Всё, что мы собой представляем, создано мыслями

Тяжёлые занавеси раскрываются в стороны, и я жмурюсь от яркого света встающей красной Найтери, переворачиваясь на другую сторону и закрывая голову подушкой. Не хочется открывать глаза, подниматься с кровати, одеваться, собираться, а затем проводить весь день в заботах и в работе. Хочется спать, спать и спать. Но...
- О-ох ра-а-ано, встаёт охра-а-а-ана-а! - Задорный и нисколько не сонный с раннего утра голос заставляет мученически покривиться и с вялым стоном натянуть одеяло до ушей.
- Си-и-и-ими! Это подло - валяться в постели, когда даже Бог встал! Давай, подъём!
Кругом царит мятный запах жвачки, которую он наверняка жуёт, хотя все карманы драных джинсов напичканы разноцветными мармеладками, и бодрый, немного хрипловатый голос не даёт покоя. И, к сожалению, я прекрасно понимаю, что подняться-таки мне всё равно придётся.
Неожиданный вес на левой стороне кровати, и я осторожно выглядываю из-под одеяла, устремляя сонный ещё взгляд серо-карих глаз на Локи. Тут же натыкаюсь на радостные и светящиеся энергией, бьющей через край, кислотно-зелёные глаза. Не салатовые, как их настоящий цвет, а ядовито-зелёные, благодарные цветным линзам за такую расцветку.
Закатывая собственные, переворачиваюсь к нему спиной, зарываясь носом в подушку... и с меня слетает одеяло, а не такой уж большой вес оказывается надо мной.
- Симк! Подъём, труба зовёт, конфетка ждёт!
Я, конечно, на самом деле не старше его, но выгляжу-то хоть намного взрослее, не так придурочно и вполне себе степенно и серьёзно, и вообще...
Поднимаясь в сидячее положение, не смотря на то, как этот идиот, сегодня малиноволосый, соскакивает с кровати и устраивается на подоконнике открытого окна, скрещивая ноги и усаживаясь в позе лотоса. Ах да, он же у нас второй день Буддизм проповедует... В драных светло-голубых джинсах-то с красным ремнём с огромной пряжкой, в зелёной футболке с чёрными вышивками и нелепыми скрепками, в солнечных очках, забранных на лоб, в тяжёлых ботинках, и поигрывая зажигалкой, ага.
- Взгляни на сей изукрашенный образ, на тело, полное изъянов, составленное из частей, болезненное, исполненное многих мыслей... - начинает, приподнимая правую руку от локтя и соединяя в кольцо большой и указательный пальцы, прикрывая кислотные глаза и заводя всё это скучным монотонным голосом.
Вздыхаю, скидывая с себя одеяло и опуская ноги на пушистый ковёр.
- Бог мой, ты прекрасно выглядишь.
Мгновенно по молодому лицу расползается сияющая лучами какого-то там давно погибшего солнца улыбка, и Тыблоко встряхивает розововолосой лохматой головой, да так, что становятся отчётливо видны сверкающие движения хрустальных серёжек в форме октаэдра с навечно застывшими в них божьими коровками. Одна - традиционная, красная в чёрные пятнышки, вторая - как называется, ядовитая, чёрная в жёлтую крапинку.
Улыбается, широко и показывая немного более острые, чем у обычных людей, хоть меня взять в пример, зубы, и уже оказывается на моей кровати, садясь, опять же, лотосом, фиксируя ладони на ступнях и покачиваясь взад-вперёд.
- Симк, а ты за сколько соберёшься? - Надувает пугающе-голубой пузырь из какой-то очередной мятной жвачки, мастерски лопая его таким образом, что на губах липкая масса не остаётся.
Чуть хмурясь, задумываюсь, зарываясь рукой в русые волосы.
- Часа хватит.
- Часа?!
Пузырь лопается уже на его губах, хотя я уверена, что это специально, и Тыблоко чуть ли не сваливается с моей довольно высокой постели, в шоке вытаращив глаза.
- За час я помру от нетерпения, мой дорогой Министр Разведывательных Дел! Я тебе помогу собраться за пятнадцать минут. Будешь красоткой. Сам заценю!
И подмигивает, уже сталкивая меня с кровати, оказываясь в ту же долю секунды передо мной, хватая за руку и усаживая в кресло перед обличающего вида прямоугольными зеркалами, улучшенная мной совсем немножко, но довольно мило. Хоть это украшение и было почти жизненой необходимостью.
Дело в том, что весь замок Бога напоминает больше какую-то то ли лабораторию, то ли огромный офис, ибо все комнаты обставлены в одном стиле, исключительно деловом и скудном на краски: много стекла, много серебра, чёрного и белых цветов, очень много металла, хотя во всём здании нет и двух комнат, которые были бы друг с другом очень схожи. Как он всё это планировал - я даже знать не хотела. Настолько иррациональный мозг мог выдать, что угодно, выдумать, кого угодно, и передвинуть вещи, как угодно.
- О дьявол! Лапусик, сначала в ванную. Конечно же, в ванную!
Господи, ты такой шибутной... Вот кто бы знал... Хотя, о чём это я? О том, что у нашего Господа Бога шило в заднице и язык без костей, знают все. И то ли это наш дар, то ли проклятье.
Подхватывает за запястье, удивительно легко, хотя на вид довольно худощавому мальчишке не больше и девятнадцати лет, рост у него не особо высокий, средний, почти классический, сам зато прекрасно сложен, натренирован и настолько гибок... Я видела. После меня утаскивали от дверей зала занятий йогой недо-Буддиста, так как у порога уже собиралась образоваться лужа из накапанных слюней.
- Симилия, двадцать минут - и стрелой вниз! Я к Гамочке умотал, - довольная такая симпатичная морда с маленькой горбинкой на носу уже в дверях. - Кстати, возьми ей что-нибудь вкусненькое? А то ты же знаешь, Куня - натура обидчивая... и голодная... - С каждым словом голос виновато затихал, а под конец: - Жду тебя! - снова взмыл вверх.
Боже мой, к Гамочке... С теплотой почти материнской улыбки покачав головой, я захожу в ванную, закрывая за собой дверь, и вспоминая любимую зверушку Локи.
Чёрно-серебристая волосатая паучиха величиной с неплохой такой четырёхэтажный домик, с едва угадываемым изображением взрыва на спине, крючковатыми лапами и большими облепиховыми глазами в количестве восьми штук. Вечно голодная. Вечно красивая. Вечно смертоносная.
Снаружи раздаётся рёв мотора - Бог завёл уже свой мотоцикл. Топот восьми лап - к нему присоединилась Гамма. И осталось им дождаться только меня. Всё почему? Просто потому, что во время очередной из своих утренних прогулок Тыблоко нашёл какой-то странный, невообразимо заинтересовавший его проход в пугающую чернь, мигающую слабым голубым светом, и - слава не Богу, но хоть той же Найтери! - при всей своей бесшабашенности и великости не стал лезть в одиночку.
Кажется, сегодня день либо великого открытия, либо глубочайшего расстройства и вовсе не желудка.
Что ж...
Закалываю длинные русые волосы, поправляя на шее платок и последний раз оценивая свой образ.
Глянем, что нам светит.

13.06.'10