Энзим Максима

Синцов надел халат и, как обычно, с утра, поспешил на пятиминутку в Красный уголок. Этот обычай, заведённый ещё с советских времён, хорошо помогал при планировании текущих дел, и позволял без лишних усилий донести оперативную информацию до сотрудников.

Отдел работал с энзимами, изучал их влияние на различные белки клеток животных, непатогенных микробов и некоторых вирусов. Михаил Евгеньевич Синцов, начальник отдела, доктор биологических наук,  руководил практикой у Максима, студента-биохимика 4 курса.
Своего практиканта он считал немного странным - тот был поклонником "готики", одевался обязательно в чёрное и постоянно носил на груди серебряный крест необычной формы. "Анк", – пояснял Максим, - "Египетский крест". В отделе работало много девушек, но Максим внимания на них почти не обращал. Задумчивый, немного рассеянный. Учился, правда, хорошо, тянул на красный диплом, прекрасно понимал предмет, и Михаил Евгеньевич в принципе ничего не имел против того, чтобы взять Максима к себе на работу после окончания института.

На утренней пятиминутке, подождав, пока соберутся все сотрудники, Синцов сказал:
- Можете поздравить меня и себя, пришло важное письмо. Наш отдел выиграл грант по вирусологическим исследованиям. Но пришлось немного изменить тематику, с прежней - по вирусам насекомых, Фонд не согласился и предложил свою, более  актуальную.
- Не томите, Михаил Евгеньевич, что за тема? - спросил Сергей, молодой кандидат-биохимик.
- Исследования РНК вируса имуннодефицита человека, он же ВИЧ.
В последовавшей за этим тишине Синцов добавил:
- Не беспокойтесь, крови не будет. Работаем  только с очищенным материалом. Оборудование, как вы знаете, позволяет, хоть мы и не институт вирусологии. Каждому выдам темы и программы. Основное направление - исследование влияния различных высокомолекулярных соединений, как на саму РНК, так и на зараженные клетки.

На следующий день Максим попросил у Михаила Евгеньевича одну из программ для самостоятельного выполнения. А также доступ на центральный сервер с мощной средой "Bio Modeller" для моделирования белков и других веществ. Синцов удивился, но не отказал. Выбрал ему программу относительно несложную – изучение некоторых энзимов и их взаимодействие с белками. В случае чего, если не справится практикант, можно будет её поручить кому-нибудь из более опытных сотрудников.

Максим дней десять сидел за компьютером. Михаил Евгеньевич его не отвлекал на разные мелкие дела, вроде мытья лабораторной посуды, или перебирания хлама. Для этого имелись  практиканты с младших курсов. И вот, в один из дней, Максим пришёл к нему в кабинет и сказал, что у него есть динамическая рабочая модель энзима, проникающего в любую клетку с рецепторами CD-4, полностью "выкусывающего" и обезвреживающего вирусную РНК.
- Ты сильно отклонился от тематики, - заметил Синцов.
- Знаю. Так получилось.
- Хм… Ты уверен, что модель работает?
- Конечно, если программа не врёт. Да вроде не должна, профессиональная, разные лаборатории много чего в ней моделировали, и никаких ошибок никто не обнаружил. Проект называется "Enzim_Max", вместе с отчётами оставил его на жёстком диске сервера в папке "Max". Можете посмотреть со своего места.

Через несколько минут Михаил Евгеньевич оторвался от монитора и долго смотрел на Максима.
- Надо немедленно сообщить Фонду. Если всё это правда - премия по договору тебе обеспечена.
- Михаил Евгеньевич, может попросить пока кого-нибудь из биохимиков синтезировать и испытать у нас? Энзим в принципе несложный, основные цепочки белкового носителя почти такие же, как у капсида вируса ВИЧ. Возьмём из поставленного Фондом материала. Хотя я считаю, что действовать будет непременно. Да и окончательный препарат получается недорогой…
- Я видел, можешь не объяснять. Надо попробовать, самому интересно. Завтра дам указания. Давай, дуй домой, отдыхай. А то за компьютером целыми днями сидишь, глаза красные…

Примерно с неделю ушло на получение и еще столько же - на предварительное испытание энзима. Результаты оказались поразительными - ни в одном клеточном препарате, заражённом вирусом, уже через сутки антигенным анализом, а через трое - более чувствительным методом иммуноферментного анализа, не обнаруживались следы вируса.

Ещё через день Михаил Евгеньевич сообщил Максиму своё решение.
- Я поставил в известность Фонд, и с его согласия отправляю образцы препарата и необходимые документы непосредственно Уилсону, он заведует вирусологической лабораторией в Национальном Институте медицинских исследований в Великобритании, у них есть возможность провести расширенную ПЦР, а это, как ты знаешь, самый чувствительный на сегодняшний день метод анализа. Подробное исследование самих цепочек клеточной ДНК также проведут.

Спустя некоторое время и Уилсон подтвердил действие препарата. Оставалась последняя, самая длительная и разносторонняя экспертиза с согласия Фонда в Центре изучения СПИДа в Атланте.

