Грехи

 - Я сейчас чувствую, как меня втягивает куда-то. Какой-то частью я прямо стремлюсь туда, как будто я окунаюсь в какое-то блаженство. И при этом другая часть меня отчаянно протестует против этого погружения, и на фоне этого безмятежного погружения возникает дикая паника. Такое ощущение, что я растворяюсь. Мне тело кажется таким обременительным, что я путаюсь. Я люблю своё тело, но при этом оно мне кажется греховным. Как ты думаешь, в чём заключается греховность тела?

   Ал внимательно оглядел её тело, задержал свой взгляд на её щеках. Она сидела на подоконнике, сложив руки на поднятые колени, и облокотив на них голову. Задав свой вопрос, Кристина повернула голову набок и в задумчивой вопросности посмотрела на Ала. Ал, приняв её взгляд, легонько улыбнулся.
   - Тело одновременно и греховно и нет, - ответил он, - Вот смотри, у тебя есть тело, и ты думаешь через него: «А какая я?». Ты знаешь, что ты девушка и сравниваешь себя с другими девушками: «Красивее ли я их?». Параметров сравнения много, я привёл один пример. В результате этих сравнений ты познаёшь, хорошо ли тебе в этом теле. И в таком сравнении и в его познании возникает такое побуждение, как конкуренция.
   - В смысле – конкуренция? Сама с собой?
   - Давай возьмём на рассмотрение такой пример. Ты видишь другую девушку, в сравнении с которой ты кажешься себе красивой и ты довольна этим. Тебя это вдохновляет, и ты радуешься, предвкушая некие возможности. И вот, ты видишь мальчика, который тебе тоже очень нравится, и ты думаешь: «Такой он привлекательный, что я хочу с ним быть». Но этот мальчик встречается с другой девушкой, и рядом с ней он выглядит счастливым. И в этой ситуации тебя омрачает греховная эмоция, которую ты чувствуешь, как зависть. И ты выпадаешь из состояния радости. В тебе начинают возникать томительные желания в размышлениях на тему, как её (эту девушку) из внимания мальчика убрать. Естественно тебе хочется привлечь его внимание. И в текущих размышлениях ты понимаешь, что эта девушка привлекательней для мальчика тебя самой. И зависть из переменчивой эмоции может перейти в эмоциональный фон. И вот такое допущение собой являет первый грех – тебе её хочется убить.
   - Убить?! Во мне не возникает такой мысли!
   - Убить – не в физическом плане. А дематериализовать её образ из его внимания и вместо неё предстать. Это в общем плане. А в частности возникают варианты. Если это видеть через девушку, то ты хочешь лишить её внимания её кавалера и внимающего её мальчика у неё украсть. Помнишь, есть такая заповедь: «Не укради»? То есть убить или украсть – это одно и тоже. В целом этот грех не разделяется, так как грехи не являются чем-то раздельным между собой – они в разном обличии проявляются. В совокупности всего, грех является один и, сохраняя свою целостность, он всевозможно разветвляется, окутывая чувствование сетью греховных устремлений. Грех отгораживает твою душу от естественного блаженства и в свои интриги вовлекает.
   Так вот. Если ты в себе допустишь грех, то ты замыслишь украсть у девушки её блаженство. Грех блаженство пожирает и в ненасытности своей он требует большего блаженства. Поэтому он и улавливает души, которые изначально в своей основе при блаженстве пребывают. И грех соблазняет души, являя им миражи иллюзорных предвкушений. И некоторые души блаженство предают греху, в себе возбуждая чрезмерность аппетита, и подчиняют свои помыслы греху, который через них начинает поглощать блаженство. И блаженство начинает исчезать в бездонной греховной пасти. И когда в душе блаженство истощается, грех её ввергает в мучительное томление, где душа сама себя терзает и жжётся в терзаниях до тех самых пор, пока не привлечёт себя в объятия блаженства. И пока она не обернёт своё страдание в восстановление утраченного блаженства для себя и для других запутавшихся в греховных хитросплетениях душ. И через благопостроение душа возносится в изначальное блаженство. Потому что естественное блаженство так величественно, что ненасытный в своём утверждении грех никак не может его поглотить. И при блаженстве грех томится и в своём томлении беспокоит души. И те души, которые свой дух не предают его унынию, живут в блаженстве, с грехом не соприкасаясь. И если они всё же соприкасаются с грехом, то пытаются обратить его в блаженство. И каждый растворённый в душе грех укрепляет дух душевный, и одухотворённая душа верно пребывает в истинном блаженстве. Понимаешь?

   Кристина молчала, и по ней было видно, что она в сомнениях ищет какое-то решение. Обратившись в свои сомнения, она что-то подбирает. Ал закурил сигарету, в ожидании того момента, когда она решится ему что-то сказать. И через несколько затяжек, при истлевшей наполовину сигарете она произнесла:
   - Я одновременно понимаю тебя, и нет.
   - Да, я понимаю, о чём ты говоришь, и понимаю, что тебя смущает. Давай вернёмся к нашему примеру. Помнишь – мальчик, ты и девушка при мальчике… Так вот, если ты допустишь грех, ты замыслишь украсть у девушки её блаженство. Потому что твоё блаженство грех мгновенно съест. Украв у девушки блаженство, ты эту девушку убьёшь душевно и заразишь её своим примером – введёшь её в греховные эмоции. Если её чувства не обладают духом, то она может допустить в себе гнев, отчаяние или иные грехостремления. Допуская в себе грех, ты ожесточаешься и губишь безмятежность в других душах. И будучи уже сами грехом, ты соблазняешь душу мальчика. Ты провоцируешь и его изменить блаженству. Соблазняя своим сладострастным видом (телом) ты делаешь так, чтобы он предал свою к той девушке любовь. Потому что естественная любовь – это и есть блаженство. Помнишь, есть такая заповедь: «Не прелюбодействуй»? То есть прелюбодействовать и украсть – это одно и тоже. Помни: Грех один во множестве своём. Грех противопоставляет себя безмерному блаженству. И если ты допускаешь в себе грех, то тело твоё служит греховности.
   - А что же делать, если тело хочет? Я ведь люблю его – это моё тело!
   - Вот в этот момент вспомни наипервеёшую заповедь: «Возлюби прежде всего Бога своего, как самого себя, но прежде». А Бог – это всеобщее блаженство. Пойми, что тело это только лишь сосуд. Сосуд, в данном случае – условно, как символ, чтобы мне проще было донести эту идею до твоего понимания. И этот сосуд наполняется энергией – божественным дыханием. Бог вдыхает жизнь в человека через его отверстие, и жизнь, достигнув дна сосуда, через это же отверстие и источается, чтобы высвободить место для следующего вдохновения. И в каждом вдохновении тело ощущает жизнь. И душа, как отражение этих вдохновений, чувствует ощущения тела. И пребывая в блаженных ощущениях, ублажает тело озарением. И свободное от греховных иллюзий тело собой являет свет.
   - То есть от тела нужно отказаться? У меня сейчас такое ощущение, что я слышу это всё впервые, хотя мне кажется, что я всё это уже когда-то слышала и знала, но это звучало как-то по-другому. Я чувствую себя маленькой девочкой, которой говорят, что она может не только ползать, но и ходить. И эта девочка понимает, что это новая её возможность, но до конца не понимает, как так можно – встать и пойти. Ведь это страшно… Как же я без тела? Ведь тело – это я. То есть мне надо отказаться от себя?
   - Ты только думаешь, что тело это ты. Но верно ли, что ты есть тело?
   - А кто тогда я, если не тело? Я тело и всё то, что в моём теле происходит. Я ощущаю телом