1

Ваш недожурналист-недописатель начал писать новый рассказ. О путешествиии карманных часов во времени. Не-нет! Это не фантастика. А просто художественно-исторический рассказ. Предлагаю внимаю первые три листа. Буду рада любой помощи и любой критике! Спасибо!




...тусклый луч солнцапробирался сквозь плотный туман, поднятый с поверхности Темзы. Неспешно илениво зачиналось новое утро июня 1805 года. Запах сырости и непонятноймеланхолии бродил по небольшой торговой площади, которые окружали разномастныеторговые лавки.
Из булочной Смита, несмотря на закрытые окна,уже слышался несравненный запах свежей выпечки. Через час-другой здесьсоберется толпа прислуги из разных домов и под свежие сплетни разберет теплыепирожки и булки. Хоть зачастую хлеб и пекли в домашних условиях, но выпечка изэтой булочной всегда пользовалась богатым спросом.
Рядом вытянулисьшвейная мастерская, продуктовая лавка, небольшая нотариальная конторка и параобыкновенных жилых домов. Но приглядевшись, в начале уходящей улицы стояламаленькая часовая мастерская. Старая выцветшая вывеска с некогда золотистымибуквамигласила: «Часовая мастерскаяАмбрамса». Несколько лет назад она процветала. Знать со всего Лондоназаказывала часы в этой мастерской, а обычный люд пытался отдать туда сыновей в подмастерья.Тогда всем этим заведовал Томас Амбрамс.Талантливый часовщик. Некоторые твердили, что все его часы волшебные.Но… Старик Томас умер на заре нового века. И вместе с ним его часовая империя.Его сын, Карл, недолго почивал на лаврах отца: проиграл просторную мастерскую,перестал брать в учение подмастерьев, сетуя на их неуклюжесть… И теперь онделал простые, невзрачные часы, которые продавал за невысокую цену, пытаясьхоть как-то заработать себе на жизнь…Карл в свои 34 года был высоким и худым мужчиной.Узкий в плечах, чуть сгорбленный, он еще пытался соответствовать своей фамилии.Но старый камзол и полуразваленные туфли не украшали его, а наоборот уродовали.Поэтому все чаще на людях он появлялся в обычной одежде…
Тот год начался дляКарла с печального события. У его жены, Джейн, началась чахотка. Казалось бы,еще недавно была здорова и подрабатывала в соседней швейной мастерской,мастерски вышивая кружева, а тут… Поначалу бедняжка боролась со своей болезньюкак могла, но в начале мая чахотка свела ее в постель. Карл тщетно пыталсязаработать денег на лечение любимой Джейн продажами простецких часов. Длябогатых они были безвкусны, а для бедных – бесполезны.
Однажды вечером онразговаривал со стариком Смитом, хозяином булочной. Несмотря на все жизненныенеурядицы, они сохранили приятельские отношения.
- Знаешь, Смит, мнекажется я совершенно, ну совершенно безнадежен! – тихо говорил Карл.
- Ага! Безнадежный идурак! – бросил Смит, вытирая большие руки об посеревший передник. Несмотря напочтенный возраст, он не брезговал трудом в пекарне. Потом он достал трубку истал набивать ее табаком. – Знаешь, просто не следовало тебе тогда пускаться вовсе тяжкие.
- Я же не знал… Мневообще тогда было только 26 лет, и я ни о чем не думал.
- Потому что ты баловень.Хоть одно спасение – отец тебя ремеслу выучил… - булочник раскурил крепкийтабак, распылив вокруг горький дым. – Вот тебе достанется на том Свете отТомаса!
Карл сел на крыльцобулочной. Он был в отчаянии. Джейн становилось все хуже день ото дня, а денегбыло добыто только на четвертую часть лечения. «Если ее не станет, я не выживу»- подумал он и повесил голову. Смит выпустил еще пару колечек дыма и сел рядом.
- Хорошо, что стариктебя успел обучить своему ремеслу. У тебя за пазухой есть один козырь, накоторый ты можешь рассчитывать.
- Ты о чем? – Карлподнял голову и непонимающе посмотрел на булочника. Тот ухмыльнулся ипродолжил.
- Наверняка у тебя вмастерской еще остались заготовки всяких там драгоценностей. Ну, камни, золото…
- Вроде как оставалисьв закромах до лучших времен.
- Отлично! Сегодняприходили из дома Вэйнеров, твердили про какой-то аукцион, который состоится наследующей неделе… Ловишь мысль?
Карл закивал головой.Конечно! Можно было бы выручить немалую сумму за часы под известной фамилиейАмбрамс! Ведь качество деталей и сборки всегда были на высоте. Но то при отце…
- А ты уверен, что уменя получится? – с сомнением протянул Карл.
- Я уверен, - ответилСмит, пуская очередное кольцо дыма. – Ты сделаешь часы, которые переживут тебя вдесятки раз, или ты не носитель фамилии Амбрамс…

