Пролетая над гнездом сороки

  Написанное не является руководством к действию. Плохие времена проходят. И разрушая чужое, не построишь своего.

 В детстве Серёжка, как и большинство пацанов, любил лазить по деревьям. Они даже сооружали там, укрепляя в развилках старые доски, наподобие гнезда. И так уютно было сидеть после такой работы среди зелени, передавая друг другу дымящую сигарету.

 Весной они уходили за город. До распускания листьев собирали берёзовый сок. Строили шалаши и копали землянки. В старой кастрюльке варили пшенную кашу. На воде. Но такая она была вкусная. С дымком от веток ивы.

 Продираясь, как индейцы, через заросли, примечали птичьи гнёзда. Сорочиное им, лазучим, найти было несложно. Даже по форме оно отличалось. Шарообразное, с боковым входом. Сорока, птица сторожкая, прячет свой дом подальше от чужих глаз. Да и ведёт себя вблизи нешумно. Чтобы брошенная дачниками, отощавшая Мурка не полакомилась потомством. Но от пацанов не скроешься. Заглядывая в лаз, не пугали пушистых желторотиков. Те доверчиво тянулись к просунутой руке.

 Похулиганив однажды, свалили старое гнездо. Выводок давно улетел, оставив только лёгкий пух. Пёрышки подхватил уже прохладный ветерок, а в куче веток Серёжка зацепил взглядом блестящее. Поднял женскую сережку. Друзья ещё посмеялись: " Серёжка нашёл серёжку. Ну, примеряй!" А он отнес домой. Мама сказала, что сороки любят прихватить в свое гнездо подобные вещицы. Как женщины. И вздохнула, потрогав мочку уха.

 Тот разговор забылся на долгое время. Годы строили новые отношения. Учеба. Отчисление. Браки. Новые друзья. И вот он сидит на склоне горы и склоне своих лет. Внизу за зарослями, опоясывающими маленькую речушку, другая, счастливая жизнь. Около больших домов паркуются серебристые машины. С его места хорошо слышны голоса хозяев больших домов. И особенно хозяек.Они потоньше. Голоса их. И ребятишек.

 Серёжка потянул носом. Неужели и отсюда можно уловить запах шашлыка? Или ему есть так хочется? Он почесал заросшую жесткой щетиной обветренную щёку. Он не завидовал им. Этим самодовольным мужикам. И не смотрел на них, проходя мимо. Да и они не замечали. Кто он для окружающих? Да никто.

 Резкие звуки заставили немного повернуть голову. Две сороки скандалили между собой, перепрыгивая с ветки на ветку. Он улыбнулся, ещё больше углубив свои морщины. Как люди. Не поделят найденный кусок еды. А может не еды? В давно нечёсаной голове промелькнули детские воспоминания.

 А что, если повезёт? Хватит собирать банки из-под пива в мусорных баках. Он уже более внимательно посмотрел на длиннохвостых. Попробовать? А они себе следующей весной новое отстроят. Он встал. Распрямил плечи, согнутые обычно. Особенно у отведенных ему мусорных баков. Сделал глубокий вдох и решительно направился вниз.

 В первом гнезде не оказалось ничего интересного. Фольга, какие-то фантики, бусинки. Второе он свалил, повисев немного на держащей шар ветке. Но тоже голый номер. Вместе с отдышкой пришло разочарование в идее. Глупая идея. Он ещё раз втянул волосатыми ноздрями воздух. Нет, запах шашлыков доходил точно. И ни куска хлеба. Даже из мусорного бака. Он стиснул чёрные зубы. Пора к своим контейнерам. Там понадёжнее. И посытнее.

 На выходе из ветлянника уже без всякого энтузиазма заметил ещё одно. Шарообразное, с боковым выходом. Примерил глазом высоту. Не хватит сил. Да и наверняка бестолку. Пройдя несколько шагов, обернулся. А вдруг?

 В гнезде лежало пять чуть жёлтоватых, в крапинку яиц. Потрогал рукой. Тёплые. Перед глазами на миг встала мамина тяжёлая сковородка с глазуньей и скворчащими по бокам уже вытопленными кусочками сала. Положил яйца в карман. Запустил руку вглубь. Среди жестких веток нащупал твердое. Сдул со вспотевшей руки перышки. Телефон. Миниатюрный, тонюсенький. Уже на земле вспомнил про будущих хозяев гнезда. Выбросил раздавленные и липкие скорлупки.

 Ему везло. И он понял, что нашёл свою нишу. Нет, он не брал у тех,самодовольных и уверенных в себе людей. Они сами забывали дорогие безделушки. На веранде, в саду. Нагулявшись и накушавшись своих шашлыков. А живущие поблизости стрекотуньи примечали оборонённое. И несли украшать свое гнёздышко.

 Мучила ли его совесть? Когда он исследовал очередной свой объект наживы. А разве мучает она, совесть, тех, кто живёт в этих больших домах? И имеет всё, что душа не пожелает? Разоряющих другие гнёзда. Чем он отличается от них, сытых и богатых? Тем, что берет не напрямую. А у посредника. Так и они не сами. Им приносят. Посредники. Сережка горько усмехнулся. Вот бы научить всех, живущих поблизости с этими домами, сорок нести все свои находки ему. Тогда бы он передал свой контейнер Ржавому. Пускай пользуется.

 Обследуя очередное гнездо, он вскрикнул от боли. На грязном пальце выступила капелька крови. Он швырнул со злостью маленьких желторотиков на землю. Под ними лежал тоненький шприц со сгустком крови внутри. Через неделю Серёжку упаковали в чёрный, большой пакет. Но имени его никто не знал. Да и зачем.