Глава 9

    Воронов всегда удивлялся, когда возвращался, как меняется Москва. Вот и сейчас он долетел благополучно. Никто его не преследовал, никто за ним не следил. Вдохнув воздух свободы, Андрей взял такси и поехал домой. Там его ждал сюрприз. Квартира не открывалась. Очевидно кто-то поменял ключи. Это мог сделать только Тумановский, ведь он заботился о его жилище в его отсутствие. Сотовый Тумановского был попрежнему не доступен. Молчал и домашний. Что же здесь случилось? Как неосмотритльно он побросал всё и примчался в Москву. Мало ему проблем с убийством Лейлы,е щё навешивает на себя очередные.
    Воронов попытался узнать хоть что-то у соседей. Но его никто не признавал. Все шарахались, как от зачумлённого.
   Он не стал испытывать судьбу и решил навестить Комаровских. Это был запасной аэродром. Вадим Феоктистович Комаровский, бывший генерал КГБ, был другом отца. Андрей знал его с малолетства. Когда родители погибли, Комаровский потдерживал осиротевшего Андрея и материально, и в области крьеры. Но грянули лихие девяностые, и благополучный Андрюша Воронов занялся совершенно не своим делом. Как все - бизнесом. Дела у него шли успешно, был выход на западных партнёров. Но с Комаровскими за недостатком времени общаться почти перестал.
   Когда поизошли те события, со взрывом, и Воронову срочно нужно было покидать страну, тут уж было не до Комаровского. И тот потерял связь с Андреем. И когда раздался звонок, он не был неожиданным для Вадима Феоктисовича. Он его давно ждал:
   - Андрюша? Ну, наконец - то объявился, пропащий... Где ты? Я про тебя ничего не знаю.
   - Не телефонный разговор, дядя Вадя. Можно к вам приехать?
   - Конечно, голубчик, будем только рады.
   Вадим проголосовал первой попавшейся машине, поехал к Комаровским. Они жили в престижном районе, в доме сталинской постройки. Когда подъезжали к знакомым местам, у Воронова защемило сердце.  Вспомнились безмятежные времена с родителями, с ёлкой у Комаровских... давно это было.
   Здесь его тоже ждала неожиданность. Во двор дома не так-то просто было проехать. Только через охранника. Причём, доложить к кому, зачем, только после этого, охранник, связавшись с хозяевами квартиры, впускал машину. Воронов расплатился с водителем и к подъезду уже пошел пешком. Видно, в доме, кроме отставников КГБ, жили и новые русские. Двор был ухожен, а уж какие иномарки стояли... Помнится, у Комаровских была просто Волга.
   Дверь подъезда с кодовым замком была уже гостеприимно открыта. Воронов поднялся на знакомый третий этаж. Вместо пяти ожидаемых квартир  на этаже, он увидел только две двери: одна Комаровских, вторая, обитая красной кожей, незнакомая. Воронов удивился: круто, кто-то объединил четыре квартиры в одну. Как же старикам живётся при таком соседстве?!
   Только он нажал кнопку звонка, дверь распахнулась, и до боли знакомый, всё тот же дядя Вадя, обнял его с порога.
   - Андрюшка! Сколько же я тебя не видел? Изменился-то как, не узнать. А загорелый-то какой, как арап, прямо!
   - Всё расскажу, я же теперь иностранец.
   Комаровский не удивился, будучи КГБешником, хоть и бывшим. Он и сейчас был при делах. То что Воронов при его-то бизнесе поменял гражданство, не было ничего удивительного. Многие так делали, скопив капитал. В нашей стране с большими деньгами жить было опасно. У них у самих соседи были такие. Хотя Комаровские с ними общались мало, но Вадим Феоктистович навел справки о соседе по своим каналам и точно знал, что тот в Москве продержиться недолго: уж слишком много нахапал. Да и в кварире новые соседи появлялись не часто, предпочитая жить в загородном доме или за границей.
   - Ну что мы стоим тут на пороге, проходи.
   Нина, - крикнул в глубину квартиры хозяин. - Ну где ты там спряталась, иди полюбоваться на крестника!
   Ко всему прочему, Комаровская Нина Петровна была крёстной матерью Воронова.
   - Иду, иду... -Не хотела вам мешать.  Андрюшка, ты ли это?!
   - Нет, тетя Нина, не я. Уже много лет моя фамилия Абдурахманов, и я потданный Сирии, а не России.
   - Бывает, - жена чекиста привыкла ничему не удивляться. - Ну что, Абдурахманов, проходи, гостем будешь.