Записки. Часть 2. Созвездие Жирафа. Глава 9

Глава 9


Я устроил себе зал для тренировок в лесу – используя в качестве снарядов все подручные деревья. Я жил в экаре, там было галотелевидение, кровать. Я следил за ходом военных действий, вылавливая в эфире все, что касается «Лэра» и его капитана. Экар стоял на опушке. И раз весной, когда снег уже был темным и начала пробиваться трава, я вылез из экара и увидел на поляне старика.

Раннее утро. Желтое светило поднималось над горизонтом, окрашивая полосы облаков в розовые тона. Когда-то я бы мог сказать, что это красиво, когда-то – в прошлой жизни - я мог бы даже любоваться таким зрелищем, когда-то я даже коллекционировал закаты и восходы на разных планетах, да, у меня где-то там осталась целая коллекция. Сейчас я быстро отвел глаза – опять Сиэл. Я был невыспавшимся и раздраженным – Сиэл. Опять этот же сон – взрыв, мои руки на пульте и крики людей, прилипшая рубашка, чего уж веселого. Сон снился часто. Почти каждый день. За одно это Кэрса Каплинга стоило убить!

Старик просто стоял и смотрел на меня. Затем поклонился – вежливый. Я - тоже. Тоже вежливый. Одет он был как-то по-стариковски – что-то серое, бесформенное, длинное, чем-то подпоясанное; вот, пожалуй, и все, что я могу сказать по поводу его одежды, если кому это интересно. 

Я пригласил его перекусить, из вежливости, он не отказался, мы поели консервы из банок, запили ледяной водой из ручья. Молчали. Он мне мешал. Мне надо было начинать тренировки, а он никуда не уходил. Кэрс Каплинг мог приехать на Моаб в любую минуту, а я был не готов. Все еще не готов. Чтобы убить его наверняка. У меня внутри росло какое-то беспокойство, своего рода внутренний зуд и раздражало все, что попадало в поле зрения.

-Меня зовут Хэ.
-Мне нет до тебя дела, старик. Ты не мог бы уйти?

-Я живу здесь неподалеку, мне скучно одному, составь мне компанию, там рядом тоже есть лес.
-Я жду, когда ты уйдешь.

-Не торопи меня, здесь скользкий склон, а я стар.

Ну и что он делает? Практически на ровном месте падает и начинает кряхтеть и стонать. Подвернул ногу и не смог идти. Пришлось его все-таки везти домой. Вредный старикан.

Вокруг его дома большая поляна, кое-где уже зеленеющая, а в паре сот метров лес. Дом небольшой, две комнаты. Перетащил я его в комнату, уложил на кровать, пробыл там 2 дня, делая примочки из трав, которые он мне указывал – к ноге, а затем окончательно перенес свою кровать из экара  в большую комнату – он предложил занять именно ее.

Он без труда вытащил из меня все данные обо мне, всю мою историю. Историю моей радости и моего позора, историю моей жизни и моей смерти. Он подолгу разговаривал со мной. Голос у него был спокойный и какой-то умиротворяющий. Мы беседовали о многом – о других мирах, о моем Фе, о моей семье, о Ферит и Глэр, даже о Глэр. Он удивительно умел слушать. Я сам, того не замечая, выложил ему все. Так прошло еще 3 месяца.

Я каждый день следил за передвижением Кэрса Каплинга. В войне что-то треснуло, где-то наши дали промашку, и теперь общественность приходилось уговаривать выделить деньги на строительство военной техники – подозреваю, видя то, что происходило в годы моей службы, что просочились сведения про уничтожения планет. И, как водится, парламентарии представили себя на месте тех несчастных и перестали финансировать подобные проекты. Теперь военным приходилось показывать себя перед парламентом хорошими, обещать и уговаривать. Собирать деньги. Это делали некоторые прославленные командиры – чьи имена имели вес в глазах людей. Завтра в столице это будет делать Кэрс Каплинг. Раструбили об этом очень широко.

Я понял, что это мой шанс. Я записался к нему на прием. Пришлось напрячь свои старые связи – мамины родственники – дядя Эвар работал в редакции одного спортивного издания. У меня не было сомнений. Как бы там завтра ни повернулось дело – я его убью. Я точно знал как я это сделаю. Лезвие из металла, который не берут детекторы, определенным и абсолютно отточенным движением вылетает из рукава и бьет в горло. Этого достаточно. Этот удар мне показал еще на Фитене один малый.  Это было его личное достижение. Я смог повторить его. И оттренировать до совершенства. У меня была цель. Я шел под своей фамилией. Я знал, что он захочет меня увидеть. Старый друг моего отца.

