Между двумя. Часть 1

1

Третий день с неба течет вода
Очень много течет воды…
Говорят, так должно быть здесь,
Говорят, это как всегда… (В. Цой)

«Третий день с неба течет вода, очень много течет воды…» Именно мотив этой песня ассоциируется у меня с сегодняшним днем, который стремительно подходит к концу, скоро тьма накроет город, а холод будет продолжать пронизывать меня своими холодными ветрами. Термометр показывает минус один, но, судя по дрожанию моего тела, температура сейчас далеко не такая; укутавшись поглубже в куртку, прохожу мимо станции метро «Речной вокзал». Как же я давно здесь не был. Собственно я бы сюда и не приезжал, если бы не подруга, которая спустя два года разлуки, соскучилась. Такая странная… Или глупая… Или я дурак… Скорее всего второе «или», ведь я мог отказаться, сославшись на какие-нибудь важные дела, коих как раз–таки много или надумать зубную боль, встречу с другом да любую чепуху, которую придумывают сходу, дабы избавить себя от не нужной компании, но я этого не сделал. Почему? А кто его, вернее меня знает? Я и сам порой себя пугаюсь, пугаюсь своих решений, мыслей, убеждений.
Да, она была моей девушкой, какое-то время мы провозились вместе, как те дети в песочнице, когда спорят, где, чья формочка, а когда конфликт становится не обратим, кидаются песком друг в друга, именно из-за формочки мы и расстались. И первым песок бросил я.
Впрочем, какая теперь разница. Не правда ли?

И вот я иду назад, к себе домой, в мою обитель, что не может не радовать. Иду я медленно, шаркая по лужам, одежда, как и я сам давно промокли, тело замерзло, сам я голодный, возвращаюсь от бывшей. Настроение паршивое. День точно прожит зря. Пока иду, прокручиваю события сегодняшнего дня. Насколько я помню, сегодня суббота, вернее воскресение, так как на моих часах пятнадцать минут второго, а это означает, что до дома на метро я не доберусь, а промокший полностью, я вряд ли поймаю частника.
С носа льется вода, кап-кап-кап. Знаете ли, очень противный звук, он раздражает… который раз, вытираю нос. Ужасно болит голова, да и в горле першит. Эх, оставался бы сегодня дома, пригласил бы друзей или сам бы пошел к другу. Так нет, кажись, заболел.
Так о чем это я? А ну так вот…

Юля позвонила мне еще в четверг утром. Она застигла меня врасплох, так именно в этот момент я завтракал. Кусок кекса долго не хотел проходить по пищеварительному каналу, а из горла начали исходить рвотные позывы. Именно в этот момент я и призадумался от чего мне больше блевать захотелось от Юлиного голоса или от кекса… В глазах потемнело, у виска забилась жилка и я чувствовал как колотилось сердце.
- Максим, ты на связи, - услышал я встревоженный голос на том конце трубки. Мне бы хотелось послать ее куда подальше, но треклятый кекс не дал мне этого сделать, еще несколько секунд я молчал, пока дыхание не восстановилось. И я произнес следующий спич:
- Юль, мне, правда очень приятно тебя слышать и все такое, но исходя из разговора двухгодичной давности, был договор между нами, по которому  мы не знаем друг друга… Understand, детка? Поэтому сейчас я закрою глаза и представлю, что просто ошиблись номером и спокойно положу трубку. Пока. – Я нажимаю на отбой и с силой кидаю трубку, трубка отскакивает и падает на пол, пошли гудки. Махом выпиваю кофе и кладу на место трубку. Собираюсь покинуть кухню, как снова звонит стационарный, но мне плевать на него, я картинно вытягиваю руку, изображаю пальцами пистолет и нажимаю на курок. Юля не сдается и звонит на мобильный. Ее телефон сохранился в моей телефонный книге, как? не понятно.… Одно ясно, я давно не чистил память контактов в телефоне.
Именно так мы договорились о встрече.

