Стрекозиное искусственное дыхание

                СТРЕКОЗИНОЕ ИСКУССТВЕННОЕ ДЫХАНИЕ

    Если человек видит попавшую в беду кошку, собаку, или какое-либо другое более-менее крупное животное, он, как правило, приходит ему на помощь. Если же в луже барахтается какая-нибудь несчастная букашка, тем более, муха, не многим придёт в голову травинкой или листиком вытащить её и пустить на зелень. Но некоторые дети способны принять близко к сердцу несчастье такого маленького существа.

    В течении многих лет у нас во дворе стояла под жёлобом старая ванна для сбора дождевой воды. Если воду долго не использовали для поливки, в ней заводились комариные личинки и какие-то червячки. Мы с младшей сестрой подолгу торчали у ванны, наблюдая за жизнью в воде и спасая попавших в воду летающих насекомых. Это выработало у нас привычку вытаскивать трепыхающихся насекомых из луж и других водоёмов, что мы продолжаем делать и сейчас.

    Как-то отец застал сестричку - ей было тогда около семи лет - за странным занятием. Положив перед собой на скамейку дохлую стрекозу, она производила над ней какие-то действия. На вопрос отца, чем она занимается, она ответила с полной серьёзностью, что делает стрекозе искусственное дыхание. Отца это очень рассмешило, он рассказал об этом другим взрослым, которые тоже много смеялись, и в течение нескольких лет этот ответ ребёнка вспоминался в качестве семейного анекдота.

    Недавний случай заставил меня по-другому взглянуть на то далёкое событие. Уже будучи взрослыми, мы как-то раз гуляли с сестрой по роще. По старой привычке, обратив внимание на лужу, мы обнаружили в ней совершенно дохлую, и уже окостеневшую, довольно крупную стрекозу. В глазах сестры вдруг промелькнул озорной огонёк, она вытащила стрекозу из воды и сказала: "Вспомним детство, сейчас я ей сделаю искусственное  дыхание".

    Осторожно прикладывая кончик мизинца ко рту стрекозы, и вытирая его, она освободила рот от воды, а затем большим и указательным пальцами осторожно вытащила их него остатки тины. Промокнув крылья о платье, и вытерев брюшко, она принялась дотрагиваться до стрекозиной грудки, слегка на неё надавливая.

    Я, как и взрослые, никогда не относилась к сказанным в детстве словам серьёзно и поэтому с интересом наблюдала за действиями сестры. На моих глазах происходило чудо. Безжизненное насекомое, по которому было видно, что оно не один день пролежало в воде, вдруг начало оживать.

    Сначала оно просто стало более гибким, в такт надавливанию начало слегка сокращаться брюшко. Действия сестры усложнились. Очень аккуратно, чтобы ничего не повредить, она старалась заставить стрекозу сделать как можно больше движений, легонько надавливая то там, то здесь и дуя ей в рот, когда он по мере увеличения гибкости насекомого начал открываться.

    Через некоторое время сестра поднесла ко рту стрекозы травинку, и та, оживая, стала её кусать. Короче говоря, ещё через несколько минут стрекоза сидела, вцепившись в палец сестры, а та осторожно встряхивала её, заставляя шевелить крыльями.

    Я была потрясена, и не столько чудесным оживлением, сколько тем, как мог ребёнок сам дойти до такого мастерства и понимания того, что надо насекомому.

    "Это получилось у меня как-то сразу, само собой" - рассказывала сестра, разглядывая стрекозу, протирающую лапками от ила глаза, как врач смотрит на выздоравливающего пациента. "Я не понимала, почему все смеялись, для меня это было самым обычным делом. Каждое лето я, таким образом, спасала множество стрекоз".

    "Правда" - продолжала она, подкидывая стрекозу - та полетела и мы следили за ней - "оживить можно лишь в том случае, если стрекоза совершенно целая. Какая-нибудь мелочь - отломанный кончик крыла или кусочек лапки - и ничего не получается. Наверно, хитиновый покров защищает её от проникновения микробов и гнили".

    Мы потеряли нашу стрекозу из виду, и пошли дальше.


    Л. О. Бокова-Кнопп.

    Август 1979.