Особенности пола

Когда Женя заработал достаточно денег, чтобы купить себе большую квартиру, он был счастлив. Он почувствовал себя солидным человеком, значительным, состоятельным и даже состоявшимся. Когда Женя купил себе большую квартиру, побродил по просторным комнатам, осмотрел кривоватые дверные проемы и унылые серые стены, он решил для себя две вещи: во-первых, что дизайном своего будущего жилища займется сам, а во-вторых, что к окончанию ремонта он женится. Он подумал, что жить в таком большом помещении одному будет не уютно, к тому же он принадлежал к тому типу мужчин, которые женятся, когда решают, что пора жениться. Да и босс уже не раз намекал, что не плохо бы Жене обзавестись семьей, потому что женатый обстоятельный человек вызывает у клиентов и партнеров больше доверия, чем одинокий легкомысленный хлыщ, которого ничто и никто нигде не держит. Но с женитьбой Женя решил не спешить и сначала заняться ремонтом. Такая последовательность действий казалась ему более логичной и целесообразной.


Женя почувствовал себя творцом. У него было целых двести квадратных метров для того, чтобы сотворить собственную вселенную: свой комфортный, респектабельный мир. Где-то в хорошо упрятанных глубинах души Женя всегда хотел творчества. Не для того, чтобы достичь каких-то целей, ни славы ради и не удовлетворения амбиций ради, а  просто так. Чтобы жар души, неодолимое желание, перестук копыт Пегаса… И ты что-то такое создал. Прекрасное, божественное, вечное. И сам  будто стал прекрасным, божественным и вечным. Он хотел ощутить приятное опустошение, а потом снова возродиться, начать наполняться мыслями, идеями, красками и чувствами, чтобы выплеснуть их в своем новом творении. Не случилось. Творчество почему-то упрямо не могло втиснуться в  расписание его жизни. И в его образ жизни. И в его педантичный нрав. Женя умел строить планы и ставить цели. Этому его учили на многочисленных тренингах. Уже первого января, когда вся страна отсыпалась, мучилась похмельем и доедала вчерашние салаты, Женя доставал свой ежедневник и начинал составлять план на год. В планах на этот год значилось:

1. стать заместителем директора (стал),
2. заработать столько-то денег (уже около двух третьих необходимой суммы),
3. купить квартиру (купил),
4. начать ремонт (идет подготовка),
5. посетить 10 стран, дальше шел список (в восьми уже был, осталось две. В обычные годы он путешествует значительно больше, но с учетом предполагаемого ремонта, Женя остановился на этой цифре – иногда даже приятно в чем-то себе отказывать).

Женитьбу Женя изначально не планировал. Да в этом году он и не успеет. Женитьбу включит в план на следующий год. Творчество опять не поместилось в  план. Но когда Женя купил квартиру, откуда-то из глубин души, где были надежно упрятаны  его творческие порывы, серебристой змейкой последней надежды выползла мысль, что дизайном он мог бы заняться и сам. Чем не творчество? Творчество. Женя все делал обстоятельно. Он изучил компьютерные программы, в которых можно делать дизайн-проекты, он сам обмерил всю свою квартиру, он каждый вечер перед сном листал  глянцевые журналы с роскошными интерьерами, несмотря на нетерпеливые призывы любовниц, жаждавших его тела и его ласк. В поисках вдохновения он прогуливался по мебельным магазинам, строительным рынкам, иногда даже рисовал что-то там на бумаге, очень богемно и артистично покусывая карандаш. Через три месяца проект был готов. Была продумана каждая деталь. Все было на своих местах. Стиль будущего жилища Женя определял как классику, склонную к минимализму. Или минимализм, склонный к классике.

