Шаблон продолжение

               
                8

  Думать о том, как получить денег, Рите теперь не приходилось. Материальный вопрос отпал сам собой. И поэтому всё чаще она размышляла на другие темы. Мысли одолевали её со всех сторон и не давали покоя. Её мучила бессонница. Состояние стресса прошло, обстановка изменилась, но внутри неё всё ещё было чувство опасности и ощущение необходимости отрабатывать каждый свой рубль. Раньше ради каждой копейки ей приходилось общаться с безумным количеством людей, убеждать их в чём-то. Но теперь она была предоставлена сама себе. Рите приходилось много времени проводить с самой собой и это не доставляло ей удовольствия. Легко быть тем, кем тебя хотят видеть. Но трудно потом снова становиться самим собой. Изображая кого-то, ты и сам порой начинаешь верить, что тебе присущи эти качества. Но пелена проходит и вновь видишь своё отражение в зеркале. Все отношения Риты с людьми были кратковременными и непрочными. Ведь рано или поздно пришлось бы говорить им правду о себе и о своих чувствах к ним. Она предпочитала уходить раньше этого момента. Она нигде не задерживалась и ничем долго не интересовалась. Её желания проходили так же быстро, как и появлялись. Рита ненавидела свою жизнь, которая стала похожа на поезд в метро, который никогда не стоит на месте. Только если ему требуется ремонт. И лишь одно её желание не менялось со временем. Только одно увлечение не переставало ей нравится. Только одна её мечта не меркла перед лицом реальности. Это было и желанием, и мечтой, и сущностью, и сутью, и наваждением, и надеждой, и любовью, и радостью… Она хотела быть актрисой. И осознание этого разрывало ей душу. Она не знала, как ей этого добиться. Она не была слишком молода, она не была безумно красива, она не была удачлива, она не была хорошо образована. Она не имела образования, которое признают большинство людей. У Риты было лишь собственное образование – выборочное, она знала только то, что хотела знать. У неё не было ничего. Ничего кроме таланта. Она в него верила, она его холила и лелеяла, берегла как зеницу ока, не показывала посторонним. И никак не могла реализовать его. Иногда она радовалась, что он принадлежит только ей и никто о нём не знает. Но чаще ей казалось бесполезным иметь то, что никто не увидит. В порыве гнева она давно выбросила бы этот талант на помойку. Он причинял ей одну боль. Но талант это не обёртка от конфеты. От него так просто не избавишься. Про него так легко не забудешь. Он будет жечь все внутренности пока не получит то, что ему требуется – признания. Получив своё, он будет требовать всё больше и больше. Он сделает вас своим рабом,  но это будет самое приятное рабство, которое только можно приставить. Это будет рабство по собственной воле, полностью осознанное и желаемое. «Я не могу иначе», - повторяла Рита по сотне раз на день. Она не могла представить себя без этого. Но она уже так долго мечтала о съёмках, интервью, славе, что ей казалось, она не получит от них удовольствия, если вдруг обретёт. Её энергия давно растратилась на другое. Она не могла забыть то, к чему стремилась, но и изменить что-то не представлялось ей возможным. Впервые в жизни она ощутила себя беспомощной, слабой и ни на что не способной.
 У Риты было много свободного времени. Она могла делать всё, что хотела, но ей не хотелось ничего. Ей было на всё так начхать, что даже чихать было лень. Иногда ей хотелось исчезнуть с утра, а иногда только после обеда. Апатия сменялась приступами паники. То ей казалось, что нет ничего важнее на свете, чем она сама, то она была готова спрыгнуть с моста в реку. Её бросало то в жар, то в холод. Она плакала по углам, дома часами могла смотреть в окно. Она изучала в доскональности фотографии Вадима и начинала вспоминать, как они познакомились, как им хорошо было вместе. Она тысячу раз пыталась набрать его номер, но тут же останавливала себя. Она тысячу раз пыталась набрать номер Дианы, но в последний момент останавливалась. Она хотела разбить телефон, но, вспомнив, сколько он стоит, бросала его на диван. Она не отвечала на звонки Дианы, ведь её голос навеял бы ещё больше тоски. Рита хотела съесть торт на ночь, но ставила его обратно в холодильник, вспоминая каждый раз, сколько в нём калорий. «Эта дурацкая привычка себя контролировать! Я не могу теперь ни напиться в хлам, ни наесться до смерти, ни крушить всё вокруг! Где моё безрассудство? Неужели у меня его больше нет? Я бесхребетное бесчувственное существо! Гореть мне синим пламенем в морской воде!» - решила Рита. Она одинаково и любила себя и ненавидела. Если бы ей сказали описать себя двумя словами, то она, наверное, произнесла бы «гениальное ничтожество». Она не знала, почему гениальное, не понимала, почему ничтожество, но в том, что гениальное ничтожество, она была полностью уверена. Она не сомневалась, что в ней спокойно уживается и то и другое. Но невозможно всегда находиться на тонком канате. В какой-то момент нужно сделать выбор – остаться на правой или на левой стороне. «Может быть, просто свалиться на пол, а потом собрать свои кости?» - спросит Карлсон, и Питер Пен его вопрос поддержит. Однако попытается это исполнить Белоснежка, а семь гномов потом будут долго и искренне плакать. 

  Через две недели после расставания с Вадимом Рита перестала вспоминать о нём. Апатия прошла, паника отступила. Память коротка и беспощадна, но сердце оставляет в своей камере хранения воспоминания. Сердце бережно охраняет их, годами сдувает с них пылинки. И оно не выбрасывает воспоминания, даже если за ними никто не приходит. Сердце терпеливо ждёт момента, когда придёт хозяин. И хозяин, как правило, рано или поздно возвращается за своим грузом.
  Пока груз находился под надёжной защитой, Рита занималась арабскими танцами, йогой, смотрела фильмы, читала книги. Ничто теперь не обременяло ей жизнь. Заботы были отложены на неопределённый срок в самый дальний ящик. Ей ни о чём не нужно было волноваться. Ведь Иван решал все её проблемы. Проблемы? Это не ко мне. Это к Ивану Николаевичу. Я с ними больше дел не имею. Что не говори, приятно переложить свои манатки на чужую спину.
- Ты хочешь себе машину? – поинтересовался у неё однажды Иван.
- Я хочу везде и всегда. Но хотеть не значит получить.
- Ты её получишь. Чёрный «жук» тебя устроит?
- А я его устрою? Мне кажется, что нет. Без водительских прав он помашет мне ручкой.
- Права это дело десятое. Главное, чтобы тачка была наготове. Завтра подгоню тебе «жука».
 И вскоре у Риты появился автомобиль и водительские права. Её выводили из себя пробки на дорогах, но ездить снова в метро ей не хотелось. В машине никто не нарушал границ её пространства. В машине можно было оставлять вещи, которые переполняют сумочку. В машине можно было не пользоваться наушниками, чтобы послушать музыку. И она принадлежала ей и только ей. Это была её личная вещь, её личное средство передвижения. И столько зеркал вокруг – не нужно сотни раз копошиться в сумочке. Как некоторые неодушевлённые предметы способны поднять нам настроение! Порой больше, чем близкий человек. Вот вы видите, предположим, утром мужа и зеваете от скуки, а как только заводите мотор, включаете магнитолу, вам становится веселее. И вечером вы бежите, в большинстве случаев, не к жене или любовнице, а к своему компьютеру с выходом в Интернет. И новый мобильный телефон обрадует вас гораздо больше, чем, предположим, «пятёрка» сына по алгебре, особенно, если он получает их каждый день. 
И вы расстроитесь гораздо больше, если окончательно сломается компьютер, чем если ваша дочь, предположим, в четырнадцать лишится девственности. Вещи, вещи, вещи. Сколько из-за них лишних переживаний, комплексов. Некоторые готовы удавиться, лишь бы не выглядеть хуже других: только бы у соседа сад не оказался лучше, чем у меня, только бы мой бриллиант на шее больше тянул к земле, чем бриллиант этой девахи. Земля остановится, если я не куплю вот этот ноутбук. Солнце погаснет, если я не приобрету вот это редкое издание Омара Хайяма. Наступит Третья Мировая, если я не буду носить вот эти сапожки. Мировой океан опустеет, если у меня не будет на кухне вот этой соковыжималки. Бред Питт располнеет, если у меня на стене не будет висеть плазменный телевизор. Всё перевернётся вверх тормашками, если у меня не будет этой статуи Будды в кабинете. Как мы зависим от всяких безделушек. Часто не мы нажимаем на них кнопки, а они на нас. Вот нажмёте эту кнопку, сделка состоится. Вот ответите на звонок, ваша жизнь изменится. Вот отправите e-mail, тогда друг юности о вас вспомнит. Но то, что он захочет увидеть Вас на самом деле, далеко не факт.   

