Скучная история одного принца

   
Привет всем. Я принц. Улыбаетесь? Ничего, я уже привык. Между прочим, это вовсе не прозвище и не состояние души, а наследный титул. И не спешите, пожалуйста, завидовать. Родиться принцем  не такое уж везение. Скучное это, скажу я вам, занятие - "быть принцем". Уж поверьте мне на слово. Если кто надеется прочитать здесь сказочно-романтическую историю про героического парня с короной на голове, то спешу разочаровать и, не желая ввести вас в заблуждение, отвлекая от более важных дел, заставлять выслушивать мою скучную историю.
   
        В наши дни принцев осталось не так много, как было их, к примеру, в средние века. Тогда, наверное, никто бы не стал улыбаться или удивляться, встретившись с принцем. Может быть, ему даже оказали бы почтение, отвесив вежливый поклон. Поговаривают, что тогда "принц на принце сидел и принцем погонял". Другими словами, слишком большое количество принцев в мире провоцировало частые "разборки", иногда очень даже кровопролитные. Конечно же, такое неаккуратное обращение с себе подобным не могло не привезти к сильному уменьшению количества парней с коронами. Анализируя эту печальную картину, я пришёл к неутешительному выводу: мы, явно, вымираем и не за горами тот день, когда в мире совсем не останется принцев. Даже подумывал  предложить внести нас, принцев, в "Красную Книгу, "как вымирающий вид человекоподобных особей.
   
        Конечно, я не настолько известный принц, как, например,  принц Уэльский, который возможно и не вызвал бы у вас улыбок, а даже мог  претендовать на некоторую степень почтения. Но, как представитель современной студенческой тусовки, могу со всей ответственность заявить, что у нынешней молодёжи вовсе не осталось никаких авторитетов. Если не считать, конечно, именитых рок музыкантов. Ой, простите! Я забыл проинформировать также, что помимо того, что я принц, я ещё и студент Оксфордского университета.  Сказать по правде,  королевство у нас небольшое, да что там скрывать, совсем крохотное.  Расположено оно на одном из островов Индийского океана, также крохотном.   Население вместе с королевской семьёй выживает там исключительно за счёт развития туристического бизнеса, а также экспорта фруктов и специй.  В общем, особым богатством мы не владели, но  папа всё же не поскупился и на образование любимого чада потратился щедро.
   
       Моё имя простое и ничем не примечательное. Зовут меня Майкл. Софи же произносит его на французский манер - Мишель. Но ей простительно, потому что она всё-таки француженка, хоть и живёт уже долгое время в Лондоне. И потом, противоречить ей в чём-либо я всё равно бы не смог. Но про Софи я расскажу  позже. Мой русский приятель Серёга зовёт меня просто Миха. Я попытался было заикнуться  на счёт того, что этот вариант моего имени не совсем подходит к титулу. Согласитесь, принц Миха  звучит не очень-то благозвучно. На что Серёга долго ржал, а после утешил, хлопнув меня по плечу:

- Да не парся ты, Миха! У моего кореша в Москве батя  тоже стоматолог и ничего, живёт  -  не кашляет.
   
       Русские - это вообще очень интересные ребята, абсолютно без комплексов, но весёлые. Их, например, вовсе не смущает незнание языка страны, в которой они в данный момент проживают. Они оптимисты и никогда не теряют надежду обучить местное население русскому. У нас на ремонте дворца работает бригада русских строителей. Уже 10 лет идёт ремонт и конца ему не предвидится. Просто папа хотел найти строителей подешевле. Ребята из далёкой России обосновались у нас основательно. Они пьют по-чёрному, но справедливости ради могу с уверенностью заявить, что никогда не пьянеют. Местное население нашего королевства успешно овладело некоторой частью богатого русского языка, правда, не самой его благозвучной частью. Рождаемость у нас за последние 10 лет резко возросла, но и повышенный травматизм,  к сожалению, тоже. Серёга вот, например, так сдружился с моей сестрой, что папа решился даже потратиться и на его образование, отправив вместе со мной в Оксфорд, в надежде, что если уж судьба быть у него русскому зятю, то пусть будет хотя бы образованным. Папа вообще нашёл с русскими общий язык и даже научился пить по-гусарски, но тут вмешалась мама.
   
