19 января 2009 г

   Сбит на взлете

  Молодой и весьма перспективный московский адвокат Станислав Маркелов был убит 19 января 2009 г. на взлете своей профессиональной карьеры….
  Это, в общем-то – увы!, - заурядное для Москвы начала XXI века преступление, тем не менее, стало событием не только криминальной, но и политической жизни, причем не только нашей столицы. Это был своеобразный сигнал, рубеж для относительно спокойного течения нашего политического процесса.
  Во-первых, потому, что с самого начала было понятно, что это убийство, в связи с исполнением профессионального долга потерпевшим. О погибшей вместе с ним журналистке-стажере Анастасии Бабуровой я не буду говорить только потому, что не знал ее лично, во-первых. И поскольку она была убита подонками только как случайный, «ненужный» случайный свидетель их преступления, во-вторых.
  Мы уже отвыкли от мысли и чувства, что убийство любого человека – это общественная драма, трагедия для его родных, близких, коллег и знакомых, с которыми ему довелось встретиться на своем жизненном пути.
  Он был не первым моим знакомым, павшим от рук преступников, что не мешает сегодня мне выразить словами то, что давно хотелось сказать в память об этом человеке.
  Станиславу было чуть более 30-ти, но он, активный участник общественного правозащитного движения, имел все задатки стать гордостью нашей современной адвокатуры.
Мне довелось познакомиться с ним во время съемки одной из передач просветительской программы «Час суда» лет за пять до его гибели.
  Хотя фамилия его была мне известна и ранее в связи с некоторыми довольно «резонансными» делами, где он выступал гражданским защитником (т.е. оплачиваемым государством, обеспечивающим юридическую помощь подозреваемым и обвиняемым) по уголовным делам с явно выраженным «политическим» контекстом. (Именно это обстоятельство, по мнению следствия, и стало главным мотивом этого политического убийства).
  В свое время никому неизвестные адвокаты Генри Резник, Падва,  Иванов и Анатолий Кучерена сделали себе имя и карьеру, вызвавшись защищать основных  «обвиняемых по делу ГКЧП».
  Но, замечу при этом, что с уважением относясь к этой столь необходимой в обществе профессии, по определению близкой к требованию «жена Цезаря – вне подозрений!», знаю, что далеко не все ее представители идеальны и кристально чисты, благородны, принципиальны, объективны и правдивы. Но речь все же не о них. А об одном наиболее достойном среди них.
  Естественно, и после нашего знакомства я с интересом присматривался к его профессиональной и общественной деятельности.
  Да, Станислав хотел и мечтал сделать карьеру «народного заступника», за что его можно только уважать: как-то уж очень быстро выветрился у нас из памяти девиз одного из каверинских героев «Если быть – то быть лучшим!». (Каверин В.А. «Два капитана»).
  И при этом – не ограничивал себя только рамками юридической защиты обвиняемых, выступал как правозащитник. (В рядах которых, отмечу от себя, адвокатов не так уж и много).
  Он был горяч, энергичен, хотя ему порой и не хватало не только опыта, но и профессионального хладнокровия, которое вырабатывается только с годами. И эта характеристика – отнюдь не минус к его судьбе, а лишь констатация того факта, что он был в начале профессиональной карьеры.
  Как известно, еще в прошлом годы директор ФСБ А.Н. Бортников заявил, что дело об убийстве Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой раскрыто.
  Сообщение об убийстве Станислава и Бабурой, помню, вызвало шок и чувство горечи. За мою страну, за мой город и мое время – когда на улицах Москвы подонки спокойно средь бела дня убивают неугодных им граждан.
  Когда они еще тщатся оправдать свои деяния некими «теоретическими» конструкциями и даже основаниями. Я знаю, что этим нелюдям уже ничего нельзя объяснить – они просто элементарно глухи, неспособны воспринимать обращенные к ним слова. Слишком лелеют от постороннего воздействия свои «убеждения» и верования, словно они могут – и действительно, могут!, - рассыпаться от соприкосновения с иной правдой, иными принципами, взглядами и убеждениями.