- Маргаритка, а ты не знаешь, где можно достать «Поразительные мысли Брюса Ли»? – поинтересовалась Зоя, когда они вдвоём гуляли по парфюмерному универмагу.
- Мысли Брюса Ли, которые изложил Литтл Джон? Да в Интернет - магазине она стоит сто рублей. При чём доставка по городу бесплатно.
- Какая осведомлённость!
- Просто у меня такая книга есть. А зачем тебе?
- Ты можешь купить её, упаковать и отдать от моего имени Витьке, когда он зайдёт к Ивану?
 «Вот я встряла. Оказывается, лучший друг Ивана спит с его женой!» - сделала вывод Рита.
- В принципе, это возможно.
- А то у Витьки скоро презентация книги. Хочется сделать ему что-нибудь приятное. А он недавно стал цитировать Брюса Ли чаще, чем Конфуция.
 «Удивила! Витя каждый раз выпрашивает у меня цитату Брюса Ли, когда выходит из кабинета Ивана. Им же самим читать некогда. Всё за них нужно разжевать, проглотить и переварить», - возмутилась Рита.
- Кстати, муж тоже подсел на Брюса Ли. Наверное, такие у мужчин кумиры. Представляешь, вчера он мне заявил: «Я не мастер, я ученик-мастер. У меня есть знания и опыт мастера, но я продолжаю учиться. Следовательно, я ученик-мастер. Я не верю в слово «мастер», думая о нём как о человеке, на котором можно поставить крест». А после добавил: «Брюс Ли». Я даже запомнила эту мысль.
- Если мысль красиво и изящно выражена, её легко запомнить.
- Подари за меня тогда и Ивану эту книгу. Скажи, что я оставила её у тебя в приёмной.
 «Я, если ты не забыла, ассистент твоего мужа, а не твой!» - хотела ответить ей на это Рита, но сдержалась.
- Как бы мне не перепутать подарки и не попасть впросак.
- Я думаю, ты справишься.
 Зоя нанесла на руку аромат одного очень известного бренда.
- Постараюсь не оплошать. За это ты мне должна подарить весь этот магазин на Международный женский день. А то такая сложная услуга!
- Обязательно подарю.
- Вот странный ты человек! Сказала бы лучше: «Вот губу то раскатала! Я подарю тебе на 8 марта губазакатывающую машинку!» Так нет, тешишь меня ложной надеждой.
- Ну, губазакатывающую машинку и парфюмерный магазин я тебе не подарю, но флакончик духов с радостью. Выбирай!
 «Теперь и женщины делают мне подарки! До чего я опустилась! А у этих богатеньких совсем совести нет. Они разговаривают со мной так, будто я не человек, а пустое место, и поэтому не выдам их секреты. Сказать Ивану про его друга и жену или не сказать, вот в чём вопрос. О Боже! Неужели все становятся такими, когда вырастают? Что же делается с людьми с возрастом?! В кого я сама превращаюсь? В современное социально успешное существо, у которого всё схвачено. Как же мне не нравится им быть, хоть это должно, по идее, быть приятно», - подумала Рита и стала выбирать мне аромат. 
- Пожалуй, этот.
- О, хороший выбор! Я смотрю, ты во всём разбираешься.
- Во всём, кроме жизни.
- Не сказала бы. Ты ещё не подцепила какого-нибудь «пациента» Ваньки?
- Разве я похожа на человека, который увлекается рыбалкой?
- А чем ты увлекаешься?
- Преимущественно вышиванием крестиком.
- Я слышала, это успокаивает. Не подскажешь, где достойные курсы?
- Я предпочитаю самообразование.
- Ты такая смешная! Натуральная блондинка, а говоришь, как умный мужик. Я рада, что мой муж нанял тебя вместо той фурии.
 «Может, развести их? Мне достаточно намекнуть Ивану про … Нет, тогда придётся самой выходить замуж. Ни за что. Стать такой госпожой Шмелевской мне слабо. А иной  раз так хочется досадить этой идеальной дамочке! Хотя бы поцарапать её физиономию», - размечталась Рита.
- Всё-таки Иван Николаевич хорошо разбирается в людях. Во мне он точно не ошибся.
- Он редко ошибается в чём-либо. Вот за это я его и люблю.
- Смотрю я на вас и завидую. Вы такая красивая и счастливая пара!
- Это ты сейчас сарказмом решила обстановку разрядить?
- Ты не веришь, что вы красивая пара?
- Красивая да, но не особо счастливая. Впрочем, мы не так часто видимся, чтобы вспоминать об этом.
- А как вы познакомились?
 Рита слышала эту историю от своего босса, но решила послушать и версию Зои тоже.
- Он стоял передо мной в очереди в аптеку. Помню, он спросил: «Девушка, вас угостить валокордином?» Я немного опешила и произнесла: «Я вообще-то за противозачаточными». Он рассмеялся, а мне стало жутко неловко, что я проговорилась. Не знаю как, но в тот момент я поняла, что буду с ним очень долго. Ванька сказал фельдшеру: «Три пачки анальгина, цитрамон и три презерватива. Сдачу можете оставить себе на аскорбиновую кислоту!» Женщина – фельдшер натянуто улыбнулась и проговорила: «Девушка просила противозачаточные, а не презервативы». «Это я для себя. А девушке ничего подобного не продавайте! Она ещё не знает, что любит только меня». Я покраснела. Представляю, как я ужасно выглядела с багровыми пятнами на лице! Мне хотелось его убить и поцеловать одновременно.
 «Он часто вызывает подобное желание!» - согласилась с ней в мыслях Рита.
- Просто поцелуй дракона какой-то!
- Я стыдливо отвела глаза в сторону и стала ждать своей очереди. Он ушёл. Мне стало как-то обидно, что такой милый парень не спросил номер моего телефона. Я была готова рвать на себе волосы. Мне хотелось догнать его и вручить ему своё резюме. От него исходила такая невероятная энергия! Я подумала, что пропаду раз и навсегда, если больше его не увижу. Но я вышла на улицу, а он стоял рядом со своим авто и ждал меня.   
 Рита тяжело вздохнула.
- Как романтично!
- Ванька умеет удивлять. Он умеет делать жизнь интересной. Ладно, не буду продолжать, а то ты сама в него влюбишься.
- Зоя, ты сама знаешь, что не влюбиться в него невозможно. Но моя любовь чисто платоническая, дружеская. Я отношусь к Ивану Николаевичу с огромным уважением и  симпатией. Но я не смогла бы быть с человеком, который видит меня насквозь. А ты просто героиня! Столько лет это терпишь!
 «Красиво лгать не запретишь! Это моя привилегия. Это всё, что я умею», -  с тоской подумала Рита.
- Ты, наверное, думаешь, зачем же она тогда спит с Виктором. А потому что я всё равно больше не интересна ему. Свою работу он любит куда больше. И уже много времени прошло  с тех пор, когда мы были без ума друг от друга. Теперь он без ума только от своей работы.
 «Что за вздор! Да он ненавидит сейчас свою работу! Она загоняет его в пятый угол! Прошли те времена, когда он был без ума от того, чем занимается», - подумала Рита.
- Так, может, поговоришь с ним об этом? Может, узнаешь много нового.
- Поговорить? Уволь! Разговоры по душам не моя сильная сторона. Я никогда не знаю, с чего начать и чем это закончится.
- Начни, предположим, со стандартной фразы: «Как у тебя дела на работе?», а закончи, скажем, сексом.
- Моя любимая блондинка, тебе самой не помешает посетителей принимать. Они останутся довольны. Не думала об этом?
- Я стараюсь не думать, а чувствовать. Это как палец, указывающий на луну. Не концентрируй внимание на пальце или ты пропустишь эту божественную красоту. Брюс Ли. Выход Дракона.
- Но это же написал сценарист, а не Брюс.
- Такие фразы Брюс вставлял в фильмы сам.
- Скоро он и мне начнёт нравиться. А у тебя есть парень или ты только Брюса любишь? Как-то не верится, что ты свободна и одинока. Я знаю, такие девушки, как мы, умеют так щёлкать пальцами, чтобы все мужики сбегались.
- Я не умею щёлкать пальцами.
- Но мужики всё равно сбегаются.
- Я в поиске. Я ищу клад, предназначенный исключительно для меня.
- Я сама хотела, в своё время, быть кладом, а оказалась старым прогнившим сапогом фашиста.
- Человеку свойственно меняться. Если мы смотрим на того, кем мы были лет пять назад, мы, скорее всего, обрадуемся или ужаснёмся, но никогда не скажем: « Я совсем не изменился, я всё такой же!» Всегда есть возможность измениться в лучшую сторону.
- Эта сторона для меня слишком тёмная и неизведанная. Я предпочитаю оставить всё, как есть.