2

Закрой за мной дверь, я ухожу… (В. Цой)

Я курю уже девятую сигарету, пока Юля распинается, что-то втирая мне. Вернее, как ей плохо без меня. Я ее особо не слушаю и вообще не понимаю, что я тут делаю. Мы сидим на кухне. Юля приготовила отвратительный борщ и такой же паршивый салат хрен знает из чего. Я смотрю на это дело и если час назад я ужасно хотел есть, то сейчас восседая на жутко неудобном стуле, аппетит вдруг куда-то исчез. Что же говорить о Юле, то она лопает это убожество с невероятной скоростью и успевает пустить вход пару своих реплик а-ля бла-бла-бла. Складывается впечалтение, что она или сильно волнуется, или давно не кушала. Скорее всего, и то и другое. Смотря на то, как она кушает, если не сказать жестче (а вы меня поняли), мне вспомнился кекс, который никак не хотел в меня влезать, когда она звонила. Ком встал у меня в горле, отчего я поперхнулся. Юля внимательно на меня посмотрела, а я объяснил, что затянулся очень сильно.
- Сколько можно курить, не жалеешь ты себя.
«Была б у тебя водка, я б еще и нажрался», - подумал я, но водки к моему глубочайшему огорчению не было. Юля ж культурная су… девушка.
Пошла уже десятая сигарета, а тема разговора так и не поменялась. Я сижу у нее чуть больше часа, а уже выкурил всю дневную норму. Я думаю о том, что неплохо было бы закончить разговор ни о чем.
- Я вспоминаю те дни, когда мы, держась за руки, шли мимо фонтанов. Помнишь? – она улыбается, от чего у меня ни с того, ни с сего побежали мурашки. И не поверите, давно я не чувствовал такой эрекции.
- Да-да, конечно, - я смотрю на часы, время сваливать.
- А почему ты ничего не ешь, я так старалась…
Снова злополучный кекс вылез из памяти. Я представил, как ко мне идет огромный кекс с ручками и ножками, а вместо лица у него огромная пасть. А между ног такой же хер, как и у меня под столом. Жуткое зрелище, скажу я вам. Наконец, я возвращаюсь в реальность и говорю, что на днях я отравился, вот аппетит и пропал.
- Бедненький, - говорит она, встает из-за стола и хочет меня обнять, я, ссылаясь на то, что мне нужно в туалет покидаю ее. А в туалет действительно нужно. Оо
Ура. Я относительно в безопасности, пару минут можно обдумать план дальнейших действий. И почему я не вообще тут нахожусь и почему я не могу ее попросту послать. И кстати, не мешало бы действительно облегчиться, ибо кто знает, что будет дальше.
Как приговоренный к смертной казни, я выхожу из туалета. Захожу на кухню, там пусто, ну, слава Богу, я тянусь за сигаретой, как слышу голос из комнаты: «Макс!!!»

Я захожу в комнату  и вижу следующую картину. Юля лежит, в чем мать родила и манит меня. У нее шикарное тело, о котором мечтают практически все мужчины. «Вау» - вырывается из меня, и я думаю, что было бы не плохо остаться  тут на пару часиков.

Оказывается, я не полностью ее разлюбил, я все еще по-прежнему влюблен в ее тело.

- Когда ты снова придешь? – спрашивает она меня, уголки ее губ немного дрожат, она пытается улыбнуться, но в глазах явно читается страх. В этот момент мне стало ее очень жалко, абсолютно не хотелось делать ей больно и говорить, что это последний раз. Может поэтому, тогда, когда она звонила, я не смог ей отказать. В ней было что-то такое, что и отталкивало и притягивало одновременно. У нее были чертовски красивые глаза. Большие, голубые. В них хотелось утонуть. Бросить все. Остаться тут, только наслаждаться ее глазами.
- Я не знаю, - вырвалось у меня. Я смотрел ей в глаза и читал в них боль, от этого на душе становилось с каждой секундой поганее. – Время покажет, – с этими словами я иду в прихожею, надеваю ботинки, накидываю куртку. Она стоит рядом со мной, пытается посмотреть мне в глаза, а я их старательно избегаю. Целуя больше пустоту, чем ее, я выхожу.

