Как в дешевом американском фильме

                Нет повести печальнее на свете….
                чем повесть об обычной семнадцатилетней девчонке!
                (с) автор.












Начну свою повесть более чем банально.

Утро.

Май какого-то тысяча девятьсот девяносто затертого года. Утро. Солнце.
Жители Питера оценят. Это не то, чтобы явление, на которое можно наплевать. Нет, надо радоваться.
Вот и Наська, вывалившись из парадной, обрадовалась. На улице, наконец, водворилась граничащая с летом весна. А это – не хухры-мухры!
Такая весна пахла! Даже можно сказать – благоухала! Чем? Свежей листвой, распускающимися цветами и прочими романтичными штуками.
А ей семнадцать лет, между прочим! Ей, Наське. У нее еще вся жизнь впереди! А такое солнечное утро навевает ярый оптимизм.
«Все будет супер, не иначе», - подумала она, вовсю улыбаясь. И попыталась памятью сфотографировать свои ощущения. Ведь это целое дело – просто выйти из дома и уже осчастливиться.
Но, конечно, никогда после не смогла повторить свой буйный восторг, просто выйдя из дома в классную погоду.

Вечер.

Наська терпеть не могла белые ночи. Туристы от них балдеют. Ну так они и круты, только если ты гуляешь. Хотя и по этому поводу есть поговорка: « Темнота – друг молодежи». А засыпать – просто ад! Как будто с включенным светом. Наська ворочалась по часу-два, отгоняя от себя горькие думы. И борьбу с ними неизменно проигрывала. Они заполоняли ее мозг.
Господи, да более несчастного человека на свете просто нет! Она лишена любви и ласки, у нее нет парня, и вообще все плохо. Она рыдала, уткнувшись в подушку, и ругалась на Боженьку за то, что он несправедлив к ней. Не сочтите ошибочно ее набожной девушкой. К Всевышнему Наська обращалась от безысходности.
«Где ж мое счастье? Где любовь?» - вопрошала она непонятно кого. Нет ничего такого в ее жизни, чем бы она не смогла пожертвовать при случае. Ее жизнь сера, как мышь, и скучна, как ее одноклассница Маринка Катаева.
«Ну и на хрена я вообще родилась?» - плакала Наська.
 - Харэ так громко рыдать, - возмущался младший брат с соседней кровати. – Спать охота!
И девушка покорно снижала громкость. И так – в тихих страданиях – засыпала.

Переживания.

Вы знакомы с подростком, у которого их нет? Его и вас – срочно в красную книгу!
Наська переживала. Постоянно. По поводу и без.
Но на пару лет у нее был совсем конкретный повод для переживаний. Я бы даже сказала, предмет переживаний.
Короче, это был парень. Более того – это был Наськин одноклассник. И звали его просто, но так мило сердцу – Стас.
У Стаса в арсенале были: симпатичное волевое лицо, в меру подкачанное тело, короткая супер-пупер модная стрижка «ежик» и ужасный, просто жуткий характер. Его задевало любое слово, небрежно брошенное в его адрес. А  иногда – и не в его. Любое противоречие его мнению приводило его в бешенство. Он ненавидел слабость, вовсю насмехался над любыми проявлениями доброты и презирал всех, кто попирал его авторитет.
Наська собиралась в психологи, и отлично знала, что его поведение – это защита. Но иногда он умудрялся довести и ее.
Кстати, ничего общего с любовью ее чувство к Стасу не имело. Она даже не всегда воспринимала его, как человека. Нет, ну то есть, она, конечно, видела в нем незаурядную личность, однако ведущим было влечение.
О, это культурное слово из восьми букв! Сколь зажато оно звучит, столь и мало способно выразить, скрывая под собой просто ошеломительный смерч эмоций. Настя уже поимела опыт общения с противоположным полом в виде поцелуев и легких ласк, но то, что случилось в автобусе, не было похоже ни на что ранее.

Была экскурсия. У Наськи не было пары, она не знала, куда сесть.
 - Садись к Стасу, - велела классрук.
Она даже не сразу поняла, к кому. Ибо в этом классе училась месяц, не более. И до поездки на Стаса внимания не обращала.
 - Ты на него должна успокаивающе действовать, - напутствовала тем временем классрук и ушла в начало автобуса.
Наське было наплевать на ее действие на соседа. Он вообще ее мало интересовал. Только вот на обратном пути они случайно соприкоснулись коленками. И тут на Наську нашло оно – восьмибуквенное слово! Низ живота стал наливаться будоражащей тяжестью, доселе незнакомой девушке. Ей пришлось пару раз глубоко выдохнуть, чтобы придти в себя.
Стасончик за это время успел слинять на задние сидения к школьным «звездам».
Наська не знала, как добиться своей цели, она толком и цели-то не знала. Ей тогда было только пятнадцать. И ее просыпающаяся сексуальность не давала ей советов, как затащить в свою девственную постель местного Мачо. Посему Наська страдала молча. Почти каждую ночь занималась с ним сексом во сне, а днем общалась исключительно по надобности. Чаще по его – Стасиковой – надобности (списать, подсказать и прочее).
Я упоминала, что Наська почему-то неплохо училась? И соображала быстро.

Выпускной.

Культурное мероприятие по поводу вручения аттестатов позади, в процессе ночная поездка с учителями в пригород, на озеро.
Наивно думать, что одиннадцатый класс рассчитывал только на шампанское, купленное родителями.
 - Наська, спрячь в рюкзаке, - Светка Желтовская – одна из двух медалисток их класса – попыталась сунуть ей коробку вина. Наська аж отпрыгнула от нее.
 - Ты что, меня обшмонают с ног до головы!
И была права. Ее скромные пожитки были тщательно осмотрены. Ибо Наська была неоднократно поймана за курением. Да и на школьные дискотеки регулярно являлась в легком подпитии.
Пронесли алкоголь другие – отличники, те, от которых учителя не ждали подвоха. А по дороге все было поспешно смешано и выпито. Поэтому даже выход из автобуса Наська помнила крайне смутно. А дальше без своей подружки Лики ни за что не смогла бы восстановить события.
Помнилось только всеобъемлющее чувство любви ко всем одноклассникам.
В общем, когда совершенно упившей Наське поплохело, она принялась вопить:
 - Позовите Стаса! Стаса позовите! – и ни от кого никакой помощи не принимала. Видимо, собиралась помирать, если рыцарь в железных доспехах не примчится. Стаса привели. И он откачал бедную Настю.
Она – из чувства благодарности, ну и всех своих прочих долго выращиваемых чувств, живо отреагировала на его фразу:
 - Секса бы сейчас…
Наська прилепилась к его рту, а потом радостно зигзагами углубилась с ним в лес.
В общем, Голливуда не получилось. Секса толком тоже. Оба были пьяны, да и Стасу-то было наплевать, в кого он пытается впихнуть свое хозяйство. Предполагалось, что «на том конце» должны быть счастливы. А Наське было дико больно. И ничего похожего на ее эротические сны и мечты она не испытывала. Но все равно терпела. Но напрасно.
Мачо класса потерпел фиаско и так и не превратил девушку в женщину. Он был страшно зол, но Наська не зря ж собиралась в психологи. Она, как могла, поддержала.
 - В следующий раз все будет круче, я обещаю, все  получится, - заверял Стас.
А она замирала от счастья, что он будет – следующий раз. Ну и  от ужаса тоже, ибо между ногами все отнюдь не приятно ныло.
Остаток ночи они гуляли вместе.

Конечно, на следующий день они протрезвели. И Наська была вся в надеждах, наивно полагая, что все возможно. А Стас в растерянности пытался вспомнить, лишил он ее невинности или нет, и заводить отношения совсем не собирался.
Самое смешное, что их кто-то узрел в лесу. Поэтому пара «Настя плюс Стас» обсуждалась в радиусе нескольких километров от школы.

Например, как-то она, проживая на порядочном расстоянии от своего учебного заведения, решила приехать погулять с Катериной – второй медалисткой из их класса. Их остановила Надя Волошенко из параллельного и весьма невежливо позвала:
 - Кать, на пару слов.
Наська пока молча курила. Но уши горели. И не зря, как выяснилось. Катя вернулась в полном шоке.
 - Она спрашивала, правда ли, что вы со Стасом переспали.
 - Всех это волнует, - грустно протянула Наська.
И решила не появляться в тех краях.

Но пошла череда каких-то нелепых вечеринок, и она появлялась. Никогда не слывший особо дружным класс словно соревнования по литрболу устраивал. На этих сабантуях Наська и Стас пересекались. Она и не чаяла о нем быстро забыть. Но судьба сложилась иначе.

Судьбоносное знакомство.

Наськины родители куда-то уехали. И ее верная подружка – Лика – перебралась к ней.
О, это была Нирвана – не меньше! Они гуляли допоздна, знакомились с ребятами. Все было подчинено выкидыванию Стасика из головы несчастной девушки. При этом все равно девчонки заявлялись туда, где стопроцентно должен был быть он.

Это было двадцать шестое июня. Наська запомнила. Дни, после которых вся жизнь круто меняется, запоминают все.
Они с Ликой целый день провалялись на пляже и вернулись домой конкретно поджаренными. Отправились гулять с Сэмкой – Настиной собакой. Не удивляйтесь такой кличке – заводчиками обещан был мальчик, а в том, что это сучка, разобрались, уже увезя щенка.
Так вот рядом с домом на ветхой лавочке торчали ребята. Безвылазно торчали уже несколько дней.
 - О, дамы с собачкой! – изобразили они ленивую радость. И отпустили еще несколько столь же «искрометных» шуток. Это, в общем-то, был не первый раз их подшучиваний. Но подружки их игнорировали. И сейчас гордо удалились.
А Наську вдруг переклинило:
 - Давай с ними познакомимся.
 - Да на фига? – не вдохновилась Лика.
 - Ну, а вдруг будет интересно?
 - Они не сильно похожи на интересных личностей.
 - Внешность обманчива, ты же знаешь!
Короче, уболтала ее Наська познакомиться с ребятами.
Не буду утомлять вас свершившейся дико скучной беседой.
 - Ты была права, мать, - признала Наська, отчаянно зевая. Пятнадцать минут выдержали подружки и, кое-как попрощавшись, уползли спать.

Но жизнь удивительна и парадоксальна.
Следующим вечером их снова принесло на эту скамейку. Девчонки продержались уже больше часа. Так и пошло – по нарастающей. Не спрашивайте меня, о чем они говорили. Точно о ерунде какой-нибудь. Через две недели Наська уже и забыла, чем можно еще заниматься по вечерам, кроме как болтать с соседями.

Их было двое – ребят из ее же дома. Денис со второго этажа и Леша – с двенадцатого. Им было почти двадцать. Дениска был настоящим треплом. Невысокий, худой, с вечной ухмылкой на лице. Он много матерился, быстро пьянел от пива и как-то, перебрав, воспылал к Наське чувствами, сугубо физиологическими. Но ей он совсем не нравился, и она целый вечер отбивалась от него. А вот Леша был более приятным. Мечта девчонок – высокий голубоглазый блондин. Ну, может, не совсем блондин, скорее, русоволосый. А так же он был достаточно скромен. Таких Наська обычно пропускала мимо, ибо ей и своей скромности хватало за глаза и за уши. Но все-таки она признавала его довольно симпатичным субъектом. И даже была бы не прочь с ним поцеловаться из спортивного интереса. А Леша вел себя исключительно корректно, без намеков на какие-либо симпатии.
Однажды они шли с мамой и встретили его.
Поздоровались.
 - Милый мальчик, - сказала мама. У них были хорошие отношения с дочкой.
 - Ага, - согласилась Наська. – Я б с ним, может…
Но закончить фразу, как и мысль, не потрудилась. Отложила на потом.

Женя.

А лето тем  временем продолжалось.
Случилась последняя вечеринка с одноклассниками. Не без участия многострадального Стаса. Наська выпила огромное по тем ее меркам количество ледяной водки и запила его не меньшим количеством пива. Все это, конечно, призвало ее к активным действиям. Но после таких возлияний она имела совершенно неприглядный вид. Поэтому Стас предпочел уединиться в комнате с медалисткой Катериной, а Наська отправилась дальше заливать свое горе. Дело кончилось тем, что верная подруга Лика притащила начинающую алкоголичку к себе домой (до своего она бы точно не добралась).

Следующий день был тяжел и ужасен. Сказать, что у Наськи болела голова, значит, ничего не сказать! Казалось, что у нее прорезывается новая, как постоянные зубы на месте еще не выпавших молочных. Таблеток было проглочено великое множество, но отпустило только под вечер.
В голове еще был туман. Давая себе торжественные клятвы: «Я никогда больше не буду пить!», Наська вышла гулять с Сэмкой. Она прошла мимо соседей под их радостные приветствия, через десять минут вернулась, привязала собаку, бухнулась рядом с Дениской и закурила.
И только через пару глубоких затяжек поняла, что со скамейки напротив на нее смотрят незнакомые глаза. Взгляд был довольно теплый, немного насмешливый, но сочувствующий.
 - Тяжко? – спросил незнакомый персонаж. Он сидел, забравшись с ногами на скамейку, и нагло ее разглядывал.
Наська немного оторопела, а он уже знакомился:
 - Меня Женя зовут.
Женя оказался Лешиным другом, лучшим. Накануне он вернулся из Мурманска, где морозил уши, отдавая долг родине. В Питере он собирался провести счастливый месяц отпуска и вернуться на северный флот еще на долгие девять. Женя был очень коммуникабельным человеком и, несмотря на свои двадцать, довольно тонким психологом. Он много улыбался, шутил. У него был мягкий акцент, и периодически он путал окончания и падежи. Потому что в Питер прибыл за пару лет до призыва, а все детство провел в грузинской деревне.
Но рассказчиком Женя был великолепным. Исходя из его слов, получалось, что армия – это такой курорт исключительно для молодых людей, где с ними постоянно происходят всяческие курьезы. В общем, к концу вечера Наська уже не знала, как их компания обходилась без него раньше.
Кстати, Женя был довольно раскован, для него не составляло труда прикоснуться к человеку, приобнять его, сжать руку. К таким манерам тоже быстро привыкаешь. И, наверно, поэтому то, что случилось позже, повергло Наську в такой шок.

Вспышка.

Наська проснулась поздно, приняла ванну и собиралась идти за продуктами. Мама вручила ей основательный список.
И тут в дверь позвонили.
 - Мне делать нечего, вот я и пришел, - улыбнулся Женя. Он ее этим, конечно, удивил. Но далеко не так, как когда начал целовать.
Это они уже сходили на рынок, все принесли и затащили в квартиру.
Поцелуй был неожиданным. Но необычайно умелым, ласковым. Наську затягивало. А еще она по дурости посмотрела в его веселые зеленые глаза и пропала окончательно.
Их невинные любовные упражнения прервала Сэмка. Она приревновала хозяйку и разгавкалась. Ну, и мама тут же пришла.

Вечер тоже был очень насыщен ласками. Они несколько часов сидели в ближайшем парке с Денисом и Лешей. Наська не обращала внимания на их подшучивание и не отрывала ни на секунду рук от милого Женечки. Экспериментировала с его губами, ушами, бровями – во всем, что можно было целовать, соблюдая правила приличия. В общем, словами не передать всю гамму ощущений, испытанных Наськой за один летний вечер. Она словно стала дышать глубже, слышать громче, видеть зорче, а запахи различать за сотни километров. В ней явно просыпалась женщина.

Ну и конечно, продолжение не заставило себя ждать. Наська могла бы гордиться: в отличие от многих подростков она лишилась невинности не глубокой ночью в пьяном бреду черти где.

На следующий день Женя позвонил.
 - Приходи, чайку попьем.
Что это будет за «чай», Наська прекрасно знала. Она боялась, но гордо пыталась этого не показывать. Несмотря на то, что они были знакомы всего несколько дней, она решила сделать его своим первым мужчиной. Решила – это, вероятно, слишком громко сказано, ее вели эмоции. Но все сложилось как нельзя лучше.
Ей было больно, и кровь была, и предложи ей еще раз повторить это, она бы, наверняка, отказалась. Но никогда позже не мечтала что-то изменить, не хотела, чтобы ее первым стал кто-то другой. Женя была очень нежен и осторожен. Хотя и понял, с кем имеет дело не сразу, а только когда она поморщилась от боли.
 - Ты девочка разве? Ни за что бы не подумал, - пробормотал он.
 Сто раз предложил остановиться, сто раз обещал не торопиться. Наську все устроило. За счет его теплоты и ласки она получила даже какое-то моральное удовлетворение.
  - Прости, если грубовато получилось, - шептал он ей после. -  Последний раз до армии был…
Наська, смеясь, закрывала ему рот поцелуями.
Она, конечно, верила.  А почему бы и нет? Тем более, если хочется верить.

Счастье.

Счастье есть, его не может не быть! Следующие три недели Наська в это свято верила. А точнее, поняла позже, что это было именно оно. Человек – существо вечно недовольное. «Что имеем – не храним, потерявши – плачем», - гласит пословица, и это истина!
Наська считала себя с Женей парой и проводила с ним все свое свободное время. Она в него реально влюбилась.