 Иван был в душе, когда у Риты завибрировал мобильный, и на экране высветилось имя «Зоя». Она забеспокоилась, что сейчас услышит в телефоне потоки брани в свой адрес. Рита глубоко вдохнула и нажала кнопку приёма звонка.
- Да.
- Привет, Маргаритка! Я тебя ни от чего не отвлекаю? – вежливо поинтересовалась Зоя.
- Нет. А что такое?
 Рита услышала в трубке всхлипы. Зоя явно была чем-то расстроена.
- Мне кажется, у него снова кто-то есть.
- У кого?
- У Ваньки, конечно. Я сегодня нашла в кармане его пиджака чек из ювелирного магазина. А мне он давным-давно ничего не дарил. Это для какой-то шлюшки. Ты ничего не замечала в последнее время? К нему захаживали какие-то девки? Ты покупала для него какие-нибудь украшения?
 От такого потока вопросов у Риты закружилась голова. Она даже была немного раздосадована, что приготовилась дать отпор, а у неё попросили помощи. Никаких претензий в свой адрес Рита не получила. Никакого скандала и выяснения отношений не случилось. Зоя ни в чём не подозревала свою приятельницу. Более того, она ей доверяла.
- Зоя, не переживай раньше времени! Может быть, он их тебе купил и ждёт удобного случая. У вас никакая торжественная дата не намечается?
 Зоя притихла и стала напрягать свою память. 
- Если только шесть лет с того момента, как мы познакомились.
- Вот видишь! Я уверена, что он решил сделать тебе приятное. Ты в себе не уверена? Ты считаешь, что твой муж не способен вспомнить о годовщине вашего знакомства?
- Я сомневаюсь.
- Зоя, подожди до знаменательной даты, а потом уже предъявляй ему претензии. Раньше времени не стоит.
- Так этот день уже завтра!
- Не долго ждать тебе, оказывается. Вот завтра и посмотришь.
- Ладно, наберусь терпения! Надеюсь, что этот подарок предназначен мне! Я уже начала думать, что наша семейная жизнь налаживается, и тут такая мерзость!
- Завтра всё станет ясно! Извини, но мне сейчас нужно собираться на свидание. Я очень долго этого парня ловила в свои сети. Не хочу выглядеть замухрышкой!
- Хорошо, хорошо. Созвонимся!
 Зоя повесила трубку. Из душа вышел Иван. Он него приятно пахло шампунем с ментолом. Словно открыли окно, и комната наполнилась холодным зимним воздухом. На его теле медленно растворялись капли воды. На нём было одно только белоснежное полотенце. Спортивное прошлое и регулярные тренировки в спортзале сделали его тело похожим на произведение искусства. Будто скульптор лепил это безупречное творение. Таким телом мог обладать Зевс, Дионис, Аполлон, но оно принадлежало Ивану Шмелевскому. И вряд ли античные боги сравнились бы бицепсами с Иваном, ведь они были лишены тренажёров, боксёрских груш, дорогих витаминов. Они бы проиграли в этой битве.
- Кто звонил?
- Твоя жена.
- И что она хотела?
- Она нашла в кармане твоего пиджака чек из ювелирного магазина. Спрашивала меня, нет ли у тебя кого-нибудь, не замечала ли я каких-нибудь девок рядом с тобой.
 Рита сняла с ушей серёжки и положила их на журнальный столик.
- У вас завтра шестая годовщина со дня знакомства. Подари это ей и всё будет улажено.
- Как у тебя всё складно получается. Такое ощущение, что на двери этой квартиры написано «мастер по разглаживанию грязного белья».
- Нет, на двери этой квартиры написано: «Здесь временно проживает какая-то шлюха».
- Вот скажи, чем ты недовольна? Я хотел развестись, а ты сама сдружилась с моей женой и наговариваешь ей про меня всякие прелести. Она вдруг стала смотреть на меня с обожанием, чего уже года три не было. Представляешь, недавно она мне завтрак приготовила. Я чуть в обморок не упал. Ты сама чего хочешь?
- Я за мир во всём мире.
 Иван залпом выпил стакан виски.
- Ритуль, если ты хочешь бросить меня, то так и скажи. Думаешь, я выгоню тебя из квартиры, отберу машину, уволю? Если ты этого не хочешь, я этого не сделаю. Моё самолюбие давно поднято на недосягаемую высоту. Мстить тебе я не собираюсь. Хочешь, чтобы я развёлся и женился на тебе? Пожалуйста. Я этого захотел ещё при нашей встрече. Хочешь завести себе какого-нибудь смазливого красавчика? Пожалуйста. Я просто не буду больше сюда приходить. Но вся проблема в том, что ты сама не знаешь, что тебе нужно. Ты ждёшь, когда я приму за тебя решение. Но я решаю только за себя самого. Я не хочу, чтобы ты потом обвиняла меня в том, что я испортил тебе жизнь. Я желаю тебе только всего самого лучшего и желательно со мной. Любое твоё решение я приму. Я незлопамятный. Но делать своё решение твоим я не собираюсь. Я слишком ценю тебя как личность. С моей стороны было бы просто преступлением подавлять такую особу, как ты.
  Они подкурили сигареты.
- Какой ты засранец, Иван Николаевич! Ни слова правды, а звучит так приятно, так успокаивающе, так красиво. Я почти уже поверила.
- На законченного альтруиста я не похож. Но временами так хочется! Забери серёжки, я куплю ей новые. Раз уж ты такая гуманистка, не мне с этим бороться.
- Ты меня недооцениваешь. Ладно, хочешь, чтобы я была жестокой, я ей буду. Разведись с Зоей! Я просто жажду стать мадам Шмелевской. Я выйду за тебя замуж. И чем быстрее, тем лучше. У тебя же кишка не тонка. Ты готов к переменам.
- Ты серьёзно?
- Да.
- А я нет. Думаешь, я сделаю это? Ха! Чтобы я женился на такой стерве, как ты?! Ни за что на свете! Мне жизнь моя ещё дорога.
 Рита не сказала ни слова. Она достала спортивную сумку и стала складывать в неё вещи. Очень быстро. Иван забрал сумку и забросил её на шкаф.
- Никуда ты не пойдёшь. Один ноль в мою пользу. Ты поверила в ту глупость, что я сейчас сказал.
- В какую из тех глупостей, которые ты сказал?
- В ту, что я не сделаю тебя своей женой. Успокойся! Мне жизнь моя не дорога. Я рисковый парень.
- Это ты поверил в ту глупость, что я недавно сказала.
- В какую именно?
- В ту, что я выйду за тебя замуж. Нет. Я пошутила. Мне свобода моя ещё дорога. Похоже, мы оба не поняли друг друга. И уходить я никуда не собираюсь. Просто шкаф забит  шмотками, вот я и решила переложить некоторые вещи в сумку.
 Иван начал быстро одеваться.
- Один-один, Ритуль. И вся эта вакханалия была лишь для того, чтобы вернуться туда, где мы остановились.
- Иногда полезно не идти назад и не идти вперёд, а просто покружиться на одном месте.
- Покружись. Только смотри, чтобы не вырвало. Ладно, я ушёл. Вечером позвоню.
 Иван с ещё мокрой головой вышел из квартиры. Он громко хлопнул дверью и вызвал лифт. Он не понимал, толи он злится, толи он раздосадован, толи он возмущён, толи он восхищён, толи он оскорблён. Противоречивые чувства переполняли его. Иван, несмотря на свой профессиональный опыт, не мог сейчас разобраться, какие именно эмоции владели им. На его телефон пришло сообщение от Риты: «Обожаю, уважаю». Он слегка улыбнулся. «С ней точно не соскучишься!» - подумал он, и дверь лифта открылась на первом этаже. На выходе из подъезда он чуть не столкнулся с какой-то пожилой женщиной. Настроение у него было одновременно хорошим и паршивым. Он ещё не определился, в какую сторону его склонить.

