Ответ Сергею Белашову

               

   Уважаемый Сергей! Не знаю, преподавали ли дворянским детям гармонию. Но с тем, что все, по крайней мере, большинство, музицировали, согласна. К сожалению, не интересовалась всерьез системой музыкального воспитания в среде дворянства. Черпала сведения, как большинство, из художественной литературы.

    Ясно одно: дети обучались дома нанятыми для этого учителями. То есть распространено было индивидуальное обучение. Учителя, как всегда и везде, были разными, но занятия тет-а-тет, без сомнения во много раз более продуктивны, чем коллективные, ставшие нормой для 20-го века.

    Конечно, в своих рассуждениях и домыслах я буду говорить прописные истины. Но поговорить хочется. Там, в 19-м веке, культура была другая. Это касается не только музыки. Глубоко изучалась история, литература, наследие Древней Греции. Читая о Царско-Сельском лицее, я поражалась объему тех знаний, которые закладывались в умы подрастающих юношей. Я не пытаюсь идеализировать 19-ый век. Люди, обучающие и обучаемые, были различны. В результате вырастали, возможно, и «митрофанушки», но много было и людей с энциклопедическими знаниями. Нам, вышедшим из 20-го века и не снилась подобная картина. Поэтому мы с таким трудом понимаем таких, к примеру поэтов, как Мандельштам (его образование  -  это  багаж из 19-го века). В их образном языке ассоциативные связи опираются на утерянную нами культуру, поэтому часто не доступны пониманию.

   Но вернемся к музыке. В семьях не ставилась задача воспитать музыканта-профессионала. На первое место ставилось музицирование. Что понимается в данном случае под словом «музицирование»? Прежде всего, «чтение с листа», т.е. умение играть или петь по нотам. Популярным было исполнение романсов, арий, песен. Во многих светских салонах и домах собирались для исполнения инструментальными ансамблями классической музыки. Это очень высокий показатель музыкальной культуры. Хотя, надо заметить, к 19-му веку было утеряно искусство импровизации, которым славился 18-ый век.

     20-ый век утратил искусство музицирования. Сейчас у нас огромная сеть музыкальных школ, свидетельствующая о том, что интерес к музыке возрастает. Но музицирование и импровизация (которую тоже можно отнести к музицированию) не возрождаются. На мой взгляд, причины в следующем:

    - Дети, пришедшие в музыкальные школы (не говоря уже о прочих), выросли в немузыкальной среде. Нет ни домашнего музицирования, ни церковных хоров, которые сопровождали всю жизнь верующих. Поэтому они глухи к  красотам Баха, Бетховена. Все, что звучит во дворах, по радио и телевидению – это «попса», основанная «на трех аккордах». О глубине, разнообразии, богатстве такой культуры речи быть не может. Классика и попса, Достоевский и детективы, философия и анекдоты – это пожинаемые плоды разных веков.

    Зачем дети идут в музыкальные школы? Затем, чтобы научиться музицировать. Они хотят похвастаться своим умением перед друзьями (а родители мечтают похвастаться своим чадом перед гостями). Ну, и чем они могут похвалиться? Сыграть Моцарта, Прокофьева, Шумана? Это никого в их окружении не интересует. А другому – подбору аккомпанемента, сочинительству, импровизации – их не обучали.

    Программы музыкальных школ не менялись с начала 20-го века. Это убийственно!

  Раньше было мало музыкальных школ. Проводились конкурсные отборы. Учиться музыке шли дети из среды музыкантов и интеллигенции, воспитанные на классике, пропитанные ею. Для них эти программы и создавались. Их цель – дать основы музыкального языка и исполнительства.

  А для тех, кто, как белый лист, не отягощен знанием музыки, они вредны. Подавляющее большинство  людей не только бросает занятия музыкой в дальнейшей жизни, но и выносит стойкую нелюбовь к классической музыке. Это и понятно.

    Сажают малыша за инструмент, ставят перед ним ноты, представляющие собой запись на двух нотных станах. И погружается несчастный ребенок, у которого нет еще логического мышления, только образное, в разрешение непроходимых дебрей целого комплекса сложнейших логических задач: ноты в скрипичном и басовом ключах, метро-ритмические «заморочки», всякая там аппликатура, всевозможные штрихи, оттенки, итальянские обозначения. Взрослый-то с ума от этого сойдет! Прибавьте еще постановку рук,  клавиатуру. Услышать сквозь все это закодированную в тексте музыку просто невозможно. Какое уж там музицирование! Ноты бы выучить! Вот и исполняют, как говорил Шаляпин ноты, а не музыку. И тихо или буйно ненавидят это «издевательство».

     Почему даже отстающие в развитии дети, приехав в чужую страну, легко осваивают незнакомый разговорный язык? Потому, что он звучит везде. Позже, в школе, будут изучены правила его строения. Сначала изучен разговорный язык.

    Вспомним, как мы изучали иностранные языки в школе и институте. Нас сразу начинали обучать правилам. И к чему мы пришли, проучившись много лет? Ни к чему. С трудом со словарем можем что-то перевести. А разговорный язык так и остался «за кадром».

      То же происходит и в музыкальном образовании. И в 21-ый век перетекла эта безысходность. Не слышим мы, учителя и создатели программ, ни потребностей молодого поколения, ни потребностей времени.

    Извините, что не столько отвечаю на Ваши высказывания, сколько выплескиваю свои мысли. Спасибо за то, что откликнулись.