Тотальный дефицит

                Зарисовка с натуры


     Ну, скажу я вам, и жизнь пошла интересная! Правда, правда! Говорят, настала какая-то эра новая – «тотального дефицита»…Давеча Петрович сказывал, это значит так теперь называется, когда нигде ничё нету, чего не хвати… А ежели и выкинут в продажу, все тут же в драку-собаку расхватают, чего раньше не то что не брали, а даже и не глядел никто.
     Спросишь в магазине чего -…А есть у вас? Говорят, - было…
     Ну, ясное дело, раз так быстро это «было!» настает, то караулить приходится…
     А кому караулить-то? Это ж надо в магазине сменами торчать безотлучно, а то опять только «было» и получишь, а «купишь кукиш»…
     Вот мы теперь и дежурим значит – бабки да дедки – пенсионеры разновозрастные, семьи свои кормим.
     Раньше-то со скуки помирали, особливо которые без внучат… Ну, сходишь с утречка в молочный, купишь, чего душа попросит… Ну, за хлебцем днем сползаешь – опять все тихо-мирно, никто ничего не хватает, из рук не рвет… В универсам прогуляешься – там все по полочкам разложено, бери – не хочу! Прошелся, чего надо в корзинку покидал, и опять же домой…
     Ни тебе постоять ни с кем, ни пообщаться от души… Вот и сидели по домам – то в телевизор глядели, то в окошко пялились… Не жизнь, а сплошная гиподинамия!
     В телевизоре-то давно уж пугают: вреднее ее, этой гиподинамии и нет ничего!
     А я вот смекаю, этот нынешний дефицит-то тотальный не для борьбы ли с ней и придумали? Видно кто-то шибко башковитый!

     Так вот, жизнь наша пенсионная сильно оживилась. Спать по полдня да в окно пялиться нынче некогда… Утречком чайку швыркнешь да и бегом в магазин – не опоздать бы!
     А там уже к открытию все наше общество собирается. Запустят нас, а там еще шаром покати, нигде ничего нет – все прилавки чистые… Да мы уж тут дело-то свое туго знаем: встаем в стороночке вдоль стенок и ждем…
     Беседуем себе тихонько, тут и новости всякие узнаем: кто женился, кто народился, а кто и совсем наоборот – не приведи, Господи… Уж тогда приходится тут пропустить денек, похороны – дело святое.
     А потом опять снова стоим…
     У нас тут все обсуждается, как у тех депутатов, что никак ни до чего не договорятся вот уж скоро цельный год почитай… И проекты законов – все в разные стороны тянут, ни до чего договориться не могут… И кто чего в докладе вчерась завернул, да на кого беды наши сваливал – опять на покойничка али виноватого нашел… И чего в мире творится, где какие катаклизмы… Особливо Петрович из пятого дому много знает - уж такой дока! Газет много читает, пока глаза-то видят. А мы так все больше в телевизор глядим…
     Другой день так и простоим, кроме новостей ничего и не выстоим, - и то ладно!

     Да только уж если каждый-то день, как на службу ходить, то мимо нас ничего не проскользнет!
     - Глядь, вон Степка-грузчик столик выносит и весы на него тащит…
Он их и не донес еще, а мы уж тут как тут! По порядку разобрались, Петрович уж и номера нам на ладошках пишет – тут он главный, у него всегда есть, чем писать.
     - Чего сегодня давать-то будут?
     - А все едино, хоть чего, а то дома все подъели…
     Немного погодя, Степка тележку катит, конфеты везет.
     Вот ведь досада, Новый год третьего дня встречали, единой конфеточки в дому не было…
     А тут выкинули! Видать, что от себя осталось, теперь нам вынесли… Новый год-то уж встретили, наелись видать… Да мы хоть по-старому отметим, чайку с конфетками попьем.

     - Ну, где же продавщица-то? Шла бы уж что ли, а то и так ноги гудят – стоять-то целыми днями!
     - Вон, идет! Света сегодня – молоденькая. Вы гляньте на нее:  тоненькая, на макушке наколочка кружевная, а намазанная-то вся – как артистка в телевизоре!
     А мы уж дружка за дружку держимся, как прутики в метелке… По одиночке-то мы хилые, а когда вместе – не столкнешь… Это чтобы промеж нас никто чужой не затесался.

