Бандиты. Сергей Кузнецов

редакция Гранта Грантова

***

Они не любили это слово - 'бандиты' - как бы выполняли функцию параллельной таможни, налоговой службы и милиции одновременно: так же брали деньги, и также - от них не было никакой пользы. Существовали регулярные бандитские формирования, которые доили народ на трассе за - иллюзию...- защиты от отморозков, и собственно - отморозки, которые банально - грабили.
После первого похода и консультаций с бывалыми коллегами становилось ясно, как избежать большинства неприятностей. Большинства.
Не останавливаться на заправках на трассе от Варшавы до границы, после границы - держаться за фурами, но только за теми, которые движутся быстро. Чтобы не тащиться, как черепаха. Не останавливаться на неохраняемых парковках, а лучше - не вставать вообще. Встанешь - убьют...Чего, однако, было не миновать, так это встречи на ничьей земле.
...между польским и белорусским пограничными постами всегда около пятисот метров ничьей земли. Похоже на запретку, только без вохра. Из любых правоохранительных органов там не могло быть никого. Поэтому, там стояла черная ауди 100-тка с затонированным стеклом и рижскими номерами. Что-то там такое "LA". 
У приоткрытого переднего - симпатичный юноша, одетый не по погоде в чёрную короткую кожаную куртку, на голове - синяя вязаная шапочка, сдвинутая на лоб. Надпись - "Всех уроним!". Парень весело переговаривается с невидимыми собеседниками, по аккурантным клубам дыма, чётко вверх идущим из чёрных щелей, видно, что их много, все курят. От машины в стороны и вверх разливается отрицательная энергия, или как говорят на Востоке, смертельная ци.   
Между границами идёт поток иномарок, собранных по всем салонам, автохаузам и помойкам Европы. Большинство из них - в угоне. 
Машины тормозят перед веселым юношей . Тот плюёт в их сторону, тратя на каждую не боле десяти-двадцати секунд, впрочем, иногда что-то говорит водителю, просовывал руку в кабину и показывая средний палец. Жесты его похожи на отмашку военного, но он - не военный, слишком много блатного.
Иногда парнишка тратит на разговор больше времени. Нам не слышно, что он говорит, но его лицо вдруг становится неприятным, скучным, он поднимает руку и показывает тем же средним пальцем - большая и безвкусная жёлтая печатка - в сторону Белоруссии. Потом качает открытой ладонью в воздухе собеседнику.
Жест читается однозначно: если не согласишься, то там, за кордоном, тебя убьют..
Этого аргумента достаточно, и процедура повторяется: рука сначала в в машину, потом в карман, отмашка. 
Получив свои пятьдесят долларов, парнишка с умным видом сообщает пароль-на-сегодня: «хасан сказал, пароль оплачен», что должно служить пропуском на других засадах.
На трассе - с избытком бандитов, ментов, дыр и очередей, на границах не хватает бензина, мест, где можно поесть, отдохнуть, починить фургон, да и просто поменять колеса.
Но эта жизнь парнишке очень нравится.
- *уля вас понаехало!! - радостно кричит он. - Космос!!!
Камера отъезжает назад, видны похороны парнишки, зарезан, не отдал кому-то долю, лицо в гробу такое же бледное, как в лесу, но без улыбки. Друзья, семья, девушка с крашеными белыми волосами и заплаканными глазам - в таких же дешёвых кожаных куртках. Большинство думает уже не о нём, а о поминках, где водка и квашеная капуста. Есть и старший, он с цепью. Он не только контролирует этот участок, он - в бизнесе. У его предприятия 17 гектаров земли, стоимость каждого порядка миллиона. К тому же в Германии ему принадлежат 16 различных торговых зданий и сооружений, целый парк новых большегрузных машин. Только ежегодные налоговые отчисления его предприятию русскими ресторанами Берлина составляют 23 тысячи дойчемарок. Парнишка, кроме смотрящего, был ещё и чистильщиком - убирал с дороги мусор, поэтому такой почёт. По понятиям. Всего на этом участке работают 15 бандформирований, 28 организованных преступных сообществ.
Подходит к гробу, снимает с пальца перстень, передаёт вдове.
- Саню Фанеру знаешь? - говорит он. - Что Семёну спьяну руку отрубил?
Та кивает.
- Отдашь ему. Пусть хранит. Во вторник - приезжай в офис.
 За деньгами. Сколько даст, не знает никто. Никогда. Но даст что-то. 
Мать парнишки снова кивает, никто не знает, что в понедельник и старшего убьют - бомба оторвёт руки, поставили свои, прикреплена прямо к двери в квартиру. Называется - загасили.
Священник читает что-то из большой книги.
"Деньги не дадут вам свободы. Свобода, это не товар, который можно купить, на рынке. Это есть редкое, скрытое от большинства сокровище, охраняемое пятиглавым змеем. До тех пор, пока вы не убьете или не укротите змия сия, к этому сокровищу не будете иметь доступа . Сврбода духовное богатство есмь, являющееся одновременно Господом и блаженством. Змий, ваш собственный ум. Пять глав, пять органов чувств. Чрез которые змий  может шипеть и лицемерить."
  Камера отъезжает назад, голос диктора за кадром (тембр выбирается на усмотрение режиссёра, но энергичный): 
- С окончанием окаянных девяностых годов, вольница постепенно прекратилась, гайки завинтили, аппетиты таможенников выросли в разЫ, бандиты стали ментами, веселая Белоруссия превратилась в последнюю диктатуру в Европе. Мы постарели, поскучнели и променяли драйв - на свободу, свободу - на безопасность, безопасность - на хлеб. Не получив безопасности и утратив свободу, девяностые стали нулевыми, и те, кто выжил, пошли работать. Что и обещалось.
Пиратские транзиты стали невыгодными, бизнес - унылым, вышки - пожизненными. И так будет.


Музыка за кадром: Dire Straights, Once upone a time in the West