Паламед и Одиссей. Миф о мудрости и коварстве

Время от времени в истории разных народов появляются выдающиеся личности, которых знаменитый исследователь человеческого сознания Тимоти Лири называл «агентами разума». Это люди, чей интеллект озарял собой всю эпоху и служил маяком последующим поколениям. Античная Греция подарила миру целое созвездие выдающихся мыслителей. Достаточно вспомнить Архимеда, Эвклида, Платона, Аристотеля,  Птолемея,  Гиппарха… Этот ряд великих умов, заложивших основы современной цивилизации, можно продолжать очень долго. Но задолго до них жил тот, кого, по-видимому, можно смело назвать первым греческим мудрецом. Это легендарный Паламед, участник Троянской войны,  прославившийся в те суровые времена не силой и властностью, а неординарным умом. Само слово «паламед» означает «древняя мудрость» и скорее всего, было не именем, данным герою при рождении, а прозвищем.

Отцом Паламеда был известный мореход, участник похода аргонавтов Навплий, внук Посейдона, а его мать Климена была дочерью критского царя Катрея. По правде сказать, о жизни Паламеда сохранилось мало свидетельств. По-видимому, он так же, как и отец был мореходом и имел собственный флот. О Навплии известно, что он грешил работорговлей и пиратством, но Паламед, скорее всего, занимался обычной морской торговлей, поскольку ему приписывается унификация мер длины и веса, а так же изобретение способа записывать числа. Кроме того Паламеду приписывается  добавление нескольких букв к греческому алфавиту, который был создан легендарным основателем Фив, финикийцем Кадмом. Такие изобретения мог сделать лишь тот, кто нуждался в точной записи, правильном  счёте и в единых единицах измерения товара, то есть купец. Впрочем, в те времена разница между купцом и воином была условной, особенно в морской торговле. Торговлей и пиратством зачастую занимались одни и те же люди. 

В античной традиции Паламед считался так же строителем первого маяка, изобретателем календаря и первооткрывателем навигации по звёздам. Утверждалось, что именно он придумал правила кулачного боя, гимнастические упражнения, а так же игры в кости и шашки.  Наверняка, как это часто бывает, Паламеду досталась часть славы других, ныне забытых изобретателей, но несомненно одно – он был выдающимся интеллектуалом своей эпохи.

Паламед был «данайцем», то есть состоял  в родстве с правителями Аргоса (его прапрадедом был Данай, основатель города) и был в союзнических отношениях с Агамемноном, царём Микен, главного политического и экономического центра ахейцев. Поэтому, когда троянский царевич Парис похитил жену спартанского царя Менелая, брата Агамемнона, Паламед одним из первых встал на сторону «партии войны» - Менелая, Агамемнона и Нестора, царя портового города Пилоса. Эти три властителя давно зарились на богатства Трои, но собственных сил для войны с этим могучим городом у них не хватало.

Похищение Елены Прекрасной стало отличным поводом для осуществления этого замысла, тем более что большинство ахейских правителей поклялись в своё время защитить честь Менелая, если на неё кто-то покусится. Возникла идея создания военного союза всех греческих городов против Трои и Паламед принял в этом деле самое активное участие. Вместе с Агамемноном и Менелаем он разъезжал по разным городам и где убеждением, а где и хитростью склонял их правителей к войне. Дело это было непростым, поскольку воевать никому особо не хотелось – Троя была слишком сильна и все понимали, что компания будет сложной. Собрать коалицию удалось в немалой степени  благодаря дипломатическим талантам и уму Паламеда.

Именно в период создания военного союза произошла первая встреча Паламеда с Одиссеем, которая положила начало их дальнейшей вражде. Царь Итаки не имел ни малейшего желания бросать свою молодую жену Пенелопу и только что родившегося сына Телемаха ради сомнительной идеи отомстить за поруганную честь Менелая. Кроме того он обратился к оракулу и получил очень скверное предсказание по поводу целесообразности своего участия в войне. Однако Одиссей был связан с Менелаем клятвой, которую нарушить не мог. Тогда он пошёл на хитрость. Когда делегация в составе Агамемнона, Менелая и Паламеда прибыла на остров, гостям сообщили, что царь Итаки лишился рассудка.