     Только Света наша коробки стала открывать, как к весам со всех сторон какие-то ушлые мужики полезли… Мы им сначала вежливо так:
     - Отойдите, ребяты, от греха – вы тута не стояли!
     А они на нас ноль внимания, даже ухом не ведут, стервецы!
Тут мы зашумели разом, раскаляться стали и еще крепче друг за дружку взялись…
     Да тут уж Марь Иванна не выдержала – она у нас калибру крупного, и голос у нее зычный. Вот она, распалившись, от нас оторвалась и давай порядок наводить: одного за рукав, другого за шиворот откинула, третьего фигурой своей могучей оттеснила… У весов встала, как монумент, сразу все подходы отрезала. Ну, молодец бабка, не гляди, что седьмой десяток! Куда им, соплякам, до нее?

     А уж как всем тех конфет надо! Когда это раньше было, чтобы мужики из-за конфет дрались? Они их и без очереди-то не брали, а теперь поди вот!
     Ну, наконец-то продавать стали!
     - Батюшки, даже шоколадные есть! Да и карамельки, и сосательные… Это сколько же взять-то?
     - А дают-то по норме или сколь хошь?
     - Молчит пока… Видно сколь хошь – ей-то какая разница, продать бы побыстрее…
     - Тогда уж всех по килограмму, а то когда еще их привезут?
     Господи, раньше-то и не хотелось вроде, брали грамм по двести. А ноне-то все мешками тащат…
     - Ты гляди, чего Мироновна набирает!
     - Мироновна, куда тебе столько, уж второй мешок хапаешь?! В животе-то не слипнется от сладкой жизни?
     - А вам-то что? Мне на дочек надо, да и самой…
     Сзади зашумели, опасаясь, что им не достанется:
     - Не давать ей столько! По килограмму в одни руки!
     - Да чего уж по килограмму-то? Все одно, на всех по конфетке не растянешь… - заступались за Мироновну те, что стояли поближе.

     И кто только без очереди не лез…
     - Вон, гляди-ка, совсем молодая, а тоже стоять не желает…
     - Девушка, не пристраивайся давай! Все стоят…
     - Бабулечки, да у меня ребенок на улице в коляске – может пропустите?
     - Ишь ты, шустрая больно! Раз в коляске, так поди еще не ест конфеты-то…
     Да может мы бы и пустили ее, но задние уж больно расшумелись.
     А тут одна тетка незнакомая, не из наших, сразу у двух мужиков со стороны деньги взяла – вся очередь это видела! Тут уж народ вовсе вскипел:
     - Не вешай ей, Света! Она не себе берет, вон тем мужикам, а они не стояли!
     - Да это зять мой, - огрызалась женщина, - и зятю нельзя что ли? Вы уж вовсе с ума посходили тут!
     Но очередь никак не успокаивалась… А тем временем Света вешала ей мешок за мешком и ухом не вела… Кто-то кричал:
     - Давай «Книгу жалоб», мы тебе напишем сейчас!
     - Да пишите вы, пишите, только не орите! А то голова от вас уже кругом идет…

     Она прекрасно знала, что никто сейчас из очереди ту книгу искать не  побежит… Да и попробуй-ка ее получить у заведующей – вечно, то ее на месте нету, то ключи от кабинета куда-то задевались, а то еще чего…
     А тем временем, глядишь, и конфеты кончатся, и очередь рассосется.
     А пока очередь становилась все длиннее и толще… Страсти накалялись по мере того, как коробки у Светы пустели одна за другой.
     - Задним, ясное дело, не хватит, а нам еще достанется.
     Ну, слава Богу, хоть не зря сегодня стояли! Глядишь, живем теперь – можно чаи гонять!
     - До завтра, что ли?
     - Ага, до завтра… Вы тут на меня займите, ежели вдруг припозднюсь!
 
                Екатеринбург, 2-е января 1990г.