Летний дождь

  Проснулся он поздно. Вполне возможно, что он проспал бы и еще часа два, если б не солнечные лучи, прервавшие его дрему на самом интересном месте. Подобно наивному ребенку, он закрыл голову подушкой и пытался досмотреть, чем же закончится его прогулка со случайной знакомой. Однако продолжения не последовало…
  Широко зевнув, он растянулся по всей кровати – едва не шлепнулся с нее. Мысленно проклял сей солнечный день и пошел умываться. Глядя в зеркало, он потер щеку – да, пора бриться. Однако до бритвы дело не дошло – почистил зубы, умылся и покинул ванную…
  Наружностью он был не плох. Конечно, до Шварцнеггера там было далеко, но где-то проглядывал бицепс, да и живот не был слишком большим (хотя все познается в сравнении). Лицом – тоже не урод: зеленые глаза, нос картошкой, темные волосы, а на лбу красовался шрам… не в драке, конечно, получил, но падение с горного велосипеда прямо на асфальт тоже не было мягким. В общем, обычный парень…
  День на удивление выдался жарким. Солнце пекло, словно решило компенсировать ущерб за последние лет так десять. А на небе не облачка. Стоило на миг выглянуть из окна, как увидишь целые батальоны полуобнаженных девиц, разгуливающих по улице. Видать, они, вооруженные С-4, спрятанными под топами и шортиками, решили брать город штурмом. Однако у нашего героя имелся иммунитет – Полина (по крайней мере, так считала сама Полина). Красивая умная девушка. Конечно, она под майкой не прятала такую тяжелую артиллерию, но ее формы оставались лакомым кусочком, притягивающим взгляды всех мужчин. Хотя наш герой любил ее не за эти прелести…
  На завтра у них намечался этакий юбилей – целый год вместе. Вот бы и завтра сохранилась такая погодка! Все друзья – а у него их было не мало – поражались, как этот щипатель дамских сердец остепенился. Кто-то смотрел на него искоса, мол, от кого от кого, а от тебя не ожидал… а кто-то завидовал молча… да, Полина нравилась им всем. И нельзя сказать, что этот факт девушке не льстил…
  Уплетая завтрак, Витя, а именно так его и звали, очередной раз ухмыльнулся: не жизнь, а сказка. В свои 18 он был достаточно популярен… в институте все девчонки с курса чуть не вешались ему на шею: и вешались бы, если б не Поля; каждую субботу посиделка с друзьями – пиво, чипсы, карты; его шутки не оставляли никого равнодушным…
  День клонился к обеду. Он развалился на своей кровати и уставился в телевизор. Тут зашла его мама. На голове – шляпка, на глазах – очки, в руках – сумка… в общем, родители собрались на пляж. Вдруг перед его глазами вновь появилось Полино смс: «Дурью маюсь. По тебе скучаю. Может встретимся?» Мальчишеское воображение сразу кинуло ему идею: пустая квартира, только я и Поля… одни. Отказавшись ехать с родителями, он, не слезая с кровати, принялся названивать своей суженой на телефон – никого дома нет. Не беда, есть еще и сотовый… не берет. Слегка разочарованный он набрал другой номер. «Здрасьте, а Лену можно?» - «А она с матерью уехала в Питер»… вот те на! Даже одногруппницы, с которой он успел слегка замутить, пока Полина ездила в Хабаровск, нет. Все еще на волне он позвонил своему школьному другу, с которым они обычно играли в дурака, - пускай с девочками облом, не упускать же такую возможность… занято! Позвонил еще – уехал. Так он названивал остальным друзьям, но результат оставался прежним – либо занят, либо отсутствует…
  Так прошел где-то час. Он все еще лежал на своей кровати, но… уже не как хозяин положения – развалившись во весь рост, а как маленький беззащитный ребенок – свернувшись в клубок. Все друзья, все приятели и даже любимая девушка оказались в стороне. От мысли, что он остался один, внутри него что-то жалобно завыло. Так воет щенок, оставленный дома один, никому не нужный. А главное, этот щенок даже не знал причину такого страдания… вроде не обижал никого. Ко всем относился с уважением. Готов всегда прийти на помощь. А его бросили. Бросили все, кого он любил…