В тот последний перед аудиенцией вечер за традиционной чашкой травяного чая, возле огня мы сидели с Хэ, и он расспрашивал, расспрашивал, расспрашивал, задавал вопросы – не всегда я находил на них ответы.

- Можно многое поменять в жизни. Наше прошлое всегда с нами… Путем трудов, размышлений и ответственности можно помочь себе и всем тем людям, с которыми ты был связан когда-то… неважно как давно, они всегда с тобой рядом. Как ты думаешь?

-Ты сошел с ума, старик. Ты несешь чушь. Боль, которую я несу с собой, невозможно излечить и исправить. И людям тем невозможно помочь, которых я убил. Как я могу воскресить их? Может, ты можешь?

-Воскресить их – нет. Но зло, причиненное другим -  исправить можно.

-Кому?

Я встал, меня душила ненависть. Я не мог сидеть. Прошелся по его узенькому жилищу.

-Старик. Я не знаю, о ком ты говоришь. Я один.  Ты знаешь, я охочусь за одним человеком.

-Знаю. Вот вас уже и двое. – Он улыбнулся и подлил мне чая в кружку. - Но что ты хочешь сделать?
-Убить его.
-За что?

-Старик, зачем опять про одно и то же. Он уничтожил планету, мир, где жила моя любовь. Он заставил меня нажать на кнопку управления уничтожением. Он уничтожил меня. Он заставил меня выполнить это адское действие. Она погибла из-за него. Ему смерть.
 
-А что сделал ты?
-А что я мог сделать? Ты не понимаешь, старик – это такая махина, это столько вооружения, энергии, что сметет с пути все и всех. Что ты предлагаешь? Что я мог сделать? Что ты от меня хочешь? Что? Старик, отстань от меня.

Старик был забавный, он, похоже, знал много чего интересного, он рассказывал мне много сказок, но доставал меня дико своими каверзными расспросами. И сейчас он тоже продолжил:

-А что будет с тобой, когда ты его убьешь?
-Мне все равно. Я не хочу жить.
-А что будет ПОТОМ?
-Я же говорю, мне все равно.
-Ты считаешь, что ты живешь один раз?

Он достал меня этой темой. Эта тема скользила у него в каждой  - почти каждой истории, которую он мне рассказывал. Он сам, похоже, верил в этот бред.

-Я устал от тебя, старик. Ты спятил. Конечно, смерть – избавительница от страданий жизни. – перед глазами у меня стояла мама, ее огромные глаза, наполненные слезами. Я сглотнул.

-Где ты это слышал?
-Это известно всем.

Я ужасно устал от его расспросов, мне хотелось лечь и уснуть. Разболелась голова.
-Кто ТЕБЕ сказал это?

-Я не намерен разговаривать на эту тему.

Я лег на койку и отвернулся к стене.

…Мама написала это в своей записке… Она плакала год, а потом прыгнула с площадки. Мне было одиннадцать. Я помню это так, как если бы это было вчера.



/Город Глиэр, планета Глиэр, система Туан, дом в районе «У реки» 55год Новой конфедерации 2 сентября, 4 часа дня./



Я спрыгнул с подножки школьного аэробуса, учительница помахала мне рукой. Аэробус немного помедлил – видимо, она дожидалась – когда я войду в дом или выйдет мама, но потом они уехали. Я смотрел на дом. Он был какой-то…

Там никого не было.
Мне стало страшно – не то, чтобы я боялся быть один – а вот просто стало и все.

Запись я увидел сразу же.
Это была запись на «Моне», небольшом видеоустройстве для различных сообщений,  устройство было включено. Наверное, она хотела, чтобы я сразу увидел это. Мама там была в длинном своем любимом красном  платье, печальная и очень красивая.

-Дэн, милый, прости меня, родной. Прости и пойми. Ты поймешь, когда подрастешь – я не могу иначе – она заплакала – я надеюсь, что там мне не будет так больно. Смерть – избавительница от страданий жизни. Я не могу больше.  Я знаю, у тебя будет все хорошо. Прости, мой милый. Я люблю тебя.

Я пятился назад, пока не уперся спиной в стекло двери. Руки у меня дрожали. Я открыл замок и выбежал во двор. Маминого экара не было – Маре! – мелькнула мысль.

Я сел за руль своего кара, набрал код Маре и включил автопилот. Всю дорогу я не отрывал глаз от пролетающих по трассе экаров, я вглядывался, надеясь увидеть мамину спортивную красную машину.

На площадке дул ветер. Ровный и сильный как всегда. Мамина  машина стояла недалеко от обрыва. Я подошел к ней, надеясь, что она там, она часто в этот год прилетала сюда. Никого. 

Мне стало совсем страшно, я вскрикнул, когда в машине засветился видеофон, и встревоженная бабушка  появилась на экране – Николь, а где Дэн?

