурак старый, уши развесил! – захлопотал Самсон. -Пойдем скорей, молоко будешь? А может, рыбки, или творог, хочешь творога, я его очень люблю, не робей, заходи…
Самсон увел котенка в дом.
 - Хра-я-я-я-я! – раздалось от крыльца
- Ой,  мамочки! – Капа снова прижала ушки
- Что это? – спросила Варвара
- Сюрприз, еще один, надеюсь, хоть на сегодня последний, – проворчала Мартина, - по твоей части, кстати…
Варвара уселась рядом с диковинной птичкой, та, пригнув голову, косила на нее одним глазом.
  - Хра-я-я-я-я!
- Ну что ты кричишь? – ласково говорила Варвара, – и ты потерялся? Решил полетать и заблудился, дурачок? Девочки, это попугайчик, маленький еще, глупый… - вздохнула она.
 - И что мы с ними, интересно,  будем делать? – вздохнула Мартина
Из дома вышел Самсон, за ним плелся котенок, на фоне худой спины теперь отчетливо выпирали бока. Он уселся, прислонившись к коту, попытался таращить осоловевшие глазки, ничего не вышло, он стек к Самсоновым лапам и засопел.
- Хра-я-я-я-я!
Варавара чуть с перил не свалилась от неожиданности. Капа, Марта и Самсон подпрыгнули, котенок даже ухом не повел.
  Стали думать что делать с найденышами. Что делать с попугаем, непонятно. С котенком просто, помыть и регулярно кормить, Мартина не сомневалась, что Хозяйка его приютит.
- Мартина, пусть малыш у меня живет, – произнес Самсон, не отрывая глаз от котенка.
- Почему это у тебя, – завелась  было Марта.
- Правда, пусть живет у Самсона! – подмигнула подружке добрая Капочка, и добавила, – У нас и так хлопот полон рот!
Мартина промолчала…
- Ну, если с котенком решили, как быть с нашей райской птичкой? – Варвара очень волновалась! - Вдруг он и от нас улетит, ведь погибнуть может, ладно, сейчас тепло, но зима-то не за горами. Потом, неясно, понимает он нас или нет, на каком языке с ним говорить!

 
Вернулись собаки. Пиф, Север, довольный Ролик, за ними еще штук шесть разномастных псов разной величины.   
- Мы договорились! Дежурство начинаем сегодня же!
- Я тоже буду дежурить! Прям цер-р-рую ночь! Самостоятер-р-рь-но, – заявил самый главный охранник.
- Думаю, справимся! – Север с гордостью смотрел на Капу.
- Хра-я-я-я-я! – раздалось внезапно.
Вздрогнул не только храбрый Пиф, поднялась вся стая, раздался многоголосый лай!
Бедный Север, поперхнулся, и с ужасом подумал, что снова стал трусом.
Ролик замер, он не мог понять откуда это… это… кто орал?!
Он даже наморщил лобик.
- Хра-я-я-я-я! – попугай слетел с перил и уселся на голову Северу.
Север охнул и застыл. Он выворачивал глаза, косил их и так и эдак. Ничего не понял.
- Не бойся, Северьян, пожалуйста, не бойся! – Капа еле держалась чтобы не захохотать, - это птичка, даже птенец, маленький, очень симпатичный…
- Только горластый! – не удержалась Марта.
- Похоже, ты ему понравился! - продолжала  Капочка.
А белоснежный попугайчик потерся головой об иссиня-черную шерсть огромной собаки, выпрямился, отряхнулся, развернул хохолок и произнес не противно-громко, а, пожалуй, нежно:
- Хра-я-я-я!!!
Все засмеялись…
- А это тоже наш друг? – спросил Ролик внимательно разглядывая спящего котенка, - он ср-р-омался что р-р-и?
- Сломался?- все подошли ближе, - почему сломался?
- Ср-р-рышите, как дышит? Внутри все скрипит и шуршит?!
-Не сломался он. – сказала Марта. -Хорошо  ему, мурлычит он.
-А! Мур-р-рычит! Понятно! – ничего не понял Ролик

 
 

