Любовь и прочие непрятности

Соленость губ моих, пропитанных печалью, пугает страх, рожденный рядом с Вами.
Плач дитя, который одинок, дает мне право жить, дает возможность позабыть, пугает, заставляет ныть.
Ожнажды удивляешься Любви,
Потом знакомишься с Обидой, а далее Обман, потом быть может Истерия,
Что дальше - мне не знать.
Пришла ко мне Любовь однажды, говорит:
- Хочу я поселиться в сердце у тебя, прошу меня кормить, ценить и уважать.
И коли сделаешь ты все безоговорочно и смело, я награжу тебя богатством самым гордым.
- Что сделать точно, ты скажи!
- Люби его, - и фотографию мне тянет. - Пойми однажды, что он тот, с кем ты семью создашь.
И я молчу, потом люблю. Любовь кормлю - она довольна мною.
И все чудесно гладко интересно. И тот мне сердца половину подарил, а я ему свою.
Пришла однажды снова в комнату мою Любовь, говорит:
- Сестрица моя видеть тебя хочет, желает научить тебя чему-то, говорит, помочь тебе она так хочет.
- О, с радостью! Зови!
- Эй, Ревность! Заходи.
Когда вошла она, я сразу поняла - подружимся мы точно. И рассказала Ревность, что мужчина подобен странной жиле, его лишь нужно проверять, следить за ним необходимо постоянно, вопросы задавать и даже иногда надоедать.
И дальше я ревную, стараюсь надоесть. Любовь просила пить - иж какая честь!
- Ты погоди Любовь, успеется, пойми! Обида вскоре уж должна придти.
Потом учила меня Дерзость, а далее Обман, затем сказала Слабость что надо отдохнуть и руки опустить, стараться перестать, надежду утерять.
И спорили они - Любовь молчала.
Она смотрела на всех нас и тихо умирала.
Когда пришел Покой, она заговорила:
- Пойми ведь ой уйдет, не будь жестокой ты, забудь красиво.
Я не послушала ее. Но я к нему пришла сказала, что люблю, а он ответил вяло.
А Гнев мне сразу же сказал о том, как я устала, и посоветовал орать, что мочи нет, Истерика просила пореветь, а Боль потребовала месть.
Тут Разум, что отравлен ими, мне сказал:
- Любовь не главная в любви. Лишь в праве ты убить ее и сольно позабыть.
Любовь не говорила, но плакала в тиши. Спросила меня:
- Хочешь?..
- Прости, - шепчу, - Уйди... Ты привела ко мне ревнивую сестрицу, Обману воли ты дала, а Боль резвится мило у моего огня. Истерика поработила разум мой. Гнев потревожил тот покой, красивый, сказочный и робкий.
Любовь не перебивала, все слушала спокойно, я дальше говорю:
- Зачем Надежду отпустила? Зачем ты Веру погубила? И почему ты Слабости путь к сердцу прорубила?
- Так разве это я?! - воскликнула Любовь. - Моя вина ли в том, что ты глупее Правды?
Зачем ты пригласила Приворот в тот час, когда любимый нежен? Зачем ты делала сестрицы порученья? И это все не я. Все ты испортила мгновенно, а я лишь твой предлог.
И я задумалась тогда, но все же я решила:
- Покинь меня, проклатая. Меня не греешь больше.
Не слушая меня, она концы срубила.
И все. Любовь ушла - как это мило.
Сначала было весело: друзья мои смешили, поддерживали и может быть хвалили. Но с часу на час я им надоела.
- Скучна!
- Проста!
- Да без сюжета!
И все они ушли. И только Пустота держала за руку забвенно. А иногда я чай с Воспоминанием пила. На лавочке болтала с Огорченьем.
Тут встретились мне новые друзья. Зовут Добро и Простота - я с ними подружилась.
И много дел прекрасных натворили. Когда зайдут Обида, Боль и прочие забвенья, мне с радостью мои друзья помогут с ускореньем.
И я жила, и я дышала.
Я больше не кричала.
Все было хорошо.
О, что это я вижу? Знакомое лицо? Аль Страх опять чудит? О нет это она... Любовь ко мне спешит. Подходит - говорит:
- Хочу я поселиться в сердце у тебя, прошу меня кормить, ценить и уважать.
И коли сделаешь ты все безоговорочно и смело, я награжу тебя богатством самым гордым.
- Что сделать точно, ты скажи!
- Люби его, - и фотографию мне тянет.