Поскольку он планировал создать семью, то предусмотрел супружескую спальню, одну детскую (Женя решил, что одного ребенка будет вполне достаточно), два кабинета (жена тоже должна работать и не путаться под ногами, считал Женя), кухня, она же гостиная, она же столовая, два санузла. Когда проект был закончен, Женя испытал ту самую приятную опустошенность, о которой иногда неявно мечтал. Наверное, нечто подобное чувствуют женщины после родов: вот они были полные, вот внутри них было другое существо, которое жило своей тайной жизнью, и вот женщина пуста, а существо вопит уже где-то рядом. Она его родила, дала ему жизнь, а сама освободилась. Женя очень любил свой проект: он его выносил, родил и теперь был пуст – на сам ремонт сил уже не осталось. Он незатейливо уехал в Турцию поваляться на песочке. Уже на второй  день валяний и купаний он почувствовал в себе силы для амурных приключений.

 Три шикарные провинциальные красотки увезли в свои городки воспоминания о стремительном неутомимом любовнике, который улыбчивым, веселым смерчем врывался на один день и одну ночь в их жизнь, притворялся влюбленным волшебником, который исполняет маленькие женские мечты и исчезает, оставляя после себя едва уловимый запах дорогого одеколона на подушке и пищу для размышлений о мужском коварстве. Женя вернулся домой полный сил, вдохновения и энтузиазма. По рекомендации знакомых он нашел бригаду толковых отделочников во главе с солидным прорабом – азербайджанцем, недоучившимся инженером-строителем и немного философом. С прорабом он как-то выпил коньяка на руинах только что снесенных стен, и они в полудружеском уже тандеме принялись возводить новые стены и заливать пол, и штукатурить стены, и класть плитку, и устанавливать джакузи и унитазы. Были, конечно, некоторые недоразумения и недопонимания, вроде плохо прокрашенных стен или неудачно установленного светильника, но как без этого? Через год ремонт был полностью завершен. Результатом его Женя в целом был доволен. Творец внутри него, которому временно позволили выйти на свободу и немного поработать, тоже был доволен. Очень. Интерьер получился эстетским. В каждой детали виделся незаурядный вкус его создателя. Это было белое царство строгих геометрических форм, разбавленное элегантными и уместными вкраплениями  темного мрамора, темной же кожи, благородного дерева и сверкающего легкомысленного хрусталя. Все было дорого и даже несколько аристократично. Женя удовлетворенно подумал, что в нем, вероятно, пропал знаменитый дизайнер. Но не пожалел об этом: что-то ему подсказывало, что его прозаическая, условно-творческая работа приносит ему больше дохода, чем могло бы принести создание интерьеров. К тому времени, когда ремонт был закончен, выбрана была уже и кандидатка на роль жены. Она даже успела ответить согласием на Женино заманчивое предложение, подкрепленное ужином в самом модном ресторане и  изящным кольцом с бриллиантами от известной фирмы. Будущую жену Женя выбирал из нескольких подружек.  Как обычно, подошел к этому вопросу обстоятельно. Устроил даже своеобразный кастинг на роль жены. Претенденток было более чем достаточно. Выбрал Катерину. Она была не слишком красива и всего на несколько лет младше Жени.  Он справедливо рассудил, что юная и прекрасная кукла хороша в качестве любовницы и дамы для выходов в свет. Чтобы, как машина или костюм, во всей своей яркой красе и ухоженности она демонстрировала миру статус своего спутника. А супруге не обязательно быть красивой и не обязательно быть юной. У нее другие функции.

