Отражение 1

Алиса! Для тебя одной
Я сказку сочинил,
Чтоб встала ты передо мной
Из выцветших чернил,
Как ландыш, выросший весной
На просеке лесной.

Часто ее сны напоминали кошмар. Падающие самолеты, кровь и стоны. Она просыпалась и вновь оказывалась в вязком, тягучем сне. Там ее кто -то преследовал и невозможно было уйти от погони. Были сны похожие на безумие, там убивали ее детей. В разных вариантах сны повторялись. Этот бег по замкнутому кругу осточертел, но что-либо изменить, она была не в силах. Рассказывать о своих снах, не приходило в голову, да и какой в этом был смысл. Тот кто посылал их, был глух к ее мольбам, или испытывал таким образом на прочность. Один на один с полночным бредом, бесконечных восемь лет.
Что вытолкнуло на поверхность сна в этот раз, она не успела понять. Проснувшись в пустой комнате, она смотрела на яркий свет, свободно проходивший сквозь распахнутые окна. Абсолютна тишина, окружавшая ее, светилась. Внутри легко и свободно. Даже не видя себя в отражении зеркал, она знала, там есть то, что так старательно пряталось все эти годы. Она вдруг отчетливо поняла, сны не вернутся. Кошмары, разрушив все вокруг, вдруг исчезли, вместе с ними исчезла прежняя она…
В первый раз, на губах, с капельками крови возникало ее имя. Она пробовала его на вкус, и он ей нравился. Знала она и то, что звук тоже окажется приятным. Шепотом, сперва лишь губами, она произнесла его, потом громче.. от нового, неожиданного и такого приятного чувства, она рассмеялась громко, и смех, звеня, рассыпался по комнатам, что бы вернуться к ней солнечными зайчиками …
Молчанье настает - и вот
В моем рассказе странном
Чудная девочка идет
По небывалым странам,
И по горам, и по долам:
Неправда с правдой пополам.

Старая оболочка разваливалась на куски, обнажая душу, вернее то, что от нее осталось. Но и этого вполне должно хватить. Где-то почти на грани звука, щелкнул невидимый таймер….Времени оставалось слишком мало, она почувствовала это….. и приняла.
Оделась, вышла на улицу. Лица вокруг оказывались на редкость приятные, хотелось всем улыбаться. Робкая улыбка скользнула по ее лицу. В витринах отразилось солнце. Несколько шагов... тело приобретало новую уверенность в себе. Где -то она помнила о себе, где-то оказывались белые пятна. Она не торопилась их заполнять. Сама собой придумалась новая игра.
Триста шестьдесят пять, год не високосный, стучат каблучки... Много это или мало, лучше не думать. Каблучки цок, цок, цок...
...Сны. Снились всегда, цветные, яркие, почти неотличимые от действительности. Еще будучи ребенком, она любила провести лишний час в постели, вспоминая сон прошедшей ночи, путешествуя в нем. Чуть повзрослев, стала запоминать некоторые из них, удивляясь когда они сбывались.
Сон первый, ей двенадцать, она идет встречать маму с работы. По дороге, зайдя в магазин, покупает понравившийся кулон. На голубом фоне изображение Девы Марии. Не проходит недели, как сон с точностью до невозможного сбывается. Первое ощущение - удивление, потом по детски - радость. Вот как бывает! Вот только вряд ли она задумывалась, видят ли остальные так же сны как видит их она. На сколько было велико изумление, когда обнаружилось, что кто-то вовсе не видит снов, а кто-то не в состоянии их запомнить. И то, что сны бывают черно-белыми.
Вслед за первым, второй, третий. Чаще сбывались сны, увиденные в канун церковных праздников.
Девочка росла эмоциональная, часто плакала, и мало кто обращал внимания на ее глупые выдумки. А сны так и продолжали свой путь из ночи в ночь...
