Шутка

Это было в середине шестидесятых. Я еще учился в школе. В то время ,в конце года, обычно давали некоторым отличившимся художникам звания "Народный художник", "Заслуженный художник","Заслуженный деятель искусств" и.д.  Вот и мой дедушка каждый год ждал пока и его вспомнят,оценят его вклад в дело Советского грузинского искусства и дадут звание. Наконец в тот год, уже не помню в какой, в семье стали поговаривать, что сейчас и дедушке дадут звание Народного художника. Дедушка с нетерпением ждал этого сообщения и при любом телефонном звонке первым бежал к трубке. Но никто не звонил, по этому поводу, разумеется. А в квартире у нас было два параллельных телефона, и часто, когда звонили, мы в разных комнатах одновременно брали трубку и отвечали. И вот при очередном звонке мы с дедушкой, он в своей мастерской, а я в своей комнате, хватаем трубки (у каждого была своя причина) и кричим – Алло! Но звонок отключился, и на мой "Алло!" уже дедушкин голос отвечает :- Да, я вас слушаю.
-Извините, это квартира Вепхвадзе? -начинаю разыгрывать дедушку,который не узнал моего голоса .
-Да, да.
-Это квартира Народного художника Ивана Вепхвадзе,- говорю я изменив тембр голоса.
-Да, -отвечает дедушка, нерешительным, но радостным голосом.- это я.
-Уважаемый Иван Алексеевич,-вхожу в роль,- вам звонят с Министерства Культуры Грузии. В первую очередь позвольте поздравить вас с присвоением вам почетного звания Народного Художника, а во- вторых, мы связались с редакцией газеты "Заря Востока", и к вам в 2 часа придет корреспондент брать интервью.
- Хорошо, спасибо, -сказал робко дедушка, повесил трубку и побежал докладывать о радостной вести бабушке. Бабушка и я прибежали (я при этом чуть не лопнул, пытаясь сдержать свой смех), а дедушка важно доложил о телефонном звонке. Он поспешно одел свой "новый" костюм, который я помнил с момента рождения и который всегда был "новым", потому что редко и по особым случаям надевался. Дедушка также  не забыл надеть галстук. Потом позвал меня и сказал, чтобы я нашел его желтую авторучку, которой он писал заявления и мемуары, и принес ее ему. Ручку он аккуратно положил в нагрудный карманчик пиджака и, взяв в руку палитру, подошел к мольберту и стал что-то писать на своей незаконченной картине. Я тут же вслух прокомментировал : -Корреспондент застал Народного художника за работой над своей излюбленной темой "Лениниана". Дедушка умным и надменным взглядом  посмотрел на меня и сказал, что бы я не путался под ногами, когда придет корреспондент. Бабушка срочно принялась печь свое излюбленное "безе". Время шло. Корреспондент, ясное дело, не появлялся. Прождав порядочное время, дедушка потерял надежду, что придут брать интервью и переоделся в свою домашнюю одежду. А я тихо посмеиваясь уплетал бабушкино безе, предназначенное для корреспондента, которого, в сущности, придумал я. Когда пришел папа ему сообщили радостную весть, и он тоже был очень доволен. Вся семья торжествовала и с нетерпением ждала официального сообщения о присуждении званий в прессе. Именно тогда я понял, какую злую и опасную шутку я выкинул. Но уже было поздно что-либо исправить. Я мог только ждать и надеяться на чудо. И чудо свершилось, дедушка действительно был в списке, удостоившихся  этого звания. Он так и не узнал о моей проделке. Когда все стало ясно и мои волнения и переживания остались позади, я признался в содеянном папе. Он посмотрел на меня, грустно улыбнулся и сказал: -Хорошо, что все так кончилось, а если бы ему не дали Народного, он наверняка получил бы удар, из за твоих глупостей. Чем болше ты растешь, тем больше идиотом становишься."