  Он лежал и уже второй раз за день проклинал этот солнечный день. Вот кто сейчас бесил его больше всего. Этот солнечный день. Его раздражало, что в то время, когда ему так плохо, все вокруг радуются, веселятся. У всех все так прекрасно, что аж становится тошно. Витя лежал, а в его голове парило всего одно желание… сейчас, когда ему было так плохо, все, чего хотел он, - это летний дождь…
  Разомкнув веки, еще ничего не понимая, он подумал, что уже вечер. Сам того не заметив, он утух. Однако придя в себя, он прислушался к шороху, доносившемуся с улицы. Это был дождь. Сначала он не поверил своим ушам, но подойдя к окну, не поверить глазам было невозможно. На улице действительно шел летний дождь…
На радостях он выскочил во двор. В том, что было. Лишь закрыл за собой дверь и сразу на улицу. Дождь стеной накрыл город, но при этом он был теплый. За считанные секунды Витя промок до нитки. Но ему было не до этого – он был так рад этому дождю. И, словно мальчишка, он побежал по улице…
  На улице никого не было. Ни тех девиц в топиках, ни парней, жадно впившихся одним лишь взглядом в их аппетитные округлости. Никого. Словно дождем их всех смыло. А и фиг с ними! Мне даже лучше. Теперь моя очередь радоваться! Он бежал по городу, вдыхая не душный грязный воздух, успевший перемешаться с пылью, а чистый, лишенный всякой гадости, влажный воздух…
  Сойдя с асфальта, он помчался по траве, под кронами тополей и вдоль кустов сирени. Смывая с себя печаль. Боль. Грусть. Мимо пролетали дома, магазины, детские площадки. Людей не было нигде. Словно их здесь никогда и не было. А он бежал, не чувствуя усталости. Бежать было легко и свободно. Он чувствовал себя диким зверем вырвавшимся на волю. И вдруг, не совладав с собой, он поскользнулся на траве и полетел в лужу. Приземлился мягким местом прямо в центр ямки, а вода фонтаном поднялась вверх и накрыла его с ног до головы (хотя корректнее было бы с головы до зада)…
  Казалось, прошло минут тридцать. Но часы говорили другое: пока он бегал, миновало три часа. Он остановился у одного магазина и решил зайти купить чего-нибудь. Порылся в кармане, однако ни денег, ни ключей он там не обнаружил. Вот растяпа! – подумал он. Это видать, когда я в лужу шлепнулся. Но в магазин зайти он все-таки решился. Пусть не купить, так хотя бы немножко подсохнуть. Однако дернув дверь, он так и не сумел ее открыть. Странно, написано с восьми до восьми… тогда он попробовал еще, но попытки были тщетны. Чертыхнувшись, он пнул эту дверь, что было сил. Результата это не дало, зато теперь заболела еще и нога…
  Отступив на шаг от злосчастного магазина, он услышал, как что-то упало. Обернувшись, он увидел солнцезащитные очки. Приглядевшись, он заметил в этих очках некое сияние. Витя поднял очки с земли и одел – небось, выгляжу как идиот: такой ливень, а я в очках – и вдруг, его словно шарахнуло что-то по голове… Сквозь эти очки он увидел, как та дверь, которую он пытался открыть, распахнулась прямо ему в лицо, и из нее вышел пузатый мужик… опять же прямо на Витю. Тот постарался отскочить в сторону, чтобы избежать столкновения, но его не последовало: мужик прошел насквозь нашего героя. А за ним последовали еще одна девица – видать, из того женского батальона – и мальчик…
  Витя сбежал с крыльца магазина и огляделся. Город вновь был залит солнечным светом. Все те же дивизии сексапильных девушек. Всем вновь хорошо и весело. Но при этом они ходили все сквозь него. Неужели им места мало! Витя все еще пребывал в состоянии шока. Собрав все мысли в кулак, он снял очки и оказался под покрывалом летнего дождя. Затем одел – и вновь солнце, люди, веселье. Что за чертовщина! Как такое возможно! Что за дебильный розыгрыш!...
