Ничего страшного

- А ты знаешь, по тому, как играет человек на гитаре, можно определить его характер!
- Но я не играю на гитаре...

- Ничего страшного! Не волнуйся. Но... может, тогда на пианино?
- И на пианино... тоже не умею...

- Ничего-ничего! Ты главное не беспокойся! Всё хорошо!
-  Да уж. Но теперь... ты не сможешь узнать мой характер.

- Не волнуйся. Я  уже его узнала. Ты - скрытный, и не признаёшься, что владеешь сразу двумя инстументами.
- И вовсе я ничем не владею. Ничто здесь мне не принадлежит... Это - просто подарок, который я принял от всей души.

- Ага. Теперь вижу, что кроме скрытности, тебе присуща еще и откровенность. Да, такое бывает...
- Стоит только приоткрыть занавес...

- А еще, ты не из этого мира... Но, интересно, что когда  тебя здесь хвалят - тебе нравится...
- То, что нравится...  так же сильно может и ранить...

- Ага. Спорим, ты подумал о том самом гитарном произведении, которое разбирал сегодня утром? Когда только сел играть - у тебя просто мурашки по телу бегали... Но вот ты сыграл мелодию всего-то навсего тридцать раз - и она превратилась в этюд?
- Для того чтобы была мелодия - она неизбежно должна пройти через этюд... Чтобы вновь - стать мелодией... Чтобы птица взмахнула крыльями, там, в небе, а ты - почувствовал это здесь, в себе... Почувствовал ветер, и небо, и полёт...

- Даааа. Сентиментальность у тебя в крови. Порой  мне начинает казаться, что ты даже мыслишь чувствами...
- А нет мыслей без чувств.

- Мыслей без чувств... А знаешь... мы вот тут говорим обо всяких абстракциях... но ведь ты даже не захочешь меня поцеловать! Точно-точно. Если я даже попрошу... И я даже знаю почему...
- Потому что мне не нравится, как сейчас настроена моя гитара.

- Да. Но ведь если, что-то может сильно не нравиться, то это можно в такой же мере и любить!.. Сам же говорил! Ты можешь захотеть вспомнить, что такое любовь.
- Прости, я всё забыл до беспамятства.

-Ничего страшного! Ничего страшного!


Ничего страшного не произошло. Просто вдруг отчаялся, и если бы еще отбросить это "почти".  Еще одно интервью с ней, побуждающей меня при виде протянутого микрофона хотя бы изредка открывать рот. Еще один диалог, закончившийся так же внезапно, как и начался. И всё так же долго - бесконечно долго - тянется это лето.