Избыток целей - глава 2

Алферов присутствовал на вскрытии Цыганкова, и то, что он увидел, его шокировало.
Многочисленные раны на теле, несмотря на ужасающий вид, оказались не смертельными,
даже проникающее ранение грудной клетки. Смерть наступила от поражения жизненно
важных центров головного мозга. А повреждение нанесено длинной цыганской иглой,
которую убийца загнал жертве в правое ухо.
Не будучи набожным, Алферов сходил в церковь, исповедовался, и батюшка отпустил ему
грехи. Капитан дал себе клятву, что никогда не ударит подозреваемого, даже если нет
другого способа узнать необходимую информацию. Это накладывает некоторые
ограничения в сыскной работе. Но Артем Цыганков, по кличке Портной, тяготился
такими ограничениями, и вот результат – убит своим же инструментом, которым
пользовался на допросах. У него был целый набор разнокалиберных игл. Обычно хватало
двух-трех самых тонких и коротких, несколько уколов, и уже при виде остальных игл
подозреваемый кололся и выкладывал всё, что знал.
Двух мнений быть не могло – кто-то отомстил за Игната Еремеева. Были другие клиенты,
но именно адвокату Еремееву Портной засовывал иголку в ухо. Кроме того, все остальные
отделались легкими уколами, они живы-здоровы; а Еремееву провели масштабное
иглоукалывание с применением игл средней длины. Упорный попался клиент. До самой
длинной цыганской иглы не дошли, Еремеев сломался на третьей в ряду из 10 игл. Сделав
свою работу, Портной вышел, а Уваров с Давиденко записали признание Еремеева на
диктофон. После чего Алферов с Цыганковым отвезли Еремеева к Уварову в гараж и там
оставили. Больше адвоката никто не видел.
Это произошло шесть лет назад, осенью 1996 года. Вечером по тревоге пять ОМОНовцев
ворвались в частный дом Игната Еремеева, связали его и уложили в спальне на кровать.
Прибыл Уваров и полковник Иосиф Григорьевич Давиденко, тогдашний начальник
ОБЭП. Вместе с ОМОНовцами в операции участвовали два УБОПовца – Алферов и
Цыганков, все были в масках, и Уваров спросил, кто тут Портной. Тот откликнулся, всех
выпроводили, в спальне остался он, а также Уваров с Давиденко, и, собственно клиент –
Еремеев. Во время процедуры он вопил так, что казалось меркнет свет, и пришлось
сделать погромче телевизор. Когда он созрел для дачи показаний – прохрипел, что все
сейчас расскажет – Уваров попросил Портного выйти. Некоторое время полковники
оставались в спальне, затем прошли на кухню, там они пили кофе, прослушивали
диктофонную запись, и совещались. Трое ОМОНовцев, а вместе с ними Алферов и
Цыганков, смотрели телевизор, двое дежурили на улице.
Посовещавшись, Уваров оставил в доме тех двоих, что были на улице, Алферову и
Цыганкову приказал отвезти Еремеева в гараж, остальных отпустил.
Выполнив задание, Алферов в условленном месте передал гаражные ключи шефу. Всё,
что он знал об этом деле (включая информацию, которой поделился Цыганков) – то, что
Еремеев заказал Давиденко, но покушение сорвалось, киллеров схватили, каким-то
образом вычислили заказчика, улик недоставало, и за ними приехали к нему на дом. Всё
это каким-то образом связано с убийством Виктора Кондаурова, в деле замешаны
некоторые акционеры ВХК (Волгоградского химического комбината).
Если с задержанием киллеров все обстояло более менее официально (вооруженные, они
ошивались возле подъезда, в котором проживает Давиденко, они дали признательные
показания, кроме того, один из них застрелил своего бригадира), то штурм жилища
адвоката Еремеева – это 100% инициатива Уварова (тесно связанного деловыми
интересами с Давиденко). Штурмовую команду набирал лично он, всех называл по
кличкам, и кто были те пятеро ОМОНовцев, никому не известно. Просто вооруженные
люди в униформах и масках.
Очевидно, что полковники добыли нужные улики и сняли показания, которые не смогли
бы получить официальным путем (после провала покушения Еремеев бы уничтожил все
следы или даже скрылся), и собирались как-то скроить официальную версию
произошедшего, но план потерпел неудачу – вероятнее всего из-за того, что пациент
откинулся. Когда загоняешь иголку в ухо, трудно рассчитать терапевтическую дозу. А
тело куда-то грамотно спрятали.
Уваров выдал Алферову и Цыганкову щедрую премию в конвертах и велел молчать.
В прошлом, 2001 году возле дома был застрелен сын Игната Еремеева, Денис, и вице-
губернатор Анатолий Шмерко, его крестный, близкий друг исчезнувшего адвоката,
которому погибший был как родной сын, поклялся что любыми способами найдет и
накажет виновных. Об этом только глухой не слышал. Дело находилось на контроле
зампрокурора, начальника следственного управления областной прокуратуры Кекеева, и в
нем полно перегибов, сажают и наказывают всех подряд, виновных и невиновных. Не
исключено, что в ходе оперативно-следственных мероприятий кто-то не рассчитал
терапевтическую дозу для самого Портного. Тогда возникает такой вопрос: почему
Уваров с Давиденко до сих пор спокойно ходят по земле и дышат, ведь они в тот день не
надевали масок, называли друг друга по имени?
Но они взрослые дяди и сами могут о себе позаботиться. А капитан Алферов на своем
уровне хочет найти убийц друга.

