Яданлай, вторая половина

Чародейка, словно прочитав его мысли, засмеялась. Диадема из монет затряслась у нее на голове.
- Если ты проведешь со мной ночь, Яданлай, ты погибнешь, ты знаешь это? Как может смертный выдержать мой огонь? Но тело своё - я тебе покажу.

Яданлай облизал пересохшие губы и задержал вдох. Говорят, она может менять будущее.

В её жилище, кроме лежака, покрытого шкурами, еще имелся очаг, рядом с которым были аккуратно сложены небольшие поленья. Посреди фанзы(1) стояло два маленьких и один большой чурбан, заменявшие стол и стулья. Конечно, склеенные из человеческих костей.

Она встала, в одно мгновение оказалась рядом с маленьким каном, на котором спала, и подбросила туда хворост. Кан(2), печь эту, нельзя перетапливать. Перетопишь, сгорит. Огонь...Бросишься в него, и нет Яданлая. И не поможет всё тайное знание. Обидев бессмертную, спасения нет.

Выкинув ноги вперед наподобие ножниц, он вскочил.

- Давайте я вам помогу. Если вы меня разлюбите, я всегда буду носить белый цвет(3), моя госпожа.

Она подошла и неожиданно сильным движением руки отодвинула его в сторону, почти оттолкнула. Держащий почти любой удар Яданлай чуть не упал. Концентрация энергии, подумал он. В одной точке. Она мастер.

- Я уже замужем, Яданлай, - чародейка засмеялась. – За королем гор. Ты чуть опоздал!

Имени своего Яданлай не называл, но сейчас его уже ничего не удивляло.

Чародейка посмотрел на него. Глаза её начали отливать маслянисто-красным коралловым цветом.

- Тебе не дозволено быть со мной. А когда совершаешь недозволенные действия, страсть выходит из берегов, как озеро в летнюю пору. - Она постучала по полу пяткой, словно освобождая Яданлая от его фантазий. - Много времени у тебя нет... Я знаю, что в столице они не смогли оценить твое воинское мастерство, подобно тому, как некоторые не могут оценить великую гору Хуа(4), даже находясь у её подножья. Твоя мать безуспешно пыталась отговорить тебя от этого путешествия, в Долину смерти, и уже умерла от огорчения. На, прочти.

Она взяла с инкрустированного перламутром большого треугольного чёрного стола тяжёлый запертый на замок красный ларец. Красного дерева, хорасанский лак. Такое, говорят, в воде не тонет... Судя по всему, замок был залит медью много сотен лет тому назад, может быть, даже тысячелетий. Яданлаю было всё равно, он хотел прочитать. На торце хорошо знакомыми ему по изучению древней шумерской поэзии клинописными иероглифами было выгравировано следующее: «В третью стражу третьего дня третьего месяца третьего года третьего цикла Цзы-У некто Яданлай из рода Чу внутри квадрата(5) после трудного путешествия и полной утраты имущества, здоровья и всех родных откроет этот краснодеревный ларь.»

Яданлай вздохнул. Мама так мама. Всё одно. Чем-то всё равно надо жертвовать. У него – этим.

Ключ был ему не нужен, совсем. Яданлай медленно сжал ладонь. Этим движением он ломал череп корове средних размеров и панцирь черепахи - просто клал рук на голову животного и сжимал, проходя через его кости и кожу, как лист бумаги. Потом долго вытирал кровь. От коровы - красную, от черепахи - белую. Интересно, черепахе так же больно?..Дерево хлопнуло, совсем как кости коровы или панцирь, глухо, и разлетелось. Яданлай увидел свернутый в рулон сухой пальмовый лист.

Красавица внезапно и неожиданно быстро, словно по воздуху, оказалась возле него и провела острым ногтём по жёсткой трёхдневной щетине.

- Меня зовут Мактуб, - сказала она. - Посмотри на свет, друг мой!

Когда она говорила, она растягивала губы, медленно выговаривая слова, словно с больным и слабым ребёнком. Словно её никто не слышал. Или по крайней мере, слышал, но не понимал. – Посмотри!..

Яданлай поднес трубочку к очагу и всмотрелся. Белым по жёлтому, да. На этот раз - тангутская вязь. Тангуты...Великолепно владели двумя мечами. Теперь и племени этого уже нет, только прах. Слева направо и сверху вниз. Какие-то стихи.

«И в мрачный год на стыке лета,
 Бедром и грудью не смущаясь,
Остаться надо человеком,
Хотя б на миг, хотя б на час, а?..»

- Что это значит? – сказал он. – Какой-то бред!

Мактуб приблизилась к Яданлаю. Её лицо вдруг стало совсем темным, а глаза - красными. Красные зрачки. Как в пекинской опере, когда дуют тушью себе на лоб из ладони, и из белого герой становится - чёрным злодеем.