  Он бежал навстречу людскому потоку и пытался заговорить с людьми, которых он видел сквозь очки, но они его не слышали. Какое странное ощущение: вроде как людей вокруг полно, а ты чувствуешь себя одиноким. Мимо вновь пролетали яркие здания, залитые счастьем и радостью. Все сияли от этого счастья. Все, кроме него. Он свернул во двор и вдруг… он натолкнулся на своих друзей. Они сидели на лавочке и попивали пиво. Шутили, дурачились, что-то бурно обсуждали и играли в карты. Он украдкой подошел к ним поближе и решил вслушаться в их разговор. Это, конечно, ему удалось, но результат его не утешил. Все, кого он еще сегодня называл друзьями, были счастливы. И за пеленой своего счастья о нем даже не упомянули. Ни словечка. Ничего…
  Он стоял рядом с парнем, с кем проучился все одиннадцать. И все эти одиннадцать лет они сидели за одной партой. И даже ему было пофиг…
  Витя на это смотреть больше не мог. Он схватил эти проклятые очки, бросил их на землю и раздавил их, смакуя звуком трескующегося стекла. Словно он не очки давил, а всех этих предателей, всю свою обиду и злость вдавливал в землю. Ничего, дождь смоет и это. И грусть, и боль, и утрату…
  Он побрел прочь, сам не зная куда. Да ему было и неважно. Лишь бы подальше от этого проклятого мира. Так он шел час, другой… По идее, в это время солнце должно клониться к горизонту, но вечер так и не наступал. Просто некому было клониться…
  Витя продолжал идти и спустя некоторое время заметил, как ненависть и горький вкус предательства начал отступать. С каждым шагом становилось легче. Боль утихала. Но вместе с ней тухли и все теплые чувства, которые он испытывал к тем людям. Он присел на бордюр – не из-за усталости (ее, как ни странно, Витя не ощущал), а от надоевшей постоянной ходьбы. Он сел и вдруг ему стало интересно, а чем сейчас занимаются родители. Неужели, и для них он был обузой…
  За все это время, проведенное здесь, у него накопилась целая куча разных вопросов. Как он сюда попал? Что это за место? Почему здесь нет других людей? И вдруг, словно ответ на его вопрос, вдали показался незнакомец, беззаботно гуляющий по проспекту. Витя побежал к незнакомцу. Однако таинственный незнакомец продолжал идти, как шел – думая о чем-то своем, не обращая внимания на все вокруг…
  Сначала он подумал, что это мираж, и подойди он поближе, незнакомец исчезнет, но таинственный человек продолжал идти. Приблизившись на некоторое расстояние, Витя заметил, что фигура незнакомца принадлежит 16-летней девушке. И начав различать черты ее лица и «параметры», в нем вновь проснулось некое тепло… Тепло разливалось по всему его телу – от макушки до кончиков пальцев ног, и ему было от этого приятно…
  «Привет, - сказал Витя, подойдя к девушке, - а как тебя зовут?» Леди на него не обращала внимания. Какая невоспитанная! А может, просто задумалась?! Он повторил попытку: «Привет, говорю! Ты почему не здороваешься?» и ты девушка ожила: «Это обязательно?» В ее вопросе он почувствовал некий укор. «Ну, обычно когда мне говорят привет, я людям отвечаю». Девушка продолжала идти, не глядя на него. Он поплелся за ней. «Ты не знаешь, где мы?» - вновь заговорил он. «На улице». «Это-то понятно… я имею ввиду, - развел руки, словно охватывая воздух, - все это. Что это?» Девушка секунду подумала и сказала: «А ты как думаешь?» «Ну не знаю, может это Рай. А может, параллельная реальность. А может, это будущее. Ну знаешь… последствия Ядерной войны... но я все-таки склоняюсь ко второму варианту.» Не сбавляя шага, девушка ответила: «Тогда пусть это будет параллельная реальность». Витя немного затупил: «А как бы ты назвала всю эту катавасию?» «Какая разница! То, что это, не зависит от того, как бы я ее назвала. Следовательно, разницы ровно никакой»…