...Как приятно идти вот так –« никуда». Радоваться наступившему дню, вдыхая весенний прохладный воздух. Пропуская через себя все звуки, запахи. Солнечный свет, взгляды идущих на встречу людей. Чудесно! Ты здесь, даже если на очень короткий срок, от этого не грустно, просто хорошо!
Одно белое пятнышко внутри заполнилось. Продолжается счет. Сердечко тоже отстукивает в ритм шагов. Тук, тук, тук...
...Около четырнадцати. Наскочила, словно на острый угол. Мысли и слова имеют странное свойство, сказанные бездумно или же со всей страстью - воплощаться. Причем плохие гораздо чаще, чем хорошие. Стало страшно.
Но не думать совсем ведь невозможно? Вывод - думай о хорошем чаще, зарождающуюся тяжелую мысль гони. Но давать хорошие советы легко, а исполнять их гораздо труднее.
Вспомнилось, как встретив в городе знакомого , пришла домой и сказала, что тот выглядит так, будто "умер вчера". Человек он в городе известный, прошло два дня и по местному телевидению объявляют о его гибели. Чувства? Зажать руками уши, ничего не слышать, все забыть. А вдруг это ты, своими словами, обрекла человека на уход? А может... Нет, лучше не знать, не думать...
...Немного грустно, но все в прошлом. Вернуть или изменить что-либо, никому не под силу. Еще одно пятнышко. Старательно затушевывая его, она продолжает свой путь. Цвет, конечно, получился не очень. Она делает следующий шаг. Перекресток. Стоп. Триста шестьдесят пятый шаг, дальше направо или налево? В сумочке полно мелочи. Ведь все игра? Пятирублевая монетка поблескивает на солнышке. Орел - вправо, решка -поворот налево, легко, без колебаний, монетка взлетает вверх. Не поймала. Словно дразня, та откатилась на пару шагов вперед. Но в игре есть правила, иначе какой в ней смысл. Вот так она стояла на месте и пыталась разглядеть, какой стороной упала монета.
- Решка, - он наклонился и поднял пятачок с асфальта. - Вы всегда так выбираете свой путь?
Ей стало смешно. Кэрролл - любимый писатель, ответим как он.
- Здесь нет моего пути, все пути принадлежат Королеве.
Новая неожиданность. Он включается в игру.
-Тогда, куда же вы хотите попасть? - улыбка и впрямь напоминает улыбку Чеширского Кота.
- А мне все равно- куда, - она пожала плечами, - лишь бы куда-нибудь идти.
- Куда-нибудь вы обязательно придете, если пройдете, сколько требуется. И если позволите, я с радостью присоединюсь к вам. Меня зовут...
Она торопливо замотала головой.
- Не надо, оставайтесь Чеширским Котом, Мартовским Зайцем или Шляпником, вот только настоящих имен не нужно. Для одной прогулки этого будет вполне достаточно.
- Прикажете вас звать Алисой?
Взгляд внимательный, пытающийся разглядеть в ее глазах ответ, на те вопросы, которые задать не осмелится никогда.
Еще одно имя, она примерила его на себя, решила, что вполне ему соответствует. Пусть сегодня все будет именно так. Она кивнула головой. Тут же вспомнилось: " Алиса любила воображать, будто она - вовсе не она, а две совершенно разных девочки"... Наверняка так чувствовала не одна Алиса. Не спеша, они повернули налево. Кто же он, режиссер странной игры? Она задумчиво идет рядом с ним. И благодарна за то, что ее ни о чем больше не спрашивают. Через несколько шагов, она почти перестает замечать его присутствие, хотя в глубине души, рада своему необычному попутчику. Воробьи купаются в луже, испуганные, с шумом взлетают на дерево. С крыш домов, огромные сосульки, тяжело роняют капли. Мгновение полета! Кап, кап, кап...
... Ей почти уже шестнадцать. Запомнила с ходу значение карт, разложила. К увиденному, сначала отнеслась как к шутке. Подружкам новое развлечение. Отбоя от вопросов нет, ответы говорятся с легкостью. Потом это надоело, что бы подружки отстали, напустив на себя таинственность, пообещала погадать на святки и ни как ни раньше.