Ходить в дозор не так легко и весело, как казалось.
Они сторожили уже третью ночь. Днем отсыпались. Для Ролика самым трудным было сидеть и не вертеться, но он терпел. Порой желание поспать было так сильно, что как ни борись, глаза слипались, голова тяжелела, а лапки становились ватными. И он засыпал, иногда даже похрапывал. Просыпался, испуганно озирался, не заметил ли кто. 
Конечно, никто не замечал!
Север, старался громко не сопеть, он не спал и не хотел. Ему было страшно, самую малость, страх был где-то в животе, а может, он просто проголодался. Зато в голове, горле, носу и глазах – что-то щекотало и рвалось наружу. Он знал, что это! Это радость! Настоящая радость! Не от предстоящей битвы, нет! От совместного, такого важного дела! Он здесь, в окружении друзей, в засаде. Ему все равно, что их ждет, он готов и к драке, и к смерти! «Главное, чтобы не пострадал Ролик, надо будет следить за ним, и Пифагора прикрывать, вояку», а Серый и его сподвижники, похоже, с удовольствием разомнутся.
Серый, несмотря на третью бессонную ночь, казался бодрым и действительно радовался возможной потасовке.
- Я тут с вами совсем раскиселился-рассиропился! Слушаю каких-то плачущих котов и кошек, вместо того чтоб разогнать их по деревьям. За столько времени ни одной драки, зубы заржавели, – ворчал он, лежа рядом с Пифагором.
- Ну извини, – ухмылялся Пиф
- Я раньше-то…
Ролик, поднял голову, навострил ушки и заворчал.
- Внимание! Тишина! – Пифагор чуть подался вперед и застыл.
В темноте довольно отчетливо вырисовывались три силуэта, кто–то пригнувшись крался к поселку
-   Берем в кольцо! – прошептал Пиф, - никаких зубов без моей команды!
- Ты чего раскомандовался? - начал Серый.
- Да тихо вы! Потом разберетесь! – не поворачивая головы рявкнул Ролик.
Север  улыбнулся. «Мой маленький генерал!» - подумал он, с обожанием глядя на щенка.
 
 
…- Слушайте, а чего темно-то так? А?
- Струсил, что ли?
- Кто не проходит испытание, тот нам не друг!
- Подумаешь, темно! Еще пять минут, и светло будет!
- Рано! До восхода часа три, не меньше!
- А причем тут восход…
- Слушай, Петька, твое задание, подожжешь во-он тот сарай!
- Поджечь?!!!
- Ну не всё же нам цветочки обламывать да яблочки собирать!
- Чего, Петруха? Слабо?
- Выбирай, проходишь испытание – ты нам друг, а нет – сам знаешь…
- Поймают!
- Кто? Кому он нужен, этот сарай!
- Еще не известно, что трудней, просто спичкой чиркнуть, или как мне все яблоки обобрать, чтоб ни одного не оста… Мамочка, что это???
- Назад! Уходим! Ма-а-а-ма!
- Вы чего, корову испугались?! Слабаки! Ха-ха!
- Какая корова?! Это собака!
- Где ты таких собак видел?! Ой!
- Ребята, мы окружены!

 
Три нарушителя были взяты в плотное кольцо.
 Мальчишки!
Три до икоты напуганных героя, которые сейчас ревели, вцепившись друг в друга! Трясясь, они  с ужасом косились на Севера, который внимательно их обнюхивал.
Ролику тоже хотелось подойти поближе, но он никак не мог унять свой хвост, который неподобающе моменту приветливо вилял.
- Дети! – вздохнул Пиф.
- Тьфу! Снова здорово! – расстроился Серый
- Будем охранять до утра, пока жители не проснутся!
- Тьфу! – Серый, повертевшись, улегся, улеглась и его команда.
Пифагор и Северьян решили охранять   по очереди. Ролика уговаривать поспать не пришлось, он уже сопел, прижавшись к  Пифагору.
Рано утром Хозяин Пифа, обеспокоенный его отсутствием, обнаружил спящих вперемешку детей и собак.


Три «героя» поутру  наперебой признавались в своих подвигах, умоляли простить и отпустить. Простили! Поставили условие:  отныне забота об овражных собаках – их святая обязанность.
  Препроводили домой, сдали в родительские, вооруженные ремнями, руки…

