Дождя просили пажити...

  Втиснутые в тесные четырехугольники пятиэтажек, ограничивая себя городским пространством, мы редко обращаем свой взор на дальние поля, взгорки, перелески. Затянутые голубой дымкой, они нам кажутся призрачно далекими и недоступными. В суете, в заботе текущих дней мало бываем на природе, редко вспоминаем - а как там поле хлебное, кормовое поживает?
С тревогой поглядывая на раскаленное солнце и выбеленное до бледной голубизны небо, в первую очередь думаем о своем крохотном наделе земли, где пара грядок с луком, с десяток рядков картошки, пяток яблонь, кустарничек-ягодник да съеденная мошкой редиска. О них, четырех-девяти сотках наше беспокойство: кормилица-дача  - большое подспорье всем горожанам. Но все равно хлеб, мясо, масло подсолнечное, крупы не заменить овощами и фруктами. Все это выращивается нашими кормильцами: хлеборобами, полеводами, животноводами. Как они там, брошенные государством на произвол дикого рынка, бедуют?
  Читаю редакционную почту. Даже намеком не улавливается вздоха о судьбе села. Не в укор замечу, но жалуются наши читатели все больше на мелкие и досадные неустроенности быта: на свалку под окном, стадо машин, курсирующих мимо подъездов, на коммунальщиков, плохо следящих за подвалами, соседский магнитофон, вопящий до позднего часа, лай беспризорных собак и прочая, прочая... Забыли люди про очереди за талонной колбасой, дележ выделенных профкомом простыней и колготок. Товаров, в том числе и продуктов питания, - завались!
      И хлебушек научились выбирать по сортам и мягкости, духмяности и сытости. Не задумываясь, какой ценой он достается хозяйствам района. Взятый  кредит на проведение весенней посевной кампании надо возвращать. Надо спешным порядком сенокос вести - солнце сушит и сушит, как бы последнее не сгорело на корню. Надо «зеленый конвейер» для оставшихся в живых коровенок организовывать. И к уборочной надобно готовиться аллюром. И на все нужны деньги. Немалые. В долг сельским производителям уже почти никто не дает. И не даст, поскольку стало считаться невыгодным вливать инвестиции в сельский сектор, дышащий на ладан. Проще, выгоднее и безопасней «наворачивать» деньгу на водке, наркотиках, рэкете. Хотя как раз все эти «крутые» едят хлеба не меньше, чем простые смертные, которые, видимо, с высоты своего положения считают, что булки растут прямо на прилавках, а печенье и бисквиты будут нам по-прежнему чуть ли не задаром из-за кордона присылать. Исключительно из любви к нашему всеядному потребителю.
   Поле района сегодня изменилось разительно. Оно стало, как лоскутное одеяло, с проплешинами. В одном месте фермером обихаживается, рядышком у сельхозкооператива руки не дошли, чтобы оставленную до весны зябку в порядок привести. Сорняки ликуют - давно, уж они так не жировали, как последние три-четыре года.
А может быть пустующие, незасеянные площади не такая беда, как нам представляется? Отдыхает же канадская земля чуть ли не пятилетку, почему бы и нам не попробовать? Но, отдых отдыху рознь. Сорная дурь-трава соки из пашни вытянет до капли. Что останется? Земля, как брошенный дом, долго без своего хозяина не продержится. Она заботу чувствует, но брошенность свою  три раза больнее ощущает. Овражки, промоины без догляда еще больше размоет дождями, талыми водами. Сколько потеряем от эрозии - никто пока не подсчитывал.
Где взять деньги для будущего хлеба, каши, мяса, масла? Выделяемые государством кредиты, как сообщают газеты и плачутся крестьяне, до получателя редко доходят в том объеме, в каком отпускались Кремлем. Местные инвесторы, как мы уже заметили, в торговлю ударились. Но сегодня еще есть чем торговать, а завтра, когда агропромышленный комплекс встанет? Комбайна не купишь, удобрения — не по карману, протравливатели... А что это такое? Про них уж стали забывать. Взяв на себя всю социалку сел района, бюджет администрации вряд ли вытянет грядущую уборочную, как вытягивал предыдущие.
Что делать? Сельчане с тревогой поглядывают на небушко и просят: «Дождичка бы частого и теплого. Может быть все и обойдется». Встанут комбайны, серпами уберем, цепами обмолотим. Только вот закавыка - где они, дедовские серпы и цепа, а на гумнах давно уже дома построены…
«Дождя просили пажити» - писал в своем стихотворении задолго до перестройки наш местный поэт и бывший редактор Володя Жуков и не подозревал тогда, что придет время и наши пашни (пажити) вместе с хозяевами (хлеборобами) будут просить еще и финансового дождичка. Хоть маленького, чтобы прорехи прикрыть и хлебушек вырастить, страну накормить, не дать ей в зерновую кабалу попасть к иностранным производителям. Получится ли?