                9

 В декабре Рита не выдержала и пошла на «Ромео и Джульетту» в Молодёжный театр. Ей безумно хотелось насладиться игрой Вадима. Она жаждала увидеть его снова в этой роли. Порой ей казалось, что ничего более прекрасного она в жизни не видела. Порой ей казалось, что когда она будет умирать, у неё перед глазами предстанет Вадим в театральном костюме и скажет: «Я здесь останусь. Здесь отдохну навек». Если бы у неё спросили, какое самое запоминающее событие в её жизни, она, наверное, ответила бы, что все спектакли с Вадимом, на которых ей удалось присутствовать. Когда она вспоминала его игру, она словно попадала в восхитительный сад и наслаждалась запахом апельсинового дерева. Воспоминания о спектаклях, где Вадим становился Ромео, грели ей душу. Они были похожи на оазис посреди пустыни, где она могла в любой момент укрыться. У каждого человека есть самое любимое воспоминание. Воспоминание о том моменте, когда казалось, что ты не на грешной земле, а в раю, когда казалось, что нет на свете человека счастливее тебя. В этом воспоминании мы отогреваем своё сердце. В этом воспоминании мы отдыхаем от миллиона других совершенно не запоминающихся и не нужных событий. Мы возвращаемся в этот оазис, чтобы ещё раз пережить миг радости. Как хорошо, думала Рита, что моё любимое воспоминание – спектакль, в котором Вадим будет играть ещё очень долго.
 Но, к её удивлению, на сцене в этот вечер был не Вадим. Теперь роль Ромео исполнял другой актёр – низкорослый, заурядный, смазливый. Рита была крайне расстроена, что её Ромео больше не присутствует на сцене. Новый Ромео был крайне пафосен, не естественен и не убедителен. Он говорил не для Джульетты, а для себя самого.
Он получал удовольствие от своего собственного голоса, от своих движений. Он будто любовался собой со стороны. В других актёрах он видел своё отражение. Рите хотелось купить тухлых помидоров и закидать его. Она не представляла никого другого в роли Ромео, кроме Вадима. А этот парень просто в подмётки ему не годился. Он омрачал её любимое воспоминание, он портил произведение Шекспира своей излишней театральностью. Она вышла из зала и направилась к выходу, как на глаза ей попался большой плакат. На нём большими синими буквами было написано «Горе от ума». Ниже она увидела фотографию Вадима в образе Чацкого. Не успело у Риты и одной мысли в голове возникнуть, как она купила билет на этот спектакль. Он должен был начаться через два часа. Рита терпеливо сидела за столиком в буфете и поедала пирожные всё это время. Она не могла не увидеть Вадима на сцене.
 И вот он. Ромео остался без Джульетты,  Ромео повзрослел, Ромео разочаровался в жизни, Ромео стал носить очки. Ромео исчез и появился Чацкий. Потерянный, никому ненужный. И ему самому больше никто не был нужен. Он был сам по себе. Он воскликнул: «Карету мне, карету!» и умчался прочь – подальше от человеческих недостатков. Он оставил позади свои иллюзии. Чацкий смотрел только вперёд – на длинную извилистую дорогу. Ему опротивела смесь «французского с нижегородским». Чацкий жаждал искренности. Чацкий жаждал подлинной красоты. Чацкий жаждал быть самим собой.
 Рите хотелось разрыдаться и броситься ему на шею. Рита хотела стать букетом цветов и подарить себя ему. Она была вновь околдована. Вадим завоевал её сердце во второй раз. Теперь он был совершенно другим. И таким он нравился Рите ещё больше, чем прежде. Он был похож на феерию. Он был похож на чудо, которое вдруг произошло. Она не верила, что такой парень может существовать на самом деле. Он был совсем не похож на остальных. Его нельзя было сравнить с кем-то. Он был в единичном экземпляре. Он был уникален, самобытен. С первого взгляда вы могли бы и не заметить его энергетики, обаяния, но потом невозможно было отвлечься от него хотя бы на секунду. Хотелось кричать: «Продолжайся, продолжайся!» Рита замерла. Если бы она была способна остановить время, то она навсегда осталась бы в своём кресле в пятом ряду балкона и любовалась бы игрой Вадима.
  Но спектакль закончился. Актёры поклонились, получили свою долю оваций и ушли за сцену. Оазис закрыли. Рита вернулась в пустыню. Теперь её любимым воспоминанием станет Чацкий, а не Ромео. В оазисе сделали кардинальную перестановку. Всё изменилось до неузнаваемости, только человек остался тот же самый. Оазис не может долго находиться в одиночестве. Ему необходим посетитель, которого он может радовать. Оазису нужны люди, чтобы они оценили его достоинства. Под водопадом вы помоете голову своими мечтами. С дерева вы сорвёте сочный плод своих надежд. Райская птица пропоёт вашу любимую песню. Но время посещений ограничено. Вы не можете находиться здесь всё время. Запишитесь на следующий сеанс и возвращайтесь к обычной жизни!
 
 Кто услышит, если вы молчите. Люди не любят разбираться в чужих проблемах, ведь обычно у них достаточно своих собственных. Они не желают оглядываться по сторонам, ведь тогда можно увидеть то, что не хочешь видеть. Тогда можно заметить, что кому-то нужна помощь, доброе слово, внимание. А ты так занят, ты так устал, ты полностью измотан, у тебя болит голова, не хватает денег на автомобиль. Лучше закрыть глаза, уставиться в монитор компьютера всеми фибрами своей души, которая давно уже спит, и сделать вид, что ты ни при чём. Меня нет. Меня не существует. Часы приёма начнутся завтра с восьми утра. А до этого времени оставьте меня в покое.
 Иногда и нескольких слов достаточно, чтобы жизнь изменилась в лучшую сторону. Несколько важных слов, отображающих суть проблемы. И решение тогда приходит само собой. Мы часто тараторим ни о чём, не жалеем связок и времени, но не можем сказать несколько слов, которые действительно могут изменить что-то. Какие это слова, кто-то захочет узнать. Вы их знаете. Вы их даже можете написать на бумаге, ибо писать в наше время умеет практически каждый. Ты изменил мою жизнь. Ты мне дорог. Я был не прав. Я думал, что могу думать, а оказалось это мне лишь показалось.
 Главное, знать, кому это говорить. И важно делать это вовремя.
 Рита сидела за столиком в кафетерии и смотрела на чашку остывающего кофе. Думала ли она о чём-нибудь, мечтала ли она о чём-нибудь? Нет, у неё в мыслях не было ничего, кроме чашки кофе. Она поглощала всё её внимание. Но Рита чувствовала, что её знобит. Она чувствовала тепло, прикасаясь к чашке. Думать могут и машины, в пределах своих функций, но чувствовать никогда. Мобильный телефон не сжалится над вами, если вам нужно срочно позвонить, а баланс на счету исчерпан. Сжалится только человек, у которого вы попросите «звякнуть».
 Из сумочки Риты раздалась популярная мелодия. Но она не хотела отвечать, кто бы это ни был. Она размешивала сахар в своей чашке кофе и не хотела, чтобы её отвлекали от этого интереснейшего занятия. Но телефон не успокаивался. Мелодия, которая ей очень нравилась, начинала действовать на нервы.
 - Да.
- Копылова Маргарита Владимировна? – спросил безучастный бесчувственный мужской голос.
 Рита немного испугалась столь официального обращения. Если вас называют по фамилии, имени, отчеству, то добра не ждите. Это к несчастью. Примета такая. Часто срабатывает, даже если вы в неё не верите.
- Предположим. А кто это?
- Так предположим или действительно Копылова Маргарита Владимировна?
- Да, у меня в паспорте так написано. Сейчас проверю. Да, именно так.
- Капитан Кулебяка.
 Слово «капитан» Рите не понравилось, но «Кулебяка» заставило улыбнуться. «Хорошо, что милиционер с весёлой фамилией, хотя повод к общению, наверное, нет», - подумала она.
- Приятно познакомиться! Чем обязана?
- Вы были знакомы с Брикоткиной Дианой Сергеевной?
- Почему «была»? Я и сейчас с ней знакома.
 Капитан Кулебяка ненадолго умолк. Рита услышала, как он кашлянул. Она знала, какую фразу капитан Кулебяка скажет следующей. Рита мысленно проговорила её. Капитан же озвучил её вслух.
- Её нашли мёртвой недалеко от въёзда в Гатчино.
 Рита положила чайную ложку на стол.
- Маргарита Владимировна, вы меня слышите?
- Слышу. Прекрасно слышу. Как это произошло?
- Четыре ножевых ранения в грудь. Мне сказали, что вы были близкими подругами. Это правда?
- Да.
- Мне нужно побеседовать с вами. Мы должны приехать в участок.
 Рита ненавидела, когда говори «должны», ей и кому бы то ни было, но в данной ситуации её это не раздражало. Она достала из сумочки блокнот и записала адрес, куда она «должна» прийти.

