За опилками

               

    – Чужим людям так ты привез, а про нас с отцом и не подумал! Да нам бы не машину, нам бы хоть мешков двадцать, и то бы хватило кроликам на целую зиму! Тебе нравится, что отец  выпрашивает эти опилки в столярке? Ты сходи туда сам! Опилки им не нужны, выкидывают, а придешь, как на волка смотрят!  Бутылку ждут, понимаешь?  Идешь, и бутылку неси!  А ты вот специально поехал для какой-то Натальи Михайловны, а мы с отцом  на себе таскаем!  А мяско-то любишь, носочки пуховые любишь – вишь, в пуховые носочки-то вырядился!
   – Да замолчи ты! – обозлился сын. – Привезу завтра.  Давай полтину.
   – За двадцать мешко-ов? Золотые, что ли, опилки-то?
   – Ну, купи дешевле, если знаешь где. 
   – Отдай, отдай, Галя, –– простонал муж. –– Замаялся я уже ходить к этим плотникам. 
   Мать отдала сыну пятьсот рублей и долго ворчала, что «для какой-то Натальи Михайловны, поди, бесплатно привез, а с родителей не совестно шкуру драть».
   На другой день сын уехал в район,  куда его отправляли от жилконторы за краской, трубами и прочими нуждами, а родители остались ждать.
   – Полтину! – негодовал  отец. – Заработай столько! Ничего, паразитская душа, не понимает! Точно, что половину себе прищучит.

  Зимние дни коротки, и к пяти часам стало темнеть. Сын не появлялся.
   – Дорога плохая, дальняя, по потемкам… Как бы чего не случилось! – запереживал отец.
   – Да что с ним случится-то, постоянно ездит.
   – Конечно, тебе что, жалко ребенка? Пускай хоть замерзнет! Ты глянь, как по стеклам хлещет, пурга, видать, начинается.
   – Да какая пурга?  Я ходила к кроликам,  ничего там нет.
   – А вдруг в районе пурга? Застрянет где-нибудь по дороге, и до утра!
   – Там же автобусы ходят.
   – Какие автобусы?! Ты посмотри на часы!
   – Что?! Половина шестого.
   – Так темень же, темень,  как он едет-то бедный? Навязалась со своими опилками, я бы их и здесь набрал. Он же из-за них крюк делал. Давно бы уж дома был.
   – Ну, начал, начал.  Приедет Андрюша твой, никуда не денется.

   Однако время шло, а сын не возвращался. Отец бегал по комнатам, зачем-то включал и выключал свет и бушевал:
   – Замерзает, замерзает! Замерз уже! И зачем я тебя послушал? Тайга же там  вкруговую!  Кто спасет? 
   Мать тоже стала беспокоиться, а когда часы показали десять, заплакала:   
   – В милицию, что ли, звонить?   

   Но тут телефон сам зазвонил, громко, пронзительно. Супруги кинулись к нему наперегонки, и в мыслях было одно:  Андрюша в морге!
   – Алло!  Мама! – бодрым голосом прокричал сын. –– Я тут застрял. Как раз на середине пути.  Жду вот, чтоб кто-нибудь вытащил.  Да чё реветь-то, машина теплая. Часа через три дома буду.
   – Это ты, ты во всем виновата! – напустился  муж на жену. – Из-за тебя все!  Он там руки отморозит, у него же перчатки, без пальцев останется! Разорвало тебя с опилками!  Я сейчас к Ваське пойду,  может, дежурку даст,  надо спасать…
   Но жена вдруг растерянно открыла рот:
   – Постой-ка, постой… Если посреди леса застрял, то откуда там телефон?
   – А и правда… – опешил муж.
   – Там  шум был… В трубке шум. Ты знаешь, где он? В котельной!

    В мгновение ока отец добежал до котельной, находившейся рядом с домом, и увидел своего Андрюшу живым, только вот сильно выпившим. Вместе с Андрюшей пропивали полтину  два мастера и домоуправ.
   Счастью родителя не было предела!
   – Жив! Жив сынок! – хватался  за сына. – Испереживались за тебя!  Ты еще долго тут просидишь?
   – Посижу еще…  – сладко потянулся сын. – А вы спите давайте, что вам  меня караулить? Опилки привезу  в другой  раз, сегодня  не посылали в район.