Оп - ля!

                Оп - ля!

Приволжский федеральный округ. Город Саратов. Август. Два часа дня. Жара. Сергей Васильев, тучный молодой человек лет тридцати, решил охладить свою поверхность тела в одном из прудов под Саратовом, куда приехал на стареньком мотоцикле.

 Пруд был для него самым любимым. Ключи, наполнявшие его прохладной, чистой влагой облегчали тело Сергея, которое, погрузившись в него, весело уже не сто двадцать килограмм, а килограмм семьдесят. Положив мотоцикл в кусты, Сергей осмотрелся. В этот воскресный день люди отдыхали, как могли. Слева от него расположились несколько мужчин и женщин, которые расслаблялись национальным русским способом - пили.
 С семи лет Васильев научился отлично плавать. На нем было три вещи: дешевая ковбойская шляпа, у которой вместо “Marlboro”, было написано “Marldoro”, шорты и шлепанцы. Быстренько скинув все это с себя, Сергей прищурился от солнышка, настроение великолепное, он  разбежался и, воскликнув “Оп - ля!” прыгнул с отрывистого берега головой вперед, как делал это уже много раз.

В следующие десятки долей секунды он почувствовал сильнейший удар лицом об дно, на короткое время в глазах все потемнело, но чувство самосохранения заставило встать на ноги и понять, что случилось.
А случилось следующее: за два дня дачники “высосали” всю воду из пруда, поливая свои участки, а Сергей, прыгая, не подошел к обрыву и не посмотрел, что уровень упал.
Его спас правый локоть, которой принял сто двадцатикилограммовый удар на себя. От удара плечевая кость вышла из своего положенного места и уперлась в лопатку так, что руку не возможно было опустить вниз. Чтобы не испытывать дикую боль Сергей поддерживал ее левой рукой над головой.
Вот так, весь в глине, по пояс в воде, он стоял и думал, что делать дальше. Васильев вспомнил об отдыхающей компании на берегу и позвал на помощь. Двое мужчин вытащили его на берег.
Менталитет нашего человека не позволяет ему оставить своего соплеменника в беде, особенно, если это чувство помножено на алкоголь. Увидев неестественное положение руки Сергея, мужики “воплотились” в костоправов и начали, то по одному, то вдвоем дергать руку от чего у Васильева потемнело в глазах. Он попросил прекратить оказывать ему помощь и лег на землю. Рука начала синеть, Сергей терял чувствительность пальцев. Один из мужиков, видя безумную боль на лице пострадавшего, принес ему водки.
У Сергея выстроилась логическая цепочка:
Вправлять будут под наркозом, алкоголь наркозу противопоказан, следовательно, выпив, он будет обречен на операцию без наркоза, что сулило затмевающее сознание болью. Он отказался от водки и попросил телефон.

Через пол - часа на пруд приехали отец Сергея, сестра и Илья, муж сестры, на стареньком фольцвагене. Надо заметить, что Илья до этого основательно почистил весь салон в машине. В одних трусах, покрытого глиной и тиной, Сергея положили на заднее сиденье, сестра Васильева села спереди и Илья повез неудачливого прыгуна  в ближайшую больницу. Отец забрал мотоцикл и только бог знает, что он думал о своем сыне, возвращаясь в гараж.

Вечерело, машину подкидывало, хотя Илья старался вести ее как можно осторожней. Боль становилась все сильнее и сильнее, но почему-то вместе с болью к Сергею пришло какое-то игриво-ироничное настроение. До этого он никогда не был в хирургическом отделении, и оно представлялось ему забрызганным светом софитов, трепещущее белыми простынями помещение и добрые, всемогущие люди в белых халатах.

Подъехали к одной поликлинике - очередь из таких же пострадавших, как и Васильев. Со второй поликлиники сестра Сергея вышла в слезах – там тоже не хотели принимать неудачливого прыгуна. Только в третьей больнице Сергея соизволили осмотреть.
На улице уже были сумерки. Он вошел в смотровую, держа здоровой рукой пострадавшую руку над головой, в одних трусах, в глине и щурясь от света. После осмотра, вкололи укол и, сделав рентген, положили в коридоре, в ожидании своей очереди в операционную.
Врач предупредил, наркоз будут делать общий, желательно опорожниться. Сергей с Ильей подошли к туалету, Васильев вопросительно посмотрел на мужа сестры. Вариантов было два. Либо Илья держит вывихнутую руку, пока Сергей будет справлять малую нужду, либо... Остановились на первом варианте.
Через какое-то время операционная освободилась. Он представлял себе залитую светом комнату с операционным столом, покрытым белоснежной  простыней, а на деле его положили на грязную зеленую клеенку, под одну единственную лампочку.
Послышался голос медсестры:
- Где хирург?
Ответ был просто замечательный:
- Да его у цыган последний раз видели.
Наконец-то появился сморщенный маленький старикашка, который, попытавшись двумя руками обхватить плечо Сергея, покачал головой:
- Понадобиться помощь.
Подошла женщина анестезиолог и, сделав один за другим два укола в вену, стала спрашивать Васильева, как его зовут и все в этом духе.
И вот тут у Сергея всплыл в голове рассказ про одного пациента, который пришел с вывихом руки к хирургу и тот, отвлекая его разговорами про свои амурные похождения, вдруг неожиданно дернул за руку.
- Не вздумайте дернуть, вторая рука у меня здорова. – Обратился он к врачу.
- Нет, не беспокойтесь.- Последовал ответ.
Постепенно сознание покинуло Сергея, и он погрузился в глубокий сон.

Когда Васильев пришел в себя, первое что он почувствовал - это отсутствие дикой боли в плече и состояние непонятной, но приятной эйфории. От плеча, через всю руку была наложена шина.
Он встал с операционного стола, его штормило. Он поблагодарил всех за помощь и обнял рядом стоящую пожилую медсестру.

Прошел месяц. На пруду купались мальчишки, с разбега ныряя различными способами в воду. Рядом с ними стоял крупный парень в ковбойская шляпе, у которой вместо “Marlboro” было написано “Marldoro и периодически обращался к мальчишкам:
- Ну, кто так прыгает, кто так прыгает, эх вы! – Он с досадой махнул левой рукой и скинул шляпу:
- Смотрите, как надо!
Он разбежался и воскликнув:
- Оп- ля!- Прыгнул головой вперед.