       Про маму я бы хотел рассказать отдельно. Мама у меня ведьма. Только не подумайте, пожалуйста, что это оскорбление. Просто она очень красивая и владеет искусством, о котором в современном мире мало кто знает. Её род по женской линии издавна владел навыками нетрадиционной медицины. Говоря современным языком, моя мама -экстрасенс. Давно в юности она очаровала отца, и он привёл её во дворец. Конечно, это было нарушением семейной традиции. В роду ещё до этого никто не женился на ведьмах. Но мама  мигом очаровала всех папиных родственников, и  с тех пор никому из них не даёт расслабиться. Все попытки моего отца свернуть с истинного пути пресекались ею ненавязчиво, но твёрдо. Именно вмешательство мамы  лишило отца возможности обучиться у русских строителей  таинственному искусству "курить по цыгански". Она просто незамедлительно закодировала его от всех вредных привычек. Спасибо, что хотя бы баню не велела разрушить. В отличие от дворца, баню русская строительная бригада построила в кратчайшие сроки, не жалуясь на постоянное отсутствие цемента, и даже со знаком качества.

     Сказать по совести, против русских спасовала даже мама. Её попытка выдворить бригаду из королевства привела к демонстрации и даже объявлению голодовки нашего, в общем-то, достаточно флегматичного и спокойного населения. Возглавляли демонстрацию недавно родившие женщины и папа, требуя не выгонять отцов их детей и "просто отличных парней". Русские как-то незаметно пустили у нас корни и стали " в доску" своими. Мама решила не связываться и махнула рукой, а так же пустила пару молний  из глаз по ремонтируемому дворцу от досады, чем ещё больше увеличила объём строительных работ. Обрадованные строители сразу же решили оценить  фронт работ с папой и "оценяли "до утра, отмечая также торжество справедливости, намекая папе на замеченный ими непорядок:  отсутствие в королевстве цыган. Папа проникся, и цыган обещал завести. Но, как я уже упоминал выше, вмешалась мама и идея с цыганами была отложена на неопределённое время.
        Думаю, строительной бригаде судьба укорениться на нашем острове ещё из-за некоторых особенностей взаимоотношений в нашей семье. Папа как-то незаметно перенял мамину способность метать молнии в моменты сильных волнений, поэтому ремонт дворца был постоянной насущной проблемой,  сколько я себя помню. Население острова тоже уже давно перестало пугаться такого нестандартного проявления чувств коронованных особ.
   
       Моё неожиданное для всех желание учиться вначале очень огорчило моих родных.

- И чего ты там не видел? -  сокрушалась мама. Она не любила, когда её близкие пропадали из виду.

Папа же просто не понимал этого странного для принца желания: учиться. Но к счастью возникла очень своевременная идея отправить учиться со мной и Серёгу, от которого моя сестра окончательно лишилась ума. Эта идея некоторым  образом осмыслила мою поездку для моих родичей и позволила осуществить моё желание, требующее некоторого финансирования. За это я был очень признателен Серёге и проникся к нему дружескими чувствами. Серёга был, в общем-то, парнем незлым, весёлым, но не без слабостей. Слабости эти были бы простительными, если бы не сестра. Ан  буквально на коленях умоляла меня присматривать за Серёгой. И я согласился, не ожидая, что это будет так сложно. Ан и просила-то только, чтобы его не убили и не соблазнили. Но именно этого избежать было наиболее трудно. Серёга был "заводной" и "заводился" просто таки с полуоборота, особенно после некоторой порции алкоголя непонятным образом оказывающегося у него в организме. Стоило алкоголю подлым образом проникнуть в Серёгу, как он тут же  готов был быть прибитым или соблазнённым, а часто и то и другое вместе. Я очень измучился, вытаскивая его из разных сомнительных  историй.
   
