Письма к Сент-Джону XVI

Необходимое предисловие к «Письмам…»

Это действительно Дневник – или Письма одной сверх-романтической особы, с которой судьба однажды меня столкнула…

Свидетельства прошлого были не нужны ей, напротив, она старалась от них избавиться, даже выкинуть, сжечь, но при этом кому-то всё рассказать, и всё такое… Я думаю, сработал так называемый «эффект попутчика в поезде» -- едешь, беседуешь, вспоминаешь…, сторонний наблюдатель…

Эта трижды романтическая леди позволила мне делать всё что угодно с данными документами её биографии.

Так что, может быть, кто-то заинтересуется листками сей правдивой истории.

С уважением ко всем, кому пришлось страдать от неразделённой любви

                Дэми Дидона

                Письма к Сент-Джону
                Год второй

6.05
Привет, Сент-Джон!
Сегодня шестое мая  **года ( а вчера было 5.5.** …) Вчера мы ходили жечь костёр и коптить рыбу. Ни ты, ни Таис не приехали на это мероприятие.

А, между тем, мы с тобой очень давно не виделись… Сейчас скажу точно, сколько – в этих письмах-дневниках всё зафиксировано – на три дня больше, чем целый месяц. Я только теперь поняла, как я по тебе соскучилась. Поняла, что прошло много времени. И ты не приехал сюда, и на концерт к ** – тоже не пошёл!, впрочем, как и я.

Вот так, раз от раза, всё реже мы с тобой видимся. Так и пройдёт… вся жизнь… Так незаметно.

Я соскучилась не просто по твоему присутствию рядом, но так мне хочется, чтобы ты позволил прикоснуться хотя бы к рукам. Какая, всё же всё глупость! И романтичность! Я вчера не выдержала, позвонила тебе даже по своему сотовому.

И всё же в иные минуты я себя за это ненавижу. За этот месяц я трижды видела тебя во сне (около того, не больше). Последний раз сегодня. Скучаешь ли ты по мне? Снюсь ли я тебе хоть иногда?… Сие покрыто для меня неизвестностью. Хоть иногда мне кажется, что снюсь. Хотя… Женщины многое могут нафантазировать того, чего нет. Это я уже знаю.

Во снах ты всё время уходишь от меня. Присутствуешь, а потом мы расстаёмся. Сегодня снился даже ты и Таис. Вместе.

Всё это после слов Цикады о которых я думаю, что уж там скрывать!… «Не заживёт на сердце рана». Хотя, в эти дни я много работаю, и это хорошо помогает. Т.е. я достаточно вынослива и (слава Богу!) здорова. Это меня очень радует, что я никому не в тягость.

Я по-прежнему просыпаюсь рано, около шести, половины седьмого – уже заметный прогресс! Я оставшиеся полчаса – до работы – думаю. Не только о тебе. Но многое, многое – о тебе. Хочется увидеться, ещё больше хочется поговорить с тобой. Т.е. не по телефону, а так, как говориться, глядя глаза в глаза друг другу.

Но что думаешь ты, о чём думаешь ты? Неудачи на работе? Неурядицы из-за денег?… У нас тоже – совсем скудно, бедно. Не хочу писать об этом здесь! Всё это быт, всё это извечно. И мы так много придаём этому значения – всем обидам, и трудностям. А жизнь бежит, бежит, бежит. Её ведь не затормозишь – и не заставишь бежать скорее. Она – бежит сама по себе. Вот так, Сент-Джон. Оглянуться не успеем – и мне будет сорок, а тебе тридцать пять. Я постарею, стану некрасивой. Какие тогда могут быть мечты! О чём!…

На нашем месте в лесу, на поляне – много подснежников. Всё в подснежниках! И медуницы так красиво распустились, заволокли синим туманом ложбинки. Очень, очень жаль, что ты ничего этого не видел. Ни пушистых, мягких, сонных подснежников, ни «меховых» медуниц. Но… если ты (внутренне) не желаешь – что я могу поделать?… Мне кажется, когда внутренне не желаешь – тогда все обстоятельства против. И наоборот.

Пока! Всего тебе доброго!

7.05
Привет!
Читаю очередные стихи друга. И кое-что решила перекопировать для тебя.
Прошла ночь, за которую написалась ещё одна песня.

И, перефразируя Маяковского, «если розы цветут на подоконнике – значит это кому-нибудь нужно».

С ** мы вместе учились (она на дневном, я на заочном), и она … Я видела её очень разной. Так же, как и она меня. От студентки в очках, до супер-дамы. У неё растёт дочка. У девчонок такие крошечные ножки! Просто чудо.
9.05
Привет, Сент-Джон.

