Выходы в

Отношения не складываются. Десять лет вместе под одной крышей. Совместные шаги и свершения. Вот они, два самых важных и значимых, как казалось бы. Одному семь, раскидал одеяло, как обычно. Рядом кроватка чуть меньше, на ней второе свершение. Три с половиной, длинные реснички, закуталась до  подбородка, свернулась, посапывает смешно.

Выход, выход, найти выход. Маленькая такая наковальня. Сомнения перестукиваются одно за другим, серебряными молоточками. Сам себе раздуваешь меха, срываешься. Последние полгода. Не жизнь, а сериал какой-то. Смотришь на себя со стороны, как будто перед телевизором сидишь, и ты там, в экране собственной персоной. Киношные нелепости, наигранности, несуразности. Зачем?

Коридоры, лестницы, пролёты, марши. Бизнес-центр. Непонятные мне лица. Всматриваюсь в них. Печати, а не лица. Обрывки разговоров.

 - Молодой человек, не давайте ей зажигалку.
 - Не, ну ты понимаешь, что это полный ****ец.

Тушу торопливо и небрежно, не хочу ни на кого смотреть. В паутине. Невесомо. Долго тушить старательно – пальцы потом воняют. Не хочу.
Вы не замечали, что у памятников не лица, а гримасы? Интересно, у нас также? Или вот,  например, гримаса дня. Тоже может быть.

Новый Год встречал в поезде. «Кола», плеер,  книга. Заиндевелый тамбур. Прислонишься к стене, холод внутрь. Так ощутимо.

 - Молодой человек, а Вы не хотите с нами Новый Год встречать?
 - Честно говоря, спасибо за предложение, но крайне боюсь смутить Ваших попутчиков.
 - Нет, нет, мы Вас приглашаем. А я даже настаиваю. А как Вас зовут?
 - Андрей.
 - Моё любимое имя. Я Вам уже коньяку налила, присаживайтесь же рядом, я подвинусь.

Зачем мне это? Номера телефонов, последующие встречи. Стандартизация отношений. Ресторан, кино, боулинг. Её постель, леопардовое бельё. Коробка из-под «Durex elite» на полу. Не открыта, а разорвана. Скука. Что дальше?

 - Знаешь, я так не могу. Я тебя хочу видеть рядом с собой постоянно. Засыпать у тебя на плече. Что мне делать, Андрей? – смотрит глазами красивыми. Знает, что красивая.  Нет, не смотрит,  а заглядывает. Требовательно или ласково? Или и то и другое? Разбираться в этом? Отвечать ей?

У нас снегопады. Один за другим. Отключен телефон. Даже не отключен, а разьёбан о стену. Несколько дней тишины. Все вычеркнуты.

Дом, вечер, детская. Гоняем с сыном в собственный аэрохоккей. Игрушечными щитами от рыцарских наборов пластмассовую шайбу по линолеуму. Цель – запулить друг другу под кровать-ворота. Дочка общается с куклами по-своему. Мы для неё сущие дети.

Завтра буду торопливо-небрежно тушить белые скомканные мундштуки, радуясь очередному утреннему снегопаду. Зачем мне всё это?

Я перелистываю эти мчащие мимо гримасы. Людские гримасы. Гримасы будней. В серой слякоти, которую день за днём перемешиваю промокшими насквозь ботинками, те же самые черты. Изгиб её бровей. Утренний кофе. Трещины, что пересекают совместно нажитое и неделимое. Цепляемся руками за края и растаскиваем собственноручно до размеров пропасти. Отцепиться и рухнуть вниз. На самое дно.

Азовское море. Лето. Вот он, мой детский сад, семенит чуть впереди по пыльной дороге,  придерживая на поясе буйнокраские надувные круги. Их счастье безразмерно. Моё в них. Я столько лет иду этой прямой дорогой, храня в памяти названия всех перекрёстков и развязок, которые суждено было пересечь и забыть. Не получается. Замыкаюсь в кольцевую и уже не понимаю, какая отворотка куда выведет. А свернуть надо, кольцевая уже наизусть перед глазами. Выходы? Выходы в…

Обвинения в бегстве? Я не ухожу в психозные запои и не торчу расслабленно на спайсе. Я не усугубляю мелькающие перед глазами конфликты. Я наблюдаю. Я готов поворачивать ситуации лицом к себе и ласково хлопать им по жопе вдогонку.

Мы сегодня опять встретимся. Я остановлюсь перед дверью с вывеской «Выход». Что за ней? Наш с тобой Ад?

03.03.2010. Пулково. Один билет до Киева. Два часа в полёте.