Мечты о любви, замужестве - все как у любой нормальной девчонки. И естественно безграничное любопытство. В ночь после Рождества, ложась спать, загадала на суженного. Видела, рассказала родителям, подругам. Среди знакомых нашли похожий персонаж. И только она знала, нет, это не тот, его время еще не пришло.
Это был единственный в ее жизни черно-белый сон. Лица она не разглядела, но заметила военную форму и офицерские погоны. Уверенность в том, что так и будет стопроцентная.
Святки. Девчонки с нетерпением ожидают, когда она разложит карты. В глазах блеск. Смесь веселья, возбуждения, страха. Комната пропитана ими насквозь. Волнение царящее вокруг она чувствует, но оно только вокруг, обволакивает, но внутрь не проникает.
Маленькие девчоночьи тайны. Смех, кто-то отмахивается от сказанного, кто-то краснеет. Эту девочку она недолюбливает. Смотрит в карты. В горле комок, голос меняется и та испугано переспрашивает. Сказать все нельзя. Но уж больно она настойчива. Пытаясь другими словами сказать увиденное, пугается.
Гадания прекращаются, подруги ничего не понимая, чувствуют, что пора расходиться.
Сон долго не приходит. Она встает с постели, берет в руки карты. Знает, себе не гадают. Но руки уже раскладывают. Мысли далеко. За такую коротенькую жизни, так мало, что было! Карты позволили заглянуть в будущее, или же опять, она своим неразумением накликала беду? Это уже не страх, а почти животный ужас. Часами она лежит неподвижно на диване, стараясь не думать, не слышать, не чувствовать.
Через двое суток девочка пришла, но не домой, а к ней. В синяках, ссадинах и царапинах. Плакала и кричала, обвиняя в случившимся. Утешала, обхватив ее голову руками, баюкала как ребенка, и плакала вместе с ней.
Карты она не возьмет больше в руки никогда! Колода выброшена, хотя в чем же виноваты эти картинки?...
... На земле где уже стаял снег, виднеются прошлогодние листья, почерневшие, съежившиеся. Но скоро их закроет свежей травой, и от них не останется даже воспоминания. Ей тоже хотелось, забыть о том дне. Именно вспомнив о нем, заполнила пробел и шагнула дальше.
-Вы замерзли, через дорогу есть маленькое кафе, и это не нарушит правила игры.
- Я знаю, мы с папой раньше очень часто заходили сюда, - странно, но к этому человеку, она отнеслась вполне дружелюбно, что вовсе не походило на нее прежнюю. - А правила игры, вполне можно изменить, раз появился новый игрок, ведь до этого, игра была на одного.
Зайдя, в это маленькое кафе, они остались там на несколько часов. Уходить не хотелось. Они болтали о пустяках, но каждый в глубине души знал, как важен для них этот день.
Он смотрел на ее улыбку, и видел, как в глубине глаз, сменяя друг друга, мерцают и печаль и озорство.
- Она странная и чудесная, она пугает и притягивает.
Кружку она держит левой рукой, а правой, не обращая никакого внимания на ложку, понемногу отламывает кусочки торта.
Он боялся, что все это лишь наваждение, и стоит ему отвернуться, она исчезнет.
-Вы разрешите проводить вас?
-Это не к чему, - она улыбнулась, - не бойтесь, я не исчезну вот так сразу. - Вы ведь об этом подумали сейчас?
Она протянула маленький листочек.
- Вот мой номер телефона, там же мое имя. Но обещайте позвонить не раньше, чем через неделю, а до этого подумайте хорошенько, нужно ли это вам. До свидания.
Обходя большие лужи, перешагивая через маленькие, она , не оглядываясь, уходила вдоль по улице. Он смотрел вслед, испытывая огромное желание догнать ее, обнять, и никуда от себя не отпускать.
Солнце в лужах весело подмигивало ей. И она поочередно щуря то левый, то правый глаз, играла с солнцем. -Если я не та, что раньше, возникает вопрос: кто же я такая? Вот это загадка!..