Ради него она пошла на авантюру.
 - Мам, отпусти на ночную дискотеку? – попросилась несовершеннолетняя Наська.
 - С кем пойдешь, с Женей? – поинтересовалась родительница.
 - Конечно.
Наська была отпущена.
Никакой дискотеки не намечалось. К Леше приехали в гости его двоюродная сестра Аня и ее парень Гоша. Предполагалось просто выпить в скверике и гулять всю ночь. Но молодежь как всегда не соизмерила свои силы с количеством алкоголя.
 - Все, не могу, я домой, спать, - заявил Леша.
Аня с Гошей поймали машину и уехали в свою сторону. Наська озадаченно курила. Явиться из клуба в два часа ночи – это полный бред. Учитывая особенно, что клубы она преимущественно посещала в центре города.
Женя, пораскинув пьяными мозгами, предложил:
 - Пойдем ко мне. Только очень тихо. У меня бабка – жесть какая строгая! Увидит – без трусов по лестнице спустит точно.
Наське было страшно, но уж очень хотелось еще побыть с ним.
По дороге Женя вспомнил:
 - Блин, она  в пол-шестого ж на работу встанет!
 - Ого, как рано! – поразилась Наська.
 - Ну, она быстро собирается, так ты, если что, выйдешь и переждешь, хорошо?
Ноу проблемс, как говорится. Она была готова на все ради него.
Тихо – как мыши – пробрались в квартиру. В комнате было темно.
 - Привет! – весело сказал женский голос. Наська чуть ежика не родила от ужаса. Она решила, что Женина бабка сидела в засаде в его комнате. И сейчас ее четвертуют в срочном порядке за проникновение, хоть и без взлома.
 - Вера, моя сестра, - представил Женя. – Настя, моя подруга.
Сестру она толком не разглядела. Но позже, краснея, собиралась извиняться за причиненные беспокойства. Поспать Вере они толком так и не дали, без конца скрипя диваном, порой смеясь, порой издавая всякие прочие звуки.
 - Все, пора! – выпрыгнула Настя из их узкой кровати. Было пять двадцать на часах.
 - Замерзнешь ведь, - предположил Женя и накинул на нее теплую Верину куртку.
Заботливый, однако.
 - Я ж не надолго…
 - Все равно. Утро. Там не жарко.
 - Ты только сразу, как она уйдет, выйди за мной, хорошо?
 - Но ты тоже в окно поглядывай, - попросил он ее.
На том и порешили. Наська ужом выскользнула из квартиры.
Ну а дальше все было как в комедиях. Бабушку она каким-то чудом пропустила, хотя и пялилась постоянно в окно. Через полчаса Наська подмерзла. Через час она докурила последнюю из трех сигарет. Через полтора она уже распсиховалась. Ей уже стало все равно – ушла бабка или нет. Только бы забрать свою куртку, в кармане которой находились ключи от ее – Наськиной квартиры. Она отчаянно затарабанила в дверь.
Далеко не сразу ей открыла Вера.
 - Ой, ты чего? – удивилась она.
Наська, пыхча и ругаясь, как сапожник, забежала в комнату.
Женя, как вы уже догадались, мирно спал и даже похрапывал.
Это сейчас смешно. А тогда она даже собиралась обидеться и уйти. Но Вера его в срочном порядке разбудила.
 - Стоять – бояться! – сонно велел он, в трусах – как был – перегородив ей выход.
А потом долго целовал. И говорил всякие нежности. И Наська не была бы сама собой, если б не растаяла…

Ей казалось, что они постоянно вместе, но это было совсем не так. Женя же должен был увидеться со всеми своими родственниками и миллионами друзей. Наську знакомить он ни с кем не торопился. Она все понимала и стоически переносила его разъезды и постоянные опоздания. Пунктуальность не входила в число его достоинств. Она ждала. И, конечно, как любая девчонка, влюбленная и наивная, она ждала какого-то признания. А его все не было и не было. Более того, Женя однажды сказал:
 - Я ничего не могу тебе сказать, кроме того, что мне с тобой хорошо. И ничего не могу обещать.
Ну да, он уедет, она останется, и что там будет дальше, никому не известно.
Разговор с грехом пополам замяли.
Наськина интуиция ей подсказывала верную мысль: такого, как этим летом, уже не будет. Все течет, все меняется. Поэтому она просто продолжила наслаждаться настоящим моментом. Женя носил ее на руках, кормил с ложечки, одевал-раздевал, завязывал шнурочки на туфлях, зацеловывал до распухших губ, сводил с ума своими ласками. Страшно было одним неверным словом все это разрушить.

Как-то они гуляли и забрели в довольно безлюдное местечко, неподалеку от железнодорожного переезда. Страсть вспыхнула внезапно, Женя буквально набросился на Наську, прошептав:
 - Я хочу тебя… Очень..
Он бросил ее прямо на полотно. Эмоции и ее захватили, так что она не чувствовала ни боли, ни жесткости рельс. Зато почувствовала вибрацию.
 - Жень, поезд, - промычала она ему в рот. Наська никогда не слыла любителем экстрима. Так и сейчас. Дикий страх убил в ней все желание. Он же возбудился еще больше, прижал ее плотнее, задвигался глубже и быстрее. Было ясно, что оргазм близок. Только не очень-то понятно, ближе ли, чем поезд. Наська уже видела свет фар. Она заплакала.
 - Аааа, - выдохнул Женя, вышел из нее и сдернул ее с рельс. Буквально через несколько секунд, оглушительно гудя, пронеслась электричка.
Тут бы разозлиться, но она все плакала. А он ее утешал, целовал соленые дорожки на лице.  И она чуть не сказала, что любит его.
После этой истории Наська перестала просить и ждать от Жени большего, чем он давал.

Проводы.

Чем ближе был этот день, тем тяжелее становилось на душе у Наськи. Сейчас у нее есть Женя, друзья – Лика, Леша. А кто останется потом, кроме Лики, в которой она уверена?
Будущее было тайной, покрытой мраком.

По поводу Жениного отъезда был дан  пир горой. Наська опять влила маме в уши порцию вранья. Хотя делала она это совершенно напрасно, при их-то отличных отношениях.
 - Дискотека? – недоверчиво усмехнулась мама. – Ну, валяй. Придешь днем, небось?
 - Как получится…. – протянула дочь.
Ее бы воля, до последней минуты бы осталась с Женей.

Ночь удалась. Было довольно весело. Но Женя совершил несколько оплошностей, дал повод усомниться в себе. Например, он притащил ей зачем-то несколько фотографий. На одной из них он обнимал девушку в нижнем белье. Фото было сделано в зеркало, то есть дома никого не было. А несколько дней назад он заставил Наську одеть его матросскую форму и так же щелкал фотоаппаратом в зеркало.
 - Ты не подумай, - Женя мгновенно считал с ее лица все мысли. – Это еще до армии было сделано.
 - А что за девушка? – поинтересовалась Наська.
 - Да так. Одна шлюндра с Дыбенко. Светка. Я иногда ее чпокал пару лет назад.
И тут же вперемешку лежали уже свежие фото – она, Леша, Вера… И Женя на них был абсолютно такой же. Даже волосы той же длины.
Но ей тогда не хотелось думать обо всем об этом, и она не стала.

Последнюю ночь хотелось провести с толком. Чтобы надолго хватило. А Женя, видимо, не желал расставаться лучшим другом и уложил его рядом. А посему вместо страстного совокупления, ожидаемого Наськой, она поимела веселые акробатические номера под крошечным одеялом. Оно, конечно, с трудом скрывало их тела, а Леша упорно не желал спать или хотя бы делать вид, что спит. Было и смешно, и грустно.
И Наська не понимала, почему Женя так поступил. Не время еще было.
 - Будешь охранять, пока меня нет? – сурово вопрошал он. И Леша клялся на пустых бутылках, что «будет заботиться о ней, как о себе».

Семнадцатое августа.

И такие даты запоминаются. Когда первый раз становится очень-очень больно от расставания.
 - Наська, вставай. Женя пришел, - заглянула к ней мама.
Она тут же ударилась в панику. Прощаться? Уже?
 - Блин, я не готова, - сказала она, не глядя ему в глаза.  – Пожалуйста. Я еще не проснулась. Давай я попозже зайду.
Он согласился. Было видно, что ему тоже отнюдь не весело.

Ехать на вокзал Наська не захотела. Вера уговаривала, но Женя достаточно резко отозвался о проводах:
 - Не надо. И так фигово будет, так мне еще из поезда наблюдать слезы твои? Я не смогу.
Поэтому целый час приводила себя в порядок. Сейчас он  увидит ее последний раз перед отъездом как никак!
Женя торопился. Даже не то чтобы на вокзал, скорее, пережить эти сложные минуты. Наська расплакалась, а он целовал ее соленые от слез губы. Шептал:
 - Не плачь, маленькая. Пожалуйста. Отличница ты моя дорогая, не плачь…
Но она не могла взять себя в руки.
А потом он развернул ее лицом к лифту и сказал:
 - Иди…
И Наська пошла. Дорога до соседнего дома, в котором она жила, заняла у нее минут десять. Слезы застилали ей все поле зрения, она шла, спотыкаясь на каждом шагу. Ей очень хотелось закричать и повернуть назад, придти к нему снова. Но она держалась и шла. А слезы все капали у нее из глаз. Придя домой, Наська тайком прошмыгнула мимо родителей, завалилась на кровать и продолжила рыдать в подушку.

А через полчаса, когда Женя по идее должен был выйти из дома, раздался звонок. Наська побежала к телефону, точно зная, что это он. Они с минуту молчали в трубку, и тишина нарушалась только их тяжелым дыханием.
 - Пока.. – прошептал потом он.
 - Пока, - ответила она и услышала гудки отбоя.
В общем, как ни готовила Наська себя к неминуемому расставанию, все равно еще пару часов не могла справиться со своим горем. А позже приехала группа поддержки в лице Лики и Наташки – еще одной подружки. Хотя, надо сказать, к этому времени она уже сумела взять себя в руки. Срывалась, правда, на плач при неосторожных словах девчонок, но в одиночестве было бы хуже. В итоге слезы иссякли, глаза высохли, и только в груди что-то не давало глубоко вздохнуть.

Вечером Лика и Наташка уехали. Наська вылезла на перекур и встретила Лешу. Он тоже был безрадостен.
 - Проводил? – спросила она.
Он кивнул.
 - А ты чего не поехала?
 - Да ну! И так фигово. Стояла бы там, сопли на кулак наматывала… – грустно протянула Наська. – А что, много народу приехало?
 - Да нет… – и тут она реально поняла, что Леша мнется и чего-то не договаривает.
 - Света? – вдруг осенило ее.
 - Ну да, - он посмотрел на нее как-то грустно, жалостливо. – Да ты не подумай ничего, она просто старая знакомая.
Наська молчала. Переваривала информацию. Леша запаниковал – заложил ведь друга практически.
 - Ну что вы за создания такие – девушки! Вечно все преувеличиваете! Ну, приехала проводить, ничего особенного!
Он так голос повысил, что в пору было что-то заподозрить.
Но ей и так было плохо. Усугублять не хотелось, поэтому она поверила. Она просто курила и упивалась своим горем. Ведь какая бы ни была Наська наивная, одно она знала твердо:  они с Женей больше не будут вместе. И это усиливало ее боль.

Проклятая физиология.

Уже на следующий день Наська настрочила морячку весьма эмоциональное письмо. А еще через день раз в два часа нетерпеливо трясла свой почтовый ящик, отлично понимая весь абсурд таких действий.
Теплые летние деньки неумолимо заканчивались. Впереди ее ждал институт, в который она поступила на пару с Катериной-медалисткой, и куда ей хотелось примерно так же, как и Жене обратно в армию. Как-то не привлекала Наську студенческая жизнь, несмотря на многочисленные рассказы знакомых (и Жени, в том числе). Она была в тоске.
И решила попробовать смену места дислокации в борьбе со своей хандрой. Собрала вещички и перебралась к Лике. Предполагалось, что она переезжает на недельку. Но уже через пару дней она безумно соскучилась по своему двору, по ребятам и, как ни странно ей было себе в этом признаваться, по Леше.

Когда Наська приехала обратно, она сразу же его увидела и испытала кучу непонятных эмоций – радость и удивление от своей же радости. Далее пошли дни, наполненные ее мечтами, подготовкой к учебе и вечерними посиделками с Лешей. Она быстро ко всему привыкала и уже через неделю буквально уснуть не могла, если хотя бы полчаса с ним не поболтала. Они обсуждали все на свете, шутили, он иногда довольно жестко над ней прикалывался. Даже грубил порой. Но он был искренен и  исподтишка заботился о Наське, выполнял Женино поручение, так сказать. Отгонял особо назойливых ухажеров, коих в то время у нее развелось великое множество, сопровождал везде и всюду, где мог, вместе с ней выгуливал уже темными ночами Сэмку.
Наська привязалась к нему.
 - Он для меня как продолжение Жени, - объясняла она Лике. Та, весьма сомневаясь, понимающе кивала.

Наська все свои эмоции вываливала на Лешу. Каждый Божий день бедняга выслушивал ее возмущенные тирады:
 - Ну почему он не пишет? Вот подонок! Это же форменное свинство! Я ему уже пять писем отослала!
Количество отправленной макулатуры росло, конечно, в геометрической прогрессии.
В те же редкие дни, когда Женя разрождался письмом, Леше приходилась пару часов поддерживать беседу на тему: « А еще мой зайчик пишет, что…»
Наська ему Женины письма практически зачитывала в слух.  Леша же предназначенные ему прятал и передавал общее содержание.
Он, по-прежнему, был весьма скромен и дергался от случайных касаний, словно током ударенный. А Наське было все равно, и она даже специально его трогала – пыталась вывести из себя. Развлечения ради…

И вот однажды – например, первого сентября – она привычно плюхнулась на скамейку рядом с Лешей. Правда, отметила начало учебы бутылкой пива и не рассчитала траекторию полета. Задела его коленку и… замерла. Нечто давно забытое, но сильно приятное снова прошло через нее и отозвалось покалыванием внизу живота. Наська резко отодвинулась от Леши. Он молча курил, не заметил. А ей надо было собрать мысли в кучу.
Ну ничего себе! С чего бы вдруг это физическое влечение? Неужели так секса не хватает? Глупости! Семнадцать лет не было мужчины – и ничего, а тут и месяца не прошло, как естество проснулось? Вот так примерно она рассуждала.

Но ситуация повторилась, и неоднократно. И к своему огромному стыду и ужасу, Наська поняла, что ее действительно тянет к Леше. По нарастающей тянет. Она перестала его подкалывать, она вообще перестала его касаться. Но как только в отношениях появляется нечто физиологическое, они утрачивают свою легкость. Раньше на его замечания относительно своей внешности, она только смеялась. Теперь все было иначе.
 - Ты чего на таких высоких каблуках купила? – скептически оглядывал ее босоножки Леша. – Ходить же не сможешь!
А Наське слышалось « не умеешь», и она обижалась. И так везде и всюду. Там, где стоило отшутиться, она теперь огрызалась, превращаясь постепенно в неврастеничку. Ее же влечение озлобило ее по отношению к Леше, тем более, что становилось все сложнее вести себя адекватно при случайном контакте. Скоро ей стало казаться, что она кончит, стоит ему взять ее за руку.
Это было ужасно. Наська-то намеревалась дожидаться Женю и хранить ему верность. А тут собственное тело так подводит.

Кризис правды.

Конечно, зациклившись на своих эмоциях по поводу Леши, Наська стала сильно реже вспоминать добрым словом Женю. Поскольку она постоянно была на взводе и раздражена, она наоборот усиленно выковыривала из памяти его косяки. А как я уже говорила, их было предостаточно. Наськин папа тоже подлил масла в огонь. Он давно изучил психологию. И как-то, подбрасывая дочь в институт, сказал:
 - Ну и чего ты ждешь его? У него помимо тебя, наверняка, еще пол-Питера таких же ходит – ожидающих…
Наська обиделась и не поверила. А потом стала думать и сопоставлять факты. Женя за отпуск раза четыре к дяде ездил. За месяц-то. Какие сильные родственные связи, однако! В общем, что мешало ему просто прикрываться дядей?
Женя не способствовал снижению Наськиной паранойи. Писал  редко и довольно прохладно (ну, по ее меркам). Хотя для человека, который по-русски то стал говорить всего пару-тройку лет назад, и два письма в месяц – геройство.

