Шестое чувство Ван-Гога

                Так век за веком – Скоро ли Господь? – 
                Под скальпелем природы и искусства
                Кричит наш дух, изнемогает плоть,
                Рождая орган для шестого чувства.
                Н.Гумилев «Шестое чувство»               

Ван-Гог обратился к живописи в конце жизни не для того, чтобы просто избрать очередную профессию. После многих неудач он решил попытаться еще раз, еще одним путем выразить себя, свое духовное начало, свой внутренний мир. До этого он пытался стать проповедником, миссионером, но неудачно. И потому он теперь так исступленно стремился выявить, закрепить то внутреннее эмоциональное переживание, которое в графической или цветовой экспрессии оживало перед его глазами. Оно было ярким и ослепительным в его воображении и будто ускользало, бледнело, когда он его пытался воссоздать. И оттого происходили такие вспышки ярости и отчаяния, депрессии, которые все чаще посещали художника и обессиливали его организм. Громадное внутренне напряжение и драматизм рождали и трагическую экспрессию линий рисунка, в его «Едоках картофеля» и огненный космический цвет в «Красном винограднике» и расплавленное золото в «Подсолнухах» и весь космос его картин. Это духовное напряжение было нечеловеческим и оно не могло продолжаться долго в пределах обычной человеческой жизни. Но эта колоссальная генерация энергии, воли, духа имела и физиологическую сторону и дала нам феномен Ван-Гога.    
Абстрагируясь от величайшей художественной ценности – творчества Ван-Гога, можно говорить, что, по-видимому, не меньшее значение для будущего имел его биологический феномен, конечно же, самым тесным образом связанный с его творческой, художественной индивидуальностью. Этот феномен – его восприятие окружающего мира органами чувств в момент творчества. Ван-Гог был одним из немногих людей, чье физическое восприятие мира, по крайней мере, в момент творчества, было синтезированным. Он воспринимал внешний мир в этот момент не одним органом чувства – в данном случае, зрением, как живописец, но одновременно и зрительно и через слух (звучащим). В момент высочайшей кульминации творчества, как бы происходил прорыв, взаимопроникновение одних биологических зон восприятия в другие, и художник начинал воспринимать внешний мир объемно. Именно потому многие его картины необычайно стереофоничны, в особенности те, где присутствует перспектива. Даль, пространство в его картинах всегда звучащие, но и цвет тоже («Пейзаж в Оверне после дождя», «Море в Сент-Мари», и т.д.). Знаменитые слуховые галлюцинации Ван-Гога не просто плод расстроенной психики, но также доказательство стереофоничности его восприятия мира. За этим, конечно, стоит огромной силы духовное напряжение, динамизм личности. Многие его картины пронизаны поистине космическим излучением его титанического духа («Звездная ночь», «Дорога с кипарисами», «Ночное кафе в Арле» и др.). По своей творческой силе он сродни великим титанам Возрождения, но лишен гармонического равновесия их личности. Он человек нового времени. Творчество Ван-Гога – провозвестник искусства будущего. Синтез чувств органами восприятия – вот творческий метод художника будущего. Наибольшие успехи и перспективы развития ждут живопись, искусство в целом на путях развития синтезированного искусства.
Но не является ли вообще биологический феномен Ван-Гога случайностью, патологией, аномалией? Или он служит образцом, опередившим ход эволюции человека, биологической моделью того синтезированного восприятия мира нашими органами чувств, которое будет даровано в процессе дальнейшей эволюции человеку будущего?