- Как давно вы были знакомы?
- Два года.
- Где вы познакомились?
- Станция метро «Василеостровская».
- Я имел ввиду не адрес, а обстоятельства.
- Мы работали в фирме «Тросса». Распространяли духи.
- Вы снимали с Дианой Брикоткиной квартиру?
- Да. Полтора года.
- Почему вы переехали оттуда?
- Я нашла новую работу. У меня появилось новое жильё.
- После вашего переезда вы продолжали общаться с Дианой Брикоткиной?
- Не особо.
- Что это значит?
- Нет, мы с ней не общались в последнее время.
- Но вы же были очень близкими подругами. Вы были в ссоре? У вас были разногласия?
 Рита хотела просто встать с этого стула, который шатался во все стороны, и уйти домой. Она хотела лечь в тёплую ванну и два часа размокать в ней. Она хотела запереться в квартире и реветь там, пока слезы закончатся. Её знобило, она весь день ничего не ела, ей хотелось спать. Она хотела уснуть, а, проснувшись, понять, что всё это не правда. Что Диана жива. Что не существует в её жизни этого лысеющего небритого капитана Кулебяки, который задаёт бесконечные вопросы.
- Нет, у нас не было разногласий. Просто у нас потом не было причин для общения.
- Вы знали, что она работала в эскорте?
- Работала где?
- В эскорте. Сопровождала солидных мужчин на всякие мероприятия, составляла им приятное общество.
- Она была проституткой, вы это хотите сказать?
- Да. Дорогой проституткой, судя по нашим данным.
- Я ничего не знала. Когда я переехала на другую квартиру, она ещё распространяла духи.
Можно я закурю?
- Да.
 Капитан поставил на стол огромную пепельницу, наполненную бычками. Рита была готова спросить у него: «Можно я туда сблюю?»: от этой пепельницы в комнате распространялся отвратительный запах, казалось, что её не очищали от бычков лет сто. И вид у этой пепельницы был устрашающий: она была ржавая, громоздкая, грязная. Рита с большим удовольствием запустила бы её в лицо этому сорокалетнему, ко всему безучастному капитану Кулебяке, который говорил о Диане, как о каком-то предмете, а не человеке. В его голосе не было и намёка на сострадание.
- Значит, вы не знали об этом?
- Нет. Я же говорю, что мы давно не общались.
 Рита смачно затянулась табачным дымом.
- И с её новыми подругами вы тоже не были знакомы?
- Как-то не представилось случая.
- У вас есть предположения, кто мог желать Диане Брикоткиной смерти?
- Капитан, она была милой красивой девушкой. И на моей памяти никто не желал нанести ей четыре ножевых ранения в грудь.
- Кого из парней, с которыми она встречалась, вы можете назвать?
- Мы мотались по городу с восьми утра до восьми вечера, впаривая духи. Это отнимало очень много сил и времени. Мы не особо интересовались парнями в тот период, если честно.
- Вы хотите сказать, что за два года у неё не было ни одного молодого человека?
- Почему же, были. Только вряд ли я смогу вспомнить их имена. Она и сама, наверное, с трудом бы их вспомнила. Кроме, разве что, Дровосека.
- Дровосека?
- Это прозвище такое. Сергей Бобриков. Он работал в ТЮЗе, когда мы в последний раз виделись. Не  думаю, что с тех пор его место работы изменилось. Правда, и не думаю, что они долго встречались.
- У вас есть номер его телефона?
- Я сменила телефон и не сохранила его номер. Но в ТЮЗе вы его, уверена, быстро найдёте.
- Вы знаете, как они познакомились с Дианой Брикоткиной?
- Мы сидели с ней в баре «Кербер» и познакомились с его другом Вадимом Самойловым. Минут через пятнадцать пришёл Сергей и Владимир, тоже актёр.
- Сергей ссорился с Дианой? Он ревновал её к кому-нибудь?
- Капитан, я была слишком занята своими проблемами и не обращала особого внимания на перипетии в их отношениях.
- Не замечали ли вы у него склонности к агрессии? Может, он её бил?
- Нет, он её не бил. И никакой склонности к насилию я у него не замечала. Скорее наоборот, он любил подкармливать голубей в парке.
- Больше ничего касательно дела вы сообщить не можете?
- Нет, капитан. Я же говорю, мы не общались уже несколько месяцев. Всё, что я знала, я вам сказала.
- Маргарита Владимировна, спасибо за информацию. Если нам ещё потребуется ваша помощь, мы позвоним.
- А что сделают с её телом?
- Похоронят, Маргарита Владимировна. В Петербурге. У её  родителей нет средств и сил перевозить тело в Рязань. Они приедут завтра.
- А кто опознавал тело?
- Её «коллега» по эскорту. 
 Рита, наконец, поднялась с шатающегося стула и вышла из ненавистного кабинета следователя. Потом она зашла в туалет, и её вырвало. Так противно ей ещё никогда не было. Рите было противно находиться здесь, ей было противно знать, что Диана была проституткой, ей было противно просто существовать на этом свете. Всё ей опротивело. В том числе, она сама. Она достала из сумочки влажные салфетки и телефон. Ей нужно было срочно поговорить с кем-нибудь.
- Вань…
- Что случилось? Ты плачешь?
- Диана. Моя подруга. Помнишь, я тебе про неё рассказывала. Её убили.
- Кто?
- Это не известно. Ты где?
- Я дома. В своём кабинете. Зоя с ребёнком в ванной. А ты где?
- Не важно. Мне просто нужно было с кем-нибудь поговорить. Представляешь, она стала проституткой. Вернее, она была проституткой последние несколько месяцев. Её тело нашли в какой-то канаве. Один бог знает, кто мог это сделать. И я даже не звонила ей последнее время. Я обещала ей, что всегда буду рядом, а сама даже не позвонила.
- Ты где? Давай я приеду!
- Не нужно. Тебе придётся придумывать что-то для Зои. Я справлюсь сама.
- Придумаю что-нибудь, в первый раз что ли. Ты где?
- Там, где я больше не могу находиться и секунды.
- Что ты собираешься делать?
- Уйти отсюда и больше никогда не возвращаться.
- Говори адрес! Я сейчас приеду! Только не садись за руль, умоляю! Ты же разобьёшься на хрен.
- И всем будет на это плевать. Может, меня тогда похоронят рядом с ней. Мы же были в одном измерении.
- Рита, говори адрес, чёрт тебя подери!
- Да пошёл ты к нему сам! Я сама доеду.
- Дура, ты же разобьёшься! Я сейчас приеду и заберу тебя!
- Лучше сиди с женой и ребёнком! Я уже жалею, что позвонила.
- У тебя же никого нет, кроме меня. Кому ты могла ещё позвонить?! Скажи адрес!
  Рита вытерла салфеткой слезы. А потом она бросила телефон в унитаз. Она сделала это спонтанно, молниеносно. Рита пожалела об этом. Она знала, что Иван будет волноваться. Да и телефон был дорогой, с массой функций. Но лезть за ним в унитаз она не стала. Она выбежала на улицу и села в машину. Она включила свою любимую песню «Modern myth» группы 30 seconds to Mars, закурила, а потом завела мотор. Она ехала по трассе и жаждала врезаться в каждый столб, попадавшийся ей на пути. Один столб приглянулся ей больше всех. Она резко повернула руль и въехала в него. Бампер помялся. Она ударилась головой об руль. У неё из виска потекла кровь. Музыка прекратила играть. Музыка исчезла. Нет, ничего этого не было. Рита очнулась и осознала, что ничего не произошло. Она по-прежнему ехала по трассе, не нарушая ни одного правила дорожного движения. Ей лишь показалось, что она сделала это. «И почему я не сделала этого? Что мне помешало?! – думала Рита. – Это дурацкое чувство самосохранения! Это дурацкое чувство самоконтроля! Я уже не способна причинить себе боль».

 Она вставила ключ в замочную скважину, но поняла, что дверь не заперта. Она вошла и в квартиру и увидела ботинки Шмелевского. Вскоре он сам появился.
- Вот видишь, со мной всё в порядке, - констатировала Рита, снимая куртку.
- А что с твоим телефоном? 
- Я его уронила в унитаз. Жаль. Хороший был телефон.
- Хорошо, что ты себя не уронила. Я испугался за тебя после того разговора по телефону.
- Не стоило беспокоиться. Я ни на что ни способна. На самоубийство тем более.
- Выглядишь ты паршиво.
- И чувствую себя так же.
- Ты поешь. Я тебе омлет приготовил и салат.
- Значит, ты знал, что я приеду целая и невредимая.
- Я знаю тебя лучше, чем ты сама себя знаешь.
 Рита помыла руки и прошла на кухню. На столе уже стояла тарелка с омлетом, стакан апельсинового сока, бутылка коньяка. Она просто накинулась на еду. Ей безумно хотелось есть. Иван сел напротив неё и закурил.
- Очень вкусно. Ты просто специалист по омлетам.
- Ты сейчас и жареных тараканов проглотила бы. Видно, проголодалась.
 Иван, не вынимая сигареты изо рта, налил в «пузатые» бокалы коньяка. Он поднял бокал коньяка на один уровень со своими карими глазами. Они изумительно дополнили друг друга. Рита невольно залюбовалась бездонностью его глаз и напитка в бокале. Она залпом осушила свой бокал с коньяком.
- Пусть земля ей будет пухом.