- Давай погадаем, - сказала она. – В первой строке десять знаков, во второй тоже. А в двух последних – только пять.

Она взяла пятьдесят стеблей тысячелистника(6), один сразу же отложила в сторону. Оставшиеся произвольно поделила на две половины и начала гадать.

Яданлаю казалось, каждое это её действие имеет какой-то неведомый, странный, но одновременно - огромный символический смысл, как будто сейчас они включились в какую-то особую систему ритмов времени и пространства, которые, конечно, находились в них самих. Словно внутри вдруг стала видна какая-то непонятная, но абсолютно правильная и верная система взаимоотношений - колодец жизни и смерти.

Она настоящая святая, подумал он. Ведь это её действие с первой палочкой символизировало состояние прекращения Великого предела, которого обычным смертным никогда не видно, когда Небо и Земля - еще не разделены. Учитель как-то рассказывал, что в древности земля и небо постоянно сообщались между собой  - с неба часто спускали на землю золотую лестницу, по которой все могли карабкаться туда и сюда, если надо было добыть какой-нибудь там эликсир, или просто что-то узнать. Или даже взять жену. А потом обиделась Королева мая, и лестницу - втянули.

Вот прежние воины так и рождались, отец – бог, мать – земная женщины, интересно, Мактуб - земная?.. с неба ведь спускались - тоже. Таких бы он не победил – слишком быстрые, не догонишь. Раз, и они уже у тебя за спиной. Как ведьма.

Чародейка одним движением скинула с себя халат, как будто желая засверкать ещё ярче и осталась совершенно обнажённой. Яданлай оторопел. 

Обнажённая, она взяла в левую и правую руку два полученных пучка стеблей, в левой - символизируя всё то же Небо, в правой - Землю. Из правой руки она легко-легко, едва касаясь его изумрудно-зелёной поверхности, вынула один стебель и, задержав дыхание, чуть тряхнув длинными распущенными волосами, мгновенно поместила его между своими мизинцем и безымянным пальцами левой руки. Сильной и прекрасной одновременно,  словно выточенной из нефрита. Тёмного, прохладного, императорского. На его родине даже если мужчина берёт женщину силой, когда страсть удовлетворена, она склоняет голову к его стопам и уходит. Но кто бы мог взять Мактуб? Он - точно нет: она гораздо сильнее. Щёлкнет пальцами, и он мёртв. А он - один из самых сильных бойцов страны. Если не он, то кто? Только боги.

- Таким образом вводится параметр человеческого мира, - объяснила она. Бёдра её плавно переходили в колени, твёрдые, круглые, налитые.

Яданлай перевёл дух. Без халата она была прекраснее в десять тысяч раз. Ноги у него стапли непослушными, он обмяк. Как будто вынули центральный шест из шатра. Потеряв внутреннюю опору, он тяжело опустился на корточки. Так было легче.

Остаток она снова поместила между безымянным и средним пальцами левой руки, что, как он тут же догадался, символизировало вставной месяц лунного календаря. Яданлай это знал. Так же, как и то, что 28 созвездий больше его не защищают. Он слышал хлопанье крыльев ангела смерти, но пока ещё далеко.

Длинные, до пояса блестящие волосы, высокая фигура и огромные агатовые глаза смотрели на него пристально, не мигая. У Яданлая начало останавливаться сердце. Его почти не было слышно. Он застывал.

Высокая, словно нарисованная грудь, и почти черные крепкие тугие соски, поднимающиеся сквозь сизый дым благовоний вертикально вверх и вперёд, заставили воина содрогнуться. Не умеющий управлять своими инстинктами мужчина не мужчина, а животное. Да что там. Хуже него.

Всё так же пристально смотря Яданлаю в переносицу, Мактуб отсчитала по четыре стебля из правого пучка, и остаток снова поместила между средним и указательным пальцем левой. Получилось десять. Яданлай понял, что это была первая строка.

Чародейка улыбнулась и так же внезапно села на пол, разведя ноги. Если бы можно было, она бы заложила их себе за плечи. По венам Яданлая разлился огонь, и сердце опять заработало, забилось. Он - почти! - застонал: теперь он не видел ее лица, видел только волосы - густые, вьющиеся, разметавшиеся по сильной смуглой спине. Талия её была такой тонкой, что в полумраке стала совсем незаметной, намного тоньше, чем даже у него, немотря на все многолетние тренировки, и, казалось, её можно обхватить двумя ладонями и останется - ещё.

Это была какая-то ужасающая чёрная красота, красота, которая была до взрыва Вселенной, совершенная, к которой не нужна ни хна, ни румяна, ни мускатный орех, ни одежда, ни слова, ни даже - стихи. Красота безвременная и вечная, как в арабской математике, которой так долго и добро учил наставник, корень из минус единицы. Красота над векторами и категорией разумности. Красота не решаемых шарад или загадок. Если выпить одним глотком все реки мира, и тогда - не поймешь.

