Зеркало квантовой борьбы

Тенденции мировой интеграции и конвергенции как зеркало квантовой борьбы

Сильно задумавшись над вопросом компьютеризации и нанотехнологий, я не мог не возрадоваться. Ведь уже даже министры мира сего с удовольствием (и безо всякого внутреннего конфликта) пользуются средствами массовой информации (я полагаю, в основном, электронными), чтобы узнать точную величину внешнего долга своей страны.

Что уж там рассуждать о технологиях, если даже насекомых убаюкивает это странное и загадочное сито, в которое постепенно и внезапно превратилось пересечение неисповедимых путей Господних. Вот даже комар, что летал по комнате весь вечер, хитро и игриво ускользая от моей карающей длани, так и не укусил меня за всю ночь, хотя я, потерявший бдительность вследствие сна, все 7 часов без перерыва являлся отличной мишенью.

Раньше, в эпоху Платона, Сократа, Леонардо да Винчи и короля Артура, всё живое пробуждалось и возрождалось, чтобы думать. Затем, во времена Квазимоды, Парацельса и Филиппа Красивого, человечество засыпало, дабы избежать дум, чреватых большими неприятностями. Потом, в век Хаксли, Кастанеды и Кашпировского надо было заснуть, чтобы надумать себе что-нибудь прикольное. И наконец, теперь наступило время тотального недумания, когда мыслительный процесс изжил себя в силу своей бесполезности. Необходимость недумания упраздняет самоконтроль и саморефлексию, что вызывает генетическое противоречие, заставляющее кувыркаться в парадигмах ненужности и парадоксальности, что, в свою очередь, влечёт за собой погружение в сон. Данная концептуальная схема не задействует собственно мыслительный процесс как таковой, поэтому ей любые возрасты (классы, отряды, штаммы) попкорны.

Вот и комар наш, видимо, погрузился в туманный, грязно-зелёный, бактериальный реликтовый кошмар и забыл, что надо меня укусить. За что был наказан сурово и вероломно. Утром, когда я заварил кофе и принялся почём зря слушать Филиппа Киркорого, маленький фасетчатый тамплиер наконец проснулся и заметался по моей аскетичной горнице в поисках света истины, который, отозвавшись святым Граалем в его незамутнённых разумом аминокислотах, привёл бедную букашку на жертвенник оконного стекла, где его настигла хлёсткая инкарнация справедливости в виде моего тапка как неоспоримый аргумент грубоматериальной гегемонии.

Не спешите бить в ладоши, товарищи атеисты. Тамплиеров легионы, а Филипп один, от силы два. Неизвестно ещё какой сор взойдёт из той стихии, что, не ведая стыда, бушует в одноразовом стакане квантовой борьбы. И в этой неизвестности, как ни парадоксально, и заключается та суть, о необходимости которой так много говорили большие быки.