Мартина и Капа не спали всю ночь, но не нарушили данного Пифагору слова! Как ни мучались, как ни волновались, но с участка не вышли! Варвару просить слетать на разведку было невозможно! Ее теперь волновал только краснощекий найденыш! Самсон предложил свои услуги. Отказались: нельзя так нельзя! Сон свалил их уже на рассвете.
Вернувшиеся охранники застали Марту и Капу спящими у калитки. Неподалеку, подпирая друг друга, клевали носами Самсон и котенок, над ними на ветке яблони покачивалась Варвара, рядом с ней абсолютно бодрый, похожий на елочную игрушку попугайчик. Он первым увидел собак!
- Хра-я-я-я!!!
  - Это просто кошмар! Он меня заикой сделает! – хлопая глазами, проворчала Мартина.
-Хра-я-я-я!!! – взметнулись белые крылья, и крикун уже сидел на голове Северьяна.
- Привет! Ты это… чего так орешь?
- Мальчики, миленькие, наконец-то! Вы целы, никто не пострадал?! Ролик, солнышко, как ты, мой хороший?! – Капа не могла нарадоваться.
- Мы их поймар-р-р-р-и  и отпустир-р-р-р-и!
Герои, перебивая друг друга, рассказывали события минувшей ночи! Послушать пришел Мирон со своим семейством и, как оказалось, не только он.
- Хра-я-я-я!!! - Раздалось в очередной раз.
Север уже не вздрагивал, только почесывал ухо!
- У на-ас, что-о, по-о-опугай? – раздалось из травы.
Все с удивлением уставились вниз. Из травы показалась голова Августины.
- Я спра-ашиваю, у на-ас, что-о, по-опугай?
- Да, представляешь… те! – ответила Мартина, у нее плохо получалось говорить черепахе «ты», – не знаем, что с ним делать, похоже, он нас не понимает, а Варвара волнуется… познакомьтесь, это Варвара, а это Августина, ой, давайте я вас со всеми познакомлю: это Пифагор…
Пиф подошел вежливо поклонился, обнюхал черепаху и сказал:
- Очень приятно!
Следом подошел Мирон, представился сам и представил свое семейство.
Север тоже пытался быть вежливым, решил  обнюхать черепаху, нюхнул, не разобрал, ткнул в нее носом, с силой втянул воздух, Августину качнуло…
- Акку-уратней, дружочек!
- Северьян! – рявкнул великан.
Самсон вежливо поздоровался и подтолкнул упирающегося котенка, который шепотом спрашивал:
- Чего говорить-то?! У меня имени-то нет!
Возникла пауза. Компания сначала молча разглядывала котенка, но, видимо, в головы ничего путного не пришло, взгляд перевели на попугайчика, который в это время  трудился над кусочком хлеба. Он зажал его когтистой лапой, а клювом-крючком пытался отломить кусочек, результатом усилий был фейерверк крошек на радость стайке веселых воробьев.
- Ну, с этим понятно! Поросенок Хрюша! – заявила Мартина.
- Не-ет! – произнесла Августина. – Он Мо-оисей, одним ку-усочком хлеба на-акормил  голодных. Ко-огда то на зе-емле жи-ил свя-ятой че-еловек, зва-али его Мо-оисей, он…
- Стоп! - закричала Марта, - про Моисея потом, иначе мы и со знакомством не скоро закончим! Но имя замечательное! Итак, попугай – Моисей. Теперь ты, дружок. Как же мы тебя звать станем?
Все вновь уставились на котенка.
- Есть идеи, Самсон? – спросила Мартина.
- Есть! Может, Сеня?! Августина в августе, Сеня в сентябре… А?
- Ну, Сеня так Сеня! Думаю, возражений нет?
Возражений не было.
Наконец все были представлены Августине.
Варвара обратилась к ней:
- Вы что-нибудь знаете о нашем Моисее?
- Ко-онечно! Это по-опугай по-ороды Нимфа, на-азванной так в че-есть дре-евнегреческих бо-огинь жи-ивительных си-ил при-ироды, юных, оча-аровательных до-очерей Зе-евса, если уго-одно я и про Зе-евса могу ра-ассказать…
- Да-да, непременно, но не сейчас, если можно поподробнее про Мосю, про Моисея. – Варвара перелетела поближе к Августине. 
 - Ни-имфы – ма-астера по-олета.  Они спо-особны пре-еодолевать бо-ольшие ра-асстояния и мо-огут по-оявляться в ме-естностях, для них не ха-а-арактерных.
- То есть, он может улететь?! – испугалась Варвара.
-  Хра-я-я-я! Я никуда не собираюсь! – вдруг заявил Моисей и вновь уселся на голову Северьяну. Север вздохнул.
- Он говорит! Он понимает! Умничка! Лапочка! Мой хороший! Мой красавчик! – Варвара светилась от счастья.
- Вы так много знаете, вы такая умная! – Капочка с восхищением смотрела на черепаху.
- Про-о что бы вы хо-отели по-ослушать?
- Попозже послушаем, а то солнышко припекает…
Но Августина уже завела:
- Со-олнце – это звезда! Да-да, вот послушайте…
Вежливая Капочка и Самсон внимательно слушали, Варвара тоже силилась, но постоянно клевала носом.
Мартина  шептала   Пифу:
- Это, похоже, надолго!
Ролик с Сеней спали, свернувшись калачиками. Моисей лапками перебирал шерсть на голове Севера, тому, похоже, было приятно, он щурился и посапывал. Мышиное семейство потихоньку удалилось.
От старого клена оторвался ярко красный лист, медленно покачиваясь он опустился на спину крепко спящего малыша Ролика
Наступила осень…