Я любила...

Сначала был свет… Я любила свет. Он был моим: в моих глазах, в каждом движении крыльев бабочки, в каждой капле дождя, в каждом прикосновении Солнца и Луны. Я была счастлива быть светом, Быть… Я любила Закат… Было что-то волшебное, что-то манящее в этом смешении красок, затмении неба, ожидании отблеска Луны в Его глазах… Она появлялась,   и Он уходил к Ней, в Нее… Она    обжигала меня холодным светом, таким нежным и таким холодным, как Он… Он – Мой… Он – Ее… Он Есть. Это главное. Я любила Ночь. Она любила Его…Он… любил? Я любила свои Сны, свои Мечты… Они заполняли Пустоту… Говорили с Одиночеством… Приходили, когда становилось невыносимо наедине с Тишиной… И уходили, оставляя меня снова с моей невыносимой подругой… Я любила Слова: они были моим Светом, моим Закатом, моей Тишиной, моим Телом, моей Душой… Я стала Водой… Он пропускал меня сквозь пальцы, утолял мною жажду, жаждал Меня… Я стала Его Слезами… Колючие соленые кристаллы в Его душе растворялись в Воде моих слез, растворяя Боль его души, отзываясь щемящей Болью в моем сердце… Я стала Воздухом: невидимым, неосязаемым, невесомым, незаметным, но необходимым… Он вдыхал Меня неслышно, незаметно… Отпускал и снова жадно глотал… И снова я позволяла Ему    вдыхать себя полностью… Я стала дыханьем Его Души.     Я любила Его… Любила как можно любить далекое светило: жаждешь устремить взгляд – не в силах поднять ресницы, сгораешь от желания прикоснуться, ощутить животворящее тепло – не в силах пошевелиться, летишь навстречу свету – закрываешь глаза, чтобы не ослепнуть и срываешься, взлетаешь, и снова – вниз. Я жила Им… Сначала мечтами, затем звонками, затем встречами, закатами, рассветами, часами, минутами, мгновеньями…. Вечность. Мгновение без часов… Ночь. День. С ним. Минуты стали водою. Рассветы – бедою. Как сладко было в объятьях этой любви, в сетях этой любви, в оковах этой любви. Оковы… Холод оков. Холод взгляда… обжигающий холод слов, колючих и красивых, острых и нежных. Холодно… И вдруг, меня, замерзшую, скованную, согревали редкие, но очень яркие лучи открытого, полного любви взгляда. Душа вновь рвалась к нему, выскользнув из оков, минуя пелену дождей и тумана… Нежность… Дыхание на стекле. Как много тайн хранят мелкие капли на холодном стекле, как много любви и боли, задумчивости, печали, счастья и страдания, вопросов без ответа. «Я тебя люблю», «О.Е.», , «больно», «почему?», «зачем?»… В те редкие минуты я тоже становилась лучом. Два луча едва касались друг друга, переплетались, рассеивали свет, и снова мощными потоками сливались воедино. Взгляду – взгляд, душе – душа, нет сил дышать, сердце – в такт, в руке – рука, стрелки безжалостно спешат. Ночь. Черно-белых лучей сплетение. Нет сил, притяжение. Дыхание, дрожь, джаз. День… Круг снова замыкается…и он отрывается от меня, забирая с собой мой свет, мое тепло… И снова холодно… Он любил меня, как можно любить свое творение… Полотно-душа, полотно-тело – холст Его-художника. Он хотел создать шедевр. Разукрасив белый холст своими пестрыми мыслями истинно и искренне, он не смог полюбить   свое творение. Сжечь!.. Цвет иногда скрывает суть. Глина… Белая, мягкая…Я стала глиной для Пигмалиона. Он мешал во мне мысли и чувства, он ласкал меня сильными и нежными руками, он обжигал меня желанием, он обнимал меня взглядом, он восхищался мною, любил меня. Он вдохнул в меня жизнь снова. Но это было Его дыхание. Это была Его жизнь. Он восхищался Собой, любил Себя… Снова… Я любила его как можно любить себя, как нужно любить себя… Нет, больше…