Каждого мастера внекотором роде можно считать Творцом. Неким Господом Богом для изготовляемой имвещи. Только он определяет, получится после его стараний кривой уродец илинеповторимый шедевр. Только ему решать,будет ли это игрушкой для богача или крайней необходимостью для бедняка. Толькоон. И никто другой.
Придя домой, Карлпервым делом зашел к Джейн. На занавеске, окружающую ее постель, вырисовываласьженская фигура. Свет сальной свечи неровно освещал комнату. Карл вздохнул иотодвинул занавеску. На выцветших подушках лежала голова хорошенькой женщины.Лицо, хоть и было истощено жестокой болезнью, нооно сохраняло черты былой красоты. Красивыетонкие губы, длинные ресницы, темные плотные кудри, смугловатая кожа. Возможно,что когда-то в ее роду были и испанцы, потому что кроме внешних сходств с нимиДжейн обладала живым, ярким, непокорным характером. Всякая работа спорилась унее в руках. Но… Теперь она лежала в полузабытьи на кровати…
- Джейн, дорогая, какты? – спросил Карл полушепотом.
Женщина ничего неответила, а только мяла в руках платок, пропитанный мокротой с кровью. Карл,поджав губы, взял ее за руку.
- Мне осталось совсемнемного… - прошептала она.
- Не говори так!Слышишь? Не говори! Уже есть часть денег на лечение! И я найду еще, как можноскорее!
Джейн затряслась, иснова ее поразил приступ кашля. Немного успокоившись, она посмотрела на Карла.По ее взгляду можно было догадаться, что она надеялась на мужа, верила в него.И поэтому в тот же вечер Карл сел за работу.
Несколько сутокчасовщик практически не выходил из своей коморки. Оттуда доносился то тихийшорох, то легкий звон. Карл с головой ушел в создание этих часов. Главных часовв своей жизни. Наконец, они были готовы… В круглом серебряном корпусе скрылсядиковинный механизм качественной сборки. Изящный фарфоровый циферблат свитиеватыми римскими цифрами покрывало стекло из горного хрусталя. Крышка жебыла подлинным произведением искусства: тончайшая гравировка, линии которойнапоминали ветви сказочного растения, была оттенена золотистым напылением иукрашена разноцветными драгоценными камнями.Карл сам не мог налюбоваться на свое детище и все благодарил Судьбу зато, что все драгоценные материалы не растерялись и не были заложены скупщику.. Даи не только он.Джейн, увидев часы, невставая с постели, принялась шить для них чехол. На ее губах вновь появиласьулыбка. А это, пожалуй, было для Карла чуть ли не самой главной наградой затруды.
Когда все было готово,Карл отправился к месту, где должен был состояться аукцион. На нем был надетстарый парадный камзол и подобие парика, который уже значительно погрызла моль.Все его надежды были лишь на этот вечер. За такие часы должны были выложить неменьше 300 фунтов. Часовщик был в этом уверен.
С этими мыслями ондошел до здания суда, где должен был состояться аукцион…