Они подошли к полю и увидели, что Одиссей в войлочной крестьянской шапке шёл за плугом, в который были запряжены осёл и вол. Пропахав борозду, он обильно посыпал землю солью. На знатных гостей Одиссей не обратил ни малейшего внимания и продолжал заниматься своим делом. Паламеда весь этот маскарад совершенно не смутил. Он решительно взял из рук кормилицы младенца Телемаха и положил его прямо под плуг. Одиссей мгновенно остановился, и его мнимое сумасшествие было разоблачено.  Тем самым Паламед упрочил свою славу умнейшего из греков, но взамен обрёл опасного врага в лице Одиссея.

Об авторитете Паламеда свидетельствует следующая история. Когда огромная эскадра объединённого греческого войска была готова отправиться в путь, богиня Артемида наслала сильный встречный ветер, не дающий кораблям сдвинуться с места.  Виноват в этом был сам Агамемнон, во время охоты разозливший богиню своей непочтительностью. Через прорицателя Калханта было сообщено, что загладить свою вину Агамемнон может, лишь принеся  в жертву свою дочь Ифигению. Агамемнон поначалу отказался. Тогда к нему явились все военачальники греческого войска и заявили, что если Агамемнон не передумает, они сместят его с поста главнокомандующего, а на его место изберут Паламеда. То есть Паламед считался реальной альтернативой Агамемнону, а, значит, был вторым по значению лицом в этом военном союзе.

Как и ожидалось, Троянская компания оказалась чрезвычайно сложной. В те давние времена войска ещё не умели штурмовать крепостные стены, используя осадные орудия – их ещё просто не изобрели. Знатные греческие воины, все сплошь цари да герои, даже не пытались штурмовать стены с помощью лестниц, поскольку гибель при падении со стены считалась постыдной и недостойной героя. Другое дело рукопашный бой или сражение на колесницах. Однако троянцы нечасто баловали своих противников вылазками за крепостные стены. Зачем сражаться с противником лицом к лицу, если гораздо проще и безопаснее обстреливать его с крепостных стен?  Огромная греческая армия долгие десять лет топталась под стенами Трои пытаясь взять город измором. Но троянцы держались стойко.

Чем все это время занимался Паламед?  Он взял на себя руководство снабжением армии – рассылал отряды на поиск продовольствия, наладил сбор целебных растений для лечения многочисленных больных и раненых и построил маяк, чтобы суда могли ориентироваться в тёмное время суток. Паламед один из первых осознал, что война не стоит свеч. Расходы на содержание огромной армии превысили все возможные лимиты, и никакая добыча уже не могла компенсировать падение экономики в греческих городах. Если верить Гомеру, приводящему список кораблей от каждого полиса, участвовавшего в войне, то ахейское войско насчитывало около ста тысяч человек. Все эти люди были оторваны от своих привычных дел, они ничего не производили, но только потребляли неимоверное количество ресурсов. Торговля, сельское хозяйство и ремёсла в Греции неуклонно клонились к упадку.

Паламед начал потихоньку подговаривать Агамемнона и других полководцев прекратить осаду и вернуться по домам, пока Эллада окончательно не разорилась в этой войне, однако ни от кого не получил поддержки – каждый считал позорным вернуться домой без богатой воинской добычи. В войске царила довольно нервозная атмосфера, дисциплина падала. Обострилась и старая неприязнь между Паламедом и Одиссеем. Одиссей по статусу стоял гораздо ниже Паламеда. Он был беден и не имел собственного флота,  тем не менее, царь Итаки сумел занять в ахейском войске видное положение благодаря несравненной наглости, хитрости и умению плести интриги. Одиссей не особо жаловал открытый честный поединок. Он предпочитал действовать из засады чужими руками. Воинская доблесть и честь были для него лишь пустыми словами. Так однажды на военном совете Одиссей предложил убить или захватить в плен одного из троянских царевичей, устроив засаду возле храма Аполлона в священной роще на берегу реки Скамандр.

