Несколько миниатюр интерна

Несколько миниатюр интерна.
Серегин…

Сергей Михайлович  Серегин был высокий нескладный с острыми угловатыми чертами лица мужчина.… Всегда в полете,  всегда в делах, жизнь стучит в нем, как   его бьется его  сердце – не останавливаясь, не замирая, без пауз. Стремительный, быстрый.  Категоричный в оценках и  суждениях…Отягощенный собственным мнением и идеями. Голос своеобразный глухой низкий, когда повышает тон чуть визглив, но  не спутать  с другим. Отличный хирург.
 Он попал в клинику, как и многие по знакомству, после интернатуры в Ульяновске  двух лет работы в городской больнице.
Многие думают так просто стать хирургом? Нет, это очень не просто. Это долгий тернистый путь, с кучей проблем, переживаний, взлетов и падений, в котором судьбы больных, тесно вплетаются в жизнь самого  врача, а поражения, нередко остаются рубцами на сердце….
 А стать сосудистым хирургом это сложнее вдвойне. Сшивать тонкие нежные трубочки в глубине раны, колдовать над ними часами, что бы кровь вновь смогла потечь по ним, по их лабиринту оживляя умирающий орган… 
Сосудистая хирургия  - специфика в квадрате. Операции по 4- 8 часов. Иногда с применением и искусственного кровообращения. И все время на ногах, и все время в напряжении. Вместе с анестезиологической бригадой прогулка  по грани жизни и смерти.
Другие молодые хирурги, придя в клинику, подолгу стояли молча висли на крючках. Радовались мелким поручениям: сделай доступ, завяжи узел, зашей…. Сергей был не таков, у именитого профессора он требовал: дайте я сам… Я сам, можно я сам?  И раз вежливо откажут. Два - промолчат, три – скрипя  сердцем, дадут, Так и брал, сам смело шел, я сам. Я сам, я сам…
Маститые хирурги почувствовали молодого конкурента, Сергей не сдавался - взял тему диссертации. Тема называлась снижение уровня ампутаций у больных с облитерирующим атеросклерозом, есть такая болезнь. Растет внутри сосуда бляшка и перекрывает его просвет. В результате орган, а это  чаще всего нога недополучает крови и болит, если крови нет совсем, то гангрена. Таких больных пруд пруди. И не у всех можно сделать сосудистую операцию: удалить бляшку, вшить трубку в обход пораженного бляшкой сегмента. Таким больным делали ампутации. Попросту отрезали ноги. Кому по бедро, кому ниже редко по голень. А Сергей Михайлович стал изучать сочетание  сосудистых операций и  малый «низких» ампутаций. Такие ампутации позволяли избежать типичные ампутации на уровне бедра, а ограничиться удалением пальцев или части стопы. То есть он изучал возможности спасение пораженной гангреной ноги. И его коллеги радостно «сплавляли»  ему «неперспективных» больных, результаты сосудистых операций которых были бы весьма сомнительными, и им была показана ампутация именно по «техническим причинам». Все что не убивает нас, делает нас сильнее!  Через пять лет Сергей Михайлович стал ведущим сосудистым хирургом клиники, с которым считался даже профессор – заведующий кафедрой!

Однажды во время экстренного дежурства поступила женщина, лет так тридцати с прободной язвой. Боли сильные ноет, плачет, требует, обезбольте, но на стол идти не хочет. С ней и так и эдак и по-науке и по-житейски. А она отказывается. 
Вся бригада по очереди кроме Серегина  к ней по-приставала. Нет и все. Ответственный хирурги нервничает. Во-первых, у больной в животе зреет перитонит, и шансы для осложненного течения послеоперационного периода растут. Во-вторых, а вдруг или тяжелого больного привезут, скажем, сочетанное ранение груди и живота, или еще хуже массовое поступление пострадавших, авария где-то и все. Тогда что? Эту дуру надо прооперировать пока все спокойно, аккуратненько ушить дырочку в луковице двенадцатиперстной кишке и все, живот отмыть дренировать и пусть лежит, сопит, выздоравливает…

Один Серегин не принимал участие в уговорах. Ответственный не выдержал, обратился к нему.
-Может ты Михалыч, эту куклу уговоришь?-
Серегин доедал бутерброд и нехотя сказал:
- а что,  уговорю! –
И вышел. Через пятнадцать минут женщина подписала согласие…
Что он ей сказал, не знал ни кто. Лишь позже мы узнали, что сказал то он ей примерно следующее:
-Мол, время уже одиннадцать, скоро ночь, а вы тут медлите, смотрите через час другой  все эти хирурги, а их то я знаю, пьяные будут! –
И она согласилась. А позже она написала жалобы главврачу, но так как все это бы было без свидетелей, то  история продолжения не имела.


Новомилов…

Новомилов умел совмещать все со всем – бизнес, работу, ночные дежурства врачом в ночном клубе.…Позже открыл сам отделение пластической хирургии в городской поликлинике, где успешно по выходным вживлял в женские груди имплантаты. С ним произошла одна смешная история. Шеф клиники маститый хирург, всемирно известный профессор как-то паркуясь в больничном дворе  ударил своей иномаркой беленькую «четверку» Новомилова, тот не растерялся и в недоумении сам подошел к  заведующему кафедрой:
- Георгий Львович, простите, может я машину как-то ни так поставил?


Шеф.