В общем, Наська решила что-то предпринять, дабы или развеять или подтвердить миф о Жениной полигамности.
Она продолжала дружить с Верой. Хотя это только со стороны Веры было реально дружеское отношение. Наська общалась с ней именно из-за того, что она Женина сестра.
 - Лик, надо зайти к Вере, - позвала Наська настоящую подругу.
 - А чего там?
 - Пленку хочу посмотреть.
Да, ту самую пленку, на которой была она – Наська – в его – Жениной – форме.
 - Такая классная фотка! Так напечатать охота, - насвистела она  Вере. Та ничего не заподозрила и вынесла пленку. Наська ее тут же раскатала на свет. И вот он – ценный кадр: Света в нижнем белье. Через пару снимков после девочки в матросской форме.
 - Спасибо, - сказала Наська с каменным лицом и повернулась к Лике: - Пошли быстрее, сдадим в печать. Они скоро закроются.
На улице ее прорвало. Не будь Лики, ее слабая психика, может, и не выдержала бы той самой правды, которую Наська вдруг захотела узнать. И какой дурак сказал, что это лучше, чем сладкая ложь?
Было очень плохо. Больно и обидно. Очень. И как поступить дальше, Наська не знала.

 - Я знаю, что он спал со Светой, - якобы спокойно ввернула она в разговор с Лешей и Денисом спустя пару дней.
 - Да?
 - Ну, я ж не совсем дура, - нервно рассмеялась Наська.
 Дениска вдруг пошло заностальгировал:
 - Никогда не забуду этой сцены. Как я вышел покурить на лестницу, а там Женька ее раком пялит…
И еще миллион воспоминаний. И не только о Свете. Хорошо, темно было, не видел никто, как бегут по Наськиным щекам тонкие ручейки, избавляя ее от излишней наивности.

Рома.

Про еще одного человечка забыла  я вам рассказать. Той осенью он уже хорошо обосновался в Наськиной жизни. Его звали Рома, он был симпатичным, но на пару лет младше. А в сменадцать лет плюс-минус два года – это конкретная разница. Рома относился к неблагополучной части жителей ее дома, а его семья – к одной из самых скандальных. Мать и отец у него пили давно и много.  Старшая сестра приторговывала собой и на тот момент была страшна настолько, что ей в пору было уже самой платить мужику за секс. Рома в свои пятнадцать хорошо знал, что такое водка, похмелье и прочие гадости. Но светлых дней у него все-таки пока было больше. Потом генетика, конечно, возьмет свое.
Чаще всего они общались втроем – Наська, Леша и Рома.
Примерно тогда же, когда Наська поймала себя на влечении к Леше, на том же чувстве к ней поймал себя Рома. Но он знал, что она как бы в статусе Жениной девушки и держал себя в узде. Хотя, конечно, Женина постельная слава и до его ушей доходила.

В честь Лешиного день рождения в конце сентября они попили пиво. Рома попил его много и принялся оказывать Наське знаки внимания. С трудом фокусируя на ней свой взгляд, он заявил:
 - Ты мне нравишься. И не просто нравишься. Ты мне офигительно нравишься.
Ей, конечно, было приятно, но не более того. Кстати, когда это происходило, она еще не поиграла в Пинкертона и не узнала правду.
 - Это здорово. Ты мне тоже. Но я с Женей. Я верная девушка, и мне  никто, кроме него не нужен.
Рома посмотрел на нее исподлобья и бросил ей:
 - Да ты о нем ничего не знаешь!
 - То есть?
 - Ну, типа, любовь слепа….
 - И чего же я не вижу? – насторожилась Наська.
 - Проехали,  - махнул рукой Рома. Он тоже не мог просто взять и заложить Женю. Хоть они и вообще были шапочно знакомы. Мужская солидарность – странная и стремная вещь. Мужики себе вечно наступают на горло друг ради друга – по поводу и без.

Как пример, расскажу по секрету - Леше Наська летом нравилась. Еще до приезда Жени. А Женя, только увидев ее, спросил:
 - Чья симпатяшка?
 - Ничья. Забирай, - со смехом «отдал» Леша Наську на растерзание. Хотя она ему реально самому нравилась.
Но вернемся в осень.
Когда ей уже в совокупности с рассказами Леши и Дениски про Женин отжиг стало понятно, на что усиленно намекал Рома.

Напряжение.

А ситуация накалялась. На улице похолодало, и сидеть на скамейках стало нереально. Неприхотливая троица перебралась на лестничную площадку. Конечно, не сильно эстетично, но и выбора-то нет! Отказаться же от встреч было для Наськи подобно смерти. Пошла череда каких-то гулянок и мини-праздников, отношения стали меняться. Леша начал вести себя гораздо более расковано. Начались бесконечные шуточки, касания и прочие более откровенные штуки. Все, как в дешевых американских фильмах про подростков. Наське и стыдно было бы кому-то рассказывать о некоторых вольностях, которые она позволяла ребятам. Но Лике она признавалась:
 - Мне нравится…
Конечно, она не думала в тот момент о своей репутации.

Как-то они уже совсем открыто заговорили про секс.
 - Я бы не смог с тобой переспать! – заявил Леша.
 - Это почему? – поинтересовалась Наська. Неужели ее влечение совсем однобоко?
 - Мы же живем в одном доме. Нам потом еще и видеться придется! – выдал он.
Наська посмеялась. А потом произошла еще одна нелепая ситуация.

Холодным ноябрьским вечером они сидели на ступеньках в парадной. При том Наська восседала на коленях Леши и не видела в этом ну ничего предосудительного. А он стал извращаться. Развернул ее к себе лицом и изобразил половой акт, идиотски постанывая. Все посмеялись. Хотя ее тело среагировало и на этот стеб. Зато ночью Наську изводил долгий-долгий сон, подсказавший ей, что и как можно делать с Лешей в этой позе. Она проснулась разбитая, с тянущим чувством внизу живота, в ужасе от своего подсознания. И смотреть на Лешу целую неделю было совсем сложно – сразу сон вспоминался.

Первые поцелуи.

В конце ноября Лешина мама уехала в Германию. Она нашла себе там мужчину и отправилась выходить за него замуж. Леше были оставлены домашнее хозяйство и деньги. И хоть он и не был транжирой, не отметить сие событие он не мог. Купил немалое количество «горючего» и пригласил Наську с Ромой в гости. Это безобразие продолжалось до глубокой ночи, но девушке не наливали уже с середины мероприятия. Она и так была хороша.
Слегка поприставала к Леше, а он ласково поизображал, что поддается. Зато Рома настроился очень серьезно, и после очередной стопки полез к Наське целоваться. Алкоголь привел ее в более чем дружелюбное состояние, поэтому она его не оттолкнула. Рассудила примерно так: «Мне по фиг, а ему приятно» Когда он становился очень навязчив, она сбегала – то в туалет, то в ванную.  А Леша просто смеялся над этой парочкой.

Вечером надо было погулять с Сэмкой. Они и отправились втроем. А потом пришли в подъезд и привязали собачку к периллам.
 - У нас остались сигареты? – спросила Наська.
 - У меня нет, - покачал головой Рома.
 - У меня одна. Так что я курю первым, - рассудил Леша.
Рома, естественно, прильнул пока к девушке.
 - Так что, будешь курить? – тронул его за плечо Леша и протянул остаток сигареты. – Я могу подменить его, - подмигнул он Наське.
 - Ну-ну, попробуй, - засмеялась она. И он поцеловал ее.
Наська этого никак не ожидала. Думала, шутит. А дальше их так захватило, что они вообще забыли про давно докурившего Рому. Он – бедный – смотрел на них в совершенно расстроенных чувствах. Было видно, что между Наськой и Лешей много большее, чем между ней и Ромой.
Они с трудом расцепились через полчаса. Смотрели друг на друга, словно первый раз встретившиеся мужчина и женщина. И кончилось все это наваждение, когда Леша насмешливо протянул:
 - Блин… Как я мог?...

Кипят страсти в душе у Насти.

Среди вас, надеюсь, нет настроенных на глубоко романтичное продолжение истории? А то придется огорчить. Я не буду сочинять про то, как вернулся блудный моряк и понял, что любит Наську. И про дуэль между теперь уже бывшими друзьями за ее сердце тоже не буду.
Сочиню лучше вполне правдоподобные последствия.

Леша понял, что он симпатичен девушке, и что она, в принципе, доступна. Его поведение стало еще более вольным. Наське, безусловно, хотелось повторения. Но он теперь жестко держал оборону и на ее провокации поддавался крайне неохотно. Один раз развлеклись – и хорошо, но зачем же возводить все это в статус постоянства? Шутки стали более колючими, фильтровать свои высказывания Леша и вовсе перестал. Да и снял  с себя все обязательства по охране ее персоны. И даже больше не выгуливал вечерами Сэмку. Если дело и доходило до поцелуев, то после все произошедшее жестко высмеивалось. Наська нередко чувствовала себя униженной после таких вечеров. Она не понимала, откуда растут ноги у такого вдруг ставшего прохладным отношения.

Примерно в эти дни пришло письмо из Мурманска. В нем были занимательные строчки: «Леша мне такое классное письмо прислал – веселое. Про тебя много пишет. По ходу ты ему тоже нравишься, но он в пролете – раньше надо было думать!»
Наська позлорадствовала. И долго обдумывала свой ответ.
Она никак не могла собраться с духом и написать, что знает про его измены. Вы будете смеяться, но она боялась оскорбить его в лучших чувствах. Он – бедненький – служит там, мучается, и негативные новости ему никак  нельзя получать. Еще расстроится… Глупостей наделает. Бред, конечно, но…
 - Напиши ему, что ты узнала про то, что мне парень изменял. И посмотри на реакцию, - предложила Лика. Наська так и сделала.
Ответ Жени был закономерным, но шокирующим для нее: «Скажи Лике – пусть гуляет, пока молодая!» Она, вроде, разозлилась, но память – коварная штука – постоянно для нее выискивала в своих недрах  приятные моменты лета. Поэтому Наська и дальше какое-то время писала Жене «розовые» письма». Он даже стал почаще отвечать и, как ей показалось, теплее.
И черт его знает, что нашло на Наську, когда в конце очередного письма она приписала: «Зы. История про Лику – это наша с тобой история»
Как вы думаете, как отреагировал Женя? Правильно. Он просто перестал писать. И не ответил на еще пару десятков посланных вдогонку писем.
Наська переживала.
А между тем, надвигался Новый Год.

Новый год. Мечты и реальность.

Лика последние две недели неустанно трясла подружку на предмет места отмечания. Обе в полночь обязаны были быть в кругу семей, но ведь потом впереди целая ночь! В том возрасте все еще обычно верят в поговорку «как встретишь новый год, так его и проведешь».
Вера предложила отметить праздник в компании ее молодого человека и его друзей. Но Наська надеялась оказаться в это время с Лешей.
 - Ну, можно, в принципе, - лениво отреагировал на ее идею он. Его квартира обещала быть пустой, можно было собраться обычным составом.

Кстати, третьего Леша отбывал к маме в Германию на пару недель. Наська с ужасом думала о надвигающейся разлуке, ибо самая длинная их ссора «затянулась» на три дня. А он не сильно напрягался. А вы бы напрягались, если бы вам предстояла первая в жизни заграничная поездка, да еще и на халяву?

В общем, праздновать вместе Новый год Леша не отказался, и Наська строила коварные планы соблазнения субъекта. Ее мысли пугали и ее саму, но отступить было невозможно. Она его хотела, и помешать надеяться ей не мог никто, даже Женя. Который тем более молчал в тряпочку. Точнее, в бумажечку.

«Жизнь – суровая штука», - такова была любимая Лешина фраза. Особенно он часто употреблял ее, в очередной раз делая Наське больно. Было уже 10 часов вечера, праздничного вечера! Но Лешин телефон упорно молчал – хозяина не было дома. Наська уже была на грани истерики, когда он позвонил сам. За полчаса до боя курантов, между прочим.
 - С наступающим! Я к друзьям уехал, у них и останусь, - сообщил он ей.
Она выкрикнула в трубку много нехороших слов на буквы «б», «п» и «х» и бросила ее. Минут пятнадцать рыдала. А потом образумилась – негоже входить в новый год со слезами. Ей что же потом целый год плакать?
Она позвонила Лике и рассказала той, какой «пианист и педагог» ее любимый друг.
 - Да ладно. Не тоскуй. Поедем тогда к Вере и оторвемся на всю катушку. Леша еще позавидует, - приободрила ее та.
 - А теперь с наступившим, - позвонил он Наське  в пол-первого.
 - Тебя тоже. С новым годом, с новым счастьем, - вполне спокойно отреагировала она. – Извини, что наорала. Эмоции.
 - Да я понял, - усмехнулся он на другом конце провода. – Берегите нервы, девушка.
 - Вашими молитвами, юноша, - огрызнулась Наська, уже совсем беззлобно.

Праздник, в общем и целом, удался. За сущие копейки доехали до центра, где снимал комнату Верин парень – Влад. Там было  немерено разнообразной пищи и выпивки. Девчонки веселились, как могли. Танцы не прекращались ни на минуту.
 - Я приглашу тебя? – протянул Наське руку Влад. Она согласилась, почему нет.
Но вот, что ее удивило, так это Ликины слова, когда он ее посадил обратно за стол.
 - Он же клеится к тебе!
 - Да ты что, с дуба рухнула? – вытаращилась на нее Наська и чуть сама не рухнула с табуретки.
 - Я тебе отвечаю! Он клеится к тебе! Ты поаккуратнее, смотри, с ним….
Но она только искренне посмеялась над подружкиными подозрениями.

Конец веселью, привет разлуке!

Празднование из дома перенеслось на улицу. Был сильный морозец, когда их орава нестройными рядами вывалилась из дома. Наська была готова отмечать еще и еще. Она даже временно забыла – и про Лешу, и про Женю, и про прочие свои проблемы. Но надолго ее не хватило. Молодой организм требовал порцию сна и покоя. Попереть против него Наська не могла и отправилась домой.

А перед сном решила поздравить Лешу. Он должен был уже вернуться. Она купила ему открытку и шоколадку (на большее не хватило  ни денег, ин фантазии).
Страшно волнуясь и поправляя осыпающийся макияж на ходу, она взлетела на 12й этаж. Спрятала подарок за спину и позвонилась в дверь. На лицо была повешена самая лучшая улыбка.
Но Лешу и она не пробила. Открыл он с совершенно заспанным видом и зло спросил:
 - Ну, чего тебе надо снова?
У Наськи в душе все опустилось. Рука сама швырнула подарок в стенку напротив, а ноги развернули тело и понесли вниз по лестнице. Слезы навернулись на глаза между девятым и восьмым, глухие рыдания начали душить на седьмом, а к пятому этажу Наська уже плакала в голос и ничего не могла с собой поделать. Пришлось полчаса курить и глубоко дышать, чтобы прекратить истерику и придти домой. Хоть и с красным распухшим носом.
А Леша пожал плечами, покрутил пальчиком у виска и ушел домой. Он был уставшим и хотел спать, вот и нахамил – ничего страшного. А кому-то явно пора лечиться. Ну, примерно так он рассуждал. Поэтому назавтра, как ни в чем не бывало, трезвонил вместе с Ромой в Наськину дверь.
 - Я не выйду, - гордо, не открывая, заявила девушка. И ей тут же захотелось хотя бы одним глазком его увидеть. Иногда человек действует намного быстрее, чем соображает.
Наська схватила какую-то из Лешиных кассет и вышла на лестничную площадку. Молча, но глядя на него убийственно-укоризненно, она вручила ему кассету и ушла обратно в квартиру. И тут, вдогонку, в голову пришла картинка ее поступка со стороны.
 - Ну я и дура!... – простонала Наська.
Но сделанного уже не воротишь.

Вечером она топала домой от метро и встретила насквозь проспиртованного Лешу. Он вывалился из маленького кабака, где отмечал свое отбытие из Раши. И совершенно не парился, похоже, по поводу отсутствия на этом мероприятии Наськи.
 - Тебе не кажется, что как-то у нас похреновели отношения? – грустно начала девушка… Вот только момент для серьезного разговора выбрала неудачно. Леше не казалось ничего, кроме того, что, кажется, он «еще как нафигачился».
 - Мы можем сейчас не говорить о высоком? – спросил он.
 - А что, так сложно ответить на вопрос?
 - Ничего ж не изменилось.
 - Как не изменилось? Да ты ведешь себя как скот! – взбесилась Наська.
 - Да ладно! Когда такое было? – Леша будто издевался над ней и непонимающе (а на самом деле, пьяно) хлопал ресницами.
- Да вчера, например!
- А ты что, обиделась, типа того?
- Типа того! – в общем, она уже поняла, что сейчас совсем не в тему завела разговор. Но остановить разогнавшийся поезд ох как сложно.
 - Ты дурочка что ли – на такую ерунду обижаться-то? – Леша изумился, споткнулся, едва устоял на ногах и неадекватно хихикнул. И Наськино терпение лопнуло:
 - Чао, бамбина! Приедешь – пообщаемся.

Измена.

Дни без Леши должны были тянуться бесконечно, с точки зрения Наськи. Однако жизнь шла своим чередом и преподносила очередные сюрпризы.
На носу висела сессия, пора было браться за ум и готовиться к единственному экзамену по химии. Но особенного трепета сей предмет у Наськи не вызывал. Поэтому (а на самом деле, просто из-за природной лени)  она села за учебники только за два дня до экзекуции.