                10

 «Что я здесь делаю? Зачем я нахожусь в этом городе? Что мне здесь нужно? Что я здесь забыла? Я родилась в прекраснейшем месте на земле. Там щебечут птицы. Там потрясающий воздух. Я привыкла к этому воздуху и перестала замечать, какой он чудесный. Лишь здесь я почувствовала разницу между елебужским  и петербуржским воздухом. И почему мне не сиделось на месте? На красивейшем и уютнейшем месте. Почему меня вечно несёт вдаль? Было бы замечательно провести всю свою жизнь в Елабуге. В восхитительной сказочной дымке. Ни о чём не думать, а только чувствовать. Чувствовать, что жизнь проходит мимо меня, но проходит так изящно, утончённо и со вкусом. Я и не смела бы её задерживать. Ведь каждую секунду я дышала бы воздухом с ароматом хвои, смирения и любви. Любви к жизни, любви к самой себе. Не хочу я больше ни славы, ни денег, ни принца на белом коне. Да пропади всё пропадом! Да пусть идут эти мечты на хутор бабочек ловить! Надоели они мне, приелись. Хочу домой! К маме. Хочу быть ничтожеством, никчёмностью, ничем. Человек может быть никем. Такое иногда случается. Но если он при этом искренен, добр и щедр, то он может быть никем с большой буквы», - думала Рита, наблюдая за тем, как гроб с телом Дианы погружают в яму.
 У Риты мерзли руки, хотя она была в перчатках. Холод, ей казалась, насквозь пронизывал её. Рита была готова превратиться в Снежную бабу, но церемония погребения подходила к концу, потому что весьма малому количеству людей предстояло бросить горсть земли в могилу – маме Дианы, её отцу, Сергею, Вадиму, Владимиру, Рите и двум коллегам Дианы по дистибьютерскому бизнесу. Рита не могла понять, почему родители не отвезли тело Дианы в Рязань и не похоронили её по-человечески, как бы кощунственно это не звучало. Она понимала, что им будет легче, если могила дочери будет далеко. Понимала, но не чувствовала. Не чувствовала внутреннего согласия с их решением. Ведь ей самой было бы легче, если бы Диану увезли на родину. Тогда ей не пришлось бы мёрзнуть на кладбище и видеть, как такую красивую юную девушку придают земле. Бесполезную, но такую приятную для глаз красоту придают земле.
 «А когда-нибудь я умру и останутся только эти слова, что бессмертны. Где я же слышала эту фразу? Хотела бы я спросить у человека, который это сказал, какие именно слова. Я хотела бы, чтобы на моей могиле написали: «Она боролась и искала, но напоролась и упала». Эх, меня уже на рифмы потянуло! Не к добру. Скоро нужно будет издавать сборник под псевдонимом Госпожа Никто. Может, хоть в этом я преуспею», - размечталась Рита.
- Как ты? – спросил у неё Вадим у ворот кладбища.
- Ещё не решила. А как ты?
- Я решил, что хорошо.
- Я видела.
- Что?
- Чацкого. Я была в театре перед Новым годом.
- И как? Тебе понравилось?
- Очень. Только Чацкий у тебя получился уж больно взрослым. Немного юношеского запала ему не доставало.
 Вадим улыбнулся. У Риты сразу согрелись руки.
- Знаешь, ты самый лучший критик, которого я знаю. Я никогда не понимаю, что ты имеешь ввиду. И мне сразу вспомнилось, что ты сказала о моём Ромео.
- А я вот подзабыла. Может, напомнишь?
- Твой Ромео получился слишком мужественным. Немного инфантильности ему не хватало.
 Риты помнила. Она помнила, что говорила, когда в первый раз встретила Вадима. Она помнила, что говорила, когда в последний раз видела Вадима. Она помнила всё. Просто память у неё была замечательная. Она порой укоряла себя, что запоминает имена всех так называемых звёзд, заголовки газет, где что лежит, какого цвета была куртка у рядом сидящей в метро девушки. Она запоминала всё подряд. «Уж лучше бы я запоминала что-нибудь полезное. Английский язык, на пример. Но нет. Я ведь самое бесполезное существо на всём белом свете! Чем бы я не занималась, лишь бы не делом! Чем бы дитё не тешилось, лишь бы не героином!», - думала Рита, окунаясь в те времена, когда Вадим был рядом.
- Одним словом, я сказала практически то же самое, что и тогда.
- Не совсем. Ромео у меня чересчур мужественный, а Чацкий чересчур взрослый. Это разные прилагательные. Ромео, значит, должен был быть более ранимым, а Чацкий менее сведущим.
- А ты говоришь, что не понимаешь, что я имею ввиду. Ты понимаешь, что я имею ввиду, лучше, чем я сама. Чацкий разочаровывается в течение пьесы. Твой же Чацкий был разочарован с самого начала. Он будто знал, что все окажутся сволочами и свиньями. А, поверь, так не бывает. Сперва человек почему-то отчаянно верит, что у него всё будет иначе, чем у других.
- В любом направлении есть свои шаблоны. От них никуда не деться.
- Вадим, ты сядешь в машину или нет? – позвал его Мерц с переднего сидения поддержанной «волги».
- Иду! Может, поедешь  на поминки с нами?
- Я весь вечер вчера беседовала с мамой Дианы. И сюда я приехала с ними. Думаю, с моей стороны было бы неприличным поехать в другой машине на поминки. 
- Извини, я как-то не подумал!
- Ты, вообще, редко думаешь. Вот этим ты мне всегда и нравился.
- Я снова не понял, что ты имела ввиду.
- Всего лишь то, что актёры должны больше чувствовать, чем думать. И ты с этим блестяще справляешься.
 Вадим снова улыбнулся. И Рита поняла, что в Снежную бабу она не превратится. Его улыбка согрела её. Лучи солнца не справлялись сейчас с этой задачей, а его улыбка справилась. Она была лучезарнее для Риты, чем само солнце.

  Рита зашла в кабинет Шмелевского с подносом, на котором стояла чашка кофе и его любимые пряники. До встречи с очередным «пациентом» оставалось полчаса.
- Ты принесла мне кофе?! Сегодня какой-то праздник или у тебя просто хорошее настроение?
- Прекрати! Я всегда добросовестно выполняю свой секретутский долг.
- Тебе явно что-то нужно, раз ты такая покладистая. Выкладывай! Какие-то проблемы?
- Я сама ходячая проблема. Тяжело быть Маргаритой Копыловой. Вот хотела спросить у тебя. Ты ведь знаешь ответы на все вопросы.
- Ты преувеличиваешь.
- Вот все говорят, нужно быть собой. А что такое «быть собой»?
 Иван сделал глоток кофе и целиком положил пряник в рот.
- Быть собой значит знать, кто ты. По крайней мере, я так думаю, - изрёк он с набитым ртом.
- Вот так просто?! Иван Николаевич, даже пережевывая пряник, не прекращает размышлять о самом важном. Диву даюсь, какой ты умный.
- Ты меня к чему-то подготавливаешь? Знаю я эту твою манеру наводить туману перед тем как сказать то, что ты хочешь.
- С тобой неинтересно говорить, но в то же время так занятно. Ты знаешь всё наперёд, но никогда не говоришь всё сразу. Ты всё выдаёшь малыми порциями.
- Я смотрю, ты уже сама переняла мою тактику.
- Я продала машину.
- Зачем?
 Он и бровью не пошевелил. Он положил в рот второй пряник. Рита понимала, что его ничем нельзя удивить.
- Она мне надоела. Её вечно нужно заправлять, отвозить в мойку. Ну прямо домашний питомец. Легче на метро ездить.
- И что ты собираешься сделать с деньгами?
- Отдать тебе. Я решила поехать домой. В Елабугу.
- И надолго?
- Навсегда.
 Он громко поставил чашку на поднос. Рита поняла, что ей удалось разозлить его. Она прекрасно знала, что только она способна вывести Шмелевского Ивана Николаевича из себя. У других просто не получалось.
- Час от часу не легче. И что ты там забыла?
- Себя.
- Да чем ты там будешь заниматься?!
- Ничем. Буду умирать от скуки. Буду крутить быкам хвосты. Буду переливать из пустого в порожнее.
- Ты так шутишь или я что-то не понимаю?
- Я говорю совершенно серьёзно. Я поняла, кто я есть на самом деле. Теперь я знаю, кто я, и могу быть самой собой. Я могу быть никем. Я могу быть всем, чем угодно.
- Но для этого не обязательно возвращаться в Елабугу.
- Обязательно. Нужно вернуться в то место, где всё пошло не так, и начать всё сначала.
 Рита положила на стол толстый конверт. Они вдвоём начали смотреть на него. Он будто был пропастью между ними.
- И когда ты собираешься уехать?
- Завтра.
- Но я даже не нашёл тебе замену!
- Я нашла. Завтра она придёт. Не переживай, у неё внушительное резюме, симпатичная мордашка и стройное тело. Блондинка. Всё, как ты любишь. Если она тебе не понравится, найдёшь другую. А на время и эта сойдёт.
- Какая забота с твоей стороны!
- Это единственное, чем я могу тебе отплатить за твою щедрость и понимание. Спасибо тебе за всё. 
- Ты выглядишь глупо.
- И фиг с ним. Выглядеть глупо – моё призвание. Я понимаю, что выглядела бы лучше, если бы смылась с деньгами за машину. Но хватит с меня халявных денег. Они достаются гораздо тяжелее честно заработанных. Ей богу, легче батрачить мойщицей, чем обирать мужиков, быть всегда обаятельной и привлекательной, знать, что сказать.
- Можешь работать мойщицей, если тебе нравится, но только не уходи от меня. Разве тебе со мной плохо? Чего тебе не хватает? За чем ты гонишься?
- Мне с тобой не плохо. Но просто ты не мой. Ты Зоин. Мне больше чужого не нужно.
- Да ты… Разве не понятно, что я давно не Зоин. У меня же на лбу будто написано: «Риткин».
- Знаешь, приятно это, конечно, слышать, но я не верю. И, знаешь,  я рада, что никогда не буду госпожой Шмелевской. Я рада, что у нас никогда не будет общих детей. Я рада, что мне не придётся разводиться с тобой. Я рада, что мне не придётся драться с тобой за красный кожаный диван. Я рада, что не буду ненавидеть тебя. Я рада, что не узнаю тебя с худшей стороны. Рада, что этим человеком будешь не ты, а кто-то другой. Пусть Зоя терпит от тебя всё это. Ты её мужчина. Я же буду помнить о тебе исключительно хорошее.
- Я о тебе тоже.
- И это прекрасно. О чём я могу ещё мечтать? Так хорошо, что хоть кто-то будет вспоминать меня не матными словами.
- Забери этот чёртов конверт! Это был подарок. Не нужно его возвращать! Машина была твоя.
- Я понимаю, ты сейчас растроган, но не делай того, о чём потом пожалеешь.   
- О тебе я никогда не пожалею. Забери! Тебе они пригодятся больше. К тому же ты их отработала. На красном кожаном диване. И ты никогда не давала мне скучать. Поверь, машина, не такая большая плата за тебя. Пусть даже и на время.
- Ты считаешь? На том и сойдёмся. Вернее, разойдёмся.
 Рита взяла конверт и направилась в приёмную.
- Пришли мне из Елабуги e-mail! С твоей обычной подписью!
- Я могу тебе и сейчас это сказать. Обожаю, уважаю. И это абсолютная правда.
- Взаимно. Вернее, в десять раз сильней. Знаешь, ты очень приличная девочка. Даже если ты посылаешь кого-то на ***, ты потом обязательно звонишь этому человеку, переживаешь, удачно ли он туда добрался.
- Да иди ты!
 Никогда не хочется расставаться с тем, к чему ты привык. Если человек видит каждый день одно и то же, ему кажется, именно так и должно быть. Если ничто не меняется, то и человек остаётся прежним. Так людям, по крайней мере, кажется. И Иван чувствовал, что привычный уклад его жизни полетел к чертям собачим. Рита так хорошо организовывала его день… Рита так хорошо делала за него всякие мелочи… Рита забавляла его день и ночь. Ему было сложно представить, как она уйдёт из его жизни. Он старался не думать об этом, но рядом не было Риты, чтобы отвлечь его. Её больше не будет. И как теперь будет выглядеть его день?! Она ворвалась в его график так неожиданно, спонтанно, интересно. Она сумела стать для него незаменимой. Он жутко привык к ней. Он жутко привык к её обаянию, чувству юмора, красоте. «Она красива во всем, Господи! На любой вопрос у неё найдётся ответ. Пусть он будет звучать глупо, но он будет уместен. Она не подвержена ничьему влиянию, кроме своего собственного. Для неё не важно ничьё мнение, кроме своего собственного. Разве что, к Брюсу Ли она иногда прислушивается. Я таких никогда раньше не встречал. И вряд ли когда-нибудь встречу. Очень тяжело ей жить с таким характером, но она старается», - с досадой подумал Шмелевский, подкуривая сигарету. Невообразимая тоска овладела им.
 Но поздно вечером он пришёл домой, включил телевизор и забыл о Рите. Нет, он помнил, кто она такая, но это воспоминание было перемещено в «корзину». Он мог в любой момент восстановить этот файл, но необходимости не было. Круговорот жизни снова закружил его, и в этом круговороте больше не было места для Риты. Она исчезла. Будто её никогда и не было в её жизни. Ивану казалось, что она слишком хороша, чтобы быть правдой. «До неё никому и никогда не было никакого дела, почему же я должен переживать о ней, скучать? Нет, этого не будет!», - решил он. Он лёг в свою тёплую постель, обнял свою красавицу-жену и забыл о Рите.
   