 Жена должна уметь держать дом, быть другом, иногда советчиком, должна быть поддержкой и опорой. Должна уметь принять гостей, поддержать разговор и промолчать, когда того требуют обстоятельства. Катерина была умна, образованна, у нее были хорошие манеры, она знала толк в еде, винах, ресторанах, одежде. Одежду и украшения она умела носить так, что выглядела красавицей, хотя таковой и не являлась. Она была темпераментна, и исполнение супружеского долга не должно было превратиться в тягостную необходимость. Она была финансово независима, но зарабатывала значительно меньше Жени, следовательно, никаких комплексов по поводу того, что жена успешнее мужа не предвиделось. У нее была своя квартира, которую на время их совместного проживания можно было сдавать и иметь дополнительный доход. В случае же развода он не будет нести материальной ответственности за ее дальнейшую судьбу – она просто вернется к себе домой. Он уже предусмотрел такой пункт в их брачном контракте. Словом, Катерина была идеальной кандидаткой на роль спутницы жизни. Когда он привел ее показать их будущее семейное гнездышко, она сдержанно повосхищалась полетом дизайнерской мысли своего будущего супруга, а потом высказалась в том роде, что все замечательно, великолепно, потрясающе, только вот пол неудачный, слишком темный, на нем будет видна каждая пылинка-соринка и горничную придется звать чаще, чем ей хотелось бы. Звать горничную ей хотелось раза два в неделю, потому что, как ей кажется, этого вполне достаточно, но с таким полом придется звать раза три-четыре. Будущий муж так разобиделся на критику своего пола, цвет и фактуру которого он выбирал долго и тщательно, что чуть не передумал жениться. Но быстро справился с этим своим незапланированным душевным порывом и ответил в том роде, что ничего страшного, эту проблему мы как-нибудь решим.


Супружеская жизнь Жени и Катерины складывалась  по плану, то есть хорошо. Дом Катерина содержала в идеальном порядке – привела свою горничную, которая работала у нее уже несколько лет. И сама не ленилась: и грязную посуду положить в посудомоечную машину, и рубашку мужу погладить. Иногда молодожены принимали гостей. Катерина и стол сервировала изысканно, и меню составляла неплохое, и музыку для вечера подбирала подходящую, и  тему для разговоров задавала правильную. Веселья особого не было, но гости уходили в умильном восхищении приятно проведенным временем и милыми интеллигентными хозяевами. Иногда на выходные супруги отправлялись в путешествия за границу. Иногда ходили в рестораны. И всегда им было о чем поговорить. И супружеское ложе периодически превращалось в ложе страсти. И ссорились они редко. И почти не спорили. Соглашались с мнением того, чьи аргументы казались разумнее. Идеальная пара. Женя гордился собой – он все рассчитал правильно. С любовницами он встречался в своей старой холостяцкой квартире. Когда жена отбывала в командировку, он приводил девушек и домой. Это была такая перчинка в его размеренной благополучной жизни: все устроить так, чтобы благоверная  ничего не узнала. Это была такая шпионская игра. Продумать каждую деталь. Чтобы никаких случайностей. Никаких незапланированных пересечений жены и других его женщин. Чтобы никаких следов и последствий. Когда жена возвращалась из своей командировки, он набрасывался на нее со страстью почти африканской. Она радовалась тому, что муж по ней соскучился, что он ее любит. А он и не скучал, и не любил. Однажды он внес в свой годовой план такой пунктик – влюбиться. Но как ни старался – влюбиться не удалось. Все та же череда смазливых мордашек, стройных ножек, тонких талий, модных шмоток и алчных душ. Ни одну он не смог выделить из этой череды. Ни к одной не испытывал ничего, кроме влечения, кроме азарта охотника. Влюбиться так и не удалось. Любовь не поддавалась планированию. Несмотря на то, что он хорошо научился  ставить перед собой цели и планы. А на жену он набрасывался со страстью почти африканской, потому что его возбуждала мысль, что еще несколько часов назад он на этой самой постели набрасывался на другую женщину. А жена ничего не знает, она ничего не заметила. Обман удался!


Однажды она, как обычно, вернулась из командировки, немного усталая, но полная новых впечатлений. И глазки у нее, как обычно, горели: она была рада видеть своего мужа. И он, как обычно, начал целовать ее вот такую слегка запылившуюся в дороге, пахнущую духами и неуловимо телом, и начал кусать ее плечи и шею, и потащил ее к кровати, и начал раздевать, и хотел ее взять, прямо такую – немытую, но она вдруг отстранилась и спросила, глядя куда-то в пол:

- А  это что?