И тут позвонил Влад. Тот самый, Верин парень.
 - Привет, красавица.
 - Привет, - удивилась Наська.
 - Как жизнь молодая?
 - Грызу гранит науки, однако.
 - Бросай это гиблое дело, приезжай к нам вино пить.
В общем, к нему приехал кузен. Из той самой грузинской деревни, где рос и воспитывался и он,  и Вера, и Женя. И привез его братец настоящее домашнее грузинское вино.
 - Такого в магазине не найдешь. Даже похожего по вкусу. И его не так уж много тут, если толпой навалиться, - завлекал Наську Влад.
Она долго отказывалась. И только процентов на десять ее отказ был вызван послезавтрашним экзаменом. Просто Вера работала, и ей было неловко ехать без нее в гости.
 - Ты что? Вера в курсе. Она сама и предложила тебя позвать, - заверил Влад. Последняя фраза была уже, конечно, слегка приукрашиванием, но сработало. Тем более билеты с цепочками реакций и задачами уже измозолили глаза.
 - Я только стаканчик пропущу. Пробу сниму, хорошо? И уеду учиться дальше, - сказала Наська.
 - Как скажешь, красавица. Один стаканчик, не больше. Ждем тебя, - Влад дал отбой.
Она быстро навела марафет и поехала.

Кузен Сережа ей понравился. Он был взрослый, добрый и очень обходительный. Наська посредством тусовок с Лешей уже просто забыла, как должны обращаться мужчины с женщиной. Влад с Сережей напомнили. Они наперебой ухаживали за девушкой, не переходя границ приличия.
Вино пилось легко, как сок, и было невероятно вкусным.
 - Пожалуй, можно еще стаканчик пропустить, - заключила Наська, по-быстрому опустошив первую емкость.
 - Не вопрос, - отозвался Влад и налил ей еще.
 - Надо бы закусить, - посетовал Сережа. – Давай бутерброд сделаю.
 Она отмахнулась:
 - Да я совсем не голодная. Дома поела.
Через полчаса Наськин стакан снова обновили.
 - Хотя бы яблочко пожуй, - предлагал Сережа.
 - Не, не хочу есть, - качала головой она.
 - Переберешь, - в предсказании исхода братья были солидарны. Но надо отдать им должное: никто не уговаривал ее пить. Просто вино было отличным, не оторваться.
 - Я трезва, как стеклышко, - честно заверяла Наська. Так и было.

До тех пор, пока она не встала, наконец, со стула, чтобы направиться в туалет. И тут в голове зашумело, и ноги подкосились, и даже стало двоиться в глазах. Поход в санузел дался крайне нелегко, и в комнату Наська вернулась совсем пьяная.
 - Так. Надо ехать домой, - решила она.
 - Мы сейчас тебя проводим, - пообещал Влад.
 - А сигареты есть? У меня кончились. Так курить охота, - заныла девушка. Хотя непонятно было, куда там еще и курить.
 - Я сбегаю сейчас. Ладно? Никто не против? – спросил Сережа. И они с братом переглянулись. Только Наська этого не узрела.
 - Конечно, не против. Ларек же рядом, да? Ужасно хочется курить, - капризничала она, чуть ли не лежа на столе.
И мозг ее уже захлебнулся в вине. А то бы она непременно спросила, зачем ему идти за сигаретами, если они и так сейчас пойдут провожать ее к метро.

Сережа ушел. А Влад пригласил ее потанцевать.
 - Ты знаешь, а ведь ты мне нравишься, - сообщил он Наське. Шокировал ее, естественно.
 - Как?
 - Вот так. Я на тебя глаз положил, еще когда мы Женю провожали дослуживать, - признался Влад.
 - Блин, а как же Вера?
 - А что Вера? Я не люблю ее. Даже желания уже не осталось. А вот тебя я очень хочу, - и в доказательство он сильно прижал ее к себе. Чтобы она сама прочувствовала, так сказать, всю мощь его хотения.
Дальше все было опять же, как в дешевых американских фильмах про подростков. За исключением того, что Владу было уже сильно за двадцать, и он знал, что делает. Танец становился все более откровенным, молодой человек уверенно продвигал Наську к кровати. Она была пьяна, растеряна и напугана. Ее поплывшее сознание не поспевало за событиями.
 - Я же люблю Женю, - твердила она сквозь слезы. – А Вера мне как сестра. Я не могу ее предать. И его не могу.
Она была готова выкрикнуть что угодно, лишь бы остановить надвигающуюся на нее близость с Владом. Но против его активных действий слова не помогали…
                ***
…Темнота, музыка…. Крепкие мужские руки блуждают по ее истосковавшемуся по ласке телу…. Грубовато, но она не может их оттолкнуть…   Ей хочется прижаться к нему каждым квадратным сантиметром горячей кожи…  «Боже, что происходит? Что ты делаешь? Остановись сейчас же!...» Внутренний голос молотком стучит в голове. Наська плачет, твердит, что любит Женю, а в этот момент Влад рывком входит в нее…. Он задыхается, стонет…. И опять плачет.… И так до бесконечности…. Он переворачивает ее как куклу, ставит во все мыслимые и немыслимые положения… Он не спрашивает, чего хочет Наська, и только без конца просит ее не плакать.… А она все равно плачет.… И ее плач перемешивается с судорожными вздохами на его особенно глубокие движения…. Она больше не пытается вырваться или увернуться – ее желания, подогретые вином, одержали верх над разумом….
                ***
Наська почти час лежала лицом к стенке. Хмель в голове рассеялся, будто бы и не пила. Мысли разбрелись в разные стороны. Как же отнестись к произошедшему? Она только что изменила Жене. И не с кем попало, а с парнем его сестры!
 - Ты как? – участливо спросил Влад и обнял ее.
 - Кошмар… Что мы наделали, - глухо отозвалась Наська.
 - Ну не так уж и кошмарно было, согласись? – попытался пошутить он. И она сделала самое лучшее, что могла в этой ситуации: повернулась к нему и улыбнулась.
 - Пора и честь знать. Проводишь меня?
Пока собирались, пока до метро дошли – прошел почти час после постельного поединка. И у метро Влад уже рассказывал какой-то скабрезный анекдот, а Наська покатывалась со смеху.
 - Это не повторится, - пообещал он.
 - Конечно, - согласилась она.
И оба знали, что врут. Потому что секс удался, и такого невозможно не захотеть снова.

По дороге от метро она решила себя наказать. Вера работала в ларьке – торговала парфюмом. «Зайди и посмотри ей в глаза! Пусть тебе будет стыдно!» - сказала себе Наська. Зашла. Поделилась восторгом по поводу отличного вина, посмеялась над какой-то шуткой и пошла домой. Стыдно, как ни странно, не было.

Совесть есть или не есть?

Чем хорошо домашнее вино, так это отсутствием похмелья. Наська проснулась без единого следа наканунешних возлияний. В голове было так ясно, что вчерашнее показалось нелепым сном. «Что за ерунда!» - подумала она и стала сползать с кровати. Мышцы внутренней поверхности бедер тут же заныли, отметая всякие сомнения. Наська ужаснулась и пошла набирать Ликин номер.
 - Привет! Как подготовка? – поинтересовалась подруга.
 - Да хрен с ней, с химией…. Я тут  с Владом переспала! – выпалила Наська.
 - С каким Владом?
 - Ликочка, солнце, ну не тупи! С Вериным парнем!
Лика помолчала секунд пять, переваривая, и сказала:
 - Круто. Мне, чую, стоит приехать?
 - Да было бы неплохо…

По ее прибытию состоялся серьезный разговор. Наська выложила все, как было.
 - А я тебя предупреждала, - пожурила Лика.
 - Я и подумать не могла…. До сих пор в шоке. И виноватой себя не считаю.
 - А кто ж тебя обвиняет?
 - Никто…. Я вообще этого не хотела. Он меня можно сказать изнасиловал. Морально, - не побоялась громких слов Наська.
 - После насилия должно быть плохо. А по тебе так не скажешь. Взбудоражена, паникуешь…
 - Ну, еще бы! Ты только подумай, какая будет буря, если кто-нибудь узнает!
 - А как кто-то может узнать? Влад сам Жене расскажет? – издевательски предположила Лика. – Можешь быть спокойна, это вряд ли просочится куда-либо. Да и вообще. Как-то все у него легко и просто получилось. Ты, небось, не первая и не последняя.
 - Логично, - согласилась Наська. И практически уже совсем успокоилась. – Понимаешь, я все жду, когда меня совесть начнет мучить.  А она все молчит и молчит.
 - Ну и хвала Всевышнему, - резонно заметила подруга. – Но это, конечно, не значит, что надо пускаться во все тяжкие.
 - Блин, да это все забудется. Один раз было и все!
Наська, кстати, слегка ошиблась.

Кузен Сережа.

Экзамен она одолела, даже неплохо. Начались трехнедельные зимние каникулы, а планов никаких не было. До приезда Леши еще была уйма времен, а Лика сдавала сессию в своей Техноложке.
 - Поехали со мной к Владу. Сережа еще там, пообщаемся, - предложила как-то Вера. И Наська согласилась. Ей хотелось развеяться, а недавний эпизод она уже отнесла в папку прошлого.
 - Привет, - поздоровался Влад без особого энтузиазма.
 - А чего так мрачно? – спросила Вера.
 - Да, Таня позвонила. Приедет сейчас.
Таня – она же хозяйка комнаты – была не очень адекватной личностью. А скорее всего, она сама чего-то хотела от Влада, и посему девушек вокруг него воспринимала в штыки.
 - Давай пока пойдем прогуляемся, - предложил Сережа Наське. Идея была не из лучших – Наська не особо рассчитывала гулять и оделась не по погоде: мини-юбка, шпильки. А на улице был хороший минус и дикий ветер (близость Невы его усугубляла). Но пошла, что делать?
На сей раз алкоголя не было. Ребята мило болтали, и Наська заметила, что Сережа очень не глуп и весьма интересен как собеседник. Он был старше нее почти на десятку лет, считай, на целую жизнь, у него в селе остались жена и ребенок. Сережа рассказывал ей про их обычаи, и время летело незаметно. Но все-таки через пару часов у нее от холода уже зуб на зуб не попадал.
 - Замерзла? – заметил, наконец, молодой человек. – Пойдем домой. Таня уже, наверняка, ушла.
К Наськиному изумлению ушла не только Таня, но и Вера. Наська и сама засобиралась, но ребята ее остановили.
 - Чай хоть попей, согрейся, - предложил Сережа и ушел ставить чайник. Влад убрел в ванную. Наська нутром чуяла – сейчас что-то будет.

И точно. Сережа дал ей выпить буквально пару глоточков горячего напитка и полез целоваться. Она этого не ожидала и опять тормозила. Думала – оттолкнуть или нет. А пока думала, он уже и возбудился, задышал часто и напряженно ей в ухо. И стало как-то совсем неудобно его прерывать на взлете. Хотя Сережина манера целоваться была ей не особо по душе. Но Наське даже любопытно было, что будет дальше.
А дальше Сережа как-то очень заторопился. Спринтерски раздел ее и тут же вставил свое хозяйство. Ее – неподготовленную вовсе – скрутило от боли. Она собралась возмутиться, но тут произошло совсем нечто – Сережа, говоря научно, эякулировал. Ибо оргазмом это было назвать сложно. От оргазма все-таки получают удовольствие. А у него на лице было сплошное страдание. Опозорился ведь.
 - Блин, как кролик, - нервно хохотнул Сережа, даже не глядя Наське в глаза. Но она ж девочка добрая – всех поддержит и утешит. Улыбнулась и бросила:
 - Ничего, бывает, - правда, потом не удержалась. – А с женой давно спал? Там-то все в порядке было?
 - Всегда все в порядке было, - сокрушался он.
А Наська,  в принципе, и рада была, что отделалась малой кровью. Влад же не стал бы бороздить ванну брасом. Соответственно, у них и времени-то особо не было. Я уж молчу, что у нее и желания никакого не было.
В общем, она допила чай и уехала.

«Гуляй, пока молодая!»

«Женя же дал мне добро на такие поступки», - убедила саму себя Наська, чтобы заглушить остатки разума. Да и вряд ли он будет сильно сокрушаться, если до него дойдет информация о ее гулянках. Она же не такой уж и дорогой человек для него. Была бы дорога – писал бы, позвонить бы попытался. Может, вообще уже забыл, кто такая Наська.
 - Чего-то, подруга, у тебя совсем крышу рвет, - качала головой Лика.
 - Ни фига. У меня все под контролем, - возражала та. – И потом. Некоторые личности наказали мне делать все, что заблагорассудится.

И пары дней не прошло после Сережиного конфуза, как ей снова позвонил Влад.
 - Приезжай в гости. Вина попьем. Того уже нет, но мы какое-нибудь другое купим, тоже неплохое, - предложил он.
И Наська поехала. Сережи там не было. Зато пришлось делиться вином со случайно заехавшей Таней. Она в тот раз была добра и мила. И был фантастический секс, вынесший Наське все мозги. Она опять почти час приходила в себя после. Только теперь ей нечем было бы крыть обвинения в свой адрес – ни о каком, даже моральном насилии речи уже не шло. Более того – она знала, что если Влад ей снова позвонит,  она снова поедет. Гормоны у девочки разошлись не на шутку.
Стать постоянными любовниками им, правда, не привелось. Ну, так жизнь сложилась.

Кстати, Таня ее сдала с потрохами.
Наська на следующий день стояла с Верой. Девчонки курили. И вот та и говорит:
 - Представляешь, Таня-то совсем свихнулась. Уже не знает, чем заняться и что бы наговорить.
Наське поплохело.
 - И что она наговорила?
 - Что ты вчера была на Чернышевской и трахалась  с Владом. Алкашка гребаная. Делать нечего, так аж позвонила с утра мне – поделиться пьяными глюками.
 - Да-а, дела… - протянула Наська, у которой сердце ушло в пятки.
 - Ну как можно в такое поверить? – рассмеялась Вера. – Кстати, поехали со мной к ним, а?

В комнате, где накануне от страсти все скидывалось со стола, летал подушечный пух, было очень грустно. Влад проснулся с температурой. А в болезни он был мрачен и необщителен. Поэтому на Наську даже не обратил внимания. Зато вокруг нее засуетился Сережа. Закрутил так, что она вдруг обнаружила себя с ним на разложенном кресле укрытыми пледом. Сережа явно чего-то с нее хотел поиметь.
 - Не, не, не, - тормознула его Наська.  – Секс в общественных местах – не мой конек.
 - Может, в ванную? – с надеждой вопросил он.
 - Я думаю, не стоит, - мягко ответила она. Ну, на то он и был постарше, и не дурак. Понял.
 - Пойдем покурим?
 - С удовольствием.
И они ушли. А через пару часов девчонки отчалили домой. И Вера рассказывала, поднимая Наськину самооценку:
 - Вы вышли, а Влад говорит, куда они, мол. А я ему: «Наверно, сексоваться пошли» А он такой говорит: «Повезло ему! Я б тоже с ней посексовался»
И все это она говорила с искренней улыбкой. Как будто реально радовалась тому, что ее парень открытым текстом расписался в физическом влечении к другой. На самом деле, она просто умела особым образом фильтровать информацию. Берегла нервные клетки. И Наське стоило бы у Веры поучиться.

Возвращение милого друга.

Какого-то там января Наська с самого утра была на иголках. Ее все раздражало. Начиная с того, что в доме кончился кофе, и до недовольства собственным внешним видом. Просто сегодня возвращался Леша. Она знала, что он позвонит ей, когда приедет. И к телефону весь день добегала быстрее всех. Целый день она пребывала в расстройстве – звонили кому угодно, даже Олимпиаде Бонапартовне, которую в их квартире никто знать не знал, только не ей.
Вечером папа и вовсе на пару часов оккупировал телефон. Наська аж разревелась от безысходности (главу семьи же не снимешь с аппарата!). Но стоило отцу положить трубку, тут же позвонил Леша.
 - А вот и я! Привет, - весело сказал он.
 - О, привет, - нарочито равнодушно поздоровалась Наська. – Зайдешь?
Он пришел с Ромой, в новой кепке и новом пуховике, такой большой и родной! Наське стоило большого труда не броситься ему на шею с воплями о том, как она соскучилась. Леша бы явно не пришел в восторг от такого поведения. Она просто смотрела на него и умилялась.

 Он что-то рассказывал про Германию, но Наська слышала его голос фоном, не более того. И все смотрела и смотрела на него. А потом вспомнила, что он обещал ей привезти сувенир.
 - А где подарки? – довольно резко и не в тему совсем поинтересовалась она.
 - Блин, ну ты и корыстная личность! – возмутился Леша. – Будет тебе подарок. Позже. Совсем офигела. Я тут распинаюсь, а ей подарки в срочном порядке подавай!
И возникал Леша еще пару минут в том же духе. А Наська и возразить ему ничего не могла. Не будешь же объяснять человеку, что она просто хочет иметь что-то от него на память. Вот и все. Раз так не допирает, то и с ее словами не допрет.
Леша излил весь яд и полез-таки в карман. Изъял оттуда коробочку с ручкой. На коробочке была немецкая надпись и – «о, Господи! Это что-то значит?» - два наложенных друг на друга сердечка. У Наськи участился пульс. Да ненадолго.
 - Я таких кучу накупил. Они дешевенькие. Всем друзьям раздам.
В общем, минут через десять она могла бы смело спеть ему, «каким ты был, таким ты и остался». Если бы умела петь. Было очевидно, что если Леша и соскучился, то очень умело это скрывает.