           Отношения с сокурсниками у меня сложились не сразу. И продолжительное время Серёга был, по сути,  моим единственным другом. Другом он  был беспокойным, но как говорится, друзей не выбирают. К тому же, приглядывание за ним, занимало у меня массу времени и не давало впасть в уныние, или почувствовать себя одинокой белой вороной в толпе сверстников. Серёга же в силу своего общительного характера быстро оброс как друзьями, так и недругами, с энтузиазмом пытаясь научить  русскому языку тех и других для более плодотворного общения. Самое удивительное, что ему это удавалось. Почти все его, а так как я был почти всё время рядом, то видимо  и мои знакомые, говорили мне при встрече по-русски: "Привет", подозревая, не без оснований, что наша дружба способствовала овладению мною русским языком без специального обучения. Впрочем, позже выяснилось, что русскоязычная литература сильно отличается от той версии языка, которую использовал мой друг Серёга Славин. Больше всего меня поражало то, что, невзирая на всё своё не восприятие к каким-либо наукам, Серёга довольно сносно заговорил сразу на нескольких языках, как губка, впитывая всё, что его окружало. Не прилагая особых усилий, в отличие от меня, которому приходилось  много трудиться для  овладения новой полезной информацией, он схватывал всё налету, поражая преподавателей неожиданной осведомлённостью в разных областях знаний, к которым будто бы вовсе не стремился. Всё же интерес к русскому языку пробудил во мне именно он, в связи с этим я не только говорю по-русски без акцента, но даже эту историю излагаю вам на этом удивительно богатом языке, способном передать не только эмоции, но даже нюансы чувств человека.
   
      Причины столь продолжительной ассимиляции моей персоны со студенческой молодёжной средой, мне кажется, заключались в моей неподготовленности к общению с современной молодёжью, а также в некоторой замкнутости характера и повышенном чувстве ответственности. Прежде всего, я долго не мог понять: почему все  смеялись, когда я при знакомстве называл свой титул? От этого я начинал чувствовать себя незаслуженно оскорблённым и утрачивал интерес к общению. Утешал меня всякий раз Серёга своей неизменной фразой:

- Миха, не парся! На то они и кони, чтобы ржать! Пошли, выпьем успокоительного.

На успокоительное я уже давно не вёлся. Чувство долга брало верх над чувством огорчения, и я приступал к своей обязанности, присматривания за Серёгой. Именно это обязательство, данное сестре, сыграло со мной злую шутку. Моё постоянное, молчаливое присутствие за спиной у приятеля, воспринималось окружающими не иначе, как профессиональная обязанность по охране объекта. Молодые люди почему-то презрительно называли меня "шпиком" или "халдеем" и игнорировали все мои попытки к общению. Я чувствовал себя обиженным и одиноким. И, невзирая на все Серёгины призывы, продолжал "парится".
   
             К счастью, на одной из вечеринок  каким-то нечаянным образом вдруг обнаружилось, что у меня абсолютный слух и довольно сильный голос. Я легко улавливал все нюансы мелодии, поражая присутствовавших здесь музыкантов. Думается, это у меня от мамы, которая часто пела мне в детстве колыбельные, наколдовывая крепкий сон. С этого дня я пристрастился к музыке, самозабвенно изучая игру на гитаре. Мои способности привели Серёгу в восторг, и он всячески поддерживал меня. Даже обучил некоторым русским песням, часто прося спеть, как он выражался, "для души". Особенно он любил песню "про маму, которая ждёт сына домой". Слушая эту песню, он смахивал скупую мужскую слезу, подбадривая меня фразой:

- Жарь Миха, жарь!

Исполняя эту песню, я тоже скучал по маме, но воздерживался от проявления эмоций, помня о подобающем моему титулу поведении. Однажды я спросил у Серёги, после очередного исполнения этой песни, почему бы ему и в самом деле не проведать маму? На что мой друг мне ответил исчерпывающе кратко:

- Я бы проведал Миха, если бы знал, где эта шалава шляется? Видишь ли дружище, после того как она, конечно случайно, забыла меня в роддоме на Вознесенской и отбыла в неизвестном направлении, мы с ней больше не встречались.

Я решил больше не касаться этой, болезненной для моего друга темы, но всё так же покорно пел по его просьбе.
   