Постепенно начиналосмеркаться. К зданию суда медленно стекались представители лондонской знати:графы, дворяне, военачальники… Обширный зал с деревянными скамьями заполнялсягулом разномастных голосов.Большинстворазговоров велось о войне с Францией. Планы Наполеона были внушающими – с этимне спорил никто.Еще недавно, в апреле,был подписан договор о союзничестве Великобритании с Россией и Австрией.Близилась война…
В раскрытые дубовые двери зала вошел высокиймолодой человек. На вид ему было не больше 25.Его шаги выдавали его отношение к военному делу, несмотря на то, чтоодет он был в обычную одежду, в которую одевалась вся знать. На нем был красивый узорный жилет, пышныйгалстук и фрак из тонкой черной шерстяной ткани – все по последней моде. Молодой человек направился к небольшому кружкугостей аукциона.
- …нет, мне кажется,что Наполеон настроен более чем серьезно… - говорил высокий статный мужчина лет45 своему соседу. В это время с ними поравнялся молодой человек.
- Добрый вечер,господа! – поприветствовал он говорящих.
- А! Добрый вечер!Джеймс Хетфелт! Давно я тебя не видел,-с широкой улыбкой говорил тот самый мужчина, пожимая руку Джеймсу. – Недавно я гостилу твоего отца, ты был на службе.
- Да, сер Монти. Ятолько вчера ушел в недолгое увольнение.
- Я слышал, серХетфелд, вас недавно повысили в звании… - тихим басом прогудел мужчина спышными седыми усами. – Разрешите вас поздравить.
- Благодарю, серВэйман. Недавно в Королевском флоте появился новый военный трехпалубныйкорабль. Окрестили его «Нептун».Этовоистину прекрасный корабль.На нем находится98 орудий. Не рекордное количество, но все-таки… И по решению Адмиралтейства ябыл назначен капитаном второго ранга. Это для меня очень большая честь…
- И вот такие отважныесмельчаки поведут Великобританию к победе, разбив французов! – засмеялся серМонти. – Я слышал, флот Российской империи достаточно неплох…
- Нет, мне кажется, чтофлот Ее Величества настолько могущественен, что справится с французами безпосторонней помощи,– нахмурилсяХетфелт.
- Неужели вы полагаете,что подписание союзного договора бессмысленно?
- Нет, не считаю.Помощь в боях на суше никогда не бывает лишней. По крайней мере, я такдумаю.Но с британским флотом несравнится ни один флот! Я знаю, что планируется создание Третьей коалиции…
- Это ваше мнение, серХетфелт. Я не стану спорить, - сказал Монти.
- Кроме того, я считаю,Амьенский мир был подписан абсолютно неискренне, – продолжал молодой человек. –Это был не мир, а короткая передышка перед продолжением войны. Бонопарт уже начинаетвыводить войска на Ла- Манш. Численность его войска впечатляет, но французскийфлот не так силен. И поэтому, я думаю, что он будет пытаться нас оттянутьподальше от места скопления войск…
- Вижу, что военноедело вам по вкусу, сер Хетфелт. Вы прекрасно разбираетесь в военных действиях, -усмехнулся Вэйман.– Не удивлюсь, есличерез несколько лет вы станете флагманским офицером!
- У него впередиблестящее будущее, - сказал Монти. – Что ж… Торги начинаются… Прошу занятьместа, джентльмены…

…с молотка продолжалиуходить изысканные чайные сервизы из белоснежного фарфора с изящным орнаментом,прекрасные драгоценности с разноцветными камнями, картины… Порой торги за туили иную вещь были жаркими.
- Итак… Следующий лот…- разносился на весь зал голос аукциониста. – Серебряные карманные часы часовойкомпании Амбрамс, инкрустированные драгоценными камнями разных видов. Начальнаяцена – 300 фунтов…
И тут с разных концовзала полетело:
-Триста десять!
-Триста пятьдесят!
-Триста восемьдесят!
- Четыреста двадцать!
- Четыреста двадцать –раз! Четыреста двадцать- два!...
- Пятьсот!
- Пятьсот – раз!Пятьсот – два! Пятьсот… - аукционист сделал короткую паузу. - …три! Продано джентльменув синем жилете из третьего ряда!
Присутствующиеоглянулись. Счастливым обладателем новых часов оказался Джеймс Хетфелт.