Развлечения.

Нет, Наськина жизнь не состояла исключительно из Леши и Ко, как вы, вероятно, подумали. Было много побочных развлечений. Особенно, когда кое-кто перестал блюсти ее с утра до ночи. Наська с Ликой частенько знакомились с молодыми людьми. Девушка по-прежнему следовала Жениному совету «гулять, пока молодая». В постель не прыгала, но гуляла активно.

На Наташкином дне рождении она познакомилась с ее одногруппником. У них вспыхнула обоюдная симпатия. Правда, Наське хватило одного вечера, а Андрюше нет. И пару недель он ей конкретно обрывал телефон.

С Ликой Наська иногда заруливала в бары. Правда, вы же помните, что такое студенчество? У девчонок оно было классическим – одна сосиска и восемь вилок. А точнее, пара десяток на бутылку пива на двоих. При этом они редко покидали питейные заведения трезвыми – их почти всегда угощали. Нет, ни Лика, ни Наська не были разводилами. Они просто любили, когда к ним подсаживались лица противоположного пола, дабы пообщаться и наполнить их уже пустые стаканчики свежим пивом. В общем, народ раскошеливался сам, без всяких к тому понуканий.
Такие посиделки  здорово отвлекали Наську от мыслей о Леше, Жене и иже с ними.

А еще она стала больше проводить времени со своими одногруппниками. И даже на лекции стала ходить. Чтобы поиграть с Катериной в крестики-нолики. Но через пару лекций, поняв, что это слишком высокоинтеллектуальная игра для нее, Наська отказалась играть. Катерина не зря получила медаль – она постоянно выигрывала. Делать было нечего.
 - А давай напишем на листике всех, с кем мы целовались, - предложила Катерина.
Да, вот такой детский сад - штаны на лямках. Наське было скучно, она согласилась. Десять минут изображала бурную деятельность над листком. На самом деле их – перецелованных ею – было слишком много, чтобы всех вспомнить. Последние классы Наська из клубов не вылезала, вечно с кем-то знакомилась. А поцелуи были обычным, ни к чему не обязывающим действием.
Катерина была более разборчива в предоставлении своих губ. Список был из десяти строчек. Под номером десять был Стас.
 - Стас? Что за Стас? – поинтересовалась Наська.
А Катерина вдруг с нелепым участием посмотрела на нее.
 - Наш Стас. Он самый. Прости, Наська.
Та аж оторопела.
 - Когда умудрилась-то? Когда в комнате сидели?
 - Нет, - помотала головой медалистка.  – Тогда мы даже не разговаривали. На выпускном это было. В автобусе. Когда вы вернулись, а ты в кустики отошла.
«Да-а, резвая ты, оказывается, девочка, Катя!» - усмехнулась про себя Наська, а вслух выдала:
 - Ну, круто вам.
 - Ты прости, - повторилась Катерина с каким-то садистским наслаждением. – Представляю, как больно тебе это слышать.
 - Да мне вообще-то сейчас уже далеко не до этого, - резонно заметила Наська. Ей на самом деле было неприятненько. Она-то считала, что вот этой девочке можно доверять. А тут через черти сколько времени такие признания!
 - Я знаю, ты просто не хочешь показывать свою боль, - продолжала давить Катерина. Наська оборвала ее:
 - Да, мне больно. Лекция закончится – пойду в хозтовары за веревкой и мылом. А пока – давай сменим тему. Мне, кстати, тут анекдот убойный рассказали….
Уже через десять минут Катерина с сожалением убедилась, что до суицида бывшей однокласснице, как пешком до Владивостока.
Вот такая заклятая подружка вдруг обнаружилась в стройных рядах многочисленных Наськиных знакомых.

А так в институте было весело. Отмечались праздники, дарились подарки (на которые, правда, скидывались деньги). Даже как-то с горки на попах покатались аки дети малые. Наська вернулась домой вся замерзшая, с потекшей тушью, но раскрасневшаяся и невероятно радостная.

Да, вот еще. Касаемо Стаса…. Наська и правда не знала, как бы отреагировала на некогда предмет своего обожания, если бы снова увидела. А в начале февраля в школе проводился день встречи выпускников. И они с Ликой, конечно же, пришли. Когда она в школьном коридоре увидела, что на них надвигается Стас, замандражировала. Все-таки он так и остался внешне привлекательным парнишкой.
 - Привет!
 - Привет, - отозвалась Наська и облегченно выдохнула. Нет, не подогнулись коленки, и не сбилось напрочь дыхание. Стас стал просто симпатичным лицом мужского пола для нее – не более того.

Отвергаемая.

Суть главы – смотри выше.
Оставить свои помыслы относительно Леши Наська не могла. Жениного возвращения, правда, тоже продолжала ждать, но с маниакальным упорством пыталась склонить его друга к грехопадению. Она совсем не понимала, что творит. И уж явно ни на йоту не задумывалась, как собирается потом совмещать в своей жизни эту парочку. Но она все оправдывала отсутствием информации – что светит с Женей не понятно, потому что он не пишет, а с Лешей ничего не понятно, потому что он отмалчивается. Хотя она и была уверена в его к ней симпатии.

Он же в какой-то из февральских вечеров вообще на нее заорал:
 - Блин, Наська, ну что ты прицепилась ко мне как банный лист? Надоела уже!
Она чуть не заплакала.
 - Да чего ты ломаешься? Я же знаю, что нравлюсь тебе!
 - Нравишься! Конечно, нравишься! – Леша уже истерически вопил, что было ему совсем не свойственно. – Да только как человек нравишься. Просто как друг! Знаешь, такое слово?
Наська была в шоке. Друзья не испытывают друг другу притяжения. Значит, она слишком самоуверенна, и Леша ее ни капельки не хочет? Как-то эта мысль ее сильно подкосила.
 - Ладно, я поняла, - грустно отошла от него девушка.
Пару дней она просто не могла на него смотреть.
 - Я никуда не пойду, - говорила она через дверь.
 - Да ладно тебе! Завязывай дуться, выходи, - весело звал ее Леша.
Просто ему-то было легко. Чувствовал он там что-то или нет, но контролировал себя явно лучше Наськи.
Она понимала, что вечно отсиживаться дома не получится. И решила просто больше не пить в его присутствии.

При том она сочла нужным известить его в письменном виде об условиях их дальнейшего общения. Не буду развлекать вас тем, что ей удалось наваять, - животы надорвете, а мне еще надо, чтобы вы дочитали повесть до конца. Наська же поздравила себя с новым литературным шедевром  и кинула Леше в почтовый ящик.
После чего на следующий день вышла-таки к нему и Роме.
Леша и ухом не повел. Наська даже ожидала шуточек с его стороны, подколок, возмущения, на худой конец, и даже к громкому гоготу морально подготовилась. А он просто молчал. И было не ясно – читал он вообще сей «документ» или нет
.
Потом начались еще более странные вещи. Леша стал приставать к Лике.
 - Да он просто хочет заставить тебя поревновать, - была убеждена подружка.
А на фига, спрашивается, вызывать намерено такие эмоции у просто подруги?
 - Ничего подобного. Он хочет меня позлить, побольнее сделать, - была убеждена Наська.
По факту, конечно, Леша просто нашел средство охладить слегка ее пыл. Уж слишком она бывала напориста.

Первая стипендия.

Наська никогда не работала. Что такое собственные несколько «деревянных» она понятия не имела. Они со старостой отстояли длиннющую очередь, и в Наськиной ладошке оказались, наконец, ее личные сто шестьдесят пять рэ и  тридцать одна коп. И по тем временам это так же было сущим ничто, как и сегодня. Зато свои.
 - Я стипендию получила, - радостно сообщила она вечером Роме с Лешей.
 - Да? – Леша хитро прищурился. – Первую?
 - Ага!
 - А ты знаешь, что положено делать с первой стипухи?
Наська намек поняла. Никаких грандиозных планов на эту сумму у нее не было. Поэтому она легко отдала ее под алкоголь. Нарушая, кстати, тем самым самой же предложенное условие их общения.
 - А что это вы тут делаете? – нарисовался вдруг в лестничном пролете Ник, еще один персонаж из дворовой компании Роминого возраста.
Ребята были гостеприимны. И ему налили. Хотя Наську он откровенно бесил. Говорил, растягивая слова, и жеманничал. А однажды и вовсе был пойман за френч-поцелуем с мальчиком.
Ник и Рома конкретно налегли на спиртное. Наська с Лешей напротив, только по паре стопок пропустили.  Потом у юных «дарований» по  очереди снесло крышу.

Компания прогулялась до метро, пополнила запасы курительного.
На обратном пути, уже почти дойдя до дома, Рома вдруг сел на землю.
 - Ну что такое? – поинтересовалась Наська.
 - Поцелуй меня, а? – жалобно попросил он.
 - Да не хочу я! – она аж отшатнулась от него.
Рома, как капризный ребенок (каким он, по сути, и был) скрестил руки на груди.
 - Тогда я никуда не пойду. Буду тут сидеть! – заявил он.
 - Ну и сиди! – в сердцах бросила Наська и целых два уверенных шага от него сделала. Обернулась. Рома был настроен категорично. А в начале марта в Питере, знаете ли, еще и десятиградусные морозы случаются. Как в тот вечер.
 - Рома, идиот, ты себе яйца отморозишь! Вставай быстро! – заорала она.
Тот и ухом не повел. Зато гаркнул уже прыгающий с ноги на ногу Леша:
 - Короче, или целуй его, или пошли!
Наська понимала, что мальчишка конкретно пьян, и боялась, что он просто заснет. Скрепя сердце и затянув пояс, она подошла к нему и поцеловала. Но весь остаток вечера злилась на Рому. И даже послала его в далекие края. Он ей потом, правда, жестоко отомстил – выбил стекло на лестничной клетке и почтовый ящик разворотил. Видимо, чтобы ни одно письмо без его ведома к Наське не просочилось.

Потом переклинило Ника. И началась вторая часть Марлезонского балета.
 -  Наська, ты такая сексуальная, я прям не могу, - зашептал он ей в ухо и придвинулся поближе. С другой стороны сидел Леша. Но ему то ли было наплевать, то ли он действительно ничего не слышал.
 - Отстань от меня, - Наська, как могла, от него отодвигалась, да некуда было.
 - Правда. Ты мне не веришь? Я тебя очень хочу, - продолжал напирать Ник и ловил ее руки. Чтобы она могла убедиться, что он не шутит.
 - А я-то что? Чего ты хочешь от меня? – ее, вроде, и потряхивало от отвращения. Но хотелось как-то мирно уладить ситуацию – без скандала.
 - Поцелуй. Всего один поцелуй, - клянчил Ник.
 - И ты отстанешь от меня? – недоверчиво поинтересовалась Наська. Он уже  добрых полчаса ее доставал. Можно было, конечно, свалить домой. Но ведь так хотелось еще побыть как будто рядом с Лешей.
В принципе, рассудила она, не так уж много он просит.
 - Пойдем, - велела Наська. Они на тот момент, дружно проветривая мозги, сидели на улице. Алкоголь их согревал. А Леше совсем не нужно было видеть, как они целуются. Наська бы со стыда померла. Поэтому они пошли в подъезд.
  - Давай целуй быстрее. У тебя десять секунд, - отрезала девушка и закрыла глаза, считая в уме: «Раз, два, три…» Ник прижался к ней своими мягкими губами и делал свое черное дело. Кстати, считать Наська научилась от Леши. Он тоже проворачивал с ней подобный фокус, только сбивался в процессе. А она сейчас была холодна.

Дверь в дом с грохотом открылась. Наська еще толком не разглядела, кто вошел, но сердце подсказало. Она с силой оттолкнула от себя Ника, стрелой взлетела на второй этаж и ударилась в рев. Она решила, что Леша видел, как они целовались.
Он, однако, в две секунды прибежал за девушкой. Прижал ее к стене и начал успокаивать:
 - Тише, тише… Не плачь, не надо, - он обнял Наську и гладил по волосам, как маленькую. Она тут же прекратила истерику и озадачилась вопросом, с чего такие нежности вдруг.
 - Что это малолетний педик с тобой сделал? – спросил Леша, и Наська все поняла. Он просто ринулся ее спасать от посягательств Ника на ее честь. Хотя если бы она еще немного пошевелила извилинами, могла бы сделать и приятный для себя вывод. Леше было совсем не наплевать на нее.
Но время умных мыслей в ее голове еще не пришло.
 - Ну что за несправедливый мир? Почему ко мне лезет всякая шваль, хотят все, кому не лень? А единственный человек, которого хочу я сама, который мне реально нужен, меня отталкивает? – грустно вопросила Наська.
Из Лешиных глаз моментально испарилось все тепло, он молча разомкнул руки и сбежал вниз по лестнице.

Восьмое марта.

Чрезмерный оптимизм – страшная штука. Он порой не дает человеку трезво оценить ситуацию и принять верное решение. Например, о капитуляции. Наська продолжала свои поползновения в сторону Леши. Если вы считаете, что я уже слегка перетянула повествование, то извиняйте – такова жизнь.

В международный женский день Наська с Ликой смирно ожидали Лешу с Ромой, а также обещанные ими подарки. Ребята же спокойно себе наотмечались в другом месте и пришли совсем глубоким вечером. С пустыми руками, если не считать, пары бутылок пива. Настроение приказывало Наське напиться, и даже с такого малого количества алкоголя у нее получилось. И она даже почувствовала себя умницей-красавицей.
Они пошли провожать Лику на автобус.
 - Леш, а Леш…. – теребила по дороге Наська парня. – Ну, скажи, ведь ты меня обманываешь?
 - В чем? – устало вздохнул он.
 - Ну, я же тебе реально нравлюсь.
 - Ты меня достала уже. Сколько можно!
 - Да ладно тебе, - пьяно хихикала она и пыталась ухватить его за рукав. Он вырывался.
 - Я уже все тебе сказал!
 - Нет, не все.
 - Нет, все! Я к тебе отношусь параллельно, очень! И не надо обижаться.
Но Наська была не в состоянии обижаться.
 - А чего тогда постоянно приходишь с Ромой, раз параллельна?
 - А почему нет? Делать просто нечего, вот и прихожу! И вообще, это он со мной приходит, а не я с ним!
Этой двусмысленной фразой он ее так озадачил, что получил минут десять тишины и покоя.

Потом еще спорили. В итоге, Наська устала и начала кокетничать напропалую с Ромой. Ей было интересно, как Леша отреагирует. Если ему правда все равно, значит, никак. На последнем перекуре они с Ромой опять принялись за поцелуи. И прошло всего пару минут до Лешиных слов:
 - Рома… покури-ка.
Он довольно грубо отодвинул мальчишку и припал к Наське. И они даже не заметили, как чуть ли не плачущий Рома через полчаса не выдержал и ушел домой. Все было как в первый раз. Они целовались до синих распухших губ, до последнего кубического миллиметра воздуха в легких, до появления разноцветных мушек перед глазами, практически до потери сознания. Просто страшно было губы разжимать! Леша вжал Наську в стену и прижался всем телом к девушке. И тогда она возликовала – он хочет ее. Да, хочет, несомненно! И до параллельности тут явно совсем далеко!

Расплата за классный вечер была жестокая. Леша, вероятно, злился на Наську за свое соблазнение и хамил напропалую. Она рыдала, уходила, он (а чаще Рома) возвращал ее в компанию. А потом Леша снова говорил гадости и доводил ее до слез.

Феликс – ясно солнышко.

И тут в Наськиной жизни опять случилось небольшое отступление от Жени-Лешиной темы.
У Наташки из Штатов приехал ее любимый мальчик Андрей. Она давно планировала познакомить их с Наськой. И вот он – случай. Только пообщаться им не много привелось, ибо там же оказался Феликс.
Имя необычное, но сам паренек ничем особо не выделялся – просто высокий и симпатичный. Наська уже была знакома с ним, но тогда совсем не обратила на него внимания.
А тут – пришлось. Кстати, у него обнаружилось неплохое чувство юмора. Через час он уже показался ей очень даже милым.
 - Наська, ты должна взять его на себя! – заявила Наташка на перекуре.
 - То есть? – девушка опешила.
 - Да он достал меня. Я боюсь, что еще немного, и Дюша забудет, что они когда-то дружили…
Ах, да. Забыла упомянуть – Феликс был влюблен в Наташку.
 - А я-то что могу сделать?
 - Развлеки его как-нибудь. Пусть переключится, а то ему прям белый свет без меня не мил.
Хорошенькое дело! Как-то Наська не понимала, что именно она должна предпринять.