Она была настолько красивая, что всё это почти переходило в свою противоположность, холод, становящийся огненной печью, - пугала и отталкивала. Поэтому она до сих пор не замужем, подумал Яданлай, земной мужчина не может выдержать этого. Эту бесконечную красоту. Единую, всеобъемлющую, полностью освящённую и, одновременно, скрытую, как в крошечном семени айвы скрыто будущее могучее дерево, а в горных сотах мёд. Эта красота, казалось,  не возрастала и не убывала, так как, по-видимому, не родилась прежде предела времен и не уничтожится после, всецело постоянная, блаженная и истинная. Чистая и совершенная. То есть не чистая и не грязная, если точно: в ней, конечно, нет грязи, откуда быть чистоте? Красота, словом и даже символом - невыразимая, не двойственная.
Такую красоту можно попробовать, но нельзя передать - не получится. Как река, подобная освежающей прохладе, которая течёт только вспять, неизменная и абсолютно свободная от всех других течений.

И река эта наделена таким количеством благих качеств, которое превосходит даже число песчинок в Ганге, и качеств этих, не отличных от неё же самой естественным образом и как бы отдельно от нее не существующих, но не разъединённых, много. И река эта непрерывно порождает сама себя и, когда надо, разит наповал, без совершенно ненужного теперь уже оружия. И даже колдовства.

Вот эти её волосы цвета вороного крыла с серебристым отливом и крепкие смуглые, почти чёрные щиколотки... Как это описать? А зубы, как перламутр?.. А из промежутка между подбородком и началом ключиц - словно бьёт ток?.. Прямо в сердце. Видя её смуглое тело, Яданлай постепенно стал находиться в дурмане и забытье.

Красота взбухшей пульсовой вены, когда трешь ей со страстью по основанию золотого круга мандалы, чтобы поднести её буддам в монастыре, предварительно обрызгав этот круг заваренным в кипящей ключевой воде тибетским красным цветком, чтобы потом насыпать туда пять горок риса, и стираешь кожу до мяса, а мясо до костей, и кость видна, желтая. Подуешь на неё, посопишь, и трёшь опять.

Врут всё: кости у живых людей совсем не белые - когда разваливаешь кого-то от плеча до пояса одним махом на лошади, - жёлтое все, как одуванчики в бескрайней степи, сразу видишь этот цвет. Это потом шок - от запаха свежей крови - и рубишь - дальше, или любишь, как повезёт, а потом меняешь угол нажима, и трешь боковой, запястьем, потом тыльной стороной, и так же - до кости, стираешь или рубишь, а потом уже и до смерти. И воюешь и любишь, пока не умрёшь или не убьют, и - верно, что любой женщины можно добиться, просто надо иногда цена этого - жизнь сама. Но не её, а, конечно, твоя жизнь. А если не пульсовой веной, и не запястьем, то получится - любовь тряпкой. Кому она нужна, такая любовь?.. Пусть даже тряпка эта из парчовых нитей. Это не то, это и не любовь вовсе.

Девять стеблей чародейка сразу убрала в сторону, после чего опять разделила на две части - оставшиеся. Она снова поместила их между мизинцем и безымянным пальцем левой руки,снова вынув  из каждого пучка по четыре стебля и сосредоточенно мысленно считая остаток, как во время первого стиха.

Теперь Яданлай хорошо видел её всю: покатые, почти мужские, косые плечи - признак силы! - плавные округлые, как спелая золотистая айва, гладкие широкие - и не менее сильные - бёдра, часто заставляющие её при ходьбе немного отставлять в стороны длинные  ноги. Он читал - в минуту наслаждения дарующие наслаждение бог и богиня действительно обитают в телах мужчины и женщины, помогая возгореться пламени силы, молодости и великолепия. Даже просветление можно найти в тисках царственных бёдер...Яданлай никогда раньше не видел у женщин такой фигуры. Это было тому, как увидеть женщину и мужчину одновременно, в одном теле. Странно, но Мактуб почему-то была похожа на тех летних монастырских цикад, голоса которых днями и ночами не давали спать жившим поблизости прихожанам. Говорили, что они управляются прямо с неба, и сердца у них - нет. Возможно. Но если так, то она была высокой, стройной, красивой, смелой и сильной цикадой. И почти не отбрасывала тени.

Яданлай выдохнул и перевёл дух - в итоге у неё снова осталось десять стеблей. Так она произвела вторую перемену. И это был - второй стих.

Оставшийся тысячелистник колдунья подвергла таким же превращениям, в конце концов опять вышло ровно. Но в два раза меньше. Пять там и там. Как в третьей и четвёртой строчках.
 