       Родные уже неоднократно намекали мне в письмах, что пора бы уже заканчивать с учением и возвращаться домой. Но некоторые их пожелания ставили меня в тупик. Сестра неоднократно напоминала мне, чтобы я не забыл прихватить её Серёгу. Видимо, надежда родителей о том, что " с глаз долой и с сердца вон", потерпела полный крах. Мама была бы явно не против, если бы Серёга, как-то невзначай потерялся бы на  широких европейских просторах.

      С возвращением я затягивал по нескольким причинам. Прежде всего, меня пригласили в рок группу, где я стал Принцем, что означало не титул как прежде, а мой музыкальный псевдоним. У меня появились не только новые друзья, но и поклонники моего таланта. Но самой главной причиной, по которой я не был в силах покинуть Лондон, была Софи. Вы опять улыбаетесь? Не стоит. Софи не была моей золушкой и вряд ли когда-нибудь захочет ею стать. Как я уже упоминал, Софи  француженка. Она очень красивая. Разведена, а значит, свободна и с этой свободой не собирается прощаться даже ради такого талантливого Принца, как я. У Софи есть семилетний сын. Он тоже Майкл - мой тёзка, не по годам очень развитый молодой человек. У нас с ним оказалось много общего. Он также ответственен, как и я. Он присматривает за немного ветреной Софи и заботится о ней, как я присматриваю за Серёгой. Когда мне грустно, я прихожу к своему семилетнему другу и делюсь с ним своими проблемами. Он очень серьёзно выслушивает меня, а потом предлагает сходить в кафе поесть мороженное. Он называет это лучшим средством, чтобы расслабиться. Мне обычно помогает. Во всяком случае, после него не болит голова, как после средства предложенного однажды Серёгой. Как-то Майкл  со вздохом сказал:

- Эх, мне бы твои проблемы?

И я понял, что слишком сосредоточен на себе, у окружающих случаются горести намного серьёзнее.
   
       Но всё же мне придётся возвращаться. Папа, к моему ужасу, почему-то собрался на пенсию и решил осчастливить меня королевской короной. Прошлой ночью мне снился кошмар, будто бы меня приковали цепями к трону навечно. Сон оказался в руку. Могу представить, как злится брат Алекс. Он с детства спал и видел это произведение искусства - отцовскую корону, у себя на голове. Но папа почему-то решил всучить её мне. И мама, как ни странно, на этот раз его поддержала. Она всегда твердила, что её сила в её сыновьях. Это звучит Забавно и несколько мистически. Всем нам известно, что в её роду сила и способности передавались по женской линии. Но Ан оказалась невосприимчивой к древнему искусству. Маму огорчил факт неравномерного распределение её сил. Она удивляется, почему мне достался свет, а Алексу тень. Он с детства был очень воинственным и сильным. Невзирая на то, что на целых 5 минут меня младше, он всегда побеждал в поединках. Обычно шишки и синяки доставались мне. Мама почему-то опасается, что если Алекс получит власть, он уничтожит королевство и разрушит остров. Она твердит, что во мне сила созидания. Поэтому я сейчас собираю чемоданы, а Серёга сидит и решает: ехать ему со мной или нет.

    В Лондоне я увлёкся немного бодибилдингом. Подозреваю, это всё же из-за подсознательное желание понравиться Софи. Хотя она и шутит, что я стал "себя шире", но думаю это всего лишь способ скрыть свою симпатию ко мне. Очень интересно будет вновь померятся силами с Алексом. Он задолжал мне несколько сотен шишек и около тысячи синяков. Поглядим, помогут ли ему его мрачные силы против моего света усиленного "качалкой". Я собираю чемоданы, стараясь не думать об отказе Софи. Она была уже замужем за флегматичным англичанином. Сказала, что этого для одной жизни вполне достаточно. Может это и к лучшему, что Софи отказалась. Вряд ли родные придут в неописуемый восторг от  ветреной разведённой француженки с ребёнком, если я представлю её им, как будущую королеву. Я очень буду скучать по малышу Майклу. Он обещал писать и я ему верю. Обычно он выполняет свои обещания. Серёга всё ещё думает, надеется за пару лет решить окончательно и бесповоротно. Одно меня очень беспокоит. Кто будет теперь за ним присматривать?