- Ну, и где он опять? Девять часов! – ворвался в кабинет Синцова биохимик Сергей. - Почти каждый день опаздывать стал. Дел сегодня, как назло много.
- Сейчас ему позвоню, – Синцов стал набирать номер. – Странно, мобильный не отвечает. Спит, что ли… Домашний тоже где-то был записан… - Да. Доброе утро. С Максимом Викторовичем могу переговорить? В смысле? Что??? Как?
- Ну? – спросил Сергей. - Придёт?
- Не нукай. Нет больше Максима… Машина сбила.

Прошло несколько дней, и рано утром, Синцову позвонил господин Бавер, директор Центра изучения СПИДа в Атланте. Говорил он на сносном русском.

Разговор состоялся неприятный.

- То есть, как не действует? Сколько опытов вы поставили?
- Пять опытов. И везде выяснялось, что с помощью гликопротеидов он прикрепляется к мембране, но в клетку не проникает, и затем постепенно обезвреживается ферментами крови. Кроме этого, согласно ещё одному нашему  анализу, компоненты энзима при непосредственном введении в клетку хоть и способны частично влиять на вирусную РНК, но действуют они очень медленно, клеточные ферменты расщепят их ещё до того, как они начнут заметно взаимодействовать с РНК. Увы…
- Но подождите, модель работала, Уилсон подтвердил расширенными тестами, что препарат действует, в клетках ведь совершенно не оставалось фрагментов вирусной РНК…
- Мы знакомы с результатами Уилсона, несколько раз запускали моделирование. Но в любом случае ничего не можем  подтвердить. Факт есть факт.
Внезапно у Михаила Евгеньевича зародилось небольшое, буквально на грани интуиции, предчувствие. И он решился.
- У меня ещё один вопрос. Когда именно вами начали производиться испытания?
Бавер назвал дату. Два дня после смерти Максима.

Как только закончился разговор, Синцов рванулся к серверу "Биомоделлера", запустил проект, и…

Модель не работала.

Примерно полтора месяца спустя, когда вечером Михаил Евгеньевич как обычно пришёл домой из института, раздался телефонный звонок. Звонила мама Максима.
- Михаил Евгеньевич, я тут после сорокового дня стала убирать комнату Максима и нашла у него в ящике стола странную записку. Тут про вас. Если хотите, прочту, почерк у него неразборчивый. Был….
- Давайте.

"Я, наверное, переступил черту. Может быть, даже изменил сущность мира. Не ожидал… Надеюсь, что человечества это не коснулось. И я не знаю, магия это, или нечто большее. Во всяком случае - получилось… Полезное, и, возможно, не исчезнет со временем. Но у меня есть предчувствие… Если со мной что-то случится, отдайте анк Синцову Михаилу Евгеньевичу, моему руководителю. И пусть он продолжит эксперименты. Порядок такой. В начале - заклинание. Крест при прочтении заклинания надеть на тело. Потом, при начале моделирования, следует держать анк в левой руке, не далее полуметра от процессора в системном блоке сервера, вот таким образом…".

Далее следовал рисунок и текст заклинания.

- Непонятно, что и к чему. Несколько раз замечала, Максим опыты какие-то со свечами и с дымом ставил. Да ещё крест этот носил, сатанистский он что ли, какой-то. Я ведь когда хоронила, его крестик, христианский одела, а этот даже выкинуть хотела, пока записку не нашла. Блестит он как-то странно, чёрным светом, хоть и серебряный. Будете забирать?
- Я… Давайте зайду завтра. До свидания.
Дома Михаил Евгеньевич набрал интересовавшее его слово в поисковике на домашнем компьютере.
"Анк (или анкх) (с древнеегипетского ankh - жизнь) - египетский крест с петлей или рукояткой, символизирующий жизнь. Он представляет собой синтез двух фигур - креста как символа жизни и петли - вечности. Соединенные вместе, они обозначают бессмертие. С другой стороны анк интерпретировался как ключ, которым открываются ворота смерти. Анк также эротический символ, подразумевающий соединение мужского и женского начал. Его олицетворял союз Осириса и Исиды. Он являлся древним символом объединения земной и небесной сферы. Знак анк в иероглифическом письме древних египтян трактовался как "жизнь". Египтяне изображали анк на амулетах в целях продления земной жизни человека. С другой стороны, его помещали на теле умерших, что должно было обеспечить посмертное существование. Анк применялся при колдовских ритуалах, при ворожбе, гадании, врачебном знахарстве".

Анк Максима был старинный. И откуда он его взял? Не в каждой лавке такой купишь…
-  Ну, что друг, будем продолжать исследования? - спросил Синцов, обращаясь непонятно к кому-то… то ли к себе, то ли к кресту.
Анк как будто слабо блеснул. Михаил Евгеньевич пригляделся… Нет, показалось. Затем одел его на себя, и, не спеша, пошёл к серверу с мощной средой "Bio Modeller" для моделирования белков и других веществ.

Киров-Вятка, 2006 г.