Эта идея очень не понравилась Ахиллу, который презирал всякие хитрости, предпочитая открытый поединок. Однако Одиссей произнёс длинную и убедительную речь, призванную доказать, что засада столь же доблестна как и обычное единоборство. Поскольку в красноречии с Одиссеем мало кто мог сравниться, то он быстро склонил на свою сторону прочих героев. Тогда, Ахилл, чтобы не выглядеть побеждённым в споре заявил, что он сам без посторонней помощи устроит засаду и с наступлением сумерек, взяв копьё и щит, отправился в священную рощу Аполлона.

Когда совсем стемнело к храму подъехали две колесницы в сопровождении небольшого отряда охраны. С колесниц сошли два человека. При свете луны Ахилл заметил на голове одного из них золотой обруч, знак царского рода. Ахилл издал боевой клич, метнул копьё и поразил владельца обруча. Испуганная охрана  разбежалась. Ахилл подбежал к своей жертве и увидел, что на земле лежит тело подростка, а над ним рыдает прекрасная девушка. Оказалось, что копьё сразило Троила, младшего сына троянского царя Приама, а девушка – царская дочь Поликсена, жрица Аполлона. Увидев, что убил не воина, а ребёнка, Ахилл испытал жгучий стыд, а горе несчастной девушки вызвало в нем глубокое сочувствие. Он уложил убитого Троила на колесницу и отпустил Поликсену с телом брата обратно домой, хотя по обычаям того времени мог потребовать за них огромный выкуп.

Когда Ахилл вернулся в лагерь ахейцев и рассказал о случившемся, Одиссей впал в ярость. Он обозвал Ахилла изменником и предателем. «Как можно было отпустить дочь Приама?- кричал он. – И ее саму и труп ее брата надо было притащить на веревке в лагерь!» Услышав эти слова, Ахилл схватился за оружие, но его остановил Паламед. «Ахилл не изменник и никто не вправе его обвинять, - сказал он. - А что касается тебя, Одиссей, то  лучше бы боги дали тебе меньше хитрости и злобы, но больше благородства». Остальные воины поддержали Паламеда, и Одиссею пришлось взять свои слова об измене Ахилла обратно. Но он не забыл о том унижении, которому подверг его Паламед.

Вскоре после этого Паламед отправил Одиссея во Фракию за зерном для войска. Одиссей долго отсутствовал и вернулся с пустыми руками, заявив, что во Фракии раздобыть зерно невозможно и что Паламед специально даёт ему невыполнимые задания, чтобы подорвать его авторитет. Тогда Паламед сам отправился во Фракию и вскоре прибыл с полным кораблём зерна. Позиции Одиссея в войске после этих двух случаев серьёзно пошатнулись, и он решил раз и навсегда избавиться от опасного соперника. Зная, что Паламед не раз высказывался о нецелесообразности продолжения войны, Одиссей начал распускать слухи, что тот был подкуплен троянцами. Люди охотно верят всяким сплетням, однако Паламед был слишком значительной фигурой, чтобы его можно было обвинить лишь на основании слухов. Поэтому Одиссей устроил ему ловушку, что было вполне в его стиле.

Для начала он пробрался в шатёр Паламеда и закопал в нём кувшин с золотом. Затем написал подложное письмо от троянского царя Приама Паламеду. В письме Приам якобы спрашивает Паламеда, получил ли он золото за то, что убедит ахейцев снять осаду. Письмо заканчивалось просьбой сообщить дату, на которую Паламед планирует поджечь ахейский флот. С этим письмом Одиссей немного перемудрил, поскольку снятие осады и поджог кораблей логически не сочетаются – ведь если сжечь корабли, то и отплывать войску будет не на чем, но тогда на этот момент никто не обратил внимания. Послание было передано Одиссеем фригийскому пленнику, которому поручили доставить его Приаму. Ночью фригиец отправился в Трою и был убит людьми Одиссея за пределами лагеря. Утром караульные обнаружили труп, нашли письмо и доставили его Агамемнону.

Агамемнон созвал доверенных людей, среди которых был и Одиссей и показал им письмо.  Он выразил своё сомнение в измене Паламеда. В конце концов, это могло быть военной хитростью Приама, который хотел вызвать раскол в рядах ахейцев. Тогда Одиссей предложил тайно обыскать шатёр Паламеда в его отсутствие. Агамемнон согласился. Он отправил Паламеда из лагеря с каким-то заданием, а сам вместе с Одиссеем, Менелаем и Нестором вошёл в его шатёр. Сдвинув кровать Паламеда, ахейские вожди обнаружили, что земля под ней недавно разрыта. Они начали копать и обнаружили зарытый кувшин с золотом. Вина Паламеда была доказана. Когда Паламеда арестовали, он успел сказать своему младшему брату Эаксу, чтобы тот бежал на остров Эвбея, где жил их отец Навплий. Он попросил брата сообщить отцу, что  он невиновен, и стал жертвой козней Одиссея.