- В результате проведения трех перемен определяют один уровень, яо, - приглашая его глазами сесть с ней рядом на медвежью шкуру, сказала она. Теперь глаза ее по-настоящему начали мерцать. Она связалась с Ними, Летящими по небу. Вернее, Бегущими по нему. Что там лететь?..Не рожденными и кварцевыми.

Видимо черный цвет аккумулирует в себе все другие и является их королем, подумал Яданлай. Вернее, королевой? Матерью, то есть, как буква «а», от которой произошли все остальные буквы. Вообще, ночь лучше, чем день: ночью меньше врагов. Опять никто не знает - в основном все воины умирают днём. Враги ведь, хотя стараются нас убить, но ночью они спят. А первым нельзя, нельзя первым. Это грех.

- Десятки считаются большими числами, а пятерки – малыми, - Мактуб наклонилась и её грудь почти коснулась его руки, словно приглашая в постель. В последний раз, скривил губы Яданлай. Рефлекторно, он тут же покрылся потом. Это было почти как если подуть на открытую рану. Несильно, но энергично.

- И если в результате трех перемен было получено два больших числа и одно малое, то есть десять, четыре, восемь или девять, восемь, четыре или пять или две - восьмёрки, то это будет уровень «малый ян», который записывается одной непрерывной чертой - _________. Если было получено два малых и одно большое число, то это уровень «малый инь», который обозначается прерывистой - ___   ___. Если полученные числа — все малые, то это будет «старый ян», который обозначается кружком. И всё - так.

Яданлай всё это знал: наполненный – это «ян». Опустошённый – «инь». Или чёрный и белый, горячий и холодный, острый и тупой. И, подумал он, белый и чёрный. Она не белая.

И эта её дьявольская, вороная сверкающая красота теперь на всю жизнь унесла у него сердце, или сознание. Что одно и то же. Дьяволица. Теперь даже если он и победит, спокойно спать без колдуньи рядом не сможет всё равно. Он будет любить чародейку - всю жизнь. И кроме неё больше ни на кого не взглянет. Ни за что и никогда.

Мактуб вдруг открыла большой рот и, показав Яданлаю язык, быстро облизала свой  длинный указательный палец. Потом - одновременно осторожно и решительно, как и всё, что она делала - провела пальцем Яданлаю по губам, нарисовала ему слюной между бровей - круг.

- А в случае всех больших чисел, получаем «старый инь», обозначаемый крестом... Для того,
чтобы получить шестичленную фигуру, гуа, следует повторить это шесть раз, после чего - начинать анализ фигуры. Теперь можешь книгу смотреть, - весело хлопнув его по спине, рассмеялась она.

Книга, понял Яданлай, это Книга Перемен.

Талия ее была узкой-узкой, казалось, её можно обхватить ладонями, как побег молодой горной сосны. И такая же нежная. Такая талия - у тигриц, тигра надо бить в пояс, это его единственное слабое место. Всё защищено, а поясница - нет. Кожа колдуньи блестела от бисеринок пота, они были у нее везде – и над больно манящей верхней губой, и в ложбинке между острых треугольных грудей, и на плоском рельефном смуглом животе. И ниже, в той темной лощине между бедер, ведущей в щель феникса, которая манит, зовет и пугает каждого мужчину. Ибо лоно женщины - безгранично как смерть. Выгнуто, как черепаший панцирь. С ротобразной дверью, сокрытой плотью. Лотосовый вход, опьяняющий и пылающий. А больше десяти раз любой воин не сможет. И всё равно проиграешь, это так. Женщины, они знают это. И нас не бояться. Поэтому, сколько бы мужчина не говорил, что он - выбрал, выбрали-то - его... Сейчас Яданлаю почему-то стало страшно. И - больно. По мере приближения к природе вещей, в словах учёных находишь всё меньше смысла.

Он быстро, задержав дыхание и посмотрев в Книгу, сделал пять перемен. Потом достал кривой нож и нарисовал на сухой пыли очага крестики и круги. Получились все сильные черты. Иначе и быть не могло. Он был - Яданлай. Он всегда побеждал. Не верили люди, спрашивали, возможно так, без поражений? А он - мог. Это все подтверждали.

Колдунья снова пристально, словно пытаясь выпить всю его сущность, посмотрела на него, гордо улыбаясь, как иероглиф «я». Только скорописью. Красивая неприлично.

- Даже малейший отпечаток у нас в уме может повлечь за собой жизнь, полную иллюзий... - Мактуб облизнула палец и смочила слюной сосок. От этого он засверкал. Голова у Яданлая заболела. Давление поднялось, подумал он. Понятно.