                11

 Рита вернулась домой в Елабугу, и ей стало спокойнее. Её депрессия прекратилась. Она сидела в своей комнате, увешанной плакатами рок-звёзд, и любовалась своей коллекцией редких книг, дисков. Дома было тепло и уютно. Она не чувствовала себя обязанной кому-то. Ей не нужно было никого обольщать, выглядеть сногсшибательно, едко выражаться. Она могла целый день ходить в сером старом свитере, не причёсываться, не краситься. Рита целыми сутками страдала от скуки: смотрела фильмы, зависала в Интернете, читала. Она не представляла, как это здорово ничего не делать. Безделье пришлось ей по вкусу. Безделье стало основным её занятием. Но безделье это было, можно сказать, деятельным. Она узнавала много интересных вещей,  пробовала даже вязать крючком. И у неё не плохо получалось. У Риты часто получалось то, что за что она принималась, но она никогда не доводила свои начинания до логического финала. На полпути она останавливалась, а потом сворачивала в другую сторону. Безделье стало основным её занятием. Но безделье это было, можно сказать, деятельным. Она узнавала много интересных вещей,  пробовала даже вязать крючком. И у неё не плохо получалось. У Риты часто получалось то, за что она принималась, но она никогда не доводила свои начинания до логического финала. На полпути она останавливалась, а потом сворачивала в другую сторону. Не интересно ведь идти туда, где ты знаешь, что тебя ждёт и кто тебя встретит. Предсказуемость претила Рите. Она не желала делать то, что делают другие. Пусть ей даже придётся жестоко поплатиться за свою спонтанность и оригинальность. Она отчаянно искала свой собственный путь, но туман скрывал все дороги. Туман всё не рассеивался. Он упрямо не желал уходить восвояси. В детстве человек отчаянно верит, что у него будет всё, стоит ему только захотеть. Но потом он взрослеет, разочаровывается, осознаёт, что всё далеко не так красочно и красиво. В итоге, он вообще перестаёт желать чего-либо или не знает, что именно ему нужно. Рита пыталась понять, что она ищет. Но она понимала, что ничего не хочет понимать. Она думала, как только найдёт то, что ей нужно, жизнь потеряет всякий смысл. И нуждается ли жизнь вообще в смысле? Смысл есть только у того, что скучно, обыденно и серо. Самые счастливые люди не имеют никакого смысла в своём существовании. Жить без смысла –  это вовсе не губить всё тебя окружающее. Жить без смысла – это адекватно воспринимать всё тебя окружающее и уметь этим пользоваться. Жить без смысла – это не думать, а чувствовать. Если человек когда-либо захочет вернуть прошлое и изменить его, он должен, прежде всего, осознать, даже если ему это удастся, позже ему захочется изменить всё снова. Более того, скорее всего, он захочет вернуть всё обратно. Всё так, как оно и должно быть. Ни лучше и не хуже.

- И надолго ты к нам? – спросила Риту мама, накладывая ей очередную порцию вареников с картошкой.
- Ещё и недели не прошло, а ты меня уже гонишь! Я ещё не решила. Деньги у меня  пока есть, вот и буду думать о своём будущем.
 Рита посмотрела в окно и увидела деревья, покрытые инеем. Всё было изумительно заснежено. Рите казалось, что она попала в какую-то рождественскую сказку. От избытка красоты у неё перехватило дыхание. Даже карканье вороны здесь казалось приятным. Всё здесь напоминало сказку, всё здесь радовало.
- И что ты уже надумала?
- Пока ничего конкретного.
- А какие-нибудь мысли уже есть?
- Нет, мам. Ты разве не опаздываешь на работу? Там в десять утра целая очередь в библиотеку выстраивается. Как бы не начали забастовку от недостатка чтения!
- Всё язвишь! И чем будешь сегодня заниматься?
- Поем, посплю, потом ещё раз поем, потом ещё раз посплю.
- Сходила бы в гости к подругам! А то совсем загрустишь здесь одна.
- Я загрущу ещё больше, если пойду в гости к подругам, одна из которых замужем за сантехником и у неё в двадцать один уже двое детей, другая работает в табачном киоске, а третья просто алкашка. Лучше я погрущу здесь одна, чем за бутылкой водки в компании одноклассниц.
- Детка, тебе не кажется, что у тебя слишком завышенные требования? Может, тебе стоит немного снизить планку?
- Мам, не называй меня деткой! И куда уж ниже опускать планку?! Она и так в районе плинтуса. Не порть мне настроение с утра, хорошо? Как только я решу что-нибудь, я тебе обязательно сообщу.
- Я пошла на работу. Вареники в морозилки. Потом себе ещё сваришь. Пирог в духовке. Не забудь выключить его через пятнадцать минут! Вернусь часов в шесть.
- Да, мам.
 Когда дверь за матерью захлопнулась, Рита легла на диван и неподвижно пролежала минут пятнадцать. Ей незачем было вставать. Она могла бы пролежать неподвижно хоть весь день. У неё не было никаких обязательств, никаких проблем. Рита включила набираться воду в ванну. На всю громкость играла песня «A Beautiful Lie» 30 seconds to Mars.
 