Он тоже посмотрел в пол и увидел, как на темной глади паркета золотятся несколько длинных волос. У жены волосы были рыжие. У домработницы – седые. Длинных и золотых не было ни у кого из обитательниц этого дома. Женя замешкался, смутился, раздосадовался, даже, кажется, немного покраснел. Начал лепетать что-то невнятное про то, что не знает он, что это такое, просто понятия не имеет. Начал гневно вопрошать, в чем она, собственно, его подозревает и как она вообще может его в чем-то подозревать? Катерина все поняла. Она была умная. Ведь  именно ее он и выбрал в жены, потому что она была умная. Она спокойно надела на себя то, что он уже успел с нее снять, отбросила протянутые к ней руки и ровным голосом сказала:
- Пойдем ужинать. Очень хочется есть. Надеюсь, в холодильнике что-нибудь имеется? Вы мне что-нибудь оставили? – Она ласково улыбнулось.


В холодильнике было много чего. Не то чтобы Женя со вчерашней своей любовницей что-то там гуманно оставили для жены, просто сегодня он зашел в магазин и предусмотрительно накупил разных продуктов. И они ели сыр и мидии, и семгу, и шпинат. И они пили белое вино. И они выпили одну бутылку, и прикончили вторую. И оба были пьяны. И он уже успокоился, что его не накажут за эту проделку, и все будет как всегда, и все будет идти по его плану. Катерина составила посуду в машину и нетвердой походкой направилась в спальню. Женя поплелся за ней, в тайной надежде получить окончательное прощение при помощи секса. Но в планы Катерины это не входило. Она достала из гардеробной чемодан, дорожную сумку, несколько больших пакетов и начала собирать свои вещи. Он проводил ее до такси. На прощанье она сказала:


- Я же говорила – очень неудачный пол. Каждая соринка, каждая волосинка на нем видны. Удачи тебе. – Она помолчала. – И маленький дружеский совет: смени пол. – Она по-девчачьи захихикала, захлопнула дверь машины и уехала навсегда.
Женя уходом жены был даже несколько опечален. Потому что не понял, чем он провинился. Потому что привык к этой женщине. Потому что налаженный его быт был расстроен – домработница покинула его вместе с женой. Потому что пунктика – быть брошенным женой – не было ни в одном из его планов. Он даже немного страдал. И ему даже немного нравилось это его состояние страдальца и жертвы. Он мог болтаться с друзьями по барам и ресторанам, пить с ними коньяк или пиво и горячо рассуждать о подлой женской сущности. Или сучности – как они это называли. Довольно скоро он оправился от потрясения. И начал жить почти семьей с блондинкой. Потому что уже отвык жить один и привык к чистым глаженым рубашкам, которые появляются будто бы из ниоткуда. Блондинка от него сбежала после того, как обнаружила на полу совершенно посторонние брюнетистые волосы. Потом была брюнетка. Она сбежала после того, как обнаружила на полу рыжие волосы.


Тогда Женя задался извечными вопросами: кто виноват, и что делать? Кто виноват, было более-менее понятно. Виноват был не кто, а что. Во всем был виноват пол, на котором было видно каждую соринку-волосинку. Вопрос «что делать?» требовал размышлений. Ему виделось два варианта выхода из сложной ситуации. Вариант первый – заводить девчонок одной масти. Вариант второй – сменить пол. Когда ему в голову пришла эта мысль, он захихикал, как когда-то хихикала бывшая жена, и даже начал фантазировать на тему, какая бы из него получилась женщина. Он решил сменить пол. Не свой, конечно, а тот, паркетный, в квартире. Этот вариант он счел более простым. Хотя игра в подбор девчонок одной масти казалась ему занимательной. Но он так и не смог определиться, какой цвет волос для него предпочтительнее. Его  одинаково привлекали и блондинки, и брюнетки, и рыжие, и шатенки. А еще ведь эти сучки вечно перекрашиваются. Не уследишь, не предусмотришь. Поэтому он решил сменить пол. На консилиум был вызван прораб – философ. Они снова выпили коньяку, поговорили о жизни. Через две недели в Жениной квартире был новый пол: бежево-сероватый, светлый, немного рябой. На нем не было заметно ни пыли, ни сора, ни волос. Он не учел одной детали – женщины видят все, даже если у них очень плохое зрение.