Но так уж совпало, что именно этот день Феликс выбрал для искоренения своего безответного чувства.  А поэтому, подхлестнутый не одним стаканчиком пива, стал ухаживать за Наськой. Притом весьма стремительно. На очередном перекуре на балконе дело дошло до поцелуев, в комнате – до танцев, а когда он пошел провожать ее домой, оказалось, что они прямо-таки уже встречаются! Наське все происходящее очень льстило, хотя и удивляло.
 - Я тебе завтра позвоню. Ты такая классная! Как я рад, что ты сегодня приехала, - бормотал ей Феликс на прощанье.
Она таяла. Мальчик-то симпатичный, да и не глупый, вроде.
И вообще, когда тебя чуть ли не ежедневно посылают, любой знак внимания воспринимается, как Божья милость.
Феликс не звонил. Наська уже все уши про него прожужжала Лике, а телефон молчал. Через неделю стало ясно, что радоваться нечему. Наська решила, что что-то не так поняла. И даже почти успокоилась. Очередной облом – не более того.

Но тут Феликс прозвонился.
 - Я завтра приеду, пойдем гулять? – он даже не потрудился объяснить причину своего исчезновения.
Она согласилась.
На прогулку одевалась, как на променад, и нервничала почему-то.
Уже с первых десяти минут было понятно, что что-то не так. Феликс вел себя весьма скованно. Улыбался много, но говорил в разы меньше, чем в прошлую встречу. Наська все списала на отсутствие алкоголя и постепенно разговорила его. До глубокой ночи они шатались по Питерским улицам. Не обошлось и без упоминаний Наташки.
 - Давно дружите? – спросил Феликс.
 - Да порядочно. Уже больше десяти лет.
Она боялась затрагивать тему подруги, но молодой человек, вроде бы, говорил совершенно спокойным тоном, поэтому продолжили.
Конечно, ему все было безумно интересно. Наська вспомнила кучу историй из их с Наташкой общего прошлого.
 - И что, не ссорились никогда?
Можно было бы съехать с этого вопроса. Но тут Наське пришла в голову очень глупая идея. Она решила, что если расскажет ему некоторые не очень лицеприятные вещи про Наташку, Феликсу будет легче от нее отказаться.
Очень глупая идея, повторюсь.

Нет, она, конечно, не поведала ему ничего сверхъестественного. Просто мы все люди-человеки,  а иногда бываем порядочными свиньями. И даже Наташка, которая была для Наськи каким-то идеалом женщины до поры, до времени, успела обойтись с подругой не лучшим образом пару раз. И эти случаи Наська тоже открыла Феликсу.
Он послушал, возмутился Наташкиным поведением, а потом разговор как-то незаметно перешел в другое русло.
 - На автобус опоздаешь, - заметила Наська.
Он нервно посмотрел на часы.
 - Да, поздно уже. Пойдем - провожу тебя. Чай, не последний раз видимся…
В подъезде он вдруг накинулся на нее, как изголодавшийся медведь. Дело чуть не дошло до секса. Но Наська любила более комфортные условия, поэтому мягко отстранила его и предложила:
 - Давай не сейчас?
 - Хорошо…. Я позвоню тебе завтра, - пообещал Феликс, целуя ее.
В общем, еще полчаса они прощались. И он, естественно, опоздал на транспорт.
 - Ничего, у меня тут есть друг, у него и переночую. До завтра, - сказал он и ушел.

Назавтра, однако, позвонил не он, а Наташка. С очень занимательными вестями. Феликс не просто ей передал всю беседу, он выцедил из нее опасные моменты и перевернул все так, что получалось, будто бы Наська завидует подруге.
 - Ты, по типу, чуть ли не ядом брызгала, по его словам!
 - Ну надо же… Я в шоке, - сказала Наська чистую правду. Хорош гусь оказался Феликс.
 - Да я знаю, что он конкретно перегнул. Ему это свойственно, - обид  у Наташки не было никаких. Но ей еще было, что сообщить подружке.
 - Я что-то не понимаю, зачем он позвонил? В чем дело? Ты в курсе? - спросила Наська.
 - Ну да. Только тебе не очень приятно будет это слышать.
 - Валяй. Куда уж неприятнее, после такого…
 - Да он проснулся после попойки у Андрея и понял, что сильно палку перегнул. Мне-то признался.  А тебе звонить не хотел. Ну, я ему мозги и промыла, что так не делается. Надо встретиться и поговорить по-человечески.
 - И это так по-человечески он поговорил?
 - Да струсил, видимо. Так ты, подруга, сурова…
 - Да-а-а…Дела-а-а… - протянула Наська.
Ей только и хотелось, что сказать «спасибо» Наташке за ее наставления Феликса на путь истинный. Уж лучше бы он просто растворился.
Наська всего этого говорить не стала.
Попереживала пару дней и переключилась на скорое возвращение Жени. В 17-18 лет, знаете ли, еще довольно просто прыгают мысли.

Возвращение «блудного» моряка.

Он обещался быть семнадцатого мая.
Сколько раз Наська себе представляла этот день! Их первую встречу…. Сколько сценариев она прокрутила в голове! Но, как всегда, все произошло иначе.
Накануне, то бишь шестнадцатого, Наська полтора часа собиралась в институт и, в итоге, не пошла. А из дома все равно надо было скрыться. И тут она почему-то стала набирать Верин номер. Притом Наська стопроцентно знала, что Женина сестра работает.
 - Алло, - сказала трубка его хриплым голосом.
Девушка чуть  не выронила телефон, удивленно посмотрела на него, а оттуда снова донеслось Женино «Алло».
 - Привет! Ты что, приехал? – завопила она.
 - Наська? Привет, - устало поздоровался он. – Да вот недавно с поезда….
«Недавно»  - это оказалось вчера. Наська в тот момент не стала ни о чем задумываться, а продолжала тараторить:
 - Блин, как здорово! Я так рада! Я к тебе приду сейчас, хорошо?
 - Ну, давай, - вежливо согласился Женя. Без капельки энтузиазма в голове.
Мозг у нее быстро закипел от количества мыслей и эмоций. Дабы разогнать этот хаос, Наське пришлось постоять возле его дома и отдышаться. Да, она уловила, что радость у него мнимая, голос уставший. Но реакция самой себя ее тоже удивила. Ею руководило скорее любопытство, нежели реальный восторг.

 Женя выглядел иначе, чем прошлым летом. Похудел, осунулся лицом, да еще и простыл по дороге. Ну, так он сказал Наське, хотя на самом деле, просто пил, не просыхая.
 - А чего вчера не позвонил-то?- спросила она.
Он устало бухнулся на диван.
 - Да я не хотел никому показываться в таком состоянии.
Она понимала, что это тупые отговорки. Но что еще она могла сделать, кроме как подыгрывать ему?
О письмах не говорили. И вообще, вдвоем пробыли недолго. Леша пришел.
 - Ого! А ты какими судьбами? – удивилась Наська.
 - Я решил, раз уж ты пришла, так и ему можно позвонить, - объяснил Женя. – А то бы обижался потом…
Кстати, Леша-то, конечно, знал уже, что друг вернулся. Ребята ломали комедию. Самое смешное, что все всё понимали.

Они мило болтали втроем, как раньше. И Наська с ужасом видела, что все совсем не так. Женя – он не тот, которого она помнила. Она девять месяцев держала в голове чей-то образ. А в реальности Женя мало напоминал человека, от которого она была без ума летом. Конечно, не его вина. Наська увлеклась своими фантазиями настолько, что забыла его – настоящего. Да и знала ли? Ведь период влюбленности – это время хождения в розовых очках…
Леша ушел на занятия. Женя стал целовать ее. Она отвечала. Но ничего похожего на прежние эмоции не испытывала. В ход пошли руки.
Да, у нее давно не было, и она чувствовала некоторое возбуждение. Но оно опять же не шло ни в какое сравнение с тем, как у нее сносило крышу тогда.
К тому же дни у девушки были критическими.
 - Я не могу. Месячные, - призналась она Жене.
 - Ладно, - весьма спокойно отодвинулся он от нее. – Слушай, я хочу еще поспать, помыться потом…
 - Я поняла. Пойду домой, - Наська встала с дивана. В голове был хаос. Ей тоже надо было подумать.
 - Через пару часов позвоню, хорошо? – шепнул Женя, закрывая дверь.
Она шла домой медленно. Думала. Что-то было не так, но что? «Наверно, я просто отвыкла», - решила Наська. Время все разрулит. Но кто бы мог предположить, что его понадобится так мало?

Продолжение не следует…

Через пару часов, естественно, стояла гробовая тишина. Но Женя никогда не страдал излишком пунктуальности, поэтому Наська и через четыре часа не удивлялась. Но к вечеру занервничала и сама позвонила.
 - А он к дяде уехал, - сообщила Вера.
А буквально утром он собирался не вылезать из дома, пока не поправится.

На следующий день Наська специально пораньше прибежала из института и тут же ему позвонила.
 - Алло, - сказал Женя лениво.
 - Привет! – она выдохнула. Ну, хоть застала его – и то хорошо.
 - Наська, ты? Слушай, я сплю сейчас. Давай, как проснусь – позвоню.
 - Долго спать собираешься?
 - Пару часиков.
Опять проклятые два часа.
Наська до полуночи сидела дома и ждала его звонка.

Неизвестность очень выматывает. Поэтому ровно в полночь она оделась и пошла к нему.
 - Ой, прости, я замотался, - бросил Женя и закурил, когда она вытащила его площадку.
 - Может, поговорим? – предложила Наська.
 - О чем?
 - Да  хотя бы о нас, наших отношениях.
 - Я не знаю, что сказать.
 - Ты меня избегаешь, разве нет?
 - Есть такой момент, - он принялся разглядывать свои пальцы на ногах так, словно это какое-то произведение искусства.
У Наськи слегка пережало в груди.
 - Скажешь или нет?
 - Что?
 - Как все было….
Женя молчал.
 - Ты приехал в отпуск и увидел на скамейке симпатичную девочку. Решил развлечься. Так?
Он кивнул.
 - А девочка оказалась реально девочкой и очень серьезно все восприняла. Ее было жалко, да и она особо не мешала развлекаться – денег не вытягивала, на лишнее время не посягала. Ее было очень легко обманывать в силу наивности, возраста. Она велась на полную чушь, потому что слишком боялась все потерять. Так?
 - Грубовато, но… - Женя не смог закончить фразу. Ему показалось, что Наська сейчас заплачет. Он шагнул к ней, но она тут же заулыбалась:
 - Не надо. Все в порядке. Девочка слегка повзрослела.
 - Я все-таки привязался к тебе за отпуск. Честно.
 - Ну, как привязался, так и отвяжешься. Это не сложно, - протянула она и спохватилась: - Да о чем я? Ты уже развязал со мной.
 - Насть, прости меня.
 - Да брось!
 - Пожалуйста, прости, я не хотел ничего плохого для тебя! – он повторил это раза три и снова попытался ее обнять. А она снова холодно, но вежливо отстранилась. Хотя на самом деле ей дико хотелось почему-то прижаться к нему.
 - Ладно. Хватит сцен. Пока, - вдруг вырвалась из оцепенения Наська. Что толку стоять и сверлить его пока еще сухими глазами? Она вызвала лифт. Женя придвинулся  к ней.
 - Сохраняй дистанцию, - буркнула она.
 - Пообещай мне, - он развернул Наську к тебе лицом. – Пообещай, что не будешь сейчас плакать.
 - Вот еще баловаться! – фыркнула она. А про себя подумала, что Женя – форменный гад. Со слезами всегда становится легче, так и эту блажь теперь нельзя себе позволить.
Она и правда не стала плакать. Наська просто пребывала в каком-то заморожено-бессмысленном состоянии, так и пришла домой.
Родители поняли, что с дочкой что-то неладно, но на расспросы Наська нехорошо улыбалась и говорила:
 - Все олрайт.

 Зато утром с ней приключилась такая истерика, такое слезоизвержение, какого у нее в жизни не было. Слезы текли сами собой, крупными ручьями, и она не могла их остановить. Ни добрые слова, ни валерьянка, подсунутая мамой – ничего не помогало. Наська еще и в институт отправилась. Всю дорогу рыдала, держа у лица платок. Все предложения помощи отвергала. Полчаса она еще проревела возле лекционной аудитории, а потом уехала, потому что занятия отменили. Как раз по дороге домой после трехчасового марафона слезы иссякли, а Наська пришла в себя. Сердце уже не сжималось в гнусных спазмах, не крутило желудок, восстановилось дыхание. Остался только комок в горле и жжение в душе.
Идти домой и оставаться один на один с мыслями ей не хотелось. Она пришла к Вере.
 - Наська, что с тобой? – взволновалась Женина сестра, увидев девушку.
 - Что, все совсем страшно? – Наська усмехнулась, полезла за зеркалом и попутно стала рассказывать Вере, кем на самом деле является ее брат. И что с ним стоило сделать при рождении. Кстати, Вера совсем не защищала Женю, даже наоборот.
 - Так ты из-за него расстраиваешься? Ты что, дорогая? Да этот придурок и волосинки твоей не стоит! Еще сотню мужиков намного круче найдешь! Ни единой слезы ради него не смей проливать!
Ее слова Наське были как бальзам на душу. Если уж родная сестра, так говорит, то надо точно мотать на ус.

 - За прилавок быстро! – вдруг завопила Вера. Наська оторопело посмотрела на нее,
 - Давай, бегом, - подруга аж толкнула ее. – Приводи бегом себя в божеский вид!
Вера просто узрела через пыльное стекло Лешу с Женей. Они явно собирались зайти в ларек.
Наська успела причепуриться и одеть на лицо самую лучезарную улыбку до того, как они вошли. Хотя, конечно, меньше всего сейчас хотела видеть его – источника своих страданий.
Они мило пообщались, Наська обменялась парочкой дружеских колкостей с Лешей, посмеялась над анекдотами, которые выдал Женя. Он спросил:
 - Как ты?
Она ответила:
 - Все отлично, - и раздвинула рот еще шире в доказательство.
Женя явно не поверил и долго наблюдал за ней исподтишка, но Наська держалась молодцом.
А когда она ушли, она поняла – маску наигранного благополучия можно снимать. Боль притупилась, что было – то было. Можно жить дальше.

Я буду мстить, и мстя моя будет ужасна!

Перед Наськой словно открылись чистые листы тетрадки, в которой ей надо было писать свою судьбу. Она столько жила в ожидании и фантазиях, по-другому просто разучилась. Теперь уже надо было придумывать, чем занять голову.
С каждым прожитым днем становилось все легче и легче. Она спокойно переносила встречи с Женей, который уже нашел себе новую подружку. Наська уже даже успела побывать у него, и ничего такого между ними не произошло. Она все-таки немного злилась на него. Но не за обман, а за многие месяцы напрасных ожиданий. Правда, Наська как-то забыла, что не сидела у окошка, томно глядя в даль. И вообще, никто не обязывал ее чего-то ждать.
О Леше Наська тоже не забывала. И планов своих не оставила. Теперь ее желание переспать с ним имело дополнительную подпитку – ей хотелось хоть как-то насолить Жене. Леша однажды позвонил ей из гостей. Алкоголь подбил его на искренность, и он признался:
 - Я бы с удовольствием спал с тобой. Встречаться – нет, это слишком. Но физически – да, я тебя хочу.
Поскольку Наська тоже считала, что хочет от него только секса, то возликовала. Оставалось только выбрать момент.

Тем временем настал июнь. В Питере проходил пивной фестиваль. Толпы молодежи собирались на Дворцовой площади, дабы распивать дешевый и свежий напиток. Конечно, Наська и Лика не пропустили это мероприятие. Возле Александрийского столба, в толкучке, Наська познакомилась с Сашей. Внешне он напоминал некогда обожаемого Стасика, но был весьма скромным и молчаливым. Пиво, правда, заливал литрами.
На следующий день Саша приехал в ее края, и они отравились гулять. С ним было очень легко. Он не вызывал ни стеснения, ни страха показаться глупой. Рассказывал смешные истории, прикуривал Наське сигареты, высматривал кустики попышнее, чтобы она сходила по нужде. В общем, накрыло ее романтикой. Саша ей действительно понравился. Они еще пару недель так встречались и гуляли. Саша был студентом, иногородним, денег на крутые развлечения у него не было. Букеты, правда, Наське он пару раз принес.

В тот вечер они опять гуляли неподалеку от ее дома. И Саша, как истинный джентльмен, пошел ее провожать. Возле дома было довольно темно, поэтому она позволила ему откровенные жаркие поцелуи. Страсть захватила быстро.
И тут некто как гаркнул над ухом:
 - Привет!
Наська тут же отпрыгнула от Саши. В дом якобы равнодушно прошли Дениска и Леша.
Она сначала расстроилась, а потом вернулась к тому, на чем их прервали. Увлеклась и вообще забыла про встречу.
Но ей напомнили буквально с утра.

