Дерьмо, вооружение и безделье

Если достаточно долго просидеть по уши в дерьме, то со временем понемногу втянешься.
В привычном запахе начинаешь находить какую-то особую, затаённую прелесть. Мухи уже не то чтобы докучают, а становятся забавными маленькими друзьями, мелодичное жужжание которых ласкает слух. Сначала чуть-чуть огорчает то, что лишний раз не хочется рот раскрыть, чтобы сказать пару слов протеста - враз нахлебаешься. Но потом утешаешься тем, что становишься с каждым днём всй богаче бесценным молчаньем - золотом и уже молчишь с превеликим удовольствием. Да и тепло всегда в дерьме, только в силные морозы на поверхности появлятся корочка льда, которая потом ломается с приятным хрустом. Кстати, всегда есть возможность испачкать одежду этих чистоплюев - прохожих, забросав их полными пригоршнаями коричнецой субстанции.
Через пару лет на предложение вылезти и обтереться, ты только возмущённо булькаешь и гневно вращаешь глазами, широко раскрытыми от переполнивших тебя эмоций.
***

Не люблю отдыхать: валяешься на диване - дурак дураком, и старательно ничего не делаешь. Работать не нравится: ни присесть толком, ни прилечь, шуршишь, как хомяк в клетке, a потом едким потом воняешь. Спать ненавижу: дрыхнешь - бревно бревном, ничего не видно, и тело затекает. Водку пить просто не перевариваю: утром такое состояние, что и не состояние совсем, а хрень сплошная. Есть - тоже хорошего мало: пучит, сонливость одолевает, тупеешь, как хряк в свинарнике.
Вот ожидать исполнения мечтаний - это занятие мне по душе. Прямо-таки купаешься в позитиве, пристально всматриваяйсь в небо, в надежде разглядеть там свою счастливую звезду невооружённым взглядом. В астрономы что ли пойти? Совмещать приятное с полезным.
***

Конечно, когда совсем делать нечего, то поневоле приходится лениться.
А ведь не лежит к лени душа. Рвутся к работе ручки шаловливые. Ногам неймётся - дёргаются беспрестанно. Глаза блудливо шарят по окрестностям вынужденной лёжки, тщетно пытаясь зацепиться взором за плохо лежащую, хоть и завалящую, захудалую работёнку. Уши настороженно, взобравшись на самую макушку, пристально вслушиваются в каждый шорох: а вдруг работа на цыпочках крадётся?
Но тут, бац, жена, как сосулька на голову в погожий мартовский денёк! Ковры, дескать, никто полгода уже не выбивал. Полочка, мол, в ванной совсем скособочилась, того и гляди рухнет вместе со всеми шампунями. Ножи в доме тупые точь-в-точь, как хозяин.
И что-то ещё бормочет, бормочет, бормочет сердито, постепенно погружая тебя в гипнотический транс. Тело наливается свинцом - за неимением пива, глаза слипаются, словно мёдом намазанные. Женский голос становится всё глуше и глуше. И ты незаметно засыпаешь для того, чтобы скоротать время до появления той самой работы, по который так истосковался.