Сегодня праздник, День Победы.
Я считаю, что великий праздник. Сегодня поеду на репетицию к Диане. Вчера мы разбирали с ней «**», но показалось, что как-то мало времени – всего два часа. «**» – уже звучит. Кстати, мы видели в магазине рыцаря – за 165 000 р. И ещё на нём висела табличка: «Не трогайте рыцаря! Он ещё пригодится». Я очень хотела бы сфотографироваться рядом с ним
.
Я тебе звоню, но никто не берёт трубку. Может, ты занимаешься и отключаешь  у себя телефон. И, вообще мне так невезёт. Я хотела сказать тебе о репетициях у Дианы. Но ты постепенно всё дальше, дальше… Я это осознаю…

Ещё вчера вечером читала Блока. Нет, очень грустные у него стихи. Местами – совершенные, но местами очень неправильные. Стихи печальные. О разлуках. О тяжком труде, иссушающем человека («Фабрика»).

Александр Блок

**
О, нет! Не расколдуешь сердца ты,
Ни лестию, ни красотой, ни словом.
Я буду для тебя чужим и новым,
Всё призрак, всё мертвец в лучах мечты «…»

Забудешь ты «…»,
И вдруг очнёшься : пусто, нет огня,
И в этот час, под ласками чужими,
Припомнишь ты и призовёшь – меня!

Как исступлённо ты протянешь руки
в глухую ночь, о, бедная моя! «…»

Перед судом
(это стихотворение, видимо, по роману «Воскресение» Толстого)

Что же ты потупилась в смущеньи?
Погляди, как прежде, на меня.
Вот какой ты стала в униженьи,
В резком, неподкупном свете дня!

Я и сам ведь не такой – не прежний,
Недоступный, гордый, чистый, злой.
Я смотрю добрей и безнадежней
На простой и скучный путь земной.

Я не только не имею права,
Я тебя не в силах упрекнуть
За мучительный твой, за лукавый,
Многим женщинам сужденный путь…
«…»
Что же делать, если обманула
Та мечта, как всякая мечта. «…»

Не до нас ей, жизни торопливой,
И мечта права, что нам лгала,
Всё-таки когда-нибудь счастливой

Разве ты со мною не была?

Эта прядь – такая золотая
Разве не от старого огня?
Страстная, безбожная, пустая,
Незабвенная, прости меня.

**
«…» там в складки платья Саломеи*
Цветы из золота вплелись.

Но—всё притворство, всё – обман,
Взляни наверх… В клочке лазури,
Мелькающем через туман,
Увидишь ты предвестье бури «…»
(Саломея, кажется, ведьма. Складки чёрного платья и золотые цветы)

**
«…»
Когда ты загнан и забит
Людьми, заботой, иль тоскою
 «…»
Когда по городской пустыне,
Отчаявшийся и больной,
Ты возвращаешься домой,
И тяжелит ресницы иней,
Тогда – остановись на миг
Послушать тишину ночную:
Постигнешь слухом жизнь иную,
Которой днём ты не постиг.
По-новому окинешь взглядом
Даль снежных улиц, дым костра,
Ночь, тихо ждущую утра
Над белым запушённым садом,
И небо – книгу между книг –
Найдёшь в душе опустошённой
Вновь образ матери склонённый,
И в этот несравненный миг –
Узоры на стекле фонарном,
Мороз, оледенивший кровь,
Твоя холодная любовь –
Всё вспыхнет в сердце благодарном,
Ты всё благословишь тогда,
Поняв, что жизнь – безмерно боле,
Чем guantum satis* Бранда воли,
А мир – прекрасен, как всегда.
……………………………………
*-- в полную меру


Ты знаешь, я сейчас на портрете у К**. Он уже очень стар – ему, кажется, за восемьдесят. Я, конечно, болтаю. Он приносил мне показать футуристов. Ну и т.д.

Но совсем недавно мы разговорились после занятий, и я узнала, что он – известный художник, у него есть трое детей, жена в Питере – но живёт здесь в **, в общежитии (летом уезжает в Питер). А до этого жил просто в мастерской. Совсем один. Он говорит, что дом (жильё) осталось у него в Петербурге, и так всё получилось.. Я не стала ни о чём расспрашивать. Но я ужаснулась тому, что человек остался совсем один в дни своей дряхлости! Несмотря на всё, что было. Вроде бы было всё – и упорство, и Академия, до этого – художественное училище. И пишет до сих пор… Но он уже болен, т.е чувствует физическую слабость,  и, я прекрасно понимаю, некому даже свежую пищу приготовить, в моменты такой слабости.

О, нет, нельзя совсем терять друг-друга из поля зрения! Ни семья, ни дети – не панацея от чего-либо! Никто не знает, что ждёт в старости. Какое будет самое последнее испытание.

А Т** (из учителей, ты его знал) почти ничего не пишет. Так говорит К**. И даже у студентов сейчас ведёт занятия спустя рукава, девчонки жалуются.    

Такие вот дела. До свиданья. Пока. Всего доброго.