***

Для начала Алферов решил отработать тех четверых, с кем гуляли в ресторане «Сам
пришел». В идеале было бы услышать от одного из них признание: «Да, это я передал
Шмерко неосторожное высказывание Цыганкова, и Шмерко при мне распорядился его
завалить».
На деле всё оказалось гораздо сложнее. Ребята были свои в доску (со случайными людьми
как-то не принято праздновать), они охотно шли на контакт, но на прямой вопрос, не
обсуждалась ли с кем-нибудь фраза «Я провожал в последний путь Еремеева», ответ дали
отрицательный, а единственная в компании девушка вообще не уловила, что за столом
шла речь об исчезнувшем адвокате. Её парень, переспрашивавший Цыганкова,
заинтересовался вопросом, что это были за проводы, но не настолько, чтобы обсуждать
его с чужими людьми.
Он казался самым подозрительным, и за ним решили установить слежку. Но тут
встретилась трудность – нет людей. Уваров одному только Алферову разрешил
заниматься следствием, его неотложную работу раскидали на других, остальная как бы
встала, а по дружбе народ помогать конечно соглашался, но не более чем час-полтора в
день.
Прокуратура и уголовный розыск не сидели сложа руки. Алферов общался с сыщиками,
рассказывал им всё что знал (кроме этих двух деталей – допрос Еремеева и ресторан «Сам
пришел»), те делились своими наработками – всё-таки коллега, однако для полноценной
работы необходимо было стать официальным членом розыскного штаба. Единственный
путь для этого – перевод из УБОПа в ОУР УВД или в прокуратуру, а еще разглашение
сведений, которые Уваров строго-настрого велел хранить в тайне.
Неделя потребовалась, чтобы понять: успешное самостоятельное расследование под силу
только киношным детективам. Чтобы распутать сложнейшее дело, в котором замешаны
высокопоставленные руководители спецслужб, суперменам нужно всего-то ничего – как
следует нажраться, трахнуть несколько сексапильных теток, прошвырнуться по злачным
местам, встретить там злодея, выбить с него показания, после чего заявиться к главному
злодею и надеть на него наручники. Затем позвонить в полицию и сказать, чтобы забрали
всех арестованных. Чтобы не заморачиваться с полицией, можно притаранить злыдней
прямо в суд.
В жизни всё иначе. Необходима команда технически оснащенных профессионалов, армия
полевых работников, сеть шпионов-информаторов, а еще поддержка в высших сферах.
Повинившись, что зря потратил неделю рабочего времени, Алферов вернулся к своим
прямым обязанностям.
Версия ограбления не выстраивалась – из квартиры Цыганкова ничего не пропало. А всё,
что представляло ценность, было разбито. Преступники явно что-то искали. Сыщики
пришли к единодушному мнению: убийц нужно искать среди тех, кто находился в
разработке УБОП, и кем занимался погибший. Таких оказалось не слишком много, и
самыми вероятными были злоумышленники, проходившие по делу контрабанды черной
икры и цветных металлов.