Суд был недолгим. Одиссей произнёс пламенную речь, изобличающую Паламеда как гнусного предателя. Воины пришли в ярость и стали требовать смертной кары. Паламед не смог оправдаться и его приговорили к жестокой казни – побитию камнями. Его закопали по пояс в землю, и каждый ахейский воин кинул в него камень. Этот вид казни был выбран для того, чтобы отец Паламеда мореход Навплий не объявил кровную месть тому, кто приведёт в исполнение приговор.  Говорят, что перед смертью Паламед воскликнул «О, Истина, мне жаль тебя, ты погибла раньше меня!». Однако было два героя, которые не приняли участия в казни, потому что не поверили в предательство Паламеда. Это был Ахилл и его двоюродный брат Аякс, сын Теламона. После казни они разгребли кучу камней, откопали тело Паламеда  и тайно перевезли его на остров Лесбос, где и захоронили с почестями.

Вскоре к лагерю ахейцев приплыл корабль Навплия, но ему, как отцу предателя,  даже не позволили сойти на берег. Тогда с палубы своего корабля, он обратился к ахейцам с речью, в защиту сына, в которой напомнил о заслугах Паламеда перед ахейцами, о его мудрости и благородстве. Он призвал воинов задуматься – мог ли такой человек, как Паламед быть предателем? Но речь Навплия не убедила ахейцев. Ему приказали убираться. Тогда старик проклял ахейских вождей Агамемнона, Одиссея, Менелая и Нестора, а так же всех тех, кто по злому умыслу либо по неведению виновен в смерти его сына. Навплий не ограничился проклятиями. Когда после взятия Трои ахейские корабли начали возвращаться домой многие из них разбились о скалы из-за ложных маяков, которые Навплий желая отомстить, специально установил в самых опасных местах.

Дальнейшие события доказали правоту Паламеда, который призывал ахейцев прекратить пока не поздно осаду Трои. Хотя город и был, в конце концов, захвачен и разграблен, но добыча оказалась не столь уж и велика. Торговые ахейские города Микены, Аргос и Пилос избавились от сильного конкурента в лице Трои, но за время войны их экономика пришла в упадок, от  которого они так и не смогли оправиться. Многие герои, вернувшись домой, застали лишь разруху и запустение, а многих так и не дождались. Агамемнон по возвращении был убит своей женой, Менелай на десять лет попал в плен к египтянам, Одиссей вообще пропадал неизвестно где те же десять лет, а вернувшись, начал рассказывать невероятные байки о своих подвигах.

Через восемьдесят лет после падения Трои на ослабленную Грецию с севера обрушились орды дорийцев, которые, не встретив должного сопротивления, разрушили большинство ахейских городов, захватили Пелопоннес и фактически разрушили микенскую цивилизацию, воспоминания о которой сохранились лишь в мифах и преданиях. После нашествия дорийцев Элладе понадобилось около 700 лет чтобы достичь того уровня, на котором находились Микены и другие полисы до Троянской войны.

Любопытно, что личность Паламеда продолжала волновать умы и через тысячу лет после его смерти. О нём наряду с другими героями с восхищением упоминали многие античные авторы, что свидетельствует о том, что в Древней Греции интеллект ценился не меньше, чем воинская доблесть. А уважение к мудрости порождает и спрос на неё. Эстафету Паламеда подхватили великие философы и учёные античности, которые, по сути, и заложили фундамент современной науки. Что же касается хитрости и коварства, олицетворением которых был Одиссей, то они порой способны победить мудрость, но эта победа равносильна поражению. Время всё расставляет по своим местам. В памяти потомков Одиссей сохранился лишь как «хитроумный», а вот Паламеда иначе как «мудрым» не называли. Как говорится, «почувствуйте разницу».

Журнал "Наша Греция" №2 2010.