Наська еще валялась в постели, когда в гости к ней пожаловали Леша уже с Женей. Она была закидана вопросами:
 - Кто это?
 - Сколько лет?
 - Где живет, учится, работает? Чем дышит?
И так  - вплоть до паспортных данных его бабушки.
Опешив, она почти час что-то отвечала, потом взорвалась:
 - Блин, а ваше какое гребаное дело – с кем я, где я?
 - Я волнуюсь за тебя, - улыбнулся Женя.
 - Не стоит. У тебя же есть новая подружка, почему же у меня не может быть новых отношений?
 - Я мужчина, ты женщина. Вдруг попадется мерзавец какой-нибудь?
В общем, Наське как бы польстило даже – переживают за нее ребята.
Самое интересное – Саша после этого пропал. Вот так. Что случилось, она так и не узнала. Но подозревала, что кое-кто мог перегнуть со своей заботой.

Наська потосковала немного, а потом снова занялась с Ликой любимым делом – протиранием штанов на лавочке около дома. В какой-то из вечеров туда же занесло и Лешу с Женей.
Последний был не в духе. И старался, как мог, испохабить настроение всем в радиусе километра. Но девчонкам уж очень не хотелось уходить. Они курили и наслаждались теплой погодой. И тут Женя начал приставать к Лике. Он придуривался и противно улюлюкал:
 - Давай зажжем, красотуля… Я тебе такой секс покажу!...
А потом он понял, что на такие провокации подружки не поведутся, и поменял тактику. И слово ласковое скажет, и грудь рукой случайно заденет. Вот это Наську уже конкретно взбесило. Неужели он, расставшись с ней, теперь пойдет по обширном кругу ее подруг?
Лика, естественно, нахала отшила. А Женя, естественно, просто играл – никаких видов на Лику он не имел. Но зато он толкнул девчонок на величайшую глупость в их жизни.
 - Я должна ему отомстить! – кипела Наська.
 - Да как ему тут отомстишь? – пожала плечами Лика.
 - Я придумала! Ты его соблазнишь, заведешь, а потом бросишь!
 - Бли-и-и-ин….
 - Чего, думаешь, не получится?
 - Получится! Куда там… - самоуверенно сказала Лика. – Только где это провернуть?
 - Да хоть на моем дне рождении.
 - Кстати, это мысль! – подружка тоже загорелась идеей.
 - А я с Лешей пересплю. Так, чтобы этот урод был в курсе! – выдала Наська.
 - А ведь все проще пареной репы, подруга! Он еще поплачет у нас….

День рождения.

Приготовления шли полным ходом задолго до праздника. Родители освобождали на сутки квартиру для молодежи. Разводился и настаивался на лимонных корках спирт (якобы для мужской части приглашенных). Ожидались Женя, Леша, Рома и Денис. Проблемой стало, кого еще пригласить из девочек. Почему-то это считалось необходимым. Наташку Наська отмела сразу – точно замутит с Женей и сорвет все планы подружкам. Нужна была стойкая особа. Которая бы стопроцентно не поддалась на Женины чары. Какой он отменный обольститель, Наська прекрасно знала, но вот не знала ни одной подходящей кандидатуры.
 - Может, Ксюху пригласим? – предложила Лика.
Ксюша была ее двоюродной сестрой. Ей было на пару лет больше, чем девчонкам. А ее интересы в сфере мужчин никогда не опускались ниже тридцати лет. Жене же только недавно двадцать один исполнился. Наська Ксюшу знала не очень хорошо. Но доверяла Лике. А та, в свою очередь, доверяла своей сестре.
Для большей уверенности, что все делается правильно, Наська показала Жене Ксюшино фото. Ее милое личико не вызвало у него бурного восторга. А остальные части не вошли в изображение. И если бы все определялось тем, приглянулись мальчику глазки али нет, все прошло бы иначе.

С самого утра девушки готовили, убирались, наводили красоту. Между делом, уже практически с полудня снимали осторожную пробу со всего имевшегося в наличии алкоголя. К шести, когда планировалось начать торжество, Наська уже была навеселе. Однако главные гости запаздывали. И пришли они уже глубоким вечером, когда настроение в квартире упало ниже плинтуса. Впрочем, Жене – мальчику-зажигалочке – не составило труда быстро всех развеселить.
А Леша огорошил Наську с лету.
 - С днем рождения! – поздравил он ее, и тут же добавил: - Только, пожалуйста, не надо ко мне приставать!
Именинница сделала каменное лицо и отрезала:
 - Хорошо, я и не собиралась!
Но хватило ее буквально на пару рюмок. После них Наська периодически повисала на Леше и строила планы на ночь.  А он отстранялся и геройски старался при этом не нахамить. Все-таки у нее праздник.
Женя занялся активным ухлестыванием за Ксюшей, ибо впечатлился ее формами. Та, вроде бы, держала оборону, но Лике отыграть свою роль никак не удавалось. Была уже глубокая ночь, когда все, конечно же, перепились и все пошло кувырком.

Наська вообще-то просто хотела секса. И после алкоголя это желание стократно усилилось. Когда она забежала в комнату поправить макияж, за ней зашел Женя и закрыл дверь. Как она оказалась у него на коленях, было непонятно.
 - Вот… хочу, значит, - признавалась она ему.
Он гладил ее по волосам и отвечал:
 - Да, я тоже хочу…
 - Я Лешу хочу…
 Женя заглянул ей в глаза и посерьезнел:
 - Думаю, сегодня у тебя точно ничего не получится.
 - Это почему? – взвилась Наська.
 Он пожал плечами:
 - Не знаю, мне так кажется…
 - Посмотрим. Вот спать ляжем и…
 - А ты с ним собралась лечь?
 - Ну, пока у меня такие планы.
 - Может, мне к вам присоединиться? – подмигнул Женя.
 - Секс втроем?
 - А почему бы и нет?
Наська задумалась. Действительно задумалась на эту тему.

И в этот момент в комнату влетел Леша с воплем:
  - Чего вы тут расселись?
Женя тут же развернул девушку у себя на коленях лицом к другу. На Наську что-то накатило. Она развратно раздвинула ноги в тоненьких черных чулочках. И без того неслабое мини поползло вверх. Женины руки пробежали по ее волосам, шее, указательный палец будто случайно скользнул по мягким губам, а Наська его, как могла, эротично облизала. Выставив вперед декольте, она посмотрела на Лешу затуманенным взглядом. А Женя велел:
 - Ну, иди же к ней…
Было во всем происходящем нечто мистическое. То, что изначально предполагалось, как игра, уже явно находилось на грани. На несколько долгих секунд в комнате повисла тишина, перебиваемая только тройным тяжелым дыханием. Леша почти наклонился к Наське – она видела на его лице борьбу: разума с желанием. И тут он встряхнул головой и вылетел из комнаты, бросив:
 - Да пошли вы…!

На Наську с Женей нашел странный, близкий к истерическому, хохот. Они якобы над Лешей смеялись. А потом вдруг начали целоваться. Видимо, просто переусердствовали с шуточками. Но захватило Наську ого-го! Через пару минут она уже стонала от дикого желания и ничего не соображала. Женя тоже увлекся и пожелал доставить ей настоящее удовольствие. И вот, когда до оргазма оставалось всего пару движений, дверь снова открылась. Женя отреагировал моментом – рванул полуголую девушку за высокий секретер. Заглянула потому что Ксюша, и он тут же вспомнил, кем собирался заняться. Они вышли вместе, а Наська еще добрых пять минут сидела на полу, выравнивая дыхание и страдая от пульсации внизу живота.

И это был далеко не единственный сбой с составленного графика дня рождения.
Несмотря на предупреждения девчонок насчет сего типа, Ксюша не отшивала его грубо.
 - Я просто по-человечески вежлива с ним, - утверждала она. – Он еще подкатывать толком не начал, а вы мне предлагаете уже его послать?
В общем-то, по поведению она сильно выбивалась из роли, прописанной ей в сценарии вечера. Лика тщетно пыталась перевести внимание Жени на себя.
В итоге, она прямо ему заявила:
 - Я хочу провести с тобой время.
Он был явно удивлен и, подобрав челюсть с пола, спросил:
 - А чего вдруг?
 - Ты мне нравишься.
 - Шутишь, подруга? Не ты ли от меня отбивалась недавно?
 - Ну, это я для Наськи. А сейчас она так Лешей занята – не заметит, - выкрутилась Лика.
Женя почесал в затылке и признался:
 - Мне Ксюха нравится. Я собирался с ней замутить.
 - Пожалуйста, мне так мало надо… - нервно облизнула губы девушка.
И – как настоящий Казанова – он понял этот жест по-своему.
 - Только я тебя предупреждаю, я все равно буду добиваться твою сестру потом.
 - Хорошо.
Они зашли в комнату. Начали целоваться, ласкаться. Но как только дело дошло до снятия колготок, Лика оттолкнула Женю:
 - Стоп!
 - Что такое? – на его лице была хитрая усмешка.
 - Я как-то большего от тебя ожидала. На  продолжение ты меня не вдохновил.
 - Серьезно? – усмешка стала еще более наглой и неприятной. – А знаешь, почему?
 - Почему? – она занервничала.
 - Да потому что ты девочка.
 - Я? Девочка? – Лика изобразила искреннее изумление.
Но Женя поднялся с пола, и, улыбнувшись, сказал:
 - И не отпирайся. Лечить будешь кого-нибудь другого.
Кстати, он, конечно, догадался, что Лика не воспылала к нему чувствами на самом деле. Спектакль был слишком очевиден.
Девушка остаток ночи ошарашено спрашивала подругу:
 - Как? Как он догадался? Что я не так сделала?

Тем временем дело приближалось к утру. Пора было хоть немного вздремнуть.
Леша засобирался, а Наська ударилась в слезы и упрашивания.
 - Останься, я прошу тебя. Я не буду к тебе лезть, - уговаривала она.
Но он был суров и непоколебим.
Правда, пока она готовила всем спальные места, он уже расположился на родительской кровати, где планировала спать Наська.

Женя оказался ясновидящим – между ними в ту ночь ничего не произошло. Леша закутался в одеяло по самый нос. Вряд ли ему было холодно – скорее уж он панически боялся Наськиных домогательств. Болтать, однако, это не мешало. Она, правда, еще и пыталась на слух следить за ситуацией в гостиной, где (уже совсем не по сценарию) улеглась Ксюша с Женей. Хотя, судя по всему, она стойко отказывала ему. Наська решила, что девушка решила посильнее его раздразнить.
Поспали всего пару часов. Ксюше надо было на работу. Женя был весьма мрачен, но все-таки пошел ее провожать. Вернулся он еще более злой. Уселся к телевизору и ни с кем не разговаривал. Наська убирала следы вчерашних бесчинств. Леша мило подтрунивал на ней. Лика все еще переваривала Женины слова.

В гостях у Леши.

Так уж сложилось, что через пару дней после праздника Наташка позвала Наську покутить ночью с ее новыми знакомыми.
 - Я на дискотеку. Можно? – спросила Наська родителей.
 - Ну-ну, - сказала мама и отпустила.
Однако ни в  назначенное время, ни полчаса спустя за ней так никто и не приехал. Ну, что еще оставалось делать?
 - Привет. Пустишь? – она, конечно, заявилась к Леше.
 - Заходи, - был любезен он.
Через пять минут пришел и Женя. Увидев Наську, он удивился:
 - А ты что тут забыла?
Она обрисовала сложившуюся ситуацию.
 - Как-то не хочется с позором возвращаться домой… Я же, якобы в клубе.
 - Так оставайся, поспи тут, - предложил Леша.
А она и не собиралась отказываться.

Спальных мест было два: Лешина личная колыбелька (он так называл давно не раскладывающуюся кровать) и большой диван.
 - Ну, вы там ляжете, - указал на него Леша.
 - С ним? – кивнула Наська на Женю.
 - Ага.
 - Да ни за что на свете! - категорично заявила она. Это было чревато незапланированным ею сексом с бывшим бой-френдом. - Я уж лучше на полу посплю.
Леша печально вздохнул. Потом еще несколько раз вздохнул и пустил ее в колыбельку. Ребята улеглись вместе и были отгорожены от Наськи высоким шкафом. Полчаса из-за него раздавались смех и вопли в духе: «Убери  от меня руки». Она тоже веселилась. Сна не было ни в одном глазу – сказывалась близость объекта вожделения.
А вот Женя все-таки вырубился. Леша с Наськой перебрасывались какими-то ничего не значащими фразами и зашли в тупик. В темной комнате повисло ощутимое напряжение.
 - Чем бы еще заняться? – спросил в воздух он. – Есть предложения?
 - Иди ко мне… - прошептала Наська.
После чего они надолго замолчали и уснули.

Утром она вернулась домой, а уже к вечеру ее как магнитом потянуло на двенадцатый этаж. Там, как ни странно, снова оказался Женя. В совершенно отвратительном настроении. Он, очевидно, замечал некие флюиды между Лешей и Наськой, и не мог не попытаться подпортить ситуацию. Зачем-то перевел разговор на отпуск, на их отношения.
 - Ты вот думаешь, что я совсем бесчувственный ебырь-террорист, да?
 - Примерно так, - согласилась девушка.
 - Но я же человек, ничто мне не чуждо.
 - Это ты к чему? – насторожилась Наська. Женя никогда не слыл любителем серьезных бесед.
 - К тому, что ты не должна думать, будто я тебя просто пользовал тогда.
 - И что же я должна думать?
Он поискал глазами ее взгляд, зацепил его и проникновенно сказал:
 - Ты мне очень нравилась. Я к тебе привязался.
 - Настолько нравилась, что ты успел еще нескольких оприходовать? – саркастически напомнила ему Наська.
 - Все равно, - упрямо твердил Женя. – У меня были к тебе чувства.
Леша не сводил глаз с телевизора. Ему явно было неловко. А ей – просто непонятно, зачем была в принципе выкопана из архива эта тема. Поэтому Наська быстренько ее замяла. Хотя и все сказанное польстило – что греха таить?

 - Я развод мостов смотреть пойду, - заявила Наська на следующий день родителям.
 - Клубы надоели? – хитро улыбнулась мама. И отпустила.
Девушка опять уехала не дальше двенадцатого этажа своего же дома. И совсем не удивилась, увидев там Женю. Только бросила:
 - Прописался что ли?
 - А сама-то!- парировал он.
Леша опять уступил ей колыбельку. Наська опять лежала без сна, от того, что он так близко. И тут кто-то забрался к ней и скользнул рукой под одеяло. «Наконец-то!» - обрадовалась девушка. Он начал ее целовать и ласкать. И тут она с ужасом поняла, что это Женя. Она пыталась оттолкнуть его, но ширина кровати этого не позволяла. А он продолжал ее изводить своими умелыми руками.
 - Уйди, - попросила она, кое-как увернувшись от его губ. И даже в темноте увидела, как он отрицательно помотал головой.
 - Я прошу тебя...
 - Нет… Нет, Наська, - шептал Женя, а его пальцы уже проникали в нее.
Она заплакала.
 - Зачем ты это делаешь? Хочешь, чтобы у меня с Лешей ничего не вышло? Чтобы он отвернулся от меня?
Его руки застыли на месте, а сам он слегка отодвинулся от нее. Было похоже на прямое попадание. Наська не стала дожидаться ответа. Она просто выскользнула из колыбельки и улеглась с рядом с Лешей. Он уже мирно спал. И в ту ночь между ними опять же ничего не произошло.

Цель достигнута.

Следующую ночь Леша от Наськи отдыхал. Наташка-таки вытащила ее из дома. Они всю ночь усиленно трясли телами в клубе, так что днем Наська отсыпалась.
А вечером он позвонил сам.
 - Что делаешь? Приходи в гости,  - предложил он и пьяно хихикнул. А еще в трубке были слышны другие голоса.
 - Вечеринка? У Децла дома? – пошутила Наська и пошла собираться. Отпрашиваться даже не пришлось – родители убыли на дачу.
У Леши оказались в гостях Женя и Гоша (помните такого? Парня Лешиной кузины). Аня была на работе в ночную смену.

Все трое были сильно пьяны. Леша – слегка, а остальные двое – кошмарно. Им немедленно надо было кому-то что-то вставить. Наська нарисовалась как нельзя кстати. Оставалось только изумляться силе, с которой Женя удерживал ее, пытаясь поцеловать. Ибо на ногах он почти уже не стоял. Наська вопила и сопротивлялась, сжимала губы и стучала по его бицепсам своими маленькими кулачками. Удрав же от него на кухню, она тут же попала в лапы не менее возбужденного водкой Гоши.
В конце концов, Леша – как единственный вменяемый человек – ее, конечно, спас. Но Наську так трясло, что пришлось выпить. Сразу не отпустило, поэтому выпила она грамм двести. Приличная доза, учитывая отсутствие закуски. В голову ударило хорошо.