 It’s time to forget about the past
 To wash away that happened last
 Hide behind an empty face
 That has to much to say
  Cause this is just a game
 
 Рита с трудом стала вспоминать перевод этого куплета: она видела его в Интернете. Строчка за строчкой она его всё-таки вспомнила. Благо, память у неё была хорошая.
 
 Позабыть о прошлом,
 Стереть то, что недавно случилось,
 Спрятаться за безличьем.
 Мне, в общем, нечего сказать.
 Всё – только игра.

 Эти слова как нельзя лучше отображали её настроение. Она повторила их про себя множество раз. Она пыталась подпевать Джареду Лето (фронтмену этой группы). Так проникновенно  и изящно у неё, конечно, не получалось, как это делал Джаред Лето, но она очень старалась. Потом она начала прыгать по дивану и петь во флакон лака для волос, представляя, что это микрофон. Интересно, есть хоть один человек на свете, который никогда не пел во флакон лака для волос или в расчёску перед зеркалом? Похоже, это самое любимое занятие людей. Разве что, секс опередит по рейтингу.
 Вскоре Рита почувствовала запах чего-то палённого. Она вспомнила, что не достала пирог из духовки. Она подбежала к плите и открыла духовку. По кухне распространился дым. 
- Блин, хоть клип здесь снимай!
 Пирог превратился в нечто чёрное и мерзкое. Он был похож на уголь. При одном взгляде на него Рите хотелось кашлять. Есть его теперь было, конечно, невозможно. У неё заслезились глаза от дыма. Рита открыла окно, и в комнату проник холодный зимний воздух. Её тело покрыли мурашки. Они словно добрались и до её сердца: она дрожала как последний осенний лист на ветру. Рита застучала зубами, а потом надела куртку и вышла на улицу, не забыв выключить воду в ванной. Одного чрезвычайного происшествия ей было на сегодня достаточно. Она достала пачку сигарет и жадно закурила. «А пирог жалко!», - подумала она и потушила только что подкуренную сигарету. Ей вдруг перехотелось курить. Её желания менялись молниеносно.
 Потом Рита два часа размокала в ванной, слушая песни 30 seconds to Mars. Она даже ненадолго уснула в теплой воде. Кончики её пальцев стали жутко морщинистыми и бледными. Она с ужасом представила, что когда-нибудь морщины действительно покроют её руки, лицо. «Я просто схожу с ума!» - решила Рита и взяла полотенце.
 Она надела на себя безразмерную футболку и села за компьютер. Она инстинктивно зашла в свой старый почтовый ящик, который не просматривала уже пару месяцев. Среди массы рекламных писем она обнаружила письмо от Дианы. Рита с нетерпением открыла его и принялась с жадностью читать. Она боялась упустить хотя бы одно слово из письма своей подруги. Диана словно оказалась рядом с ней. Диана будто говорила с ней. Рита почувствовала её присутствие. Рите казалось, что она слышит её дыхание. Рита боялась взглянуть в зеркало, потому что тогда бы она увидела не своё отражение, а отражение Дианы. Её разум приблизил Диану. Её рассудок с поразительной точностью воссоздал образ покойной девушки.
 «Привет, Ритуля! Ты сменила телефон. Я не знаю, где ты сейчас живёшь и работаешь. Ты не звонишь мне. Я скучаю по тебе. Скучаю по твоим вечным наставлениям, советам, идиотским шуткам. Не знаю, прочтёшь ты это письмо или нет: ты, похоже, решила полностью перечеркнуть своё прошлое. Если прочтёшь, обязательно позвони мне! Номер у меня тот же. Помнишь, ты обещала всегда быть рядом со мной! Ты обещала поддерживать меня. Я чувствую, что без тебя я качусь в пропасть. Я стала подрабатывать весьма гнусным способом. Мне столько нужно рассказать тебе! Позвони мне! Отговори меня от всяких глупостей, которые я делаю! У тебя всегда так хорошо это получалось. Почему ты меня бросила? Ты думаешь, что я положила глаз на Вадима? Нет же. Помнишь, ты мне говорила, что у мужиков заканчиваются деньги или вырастает брюхо, а мы должны всегда поддерживать друг друга. Почему же ты больше мне не звонишь? Надеюсь, ты прочтёшь это письмо сегодня! Спокойной ночи! Или помнишь, что ты всегда мне желала на ночь? Пусть тебе приснится Джаред Лето в семейный трусах и с мухобойкой. Это, говорят, к браку снится.
                Обожаю, уважаю, как ты всегда подписываешь свои сообщения. 
                Дианка-хулиганка».
 Рита смотрела на это сообщение и не могла поверить своим глазам. «Ну почему я не прочла его раньше?! Почему я не заходила в свой старый почтовый ящик?! Почему я не звонила ей?! Диана, я так хотела бы поговорить с тобой! Ты не представляешь, как мне жаль, что меня не было рядом. Почему тебя больше нет?! Ты оставила меня совершенно одну! У нас с тобой в этом огромном городе никого не было, кроме друг друга!» - подумала Рита и швырнула плюшевого медведя на диван. После она сама свалилась на диван и начала истерически плакать. Она плакала и плакала. Она не могла остановиться. Слезы вытекали из её глаз, словно вода из включённого крана. Она никогда в жизни не плакала столь отчаянно. Это продолжалось два часа. За эти два часа, ей казалось, она выплакала все слёзы, на которые была способна. Она молила юность не покидать её, не водружать на её плёчи бесконечные заботы, суету. Рита не желала взрослеть. Она мечтала всю жизнь оставаться беспечным беззаботным ребёнком с ангельским личиком. Какая прелесть в том, чтобы быть взрослой, успешной, лицемерной стервой? Какое удовольствие можно найти в осознании того, что ты больше ни во что не веришь, что тебе давно всё ясно и понятно? Почему нельзя всегда оставаться ребёнком, за которого все проблемы решают родители?! Рита знала, что пришло время объективно взглянуть на вещи. Без прикрас. Она прекрасно осознавала, если ты стоишь миллион долларов, то ты просто бесценен, то есть бесплатен, то есть тебя может трогать кто угодно. «Детство, постой! Ещё часок, минуту, секунду! Детство, огороди меня от окружающего мира, как ты делало это раньше. Не оставляй меня один на один с этой жестокостью, несправедливостью и фальшью! Мне страшно. Я не готова бороться одна. Мне нужна твоя помощь! Я ни на что не способна! Я неудачница! Я сплю в пижаме с жирафами и ношу тапочки в виде лап Кинг-Конга! Я не могу принять ни одного важного решения! Я не знаю, чего я хочу! Я боюсь представить, чем моя жизнь закончится! Я плачу горючими слезами и посылаю на хутор бабочек ловить! Я… справлюсь. Бог свидетель, я справлюсь».
 

 Один раз в третьем классе Рита забыла деньги на обед дома. Она вышла со школы жутко голодная и злая. Её никто не встречал, ведь идти от школы до дома было минут десять. И в Елубуге никто никогда не переживал за сохранность своих чад: в городе все друг друга знали, доверяли каждому знакомому горожанину. Рита остановилась у киоска и стала смотреть на жвачки. Она представляла, какой у них потрясающий клубничный вкус, какие яркие наклейки у них под обёрткой. Она желала получить жвачку всеми частичками своей души. Никогда и ничего она так сильно не желала, как получить жвачку в тот момент. Но денег у неё не было. Рита осознала, что есть вещи, которые ей не доступны. Она не могла попросить денег на жвачку у мамы, так как та была ещё на работе. Нет, когда-нибудь, Рита понимала, она получит драгоценную жвачку, но не сейчас. Но она хотела её именно здесь и сейчас. Потом она будет ей уже не нужна, но в тот момент жвачка полностью владела разумом девятилетней девочки. Она желала и не могла получить. Впервые в жизни. Рита была готова разреветься посреди улицы: так она хотела получить злосчастную жвачку. Но Рита отвернулась от киоска и направилась домой. И вдруг она увидела под деревом две клубничные жвачки, обёрнутых в пёстрые фантики. Она подбежала и схватила их. Её желание исполнилось. Это было похоже на волшебство. На ожившую сказку. Рита стала с огромным удовольствием  жевать их.
 И вот тогда Рита поверила, что на свете нет ничего, что она не в силах была бы получить. Она почувствовала себя самым счастливым человеком на планете. Она почувствовала себя всемогущей. Этот случай мог бы закончиться ничем: она просто пошла бы домой, съела бы оставленный мамой обед и забыла бы про жвачки, а потом всю жизнь знала бы, что есть преграды, общечеловеческие шаблоны, следовала бы им, подчинялась бы им. Но Рита увидела чудо. Прекрасная фея исполнила её заветное желание. И девочка навсегда поверила в это чудо. Окончательно и бесповоротно. Никто так и не сумел разубедить её в этом или даже не пытался. Сказка навсегда поселилась в её сердце. И, что бы не случалось, она продолжала слепо верить в неё.

This is the story of my life                Это история моей жизни.
These are the lies I have created                Это ложь, которую я создал.
                строки из песни 30 seconds to Mars "Тне Story".