  Да уж, повезло! Единственный человек, которого ему удалось встретить, - это какая-то меланхоличная девушка, помешанная на философии. Лучше не придумаешь! Поняв, что от нее ничего не добьешься, Витя шел слева от нее и думал о своем. Вроде она была не против, хотя кто знает… она ведь мочит. Витя несколько раз бросил на нее взгляд – ноль внимания, ноль интереса – ей просто по фиг на него. Он вновь пробежался взглядом по изгибам ее тела – ничего так, симпотная! Приглядевшись, он заметил, что у нее красивое лицо… в наше время толком и не разглядишь, красивая девушка или нет – вся красота скрыта под тоннами косметики, а тут… странно, а ведь девушки именно ее возраста нахлобучивают на себя весь этот грим. Хотя чего странного, они ведь под дождем. Может, когда она попала сюда, она не отличалась от остальных. И тут к нему в голову пришел один вопрос…
  «Слушай, а как тебя зовут?» «А ты как думаешь?» «Я думаю, либо София, либо Аня. Но Аня мне больше нравится» «Почему?» «Была у меня знакомая по имени Аня. Красивая, но постоянно погруженная в себя» «Интересно. Зови Аней» «?» В первый раз Аня подняла на него глаза: «Иначе меня никто не назовет» - и слабо улыбнулась. «А как тебя родители звали?» «Я не помню» «Сколько ж ты тут скитаешься, если забыла, как тебя звать?» «Не знаю… долго» «А ты кого-нибудь здесь встречала?» «Да, это случилось лишь однажды… я встретила тебя» Ответ, конечно, Витю не обнадежил, но заставил теплу внутри него пылать сильнее. «Аня, а сколько тебе лет?» «Не знаю» «Как не знаешь?» «Когда я попала сюда, мне было 16. Я не знаю сколько прошло времени, поэтому не знаю сколько мне стало» Вновь тишина. И Витя все-таки отважился: «А как ты попала сюда? Помнишь?» «Да, помню…»
  Аня поведала ему свою историю. В принципе она мало отличалась от истории самого Вити, правда друзей у девушки было поменьше. Так же она поведала, что во время скитаний она много думала об этом месте. Что это такое? И, если есть вход, то где выход? Витя же рассказал ей, как попал он. Попадание в эту реальность было у них одинаковым: в приступе горя загадали желание, проснулись, вышли на улицу… в отличии от Вити Аня не бросилась навстречу дождю, а решения принимала чрезвычайно размеренно. Она заметила, что дверь за ней наглухо не захлопнулась. И из щели выглядывали лучи света. Девушка так была огорчена, что пнула дверь ногой и свет пропал… это был последний раз, когда она видела свет…
  Со временем Аня стала более разговорчивой. Витя считал, что за время, проведенное здесь, язык у нее частично атрофировался, ведь ей не с кем было общаться. Поэтому сначала она отвечала простыми фразами, словно родной язык стал для нее незнакомым. Боже, сколько же времени нужно провести одной, чтобы забыть собственный язык! Вите нравилось проводить время с Аней, да и сама Аня потихоньку начинала ему нравиться: она оказалась вовсе не помешанной на философии особой, какой она виделась ему сначала, а достаточно умной девушкой. При этом она была действительно красивой. Губы тянулись тонкой полоской, глаза же наоборот были огромными, на щеках оставался румянец, словно она еще вчера лежала на солнце. Да и чего темнить, ниже плеч у нее тоже все было в порядке. В какой-то момент очередного оценивания ее фигуры он заметил на себе ее взгляд, и ему стало как-то неловко…