Они с дедом прилетели только через 30 минут. Все это время я стоял возле машины, вцепившись руками в борт и, похоже, был синего цвета, потому что дедушка молча снял пиджак, надел его на меня, а уж потом начал отдирать мои руки от металла.

Тело так и не нашли…


       -Она не смогла без отца. Я не могу ее винить. Она страдала настолько сильно, что боль от потери оказалась равна боли от падения с такой высоты. Сейчас я очень ее понимаю. – Я выдавил из себя эти слова.

       -Знаешь, старик, когда падаешь с высоты и ударяешься со всей силы о поверхность, сердце просит этой боли, чтобы боль внутри стала не такой невыносимой.

-И проблема решается? – В его голосе не было насмешки, он явно разыгрывал понимание. Вот только понять такое мог лишь тот, кто прошел через это.

-Да, старик. Один прыжок, и смерть избавляет тебя от проблемы.

-А ты знаешь, что ты живешь не один раз?
-Бред, старик.
-А как же твои сны о других временах, где был и ты?

-Это сны. И сказки.
-Сны? А почему ты просыпался в слезах? А почему ты кричал во сне?

-Это сны. Я не хочу об этом говорить. Дай мне уснуть, старик. У меня завтра решающий день.  Кэрс Каплинг будет делать презентацию нового крейсера, сбор средств и все такое. Я записался на прием. Аудиенция. – Я понял, что только сейчас сообщил ему о том, что мы расстаемся. - Завтра он умрет. Завтра она будет отомщена. Завтра все решится. Завтра очень важный день. Отстань, старик.

Глаза слипались, сказалось, все-таки, стариково зелье. Чай, говорит. Я не спал уже вечность. Даже у него в доме. Я боюсь закрывать глаза и сейчас. Картина взрыва стоит перед глазами.
 
…Мне снился сон. Сон был другой. Мне снилось облако. Я видел самого себя. Я лежал на этом облаке и смотрел вниз. Внизу были горы. Высокие вершины, покрытые снегом, в стороне зеленые деревья. А по горной тропе шли три человека, два мужчины – пожилой и молодой и женщина. Я сразу понял, что один из них – я. Одеты они были в шерстяную одежду, руки у всех были крепкие, мускулистые. Женщина шла второй и несла что-то на плече – одеяла, я просто знал это так, как будто сам ей их велел нести. И про обвал, который устроила им горная коза – тоже знал, и про пещеру, и про заваленный выход, и про темноту и безвыходность, и про боль от сломанной ноги, и про заваленного старика, и про женщину, которой досталось больше всех – она не пострадала… Я любил ее. Светлое Перышко, так ласково называл ее я. Там в пещере, когда надежда умерла, и от холода уже не было спасения, она просила меня убить ее.

Я проснулся в холодном поту. Это повторилось. Или это было будущее? Но это был не сон. Я твердо знал, что я видел это так же, как и наяву. Я еще раз перебрал в памяти это событие, и вдруг все части составились в одну цельную картинку. И мысль – простая и ужасная потрясла меня до слез – я убиваю своих любимых. Из жизни в жизнь. Своими руками я убиваю свою любовь. Неважно, какие события, неважно, что нет выхода или он есть, но Я ДЕЛАЮ ЭТО. И я действительно ЖИВУ НЕ ОДИН РАЗ.

И прав старик. Я точно понял, что это был я. И этот сон, как и многие подобные до него, был отражением того, что говорил мне старик – я живу не одну жизнь. Это показалось мне захватывающим открытием. Это и было так.

Это сводило на нет мою завтрашнюю аудиенцию. Я и больше НИКТО не отвечает за дела, сделанные мной. Я нажал на клавишу пуска луча. Я признаю это и могу об этом сказать. Мне не будут больше сниться кошмары, где я пытался спихнуть ответственность на кого угодно. Да, меня заставили, но я мог этого не делать. Я струсил, просто захотел жить, быстренько объяснил себе, что все равно планета будет взорвана, и Тана погибла, так пусть это сделаю я. Какое странное решение!!!! Зачем? Ради Глэр и Пата? Нет. ПРОСТО ТАК Я ДЕЛАЛ ВСЕГДА! А, вот и еще одно объяснение. Я усмехнулся.

Мне нет спасения. Потому что смерти нет. Потому что убежать некуда. Некуда, мама! Потому что не зря говорят – от себя не убежишь. И в следующей жизни мне придется убивать свою любовь. Лучше бы я этого не знал!

Но что дальше? Я убил столько людей, что мне нет прощения. Я убил Тану.

