школа - павлики морозовы наоборот

«Павлики Морозовы наоборот»


Во времена моего детства некоторые учителя свою тупость и упрямство скрывали под вывеской принципиальности и верности социалистическим принципам в школе и быту. Под какими лозунгами они скрывают их сейчас, мне неизвестно, ибо коммунизм отменили 13 лет назад.
Так вот, была у нас в школе англичанка, по имени Дина Гарьевна (пухлая, аппетитная – этакая пышка), которая очень ревниво относилась к ношению нами пионерских галстуков. Если кто-то приходил без пионерского галстука, он не допускался до урока со всеми вытекающими последствиями – записями в дневнике и последующими оргвыводами дома. Некоторые, самые отчаянные, прибегали к этому способу, как к последнему средству избегнуть двойки (всё-таки, замечание – не «пара»!). Но поскольку мы учились в 7-ом классе, когда некоторые уже имели законное право не носить галстуки, ибо выбывали из пионерской организации по возрасту (что означало, в свою очередь, их автоматическое зачисление в комсомол), то требования Дины Гарьевны были, по крайней мере, спорны. Она же, тем не менее, с неукоснительной скрупулёзностью часового на боевом посту, требующего пароль у каждого, блюла заведённый ею порядок.
И вот в один прекрасный день, когда нам задали выучить какой-то гигантский Topic (т.е. рассказ по теме), мы с моим другом Шуриком тосковали на перемене перед английским, в предвкушении неотвратимой, как рок, «пары». Мы искали средств к спасению. И тут Шурика осенило: галстуки! Ну, конечно! Если снять галстуки, то двойки можно будет избежать, но за это влепят по замечанию. А как сделать так, чтобы избежать и того и другого? Тут Шурика повторно осенило. Нужно сагитировать всю группу, включая отличников. Тогда, быть может, дело спустится на тормозах, чтобы не портить картину успеваемости класса.
Переговоры были недолгими. Уговорить отличников оказалось на удивление легко, все остальные присоединились просто автоматически. Шурик оказался хорошим психологом. Он подходил к каждому и будничным голосом, как об уже свершившемся факте, сообщал тому или иному своему собеседнику (или собеседнице), что все сегодня решили прогулять английский, и что он единственный (или единственная), кто ещё не дал своего согласия. Сила коллектива – великая вещь, и каждый считал долгом чести присоединиться к большинству. Короче, в течение 10-ти минут мы удивительно успешно успели обработать всю нашу группу.
Далее всё произошло, как по нотам. Дина Гарьевна увидев нас всех без галстуков, вспыхнула и подчёркнуто безразличным, официальным голосом объявила, что без пионерской атрибутики не сможет допустить нас до урока. Мы удалились, ликуя, чувствуя себя заговорщиками. Даже отличники не выглядели совсем  уж оторванными от жизни занудами, а оказались простыми, милыми ребятами. Мы с Шуриком, как инициаторы начинания, чувствовали некоторый душевный подъём. Урок английского был последним и, что особенно приятно, сдвоенным. Мы провели это время очень весело, отправившись к мальчику из нашей группы по имени Кирилл (оказавшемуся впоследствии предателем), который жил неподалёку от школы.
Мы пили чай, слушали пластинки, говорили о всякой всячине и чувствовали себя достаточно самостоятельными людьми, умеющими принимать решения и нести ответственность за свои поступки. Сидели мы довольно долго, обсуждая сегодняшние события, и вернулись домой позже обычного.
Расплата наступила на следующий день. Урок английского был вторым, и, сидя на уроке перед ним, мы чувствовали себя довольно неуютно, невольно поёживаясь при мысли о том, что ждёт нас после ближайшей перемены. От нашего вчерашнего оживления и бесстрашия не осталось и следа. Каждый представлял, что ждёт его дома, в случае утечки информации о событиях  вчерашнего дня. Только один из нас выглядел спокойным и безмятежным. Это был хозяин квартиры, где мы собирались накануне, - Кирилл, родители которого, кстати сказать, были медиками.
Время начала второго урока надвигалось неотвратимо. Некоторые, особенно девочки, были бледны. Ребята храбрились. Урок начался в ледяном молчании (все, само собой, оделись, как положено). Дина Гарьевна поставила нас, и, не давая команды садиться, начала поочерёдно спрашивать каждого о причинах его вчерашнего отсутствия. Так, ей казалось, она повергнет присутствующих в ещё больший трепет.
- Итак, Игорь Г., - обратилась англичанка к одному из наших отличников, сидевшему впереди, решив начать опрос с лучших сил класса, оставив очевидно, остальных на закуску. – Почему вы вчера отсутствовали на уроке?
- Я прогулял, - спокойно ответил тот.
Дина Гарьевна смешалась. Она, видимо, не ожидала от нашего Гарика такой твёрдости духа.
- А вы, Лена Х.? – перевела она взгляд на его соседку, также сидевшую на первой парте.
- Я тоже, - тихо, но твёрдо ответила та.
- Так, - голос Дины Гарьевны дрогнул.
Напряжение разрядил Шурик, который с шумом ввалился в класс, объяснив своё опоздание тем, что все портфели, лежавшие в коридоре на третьем этаже, забрали в учительскую.
- Вы не знаете, до каких пор это будет продолжаться? – добродушно обратился он к англичанке. – Я же не могу всю перемену таскать её, - он похлопал по сумке, - везде с собой!
- Почему-то ни у кого, кроме вас, её не забрали, - ледяным тоном заметила англичанка. – Просто сумки нужно оставлять в положенном месте, а не швырять, где попало. Тысячу раз было говорено, чтобы не бросали их возле учительской, это мешает проходу учителей. Сядьте на место!
Допрос с пристрастием продолжался. Короткий диалог, произошедший с первыми двумя опрашиваемыми, поочерёдно повторился со всеми остальными. Психическая атака Дины Гарьевны явно захлебнулась. И только сидевший на задней парте Кирилл дал слабину.
- А у меня вчера было освобождение от уроков, заявил он как ни в чём не бывало и, провожаемый со всех сторон испепеляющими взглядами («предатель – договорились же вчера все вместе говорить одно и то же!»), прошествовал со своей липовой справкой к столу учителя.
- В общем, так, - объявила Дина Гарьевна, равнодушно скользнув взглядом по протягиваемой мятой бумажке.
- Поскольку все (кроме одного, что не имеет значения) вчера пропустили два урока английского без уважительной причины, вы будете отрабатывать пропущенный материал во внеурочное время.
Все переглянулись: «И это всё?»
-Садитесь! – сказала, наконец, Дина Гарьевна.
 И это означало, что да, всё.
В завершение скажу, что, естественно, никакой внеурочной отработки не было. Головоломный Topic канул в Лету, сгинув под спудом новых тем, которые, всё же, нам пришлось-таки учить, а Дина Гарьевна после этого случая, видимо, под чьим-то благотворным влиянием (не иначе, как получив втык от дирекции школы) перестала считать галстук определяющим критерием знаний английского языка. Справка Кирилла ничего не прибавила к его положению, кроме звания «предатель». Читатель, быть может, спросит, что стало с ним в дальнейшем, после школы? Он стал врачом, как и его родители.