- Мир, воспринимаемый нами сейчас, основан на впечатлениях от предшествующих действий -ум продолжает создавать иллюзии...- смотря на гексаграмму, она взяла Яданлая за руку. - Ум хранит бесконечное количество впечатлений-отпечатков, каждое из которых способствует созданию дальнейших иллюзий. Таким образом, обусловленное существование, мир, воспринимаемый нами сейчас, не имеет ни начала, ни конца. И всё, что мы воспринимаем, соответственно является продуктом нашего собственного ума. И не смотри на меня так, герой, - она засмеялась. - Я не для тебя! Ты словно хочешь из наших ртов составить иероглиф «люй», воин, а это, между прочим, тебе только повредит!..Быстрее умрёшь, - она встала, повернулась к огню и поставила одну ногу на носок, выгнув ступню. Яданлай чуть не потерял дар речи. Ступня её была в самом деле совершенна. Нагота любимой вызывала у него только одну эмоцию - оседлать. Об остальном он уже забыл. Любой ценой.

Он деланно улыбнулся. Иероглиф. Опять иероглифы... Иероглиф «люй» - это два рта, один над другим, такие квадратики, тот, что наверху – поменьше, а тот, что внизу – побольше. Почему они четырёхугольные только? Может, в древности у людей были квадратные рты?..

Ступня Чародейки была с необычайно высоким подъемом, божественное изящество которого теперь всё время бросало Яданлая в дрожь. Не ступня, а цветок. Лилия. Каждый ноготок, как ракушка. Он снова обмяк и не сделался похожим на сгусток вынутого из котла рисового отстоя. Он проиграл.

Два полученных пучка стеблей она взяла в левую и правую руки. Руки-то какие красивые у нее, снова подумал Яданлай, особенно пальцы. Загибающиеся вверх, тонкие, длинные и  -абсолютно расслабленные. Загибаются, как перья у крыльев орла. До верха доходят, а потом суставы - загибаются вверх, как у птиц. И - взгляд. Как будто знает всё.

- Пучок в левой – Небо. В правой – Земля. Из правой руки надо вынуть один стебель и поместить его между мизинцем и безымянными пальцами левой. Таким образом мы вводим сюда - мир человеческий, измерение ваше.

Она положила стебли из правой руки на стол и - правой же рукой - начала брать по четыре из левой, пока там не осталось - четыре.

- Это – процесс смены четырех времен, четырех этапов любого действия, - любуясь своими плечами, сказала она. - Пауза, становление, разрушение и бытиё. Вернее, бытиё и разрушение, ну ты понял.
Да, подумал Яданлай, конечно. Всё, что рождено - должно умереть. Иногда я этому помогаю.

Она снова прочитала его мысли.
- ...ты ведь... когда караулил тангутов там... у реки. Тоже сначала так думал... Потом - коня продавал. Потом покупал стрелы... Долго сидел на том берегу.

Яданлай похолодел. Откуда она знает? Да она знает всё! Говорят, она может свободно оставлять отпечаток своей стопы в камне. Если это так, то её кунг фу на самом деле позволяет ей проникать в любую точку Времени и Пространства... Как-то два года назад он - случайно! - толкнул на рынке маленькую тангутсткую девушку. Крестьянку. На миг потерял концентрацию, уклониться не успел. О чём-то думал. Он иногда вообще бывает рассеянным, особенно после битвы. Случайно, конечно. А та - крик подняла. Проходящие мимо праздные солдаты схватили его, отобрали нож и связали. А потом три брата той девушки долго и старательно превращали его крепкое тренированное и закалённое во многочисленных схватках тело тело в месиво из  крови и костей. Он тогда три месяца лежал плашмя, пил бамбуковый сок для заживления, потом - продал старую лошадь, денег за бои он не брал, купил яд и стрелы, узнал, где их деревня, дядя подсказал, царство ему, земля пухом, найти было не трудно, там их всего две вообще, и три дня - жил в дупле столетнего дуба. Что напротив Хмурого моста. Знаете Хмурый мост? Его построил Люй Дуньбинь(7). Мост этот так кличут, потому что там ветки деревьев через реку сплетаются, и никогда нет солнца. Даже если оно есть везде. Его просто не видно, совсем. И зверей там нет никаких – одни пауки да змеи. Кстати, эти пауки размером с хорошего лягуша, когда они падают перед тобой, как будто в воду падает плод с волшебного дерева ДжамбУ. Что за тремя Черными горами, у Прохладного озера. Джамбу, джамбу!.. Вот так падают. Наша земля так и зовется, Джамбудвипа, именно из-за этого дерева.

Учитель говорил, что сначала акаша была. Пространство психического опыта. Оно ни на чём не покоится. Потом из-за кармы на ней образовался круг ветра. Похожий на две скрещёные ваджры(8). На этом круге круг воды, а пенкой на воде золото. На круге золота большой океан, а в центре гора, по четырём сторонам континенты. Они все разной формы, наш, как трапеция, другие - круглый, квадратный и треугольный. Какие континенты, такие и лица, и цвета. Например, наша сторона той большой горы – синяя. Вот и небо синее у нас. Это так свет её цвет отражается. А в других мирах, оно там красное или желтое.