  «Думаю, этот летний дождь – это лекарство», - продолжала она. «В каком смысле?» «Здесь нет ни предательства, ни злобы, ни алчности, ни лжи… никаких других людских пороков. А почему?!» «Здесь нет людей» «Правильно. Люди, которые попадают сюда, были уязвлены этими пороками, а здесь дождь смывает их. Очищает душу и сердце…» «Но он вымывает и теплые чувства» «Он вымывает лживые чувства – те, что только кажутся искренними. Думаю, это некий санаторий для раненых душ» «Но что если душа излечилась… должен же быть выход… домой» «Думаю, дверь, которую я захлопнула, и была моим проводником туда… домой» «Но встает тогда другой вопрос: что будет когда ты вернешься?» «Не знаю… но будь я создателем этого санатория, я б дала человеку выбор: если человек возвращается, все увиденное кажется сном; если нет… продолжает это лечение, либо помогает другим заблудившимся, служит проводником…» «Прям, как в Матрице» - ухмыльнулся Витя, однако Аня не поняла его юмора: «В какой Матрице?»…
  Витя был, мягко сказать, поражен, что Аня не видела этот фильм. Ладно, не видела, но она даже знать не знает о нем. В двух словах он пересказал ей сюжет, вставляя собственные комментарии. Аня, казалось, заинтересовалась – «Ничего, вот вернемся домой, сводишь меня в кино…» - лукаво подмигнула ему, а затем добавила: «А он давно вышел?» «Ну как тебе сказать… лет 10 назад…» Тогда насторожилась и Аня. 10 лет, а она ничего не слышала. Это было как минимум странно. «Пусть в кино он не идет, - продолжал Витя, заметив растерянность в ее глазах, - у меня есть диск. Включим и посмотрим его дома» И коснулся ее руки. Сначала осторожно, словно нащупывал почву, а потом взял ее за руку. Аня в ответ ему улыбнулась…
  Им было хорошо вместе. Ему не нужно было притворяться, Аня видела его таким, каким он и являлся, и вроде симпатизировала ему. Витя не оставался в долгу. Он рассказывал ей шутки, и они вместе над ними смеялись – смеялись искренне, как малые дети. Но вдруг Витя заметил знакомые очертания двора. «Странно!» «Что странного?» «Я постоянно шел на запад от своего дома, а пришел обратно…» И действительно он вернулся туда, откуда его путешествие началось. Пройдя мимо кустов сирени, он встретил ту самую лужу, в которую умудрился шлепнуться. А в ней поблескивали ключи…
  «Кажется, у нас появился билет на обратный рейс» - с улыбкой сказал он, протягивая Ане ключи. «Здорово! Я уже соскучилась по маминой стряпне…» И тут Витю  осенило – как же она питалась все это время?! «Мне кажется, - начала она, - здесь не властно ни только время, но и другие законы. Сам посуди: сколько ты уже здесь находишься? А успел ли ты проголодаться? Ты сам рассказывал, что носился, как угорелый, но усталости ты не чувствуешь… да и боль тут проходит быстро…» Вдруг Витя подпрыгнул и приземлился обратно. «Что ты делаешь?» - спросила Аня. «Проверял. Нет, гравитация здесь действует!» «Да, знаю, сама проверяла…»
  «Вот дом, где я вижу» - представил он ей свою «хрущевку». Он пригляделся, но по-прежнему все окна казались безжизненными. Он посмотрел на домофонную дверь и подумал, а откроется ли она… ведь электричества-то нет? «А где твои окна?» - спросила она. Витя принялся искать их, и вдруг его охватил ужас – все окна казались такими однообразными, что он не мог найти свои. «Ах, спроси ты меня об этом в реальности…» «Не волнуйся! Нас от твоей реальности отделяет пара шагов… Ой, какая же я невоспитанная… я же совсем не знаю, как тебя зовут…» Витя печально улыбнулся и произнес: «Спроси меня об этом через пару шагов!»…
  И вот они ступили на крыльцо. Встали напротив двери. Аня с большим интересом смотрела на домофон. «Какое необычное устройство!» - промолвила она. «Какое ж оно необычное, когда весь город такими пользуется» - удивился он. Но Аня говорила это искренне – она и впрямь не знает, что это такое. Как же долго она здесь находится, если в ее 16 домофоны не были так популярны?!...