Высокий худощавый живой ироничный. Душа коллектива создатель мощной клиники, кафедры, автор многих книг, я знал его уже тяжело   больным,  но молодящимся человеком. Он много читал лекций, оперировал, писал книги. Немногие знали, что это уже его последние годы.  Про него можно много писать, но честно я его едва знал.
Однажды на научном обществе я подготовил доклад про успешное лечение торакоабдоминального ранения, пуля, больному -  наркоману прошила грудь в области сердца, через легкое попала в  диафрагму и занырнула в живот, размозжив  селезенку, вместе с ней  верхний полюс левой почки, разорвала желудок и селезеночный отдел ободочной кишки. После долгого обстоятельного доклада, что и как мы сделали, шеф, уточнив какие-то моменты, заключил, что мы спасли достойного члена общества…
Следующими докладчиками разбиралась какая-то сложная ситуация приведшая к смерти больного  - неотложное заболевание органов брюшной полости прободная язва задней стенки луковицы двенадцатиперстной кишки, осложненная забрюшинной флегмоной, перитонитом. Оппонент вместо того, что беспристрастно разобрать ошибки лечения, выступил так гладко и ровно, сглаживая углы  и замазывая огрехи, что шеф после его выступления подвел ироничное резюме: бог дал, бог взял!
Росинка.… В середине девяностых наряду со спиртом рояль, в киосках продавался спирт «Росинка»  в аппетитных прозрачных пакетиках, которые за дешево покупали алкаши.  Это был обычный не питьевой этиловый спирт, предназначенный для наружного применения, нередко он фигурировал в анамнезе больных с Синдромом Меллори - Вейса. При этом синдроме во время рвоты на слизистой желудка образуются множественные трещины и разрывы, из которых течет кровь. Однажды после какого-то банкета заведующий кафедрой, где я проходил интернатуру был очень тяжел. Лицо его как всегда начисто бритое выражало искреннее страдание и муку.. Он тяжко вздыхал, ожидая окончания утренней конференции, а  я интерн, бойко докладывал поступивших за ночь больных и вот когда речь зашла об очередном больном, который помимо прочего принял внутрь эту «Росинку», профессор не выдержал, выругался  в адрес тех, кто пьет эту гадость и, не выдержав отвращения и вышел…


Наркоманы.

В клинике, где я проходил интернатуру  по хирургии,  интернам всегда доставалась палата номер 20 на гнойной половине. Она была в самом конце отделения, огромная, расположенная на месте старой веранды, персонал старался, как можно реже туда заходить. В этой палате лежали наркоманы. Опасность этой палаты и ее обитателей заключалась для окружающих в том, что оно почти все были инфицированы ВИЧ, гепатитами. Принимая кустарно приготовленные наркотики, они потихоньку «сжигали» свои вены, подкожные вены рук пропадали, они кололи в язык, член, и, в конце концов, ориентируясь на пульсацию бедренной артерии в бедро.  У них это называлось «открыть крышку гроба», и нередко после многократных инъекций туда, они поступали  с огромными нагноившимися гематомами в паху. У некоторых развивались аррозивные кровотечения из бедренной артерии, прямо в отделении они мгновенно начинали кровить и падали в обморок…

Когда я заходил к ним в палату, то они приветствовали меня дружно:
-Заходи начальник. Чефиру будешь?-

Одному такому наркоману с таким кровотечением мы перевязали бедренные сосуды в ране, но кровотечение продолжалось, мы пробовали тампонировать и так и сяк перевязывали боковые веточки, но ни чего не добившись, приглашенный сосудистый хирург,  отчаявшись, здоровенной толстой иглой прошил весь массив тканей на глубину  – кровотечение остановилось. На следующий день этому же больному вторая операция – ампутация, по-поводу гангрены. 

Дауд.

Клинический ординатор, Ему тридцать три, он афганец, когда то попал в Россию по интернациональному обмену. Теперь учится в ординатуре второй год. По пятницам опаздывает молиться аллаху. А у него в холодильнике пузырь водки и сало, обрусел, и когда аллах не видит, он потихонечку первое закусывает вторым. Страшно любит разыгрывать наших сексапильных девиц - студенточек. 
-Девушки, а как же у вас в России так много секса, все говорят о сексе. А у нас нельзя!-
-Ой, Даудик! Почему?-
-Аллах запрещает!
-А как же ты бедненький?
- сочувственно они.
-Да ни как, мне отец в пятнадцать козу привел…
-И ты только козу?-
-Да у нас так принято, а потом до свадьбы ни-ни!
-Ой, бедненький Даудик!- сердобольно плачут они.
Или второй вариант…
-Девушки, а что такое миньет?-
-Ой, Даудик, а ты не знаешь?-
-Нет, слышал, кое-что ни знаю, правда, ни знаю, нет?-
И те начинают объяснять прелести миньета наперебой…
Дауд возмущается, кричит:
-Какой грех? Как это можно? Глотать?-
Морщит лоб. Кривит рот,…Я смеюсь, вчера Дауд соблазнил впервые негритянку из Камеруна Соланж, обещал рассказать какие они негритянки…

Силос Мбуко.
 
Силос Мбуко  - иностранный ординатор в клинике госпитальной хирургии, оперирует раненного  в живот самостоятельно. Очнувшись от наркоза,  пациент видит склонившееся над ним черное лицо с очаровательной белозубой улыбкой, его клинит и он орет: спасите! Привидится  же такое? И впрямь белая горячка.