...Восемнадцать. Девочка, читающая книги о любви, романтичная и вечно парящая над землей, повстречала того, кто по ее мнению должен был стать тем единственным. На время она забыла о снах, картах. Да и кому же хочется знать, что плохое еще впереди.
Свадьба, назначенная на весну, перенесена на лето. Но она уже знает, все не надолго.
Когда родилась маленькая, хорошенькая девочка, от любви оставалась одна боль.
Чувство ненужности росло и ширилось изо дня в день. И вот он настал, час, когда сердечку стало совсем невмоготу.
Сутки темноты и только голос, она тянулась за ним. Это был отец. Об этом она узнала спустя более десяти лет.
Она не ушла, но в своей попытке, оборвала маленькую, крохотную жизнь. И это стало новым, мучающим ее кошмаром.
Сны проносились, в мгновение пробуждения она забывала о них и только мокрая от слез подушка, подтверждала - боль, страх и безысходность спутники этих снов.
В ночь перед Пасхой подушка насквозь промокла от слез. Но она запомнила все , что услышала и увидела, до конца своих дней.
И снились ей яйца, по левую руку - глазунья, красивая и ровная, по правую руку - два сырых яйца. Перед ней странное месиво. Руки, появившиеся из за спины, с узкими ладошками и удлиненными пальцами, такие как рисуют на иконах, соединили воедино то, что было перед ней. Мысленно она спросила, что это, и услышала в ответ: "Это тот, кто стоит у тебя за спиной спрашивая, мама, зачем ты убила меня". Дальше она поняла все сама, с левой руки - ее дочь, по правую руку - ее, еще не рожденные дети.
В ту ночь, она наверное, получила прощение и еще один шанс.
...Ключ в замке поворачивается легко. Тишина такая, что кажется будто ее можно погладить рукой как котенка. Солнечный луч, скользя через комнату, упал к ногам. Она достала бутылку вина, налила полный бокал.
-С днем рождения, - кивнула головой своему отражению. Не торопясь сделала глоток. Ей нравиться сидеть вот так на полу, рассматривая на свет, мерцающее в бокале вино. Тут же вспоминает, что по дороге домой, купила красивый маленький блокнот. Достала его из сумки. Чистые страницы завораживают. Белый - все есть и все будет.
Впервые за столько лет, она почувствовала острое желание выплеснуть на бумагу, то, что ритмично стучится в ее сердце. Она закрыла глаза, рука сама выводит строчки. Все. Перечитывая, чувствует удовлетворение. Какого неимоверного труда стоит собрать себя из осколков слов, мыслей чувств, воспоминаний. Некоторые из осколков никак не хотят становиться на свои места, снова выпадая из рук, рассыпаются. И в комнате слышится тихий звон тонкого стекла...
...Раны затягивались медленно, понадобилось больше трех лет, что бы вновь почувствовать стремление жить. Все это время, ее маленьким ангелом хранителем была дочь. Только в ней сохранялся смысл бытия. Целуя крошечные пальчики, гладя по головке, свою маленькую девочку, она плакала, но сердце ее по немного возрождалось. В тот момент она начала писать стихи, сочинять песни.
Единственный человек, которому можно было рассказать, о том, что твориться на душе, была бабушка - милая, добрая, все понимающая. Она находила слова, от которых становилось легче. Никогда не осуждая, слушала и обещала, что все еще будет хорошо.
Но вскоре ее не стало. Она ушла покорно, словно устала от жизни. Теплым майским днем на душе вновь стало холодно. Они встречались во снах, там не было места страху, от бабушки не хотелось уходить. На верху появился защитник и заступник. Но наступало утро, сны таяли...
Дни словно страницы книги. На одних останавливаешься на долго, другие промелькнут, не оставив следа. Так строка, за строкой прошлое, настоящее и то, чему еще только суждено быть.