Гору эту, что в центре, террасами - как наши, рисовые - опоясывают другие семь гор, к низу - все ниже. А между горами и синей стеной – снова прохладные моря. Наверху живут боги, а над ними – другие небеса, их много. У некоторых, кто там живет, и тела-то нет. То есть, в нашем понимании - нету. И сознания. Так и называется этот мир – «не обладающий ни сознанием, ни не-сознанием». Трудно это понять, нам. Живые существа не видят истинную картину миров. В этом отношении, мы - глухие и слепые.

На третий день два брата появились вместе. Он пустил всего одну стрелу. И, кстати, спросоня, почти не открывая глаз, как говорил дядя, на контуры. Она влетела в того, что был впереди, и, пробив его насквозь - так, что он ясно увидел сквозь отверстие в сердце шёлковый узелок застёжки на кафтане второго - до самого своего совиного оперения, серого и пёстрого, как детский леденец на палочке - и вошла под ребро второго.

Тот ее сразу вытащил, силища у него была изумительная всё же - как бил. Не владей Яданлай жёстким цигуном, убил бы насмерть... Он сразу умер, отдал концы. Как говорили в старину музыканты - отыграл. Яданлай потом подходил смотреть - у него от яда даже глаза вытекли. И то понятно - яд он покупал у хромой Му, а та фуфлом не торгует, так...А третьего он руками забил, голыми, - оплеуху за оплеухой. Ударов было настолько много, что они походили на густую сеть жемчужин, переплетающихся вдоль и поперек, как говорится в тайных трактатах. И переходы его из стойки в стойку при этом были гибкие и проворные шаг твердый, словно пускаешь корни, пятки прочные, как гора...Внутренние стили, они ведь сильнее внешних. Поэтому Удан величественнее, чем Шаолинь(9). Он, наверное, всё-таки добавил что-то в свою воинскую технику. Ушу, ведь это искусство. Один человек без оружия, останавливающий меч.

Яданлай аккуратно поставил чашку на стол. Его отпускало.

- У меня звериная натура, - так же медленно, как она сказал он. – Я уже отрезанный ломоть.

Мактуб улыбнулась.

- Яданлай, в тебе много и светлого. Не бывает только черных людей, - она показала на окно. - Смотри!

Яданлай посмотрел. Закат был оранжевым. Дьявольская красота – эта та, которая убивает. Он только что чуть не умер. Но триграмму он добыл. Она гласила:

_________ 1. Нырнувший дракон. - Не действуй.
_________ 2. Появившийся дракон находится на  поле. – Благоприятно свидание с великим   человеком.
_________ 3. Благородный человек до конца дня деятелен.
_________ Вечером он осмотрителен, точно в опасности. –
_________ 4. Точно прыжок в бездне. - Хулы не будет.
_________ 5. Летящий дракон находится в небе. - Благоприятно свидание с великим человеком.
_________ 6. Возгордившийся дракон. - Будет раскаяние.

Применение девяток. При действии  девяток смотри,  чтобы  драконы не  главенствовали: тогда будет - счастье. Путь Воина нельзя выразить словами или иероглифами, ухвати его суть и иди вперед, к реализации всех заслуг, силой постоянного упражнения - просветляй душу и тело.

Яданлай знал, что в философском аспекте, конечно, каждая черта может быть иньской и янской, а в гадательном  -  еще  и старой или молодой. Обладая этими свойствами, черты всегда занимают определенные  позиции  в каждой  гексаграмме, которые  могут  им соответствовать или не соответствовать. Чертам «ян» соответствуют нечетные позиции, чертам «инь» - четные. Первая, нижняя позиция как бы знаменует  начало, зарождение процесса, вторая - апогей его внутреннего развития, третья - кризисный переход от внутреннего состояния к внешнему, четвертая - внешнее обнаружение, пятая - максимальное проявление, шестая - завершение или перерождение в иной процесс... Иногда, как в его случае, возможно - в иной мир. И хорошо. Тут всё надоело. Каждый день - борьба. Может, там будет лучше. Помучался, и - в небо. Там, наверное, совсем другие законы... Мы ничего не знаем о жизни, подумал Яданлай, что мы можем знать о смерти?..

- Позиции  также  символизируют свойства и образы, - снова читая его мысли, колдунья махнула обнажённой рукой. На столе самопроизвольно появились груды зёрен, мягкий блестящий шёлк и различного вида фрукты. Яданлай, как осёл, качнул головой. Ничего не исчезало.

-...первая - твердость, ступни, простолюдин, вторая - мягкость, голени и служивый, третья - справедливость, бедра, вельможа...

Через окно Яданлай увидел - множество радужных облаков собралось над крышей её хижины, и бесчисленные белые, красные и жёлтые цветы выросли по всей траве. Эти бесчисленные чудеса поразили его взор.