  Он поднес кнопку к панели, но ничего не последовало: наверное, света и впрямь нет. Тогда он попробовал потянуть дверь на себя – безрезультатно! «К Великому сожалению…» - начал было он, как Аня взяла его ключи, закрыла глаза, что-то прошептала и коснулась кнопкой панели. Раздался сигнал и из щелей полился свет. Он был так прекрасен. Его яркость и чистота согревала их. Они стояли и зачаровано смотрели на расползающиеся лучи. Витя потянул дверь на себя, и свет накатил на них новой волной. Впереди была лестница, простая лестница. Ребята посмотрели друг на друга и их лица расползлись в улыбках. Какое это чудо после стольких часов мрака увидеть настоящий свет!...
  Держась за руки, они шагнули вперед. Первым шел он, и едва его нога коснулась порога…
  Память вернулась к нему. Он вспомнил, почему пришел сюда. Вспомнил своих друзей, забывших о его существовании. Вспомнил довольное лицо своей девушки, которую тогда, в толпе, он не распознал. Вспомнил все, за что так возненавидел этот солнечный мир. И ему стало противно. Он шагнул назад, к Ане. Она не понимала, что происходит. Почему его лицо исказила боль. «Что-то не так?» - слетело с ее губ. А он подошел к ней, обнял за талию и, когда их глаза оказались на одном уровне, сказал: «Нам не нужно туда. Там предательство и грусть, печаль, ложь и боль. Зачем ранить едва вылеченную душу?! Мне нужна только ты. Давай останемся здесь! Только ты и я…» И его губы коснулись губ ее. Время остановилось. Он чувствовал ее учащенное дыхание. Слышал биение ее сердца. Вкушал аромат ее кожи. Казалось, прошло не меньше пяти минут, хотя на самом деле, миновало не больше десяти секунд. Он отстранился от нее и взглянул в глаза. Она ответила тем же и потом промолвила: «Хорошо!»…
  Впервые за все эти часы, проведенные под летним дождем, он действительно почувствовал счастье, наполняющее его тело. Он мог чувствовать его каждой клеточкой. А ведь и правда, чего для счастья надо? Одного-единственного «Хорошо». Ему хотелось парить. Оторваться от земли и устремиться ввысь. Туда, где должно висеть солнце. Окрыленный, он развернулся и полетел навстречу непрекращающемуся дождю. Потянул за собой Аню, но вдруг ее рука выскользнула из его кисти…
  Он бросил взгляд на ладонь, а там вместо ее руки лежали ключи. Он обернулся и увидел Аню, стоящую за порогом. «Извини, - кричала она ему, - но я уже давно не была дома. Я хочу увидеть своих родителей. Они не заслуживают моих эгоистичных скитаний…» Но дальше Витя ее не слушал. Они стояли по разные стороны от порога: он на крыльце, а она в подъезде. А казалось, разделяла их непреодолимая стена. Его мозг отказывался понимать ее. «Идем домой, - твердила она ему. – Идем!» Но он лишь качал головой. Он в последний раз заглянул ей в глаза, а она пролепетала: «Тогда я буду ждать тебя. Я дождусь!» И она скрылась из виду…
  Поразительная штука – жизнь! Такая непредсказуемая и такая мимолетная! Только вчера у него было все – девушка, друзья, счастье… и вдруг какой-то солнечный день все это отнял. И вроде жизнь решила компенсировать потери новым счастьем. Счастьем, которое он только что держал в руке, и вновь облом. Не жизнь, а просто сплошные американские горки замкнутого цикла…
  И все-таки она была права: где люди, там ложь и предательство. И достаточно лишь ступить за порог, чтобы вновь стать порочным. Горе сломило некий стержень, не дававший ему пасть. Словно лопнула до предела натянутая струна. Он схватил край двери и, что было сил, хлопнул ее. И все… Свет пропал и мир вновь стал темным. Он глянул на ключи, лежащие в его руке: они рассыпались, словно были сделаны из песка. Все, понял он, назад пути нет!...
  И он сошел с крыльца и побрел на запад…
  Почувствовал, как что-то теплое стекает по его щеке…
  Слеза? Его мужская гордость твердила: Просто летний дождь…

… Мораль сего рассказа немудрена:
«Порой каждому из нас хочется попасть под летний дождь, чтобы укрыться от предательства и зла. В наших силах оградить близких и родных от одиночества!»
                LX