Спасание на водах

В гарнизон и полк прибыла группа зам. ГК ВМФ. Зам ГК - хороший дядечка, знает нас прекрасно, все проблемы ему знакомы с прошлого посещения. Вот что характерно - проверяют нас по несколько раз в год, проблемы давно известны, но никто их и не собирается решать. Поэтому, каждый раз говорим об одном и том же. И никто не удивляется, все привыкли, втянулись. Как всегда, сначала прошло заслушивание командира, потом нас демонстративно, чтобы страх не теряли, «подрали» за все, после чего перешли к нормальному деловому общению. Мне все это надоело, я отпросился в кабинет, якобы готовить самолет комиссии к отлету, по легенде я пошел контролировать прохождение заявки, которая уже с утра стоит в дежурном режиме. Но лишний раз «контрольнуть» не мешает.
Сижу, курю, жду, когда эта «бодяга» закончится, всех отправим, успокоим нервы. Звонок. Беру трубку, представляюсь, в трубе кто-то «рычит»: «Зама ГК к телефону!». Уточняю, кто это там? Ответ: «Главком!». Иду вниз, приглашаю зам ГК к телефону. Все (Ком. ВВС ТОФ, ком. АП) почтительно молчат. Разговор заканчивается бодрым - «Есть! Без проблем, сам проконтролирую». Молча смотрим на зам. ГК. Тот делится возникшей задачей.
В районе Курильских островов терпит бедствие японская шхуна. Спасательная операция в самом разгаре, вышли суда, идут к месту проблемы. И вот сейчас мы поднимаем из боевого дежурства самолет, летим к Курилам, обнаруживаем шхуну и наводим спасательные суда. Молчание. Даю команду ОД объявить тревогу силам БД, смотрю в окно. Уже сереет. На Курилах заход на 1,5 часа раньше, взлет - через 3 часа, лететь не меньше часа, что там в темноте делать? Но вопрос ставлю иначе – «А что, спасательные суда не знают координат шхуны, с ней нет связи?». Оказывается, все есть, но ГК «прогнулся» перед Верховным, теперь будем вылетать, даже если «камни с неба полетят». Вопросы отпадают сами собой. Раскручиваем вылет.
Самолет пошел на поиск, комиссия ушла на Владик. Бедный экипаж мотается в районе Курил на малой высоте, пытается в кромешной тьме что-то разглядеть, по команде «сверху», зачем-то сбрасывает в бездну дорогостоящий КАС, короче, имитирует спасательную операцию. Мы постоянно докладываем в Москву о ходе этой «спасательной операции», изображаем озабоченность. Спасательные суда уже все сделали, но мы продолжаем гонять экипаж. Обалдевший экипаж все время запрашивает разрешение на покидание района, Владик затаился, Москва таинственно молчит. Через час прошла команда на возврат, еще через полтора часа самолет зарулил на стоянку. «Семен» - зам. командира АП, командир экипажа, пришел на доклад с бортпайком, то есть, с намеком на обстоятельный доклад, в неформальной обстановке. Накрываем стол, садимся для заслушивания доклада.
Как и прогнозировалось, ничего он не увидел, лазил там на малой высоте «с риском для жизни», стекла «засолились» так, что на заруливании пришлось открыть форточку, и протирать стекло рукой. На вопрос об использовании спирта, предназначенного для обмыва стекол, ответ – «Это кто же его в бачок заливает? У спирта потом привкус появляется, пить неприятно».
По TV передали, что Авиация ВМФ приняла участие в спасательной операции, экипаж представлен к наградам. Если не ошибаюсь, до нас эти награды не дошли, осели в московских штабах.