У меня нет другого решения, несмотря на все уговоры седого Хэ. Хэ, прости меня, я все-таки ухожу. Я не буду убивать Кэрса Каплинга, я не люблю его… И Глэр повезло… Я мрачно усмехнулся и в таком расположении духа вышел из дома Хэ. Я ничего не сказал ему о своем ночном открытии, он ничего не стал спрашивать. Он решил, скорее всего, что сделал для меня все. Делая круг над его домом, я смотрел на уменьшающуюся фигурку у ворот на зеленой траве, у меня было странное чувство, что мы встретимся еще.


/Недалеко от города Глиэр, планета Глиэр, система Туан, 78год Новой конфедерации 6 мая, 10 часов утра. Площадка в Горах Маре./



Я оставил машину на площадке. И когда уже подошел к краю, понял, что – точно на том же месте, где когда-то ее оставила мама. И это была такая же машина! Красная спортивная, немного усовершенствованная модель, но сходство налицо! Как мама! Надо было еще Хэ запись оставить. В красном костюме…

Что-то произошло – я начал смеяться, меня просто согнуло от хохота. Я смеялся до слез, до обессиленности, я не мог разогнуться. Хохот меня просто душил.

Я понял все. Я увидел глупость ситуации. Я понял то, что говорил мне Хе, что он пытался донести до меня. Я понял то, что он говорил про жизнь и про смерть. Я понял всю свою жизнь – едино и полностью – все свои ошибки и все свои победы.

И я свободно подошел к краю пропасти и столкнул в нее эту красную машину. Вместо себя. Она, переворачиваясь в воздухе, исчезла в облаках внизу. Как долго меня это держало в напряжении! Я почувствовал облегчение такое, как будто родился  и передо мной чистый лист жизни.

И так оно и было.
Мне скоро 40. У меня есть Пат, у меня есть Фе, у меня есть чокнутый старик Хэ. Неплохая компания для начала новой жизни!

И у меня есть Ягаррик от Таны, создатель планет. И еще несколько циклов, которые надо начать и завершить.


/Созвездие Жираф, планета 3(Лио),  система Тере, 79год Новой конфедерации, январь, Место недалеко от поселения Феттинов./



Я посадил челнок на зеленую траву. Спрыгнул и снял теплую сумку с плеча.

Пат выпрыгнул вслед за мной. Он вырос высоким, по молодости тонким, вьющиеся волосы и открытая улыбка – мой сын, моя гордость.

-Что это? Это же запах Лиоме – маленькие белые цветы, они растут только на моей любимой – Лио. Мне мерещится? – хрипловат у него стал голосок. Это не Пат, это Фе высунул из сумки черный нос, седые уши и по-прежнему фиолетовые глаза.– Мне правда мерещится, ексель кампер, эти силуэты холмов вдалеке? Что молчишь, космолетчик хренов.

Я вздохнул, ругань в свой адрес я прощал, но уж в последнее время он совсем разошелся.
Пат сказал – Иди, Фе.

Я не мог говорить – слова не шли с языка, так это объясняют.
-Мы здесь будем 2 недели, для начала. - Выговорил наконец я.

Он кинулся, было к ближайшим зарослям, но остановился, вернулся, сел у меня в ногах и закрыл лапами мордочку. Плачет. Конечно, целую жизнь не был на родине. Как я его понимаю! Я присел, сердце пропустило удар, взял его на руки и увидел широченную чеширскую улыбку. Вот поганец! Обманул! Пат рассмеялся.

Я посадил мелкого старого поганца Фе на землю и подтолкнул в сторону высокой травы. Там уже виднелись любопытные уши, и слышался приглушенный писк.

-Спасибо тебе. Пойду, поговорю с соплеменниками, интересно, на каком языке они ругаются – чего-то новенького бы…

Пат хохотал от души.
Я смотрел на сына, на душе было тепло и спокойно. Это моя семья. И скоро мы создадим себе дом и целый мир вокруг, взамен убитых, разрушенных и искалеченных миров. Мир, где будет счастье и радость, где не будет глупых решений, ерса, куда может прийти любой и жить счастливо. Где будет красота. Где будет счастье.

И когда-нибудь за мной прилетит прекрасная девушка на синей птице. Ферит.

Чтобы отвезти меня к новой жизни, потому что смерти нет.




ЭПИЛОГ.

Я перевернул страницу и бросил дневник в синюю траву, туда же полетела и ручка. Всходило желтоватое светило Сиэла.
 
Тот самый день.

Я вздохнул. На самом деле все это было не так.

На самом деле я просто остался там. И Гэнис, второй оператор – а была его смена – нажал на кнопку. И я сгорел и разлетелся на мелкие частицы вместе с Сиэлом, Таной и лике.

 Они просто не вспомнили про меня. Я не хотел, чтобы они вспомнили. Я принял решение.

И навсегда остался стоять на синей траве Сиэла.
Я до сих пор там.

Потому что смерти нет.