Жертва девяностых

               

 Лина стояла на остановке рядом с Университетом. Мимо, а ей казалось, сквозь нее, слегка задевая и, будто, поглаживая, нескончаемым потоком шли студенты. Они показывали ей во всех выражениях свои веселые, неунывающие, умные лица, и что–то теплое, творческое, волна или флаг, ответно колыхалось в ее груди. Так и хотелось махнуть этим флагом и крикнуть: «Идите сюда, здесь – я!» Но девушка стояла и ждала автобуса. Автобус оказался желтым, будто цыпленок, похожим на игрушечный, но очень удобным.
    Сидя в его салоне Лина вспоминала события последнего часа, проведенного в Университете. Как она, никем не узнанная, выпускница семилетней давности, в каком–то радостном азарте спешила до знакомых дверей, как взбиралась по лестнице, чувствуя, что оживают щеки и, наконец, как открыла дверь, где стояло пианино. Пианино, давно списанное и забытое в аудитории, стало старенькое. Часть белых клавиш потеряло зубную эмаль, обнажив дерево. Но оно играло не хуже, чем в прошлые годы! Девушка сочинила грустную музыку и чуть не заплакала. Она ощутила  возвращение к ней той энергии, которая в последние годы часто ее покидала. Не хотелось думать о безработице, о проведенных в ее щупальцах годах. Здесь, в закрытой ото всех, неслышимой никем, комнате, она снова почувствовала себя студенткой. Перед глазами до сих пор светились фиолетовые, хорошо прописанные березы с дипломной работы, вывешенной в вестибюле. Нажимая на клавиши, Лина представила себя бойцом с другой картины, висевшей рядом с берёзами.  Парень во время войны, нашёл среди обломков храма  скрипку и самозабвенно извлекал из неё звуки.
     Насладившись игрой, бывшая студентка, безработная вышла из  комнаты, неся с собой дух, который  давно ее не посещал – дух спокойствия, собранности, оптимизма и любви.
      Желтый автобус, мирно посапывая, увозил   все дальше от обилия  молодых, своеобразных лиц, словно просящих быть нарисованными. Рядом с, проснувшейся от музыки, оберегая ее новое настроение, сидела, вошедшая на университетской остановке студентка – прекрасная Нефертити, только с длинными волосами. Автобус медленно тянул в гору – это было начало старого  моста, за ним  должен был появиться  Секонд-Хенд, где сейчас происходила разгрузка вещей и, как финал  дня – одинокая, скучная квартира, с провисшими обоями.
     Но вдруг, взглянув на серый мост, бывший когда-то красным, на бабок в рваных куртках, спешащих на базар, жертва девяностых твердо сказала  себе: «Я всегда буду творческим человеком, что бы ни случилось!» И мысленно нарисовала угрюмый мост симпатичным, смешным, маленьким. Затем - Секонд-хенд, и, словно воздушные шарики,вещи неожиданно взметнулись вверх.
     Вернувшись домой, Лина удивилась выдержке своей квартиры и поблагодарила ее. Ведь та окружила ее тишиной и помогла написать этот рассказ.
                2000?