-...четвертая - гуманность, туловище, придворный, пятая - «яновость», плечи, государь, шестая «иневость», голова, совершенномудрый...- она, увлечённая уроком, казалась, совсем не обращала внимание на происходящее...

Яданлай увидел, что сотни восхитительных для глаз видов перетекали один в другой, казалось, они начинают бить в большой барабан. Только что этот барабан хочет сказать?..

-...две нижние, две средние и две верхние позиции, - колдунья повернулась к нему спиной, Яданлай увидел её ягодицы. Он чуть не потерял сознание. Они были совершенно как две дольки прозрачного персика, дающего бессмертие и потому недоступного, только живые, овальные и в то же время круглые, хотелось бежать туда, к ней. Хотя бы прикоснуться. Вот его жизнь, вся. В ней.

-...образуют диаграммы, соотносимые  соответственно  с  тремя  главными  уровнями мироздания - земным, человеческим и небесным...

Триаду, как говорил его дядя. Но в триады Яданлай никогда не вступал. После той страшной ночи он поклялся матери в жизни никогда не делать трех вещей – никогда не играть в кости, не курить незрелую анашу, как дядя и отец, и не вступать в союзы «Блуждающих по рекам». И не бить первым, никогда. Первым нельзя. Важный удар - второй.

-...три нижние и три верхние позиции занимают две триграммы, - озеро. на котором стояла хижина колдуньи теперь стало окружено небольшими водоёмами и прудами, заполненными полями цветов и струящимися потоками голубого нектара...

Ожерелье облаков надежды и сомнений Яданлая, кажется, порвалось. Он понял, что этот раз будет трудным.

-...первая из которых символизирует внутреннюю, наступающую, созидающую ситуацию, а вторая -  внешнюю, отступающую и разрушающуюся. Как и в случае с отдельными чертами, нижней триграмме всегда соответствует сила «ян», а верхней - «инь».

Дядя как-то говорил ему, что важнейшую роль играют называемые в простонаречье женой и мужем вторая и пятая позиции, как центральные и потому определяющие для всего рисунка... Кроме того, спьяну он объяснял, что одна из них является - нижней, а другая - верхней в тетраграмме, выделяемой собственно внутри его. В свою очередь, её, тетраграмму эту, тоже  разбивают на две взаимопроникающие фигуры, которые  охватывают вторую,
третью, четвертую и третью, четвертую, пятую позиции, и гадают - точно. Потому что они, рисунки эти, могут быть вычленены и использованы соответственно как нижняя и верхняя триграммы для получения  новой  фигуры, характеризующей ещё  более  глубокое  состояние рассматриваемой ситуации... А внутри гексаграммы - верхняя и нижняя позиции, каждая из которых входит только в одну триграмм Что означает расходящиеся крайности - две центральные позиции, каждая из которых входит в три триграммы - слишком сблизившиеся элементы!.. - а вторая и пятая  - каждая из которых входит в две триграммы - гармоничное пребывание в середине, что отвечает их срединному положению - в основной.

- Эта триграмма, - гора, защищающая вход в жилище колдуньи, тоже стала прозрачной. Сады цветущих лотосов тоже были видны на её склонах. -... которая тебе выпала, означает также творчество, крепость, небо, отца, что-то чёрно-желтое, ярко-алый цвет, золото, нефрит, яшму, драгоценности, жемчуг, зеркала, все круглые предметы, дерево, - она засмеялась, и то место, где её налитые нечеловеческой силой и покрытые капельками остро пахнущего мускусом пота ягодицы переходили в бёдра, издало свет. Яданлай сжал зубы и напряг всё тело. Теперь сердце снова бешено колотилось, и он только чудом запоминал всё, что она говорит. Любой воин до какой-то степени может контролировать свой ум.

Он так же сидел на корточках, она стояла. Вверху были ее волосы. Вороные-вороные. Длинные и волнистые. Красивые и блестящие. Как чёрный жемчуг.

- Я почтительно прошу хранителя твоего горла освободить раковину твоего голоса, - еле прохрипел он, смотря на становящийся хрустальным пол хижины. - Говори, говори, пожалуйста!

-...фрукты-плоды, дорогие предметы, головной лев, убор, слон, лошадь, лебедь и всё твердое.

Она опустилась на локти и колени и медленно встала на четвереньки головой к очагу. Сейчас было видно в с ё. Услышав гром этого великого барабана, наделённого огромной жизненной силой богов, они сейчас все соберутся здесь, понял Яданлай. Он боялся пошевелиться, нарушить гармонию. Соберутся, чтобы помочь мне победить...Говорят, воин может за десять секунд сделать копьём тысячу ударов. Но потом ему надо будет - уходить.