Ей вдруг захотелось экстрима. Наська не придумала ничего лучше, как усесться на тоненьком подоконнике и свесить ноги вниз – на сторону улицы. Интересно, конечно, было посмотреть на реакцию ребят.
Первым на кухне возник Гоша. В его пьяных глазах явно читался ужас, когда он увидел в оконном проеме девушку. Он тут же ее снял с подоконника. Матерился при этом так, что у Наськи уши заложило. Стоило ему уйти, она заняла прежнюю позицию.
Леша просто молча стянул ее за руку, когда заглянул на кухню. И так же молча ушел. Только пальцем у виска покрутил.
Женя ее вовсе разочаровал. Привалившись к холодильнику, он спросил:
 - Сидишь, значит?
Наська, не оборачиваясь, кивнула. Он достал банку пива и ушел.
К счастью, ребята скоро собрались спать, поэтому она не успела вывалиться из окна. Это вполне могло случиться – двести грамм вызвали у нее легкое помахивание ногами и раскачивание.

Места распределили быстро и без раздумий. Женю-Гошу – на диван, Наську-Лешу – в колыбельку. Вот у нее и выпал шанс почувствовать себя конкретной селедкой в бочке. Чтобы хотя бы нормально дышать, пришлось немного забраться на Лешу.
Женя и Гоша никак не хотели успокаиваться. Они гоготали, отпускали пошлые шутки и достали хозяина квартиры дико.
 - Блин, или заткнитесь, или валите на улицу! – предложил Леша.
 - А че, пойдем, девочек поцепляем,  - загорелся Гоша.
Им и двух минут не потребовалось, чтобы одеться и уйти.
 - Поцелуешь, может, на сон грядущий? – попросила Наська.
 - Легко, - согласился Леша.
А дальше все опять, как в дешевых американских фильмах. Или – как в дешевых любовных романчиках. Что вам больше по вкусу…

Невинным поцелуйчиком, конечно, дело не обошлось. Был секс, и его даже  было неожиданно много. До Наськиных фантазий, в которых она испытывала множественные оргазмы, он, естественно, не дотягивал. Но для первого раза было здорово. Леша выложился по полной. Она была вымотана, опустошена, но страшно довольна. Ей хотелось и дальше обнимать его и целовать. И чтобы никто не смог разорвать их объятья. Тут-то Наська и поняла, что это не просто физика. Она хочет быть с ним. И духовной близости ей тоже хочется.

Когда после они лежали и восстанавливали дыхание, в дверь позвонили. Леша решил, что ребята вернулись, и открыл.
 - Привет, - улыбнулся с лестничной площадки Ник. Наська, словно ошпаренная, метнулась вглубь квартиры. Но он успел ее заметить и назавтра растрезвонил всему двору, кто и где ночевал. Ей, правда, было наплевать.
Ник попросил у Леши сигареты и ушел.

А следом за ним пришел Женя. Гоша был потерян где-то на улицах ночного города.
 - Покурим? – предложила Наська.
Все трое вылезли на балкон. Леша переминался с ноги на ногу.
 - Блин, все болит…
 - Надо чаще потому что делать кое-что, - подмигнула девушка.
Женя внимательно посмотрел на них. Оценил напрочь растрепанные Наськины волосы, ее довольное лицо и спросил:
 - Вы что, переспали?
 Леша промолчал. Она кивнула.
Вот он – сладостный момент мести. Которая, как известно, является блюдом, подающимся холодным. Женя действительно переменился в лице.
 - Да ладно! Быть не может… Не верю, - помотал он головой.
 - А тебя никто ни в чем заверять не собирается, - пожала плечами Наська и ушла в комнату. Женя рванул за ней.
 - Ну, и как он в постели? Лучше меня?
 - Все было отлично. Леша - просто половой гигант. Что тебе еще интересно? Позы, крики? Тебе все в подробностях рассказать? – она смотрела на него с сарказмом. У Жени на лице заходили от злости желваки.
 - Спасибо, не стоит, - отрезал он и завалился спать в колыбельку.
Остаток ночи Наська с Лешей провели на большом диване и использовали его с толком.

Футбол, футбол…

Конечно, Наське было весьма интересно, как Леша оценит случившееся между ними. Пару дней она отсидела дома в ожидании вестей от него. А их не было. Она уже почти впала в панику. Но в тот же день они с Женей пришли. Все трое мило пообщались и попили пиво. Девушка ликовала – все замечательно!

Тут однако в Наськиной жизни произошли еще кое-какие достойные упоминания события. Она успешно сдала сессию и в честь этого получила от отца билеты на футбольный матч.  Стоял жаркий июльский день, когда Наська с Ликой ломали голову над тем, что им делать с этими билетами. Кроме того, что если мяч в воротах, то забит гол, ни одна,  ни другая ничего не понимали в этом спорте.
Матч был не простой, а какой-то там элитный. Билеты стоили недешево. Девчонки решили поехать к стадиону и там их продать страждущим.
Но коммерсанты из них были никакие, поэтому за пять минут до начала матча билеты так и оставались при них. Было решено посетить игру. И им даже понравилось. Массовый азарт не может оставить равнодушным никого. Подружки орали вместе с фанатами, вскакивали с кресел в самые напряженные моменты и просто отрывались. Лика, правда, больше была занята каким-то симпатичным футболистом. А Наська из-за плохого зрения смутно видела ход игры. Но Питерская команда выиграла, и девчонки были весьма довольны этим.
 - Пойдем скорее к метро, сейчас давка начнется! – потянула Наська Лику.
 - Ага, - подружка стала пробираться к выходу, и тут ее остановил молодой человек:
 - Девушка, подождите!
Лика застыла.
 - Пойдемте с нами, отметим? – предложил он.
Наську эта идея никак не вдохновила. Она в уме сотый раз переживала ночь с Лешей. Новые знакомства ее не интересовали.
  - Не будь свинтусом. Моя личная жизнь-то простаивает, - прошептала подруга.
 - Хорошо, пойдемте, - вздохнув, согласилась Наська.

Молодые люди были сильно старше девчонок: остановившему их Игорю было тридцать, а его другу Диме и того больше. Выглядел Дима вообще на все сорок. Приехали они все в кафе и расселись за столиком. И тут началось.
Наська первым делом достала сигарету.
 - А твой папа в курсе, что ты куришь? – с улыбкой поинтересовался Дима.
 - Да нет, вообще-то, а что? – она даже слегка опешила от таких вопросов.
 - Хорошо, я ему не скажу, - пообещал он, а Наська подумала: «Что за дурацкие приколы?»
 - Что пить будем? – Игорь лениво листал меню.
 - Давай водку, - предложил друг.
 - Да ну, я не хочу, - отказалась Наська.
 - Не парься, об этом я тоже папе не расскажу, - опять заверил ее Дима. Она снова недоуменно на него посмотрела.
В итоге, все-таки взяли водку.
 - А сколько вам лет? Знаю, что не положено, но все-таки … - поинтересовался Игорь.
 - Попробуй угадай, - игриво протянула Лика.
 - Восемнадцать. А некоторым еще и пара недель, - тут же сказал Дима.
У Наськи волосы зашевелились от такой его осведомленности.
 - Откуда такие сведения? – спросила она. Он молча усмехнулся.
 - Надо домой позвонить, предупредить, что я позже приду, - спохватилась Лика.
 - Мне тоже, - заволновалась и Наська за своих родных.
 - Телефон подсказать? – снова вкрутился Дима и продиктовал Наськин домашний номер.
И тут ее осенило.
 - Дима? Виноградов? Как же я тебя не узнала!
Этот человек несколько лет уже работал с ее отцом, часто звонил им домой. Они даже как-то раз виделись.
Подружки ушли звонить.
 - Уф, - выдохнула Наська. – Значит, он хотя бы не будет ко мне лезть.
И конкретно просчиталась.

Дима домогался так, что у нее уже язык устал отказывать ему, а руки – отталкивать.
 - У меня, между прочим, молодой человек есть, уже целый год. Мы любим друг друга, - рассказывала ему байки девушка для снижения тестостерона.
 - Одно другому не мешает, - шептал он ей в ухо и пытался залезть туда же языком.
 - Я не изменяю ему! – отскакивала от него Наська. Она уже с трудом сдерживала приступы тошноты.
 - Хорошо. Пойдемте, поймаем вам машину, - Дима, наконец-то, проникся ее мифическими отношениями. – Ты уверена, что он тебя ждет?
 - Конечно! – заявила она, представляя на его месте Лешу.
Дофантазировалась до того, что решила зайти к нему по приезду.
 - Ты что, псих? Ты на часы смотрела? Час ночи! Иди спать, - охладил ее пыл Леша. И Наське ничего не оставалось, как посмотреть на закрытую дверь, попытаться не заплакать и уйти домой.

Деловые отношения.

Прошла неделя. Наська наслаждалась заслуженными каникулами и отчаянно скучала по Леше. Мысли о нем преследовали ее, чем бы она не занималась.
Пару раз они с Ликой навещали Ксюшу на работе. С ней всегда было интересно поболтать. Но как-то однажды Наська сильно насторожилась.
 - Что-то часто ты упоминаешь Женю. Тебе не кажется? – в лоб спросила она.
 - Ты понимаешь, как мужчина он мне совсем не интересен, - стала убеждать ее Ксюша. –Мне его по-человечески жаль. Он ведь непутевый. Что у него есть, кроме пьянок-гулянок? Ему реально не хватает простого тепла.
 - Нашла, кого жалеть! – фыркнула Лика. Наська поддержала ее.
 - Девчонки, вы не понимаете, - мотала головой Ксюша и стояла на своем. – Думаю, я лучше разбираюсь в людях.
Ну да. Пару лет – это, конечно, глобальная разница в возрасте, позволяющая так думать.

Так вот, через неделю Вера отмечала свой день рождения. Наська с Ликой просто зашли ее поздравить в ларек.
 - Оставайтесь, - попросила их Женина сестра. – Давайте немножко отметим.  У меня тут бутылочка коньяка припасена.
От такого подружки не умели отказываться.
А через полчаса распития в ларьке нарисовались Леша с Женей. Разговор поначалу не клеился, и все дружно налегли на спиртное. В итоге, были смех и танцы.
 - Может, прогуляемся? – предложил Женя. Было уже два часа ночи.
 - Прогуляемся до дома? – подмигнула Наська.
 - Ага. К Леше,  например, зайдем, - засмеялся он.
Возражений не последовало.

По дороге крупно поссорились Лика с Женей. Он хотел воспользоваться весьма нетрезвым состоянием девушки  и активно приставал к ней. Лика сначала с улыбкой реагировала на его поползновения, а потом довольно резко заявила:
 - Не лезь ко мне! Ничего тебе не обломится!
Великий Казанова всех времен и народов не смог снести такое оскорбление и начал на нее наезжать. Остаток ночи все окружающие слушали их баталии.

Возле дома присели на перекур. И пока Лика с Женей обменивались грубостями, Наська с Лешей болтали.
 - Слушай, классно придумано… – протянул он. Мыслительный процесс явно отражался на его лбу.
 - Что?
 - Ну вот. Секс без обязательств. Переспал – разошелся. Раньше это было бы проблемой, а сейчас – на тебе!
 - Да? – Наське было больно слышать такие слова. – А если все-таки чувства?
 - Чувства – это хорошо, но за неимением пока… - Леша затянулся и вдруг доверительно произнес: - Понимаешь, есть одна девушка, которая мне нравится. Она даже какие-то знаки подает, можно было бы попробовать подъехать.
 - Так и в чем проблема? – ее уже слегка морщило от поворота беседы.
 - Да мне лень, - выдал он.
Наська изумленно уставилась на него.
 - Ну, значит, не настолько оно тебе и надо!
Леша не стал спорить.
 - Я спать хочу, - зевнул Женя.
 - Лик, пойдем, - позвала Наська и поднялась со скамейки. После таких откровений идти к Леше она совсем не собиралась.
Но ее уговорили. При том быстро.

Большой диван оказался занятым Аней и Гошей. Они уже спали. Четверо вновь прибывших посидели еще на кухне за очередной бутылкой. Наська снова зависала на подоконнике. И на сей раз ей действительно хотелось качнуться посильнее. Оттуда ее вытащил Женя и даже чмокнул ласково в губы. Чувствовал, что ей не по себе.
 - Пойду я домой, - грустно протянула Наська, когда хозяин дома уже приготовил спальные места.
 - Да ну, прекрати, залезай, - широким жестом пригласил ее Леша в колыбельку. Лику с Женей – активно продолжающих ссориться – положили на полу. Даже ширму между ними соорудили.
Наська подумала, что если Леше откажет, он ее не тронет. И осталась спать с ним. И уже через десять минут была готова сбежать от него. Его руки были вездесущи. Она отбрыкивалась, отворачивалась от него, а он возмущенно спрашивал:
 - Ты сюда спать пришла?
 - Пусти, я уйду! – просила она.
 - Фигушки! – категорично отвечал он и продолжал изводить ее.
Это продолжалось в течение часа. Пока Гоша из-за шкафа не гаркнул:
 - Дай ты ему уже, а то же никогда не успокоится!
Добрая Наська не могла не пожалеть людей, которым они мешали спать, и сдалась.
Конечно, в процессе она уже теряла голову, страсть захлестывала, эмоции набирали обороты. И вдруг ее пронзила одна болезненная мысль. Она резко отстранилась и заплакала.
 - Что случилось? – спросил Леша.
 - Ты меня как шлюху имеешь, - сквозь зубы сказала Наська. – Даже не поцеловал ни разу…
Он потянулся к ней исправляться. Но она увернулась:
 - После моих слов это лишено смысла.

Вероятно, он обиделся. Все, что происходило дальше, вы точно могли наблюдать в дешевых американских комедиях. Однокомнатная квартирка, шесть человек, никто не спит. Только один парень постоянно терроризирует девушку, снабжая все это солидной порцией пошлостей и грязных шуток. Наська была разбита и унижена. Ее «мимо-ушей-пропускания» хватило еще на пару часов. После чего она попросила:
 - Выпусти, я в душ.
Там она быстренько оделась и вернулась в комнату.
 - Лик, пойдем, - разбудила она только-только задремавшую подругу.
 - Куда это вы? – всполошился Леша.
 - Пора домой. Семь утра. Самое время придти с дискотеки, - внешне спокойно объяснила Наська.
Он встал закрыть за ними дверь. И уже на лестнице весело сказал:
 - Замечательная ночка получилась! А теперь между нами чисто деловые отношения.

Финишируем.

Лешины слова были огромным плевком в Наськину душу. Но чаша терпения, видимо, еще могла вместить пару капель.
Поэтому, не обладая артистическим даром, она все же решила разыграть небольшой спектакль.

В тот день они гуляли с Ксюшей. Девушка пожелала приехать и погулять в тех краях, где был Женя.
 - Я бы просто по-человечески с ним поговорила, - продолжала утверждать она. Наська решила, что ей проще будет верить.
Конечно, они встретили ребят.
 - Я на автобус опоздала, - соврала Ксюша.
 - И что? – Леша был не особо настроен на длительное общение. – Ты ж можешь остаться у Наськи.
 - Нет, - покрутила та головой. – Я домой не пойду.
 - Почему?
 - Я с родителями крупно поссорилась, - сочиняла на ходу Наська.
Леша молчал. И никуда их не приглашал.
 - Мы с Ксюшей на полу поспим, - заявил Женя. Девушка тут же взяла его под руку в знак согласия. И все Наськино доверие куда-то слилось. То, что у кого-то этой ночью будет секс, было совершенно очевидно.
 - Ну, тогда пойдем, - кивнул на дверь дома Леша. Его совершенно не интересовало, куда должна деться Наська.
Она, оцепенев, сидела на скамейке.
 - Все нормально?  - спросила Ксюша.
 Наська вымученно улыбнулась.

И тут Женя все понял.
 - Идите, - попросил он ребят. – Я сейчас поднимусь.
Стоило им только скрыться, Наську прорвало. Она уткнулась в широкую Женину грудь и самозабвенно рыдала. Ему пришлось почти полчаса гладить ее по волосам. Он ничего не говорил. Потому что, что тут скажешь?
Когда всхлипывания почти прекратились, он спросил:
 - Может, у меня переночуешь? Вера дома. Она пустит.
 - Нет, Жень, я пойду домой. Ты иди, я еще посижу, - сказала Наська.
Он помотал головой:
  - Ночь на дворе.  Я не уйду, пока ты тут сидишь.
Она злилась. Но ничего не могла поделать и ушла домой.

Постскриптум.

Морали никакой в этой многословной басне нет. Как вы видели, все наоборот было крайне аморально. Таков современный мир.
В американских комедиях для подростков всегда хэппи-энд. Но я же вам поведала российскую пародию. А наши сценаристы любят оставлять глобальный вопросительный знак в конце.
И тут я с ними посолидарничаю.
Потому что по моей версии - утром проснулась уже другая Наська. Без восторженного подросткового  хаоса в голове. Проснулась Наська рациональная – та, которая тысячу раз подумает – а потом еще и не сделает. Наська, знающая – главное в жизни, не причинить боль себе. Она стала черепашкой, убравшей голову под панцирь. А про эту черепашку я напишу вам сказку позже. Или, возможно, это будет добротная мелодрама. Или снова комедия?