Ясные глаза, улыбка, мгновенно исчезающая с губ, спокойный голос. С ним просто и хорошо. Его приняла дочь. И он принял их обеих. Приручив маленького дикого зверька, в одной. И заведя в тихую гавань другую.
На его плечах - офицерские погоны...
Спи, королева,
Скорее усни.
...Спи, потому что нам скоро пора
На бал - до рассвета,
На пир - до утра.

В канун Пасхи, сон, она видела себя в прекрасном свадебном наряде. Страшно вновь поверить. Но он терпелив. И в осеннем листопаде, она кружится в белом платье. В платье из своего сна...
...Бокал пуст, блокнот лежит рядом на полу. Стрелки часов, неторопливо проходят за кругом круг. Скоро дом оживет и наполнится голосами. А пока она остается один на один с собой. Достала альбом с фотографиями. Лица, украденные у времени, слабая попытка зацепиться за прошлое.
Сын - точная копия отца. Огромные глаза, тонкий прямой нос, его улыбка.
Жизнь на какое-то время обрела стабильность, потекла ровно и неторопливо. Ей казалось, что именно к такой жизни она стремилась. Добрый, ласковый муж, терпеливый к смене ее настроений. Красивые, веселые дети, девочка и мальчик. В этот момент в ее чреве трепетал маленький огонек новой жизни.
Появились новые друзья. И сохранилась дружба прежних, что было важно и значимо для нее. Но это только днем, ночью же в ее сны, неслышно, капля за каплей, просачивались кошмары. И она перестала писать стихи. Нет, она не разучилась думать ими, но к бумаге больше не прикасалась. Словно в душе кто-то закрыл маленькую дверку, а ключ спрятали. И отыскать его нет никакой возможности. А может, никто не пытался сделать это...
...Она всегда с нетерпением ждет момент, когда раздастся звонок в дверь, и с шумом, в квартире возникает все большое семейство. Взгляд на часы. В их тиканье слышится попеременно: " много - мало, мало - много". Именно так она и чувствует. Встряхнув головой, отогнала от себя навязчивый звук.
Ужин готовить приятно, каждый раз ей кажется будто свершается маленькое колдовство.
Утреннее настроение не исчезает. Пусть так, прятать его не хочется. Как и новый аромат духов, тот прежний, ей абсолютно перестал нравиться.
Вот, все они дома. Смотрят на нее с удивлением. Она украдкой бросает взгляд на зеркало, хитро подмигивая себе. Отражение, слегка кивает в ответ и осторожно подносит пальчик к губам: "Тихо, это только твоя игра"...
Безусловно, и это чувствуется, всем стало легче, от произошедших в ней перемен. Хорошо и свободно. Но только она сама знает, как листки календаря быстро унесут с собой триста шестьдесят пять дней. Что потом, она особо не задумывалась, предоставив времени решить за нее этот вопрос.
Дни становятся длиннее, за окнами во всю шумит весна. Птичьими стаями, набухшими почками, голубым небом, зовет за собой. И нет сил, противостоять ей. Все что так долго молчало в ней, вдруг прорвалось наружу. И с каждой строчкой ей становится просторнее внутри себя.
Ее новый знакомый позвонил через неделю. Ни разу не слыша его голос по телефону, она почему то догадалась, что это именно он.
- Угадаете?...
Она улыбнулась, но ничего не ответила, предоставив ему возможность говорить дальше.
-Я, Борис, или мне все же оставаться Чеширским Котом?
-А как вам самому хочется? - в ее голосе было любопытство.
В ответ она услышала: - Я буду править волшебной страной! Не хотите! Ли вы! Отобедать! Со мной?
Все стихи из "Страны чудес" ей были знакомы с детства:
-Прошу вас учесть, что со мной пообедать - великая честь!
Он тут же подхватил: - Так налей мне в стакан керосин или клей,
А себе ты, дружище, касторки подлей.
Мы подушку съедим, простыню и матрас,
И крикнем "ура!!!" семью семьдесят раз!
- Если честно, то касторки в общем-то не хочется, а вот кофе и пирожное, вполне подойдет. Увидимся в кафе?...