-...осень время на стыке девятого и десятого лунного месяцев, год, месяц, день и час со знаками «сюй» и «хай», годы, месяцы, дни и часы в цикле с пятью знаками металла, административные учреждения, башни и многоэтажные сооружения, высокие залы, высокие здания, почтовые станции, места обитания, обращенные на северо-запад, чёрный чай.

Устав, она прогнулась как пантера, положила голову на ладони, и задняя часть ее тела поднялась высоко вверх, открыв створки нефритовой пещеры. Яданлай закрыл глаза. Больше он ничего не мог сделать. Поставь мои стопы на плечи и рассмотри меня сверху донизу, почему-то вспомнил он. Какой-то трактат. Войди в отверстие в середине лотоса, двигайся сто, тысячу, сто тысяч раз, пробуждённый кончиком твоего алмазного жезла, мой трёхлепестковый лотос из набухшей плоти станет ал, как цветок бандхуки(10), отбрось все рассудочные мысли и соединись со мной, лежащей навзничь!..Да, подумал Яданлай, воин всегда должен быть свободен от похоти и сохранять ясное, не рассудочное состояние ума. Разве сделаешь...Он должен не заканчивать почитание, пока женщина полностью не удовлетворена. Только тогда ему позволителен отдых, с мясом и вином. Но, разумеется, чтобы женщина вкусила первой. Особенно рекомендуется обратный союз, при котором мужчина лежит навзничь, а женщина берёт на себя более активную роль. Так можно дольше прослужить своей богине, ублаготворяя её.

-...это также болезни в области головы и лица, легких, костей и сухожилий. Из вкусов это острый и горький, а из чисел один, четыре и девять.

Предо мною висящее сладкое яблоко, подумал Яданлай. Взять - необходимо. Он попытался встать, чтобы обнять колдунью, но не смог. Депрессия, тоска захлестнули его. Жить он уже не хотел. Не видеть - лучше, он закрыл глаза, - не влюбляться... Не сходиться лучше - не к чему тосковать затем... Но любовь к Мактуб уже пребывала в его сердце, неотделимо и устойчиво, как непостижимая волшебная сеть происходящих вокруг превращений. В небесах Индры есть сеть из жемчужин, расположенных так, что если посмотреть в одну из них, то увидишь все остальные, в ней отраженные, вспомнил Яданлай. Учитель говорил так... Подобным образом каждая вещь в мире не существует просто сама по себе, но неким образом включает в себя любую другую, и, фактически, является ею самой. Не знаю, как я, а Мактуб - точно алмаз. Что он без неё? Куда стремится реальности, лишённой проекции, куда стремится уму, лишенному цели?..

Внезапно она прокрутилась на коленях, как поднятый осенним ветром сухой бамбуковый лист, и оказалась лицом к нему. Не смея смотреть ей в глаза, Яданлай видел их даже через свои закрытые. Говорят, что если при расставании мужчина и женщина изо всех сил ногтями ущипнут друг друга за грудь и макушку, это поможет избежать забвения. Пока раны не заживут и не исчезнут, наслаждение, полученное в страстных ласках, не будет забыто. Ему никого щипать было не надо. Мактуб он и так не забудет никогда. Наслаждение объектами желания есть страсть, но наслаждение объектами желания есть и сама вера. Он бы отдал всё, чтобы пронзить её пруд желания сорвавшимся с привязи весенним быком.

- Убей меня, отруби мне голову, сожги мое тело, намажь себя моим трупным пеплом, потом постриги свои ногти и волосы, обрей голову, брось это все в проточную воду или сожги иди, ищи Дьяволицу. Так мы победим, - она ярко заулыбалась. - Если я должна пожертвовать собой, почему нет?!

Колдунья мгновенно оделась. Обычный человек так быстро одеться не сможет. Казалось, в келье зажглась радуга из пяти цветов. Место, где только что она стояла на четвереньках медленно, но верно  превращалось в свет.

(продолжение следует)

Примечания:
(1) фанза - китайская хижина
(2) кан - китайская печь с лежанкой, в настоящее время  с беспламенным горением и глиняными трубами-теплообменниками под полом
(3) белый цвет - в Азии цвет траура
(4) одна из знаменитых китайски гор, с ней связана поговорка: "С древности и до сих пор путь на гору Хуа - один."
(5) намёк на сугубо мирские занятия рода Яданлая, квадрат, в отличие от круга, есть бренный мир
(6) растение в Китае, традиционно используемое для гадания по Книге Перемен
(7) один из Восьми даоских бессмертных
(8) древнее индийское оружие, часто крестообразной формы
(9) намёк на две традиционные школы китайского боевого искусства - монастырь Шаолинь в горах Суньшань и горы Удан, соответсвенно, буддийскую и даосскую, внешнюю и внутреннюю.
(10) ярко-красный восточный цветок, в Индии применяют как краситель. Яданлай и Мактуб - жители Индо-Китая


© Copyright: Грант Грантов, 2010