3

Она ушла, тихонько прикрыв дверь,
Забрав знакомое завтра,
Оставив чужое теперь. (Lumen, Руставели)

Вот уже несколько часов я ворочаюсь в кровати и никак не могу уснуть. Время три часа ночи, а сна ни в глазу. В комнате ужасно душно. Я весь взмок, пот катится по лицу, скатывается к губам, я чувствую его соленый вкус. В голове полный хаос, мысли никак не хотят упорядочиться, проносятся воспоминания сегодняшнего дня, сегодняшний разговор с Юлей. Я тянусь за очередной сигаретой, прикуриваю, втягиваю дым в легкие и останавливаю дыхание, секунд двадцать я лежу с закрытыми глазами, после чего выпускаю обильную струю дыма; тушу сигарету в уже переполненную пепельницу. Наконец встаю с кровати, беру пепельницу и подхожу к окну. В соседних домах кое-где горят огни, а это значит, что не только я все еще бодрствую; я высыпаю из пепельницы окурки и возвращаюсь к себе. Снова ложусь. Пару минут, а может, часов втыкаю в потолок. В конце концов, глаза устают, и я отвожу взгляд.
Все же не нужно было давать ей надежду. Сейчас именно эта мысль бьется у меня в голове. Я вновь вспоминаю ее взгляд, такой милый, такой домашний. Как ей можно было отказать. Я переворачиваюсь к стенке и прислоняюсь к ней головой. Секундное облегчение, холодная стенка на мгновение приняла мою горячую голову. Я иззашелся в диком кашле, похоже, я не на шутку разболелся.

Ртуть в градуснике приближается к отметке в 39 и не собирается на этом останавливаться. Голова пульсирует.
Зачем. Зачем. Зачем.

Я дотягиваюсь до телефона и набираю телефон Насти.

Я не буду долго распинаться, как я познакомился с Настей, просто скажу, что с ней мы познакомились случайно. Она гуляла с собачкой, устала и присела на лавочку. Она была просто прекрасна, миниатюрная милая девушка, я загляделся на нее и в этот момент на меня наехал велосипедист. Больнова-то, однако. В итоге, я доковылял до лавочки, где и сидела девушка, я разбил в кровь коленку, нога опухла, я ее почти не чувствовал. Девушка работала медсестрой, мне очень повезло. Она сбегала в аптеку, благо она находилась недалеко и обработала ногу. Именно так мы и познакомились.
Она оказалась очень интересным человеком. Мы часами зависали в сети, часто встречались, говорили о всяких всячинах, нам было очень хорошо вдвоем. У нее был молодой человек, но с ним что-то не срослось, и она полностью переключилась на меня. А я не был против.
До описанных событий прошло три месяца.

Настя примчалась сравнительно быстро, если учесть что мы живем в разных концах города. Ей пришлось немного подождать, пока я открою дверь. Я на ватных ногах еле доковылял до двери, открыв засов, я впустил девушку внутрь, внезапно в глазах потемнело и я начал заваливаться. Облокотившись об стенку, я перевел взгляд на пол, тяжело дыша, я попытался твердо встать, попытка не увенчалась успехом. В итоге, Настя помогла мне дойти до люли. После чего я отключился.
Последующий месяц я провел дома безвылазно. Настя приносила продукты, лекарства, кое-какие книги, газеты,  компакт-диски. Она строго-настрого запрещала мне курить и тщательно следила за этим.

Так прошла осень, а вместе с ней и моя ангина, началась зима.

Во время моей болезни пару раз звонила Юля. Она хотела приехать ко мне, но я строго-настрого запретил сие желание, ссылаясь на то, что я заразный и она может подхватить от меня вирус. В моей душе шел невыносимый бой, с одной стороны, я хотел выключить телефон и навсегда забыть ее голос, ведь у меня была Настя, которая мне очень нравилась, которая могла изменить, дополнить меня, с другой же стороны, всякий раз, как звонила Юля, я вспоминал те глаза, еще с той встречи, мне хотел говорить-говорить-говорить с ней. Не важно о чем, главное не отпустить ее. В один прекрасный момент ко мне приехала Настя. И тогда все рухнуло. Безвозвратно.
- И я тебя, - произнес я, улыбаясь, и нажал на отбой. Я не сразу заметил Настю, она стояла у меня за спиной и я не знал на каком моменте она пришла, слышала ли она весь разговор или только его эпилог. Мой же эпилог был в тот же день. Она ушла, так ничего мне не сказав. Я пытался ее остановить, но все было тщетно.
В тот же день я приехал к ней. Но оказалось, что она съехала с квартиры и свой новый адрес не оставила. Я звонил ей, но ее телефон был вне сети. Я потерял ее. Похоже навсегда.