Борис прекрасный собеседник и легко поддерживает разговор. Чаще они обсуждают прочитанные книги и никогда не затрагивают личную жизнь друг друга. Это происходит по их обоюдному молчаливому договору, каждый из них знает, что другой не свободен и им хочется верить, что они чувствуют ту грань, переходить которую строго запрещается.
Он никогда не расспрашивает ее о прошлом, их разговоры - игра слов, чаще веселая и беззаботная. И только встречаясь глазами они иногда замолкают и в этой тишине слышно как бьются два сердца. Так случилось, что встретившись на людном перекрестке, они словно взглянули в зеркало и оказались недостающими половинками друг друга.
Она впервые поняла, что хочет жить ни под кого не подстраиваясь, и не быть зависимой от чужого мнения. Просто быть собой. Смеяться в полный голос, когда смешно, плакать, не скрывая слез когда больно. Перестать наконец прятать одну половину себя, старательно выставляя на показ другую.
Весна легко и без остатка отдала себя лету. Июньские стремительные ночи растворялись в жарких солнечных лучах. Дни смеялись ливнями, даря возможность романтикам, загадывать желания в двойных радугах. Июль, словно взгляд влюбленных глаз, жаркий, страстный, манил тенью парков. Август, оказался самым щедрым, он подарил звездопады. Ночи она ждала с нетерпением, в тишине, глядя в распахнутые окна, она мечтала, думала и писала стихи. А потом, так и засыпала держа в руке свой блокнот. От первого до последнего листа его наполнили собой стихи. Видела мамины слезы, когда читала ей их. Большей похвалы и не нужно...
Октябрь принес новый, приятный сюрприз. Друзья, в тайне от нее отослали стихи в одно из издательств, и вот она получила ответ. Стихи будут опубликованы. Это то, о чем она даже не смела мечтать.
Встречая Новый год, впервые ничего не загадывала, будь что будет. Этот год и так стал для нее сплошным сюрпризом.
Утро Рождества. Она давно проснулась, но, сославшись на головную боль, осталась в постели. Дома никого и только ветер стучится в окна...
...Ей снился Борис. Они вдвоем стояли в церкви, глядя на иконы, и тут он подал ей в руки красное пасхальное яйцо. Странные слова: каждый получает то, чего достоин...
Для нее яйцо символ жизни. Так чью же жизнь она получила там, в церкви, его или свою? Она взволнована, ответа нет. Увидев его в очередной раз, о сне говорить не стала, и только долго вглядывалась в его глаза, словно стараясь найти в них ответ.
На Крещение, чтобы скоротать время, смеясь, как девчонки, гадали с подругой. Лили воск. Когда увидела на воде силуэт ангела, испугалась. С этим не шутят, когда же наконец она это поймет?
Приближалась новая весна, подходил к концу ее год. В последние зимние дни она впервые для себя начала писать рассказы. Небольшие, всего на несколько страниц. Переписала, как просила дочь, сказки, которые когда-то сочиняла.
Закончив свой последний рассказ, она нашла ответ своего рождественского сна. Все оказалось так просто...
Она так старательно закрывала глаза на то, что стало давно очевидным. Глупая девчонка! Как же так нелепо смогла влюбиться "Благоразумная Алиса"? Лгать не имеет смысла. Все именно так. И выбора у нее просто нет.
Впервые, гневно глядя в сверкающую пустоту ночи, она кричала:
- Я больше не хочу играть в твою игру, теперь я стану режиссером, и попробуй остановить меня. Год закончился - триста шестьдесят пять! Вот он, конец игры. В ночном холоде словно струны, рвались ниточки взбунтовавшийся марионетки.
Книга Кэрролла раскрыта на последней странице: " Понимаешь, все это могло присниться или мне, или Черному Королю. Конечно, он был частью моего сна... Но ведь и я была частью его сна! Неужели все это приснилось Черному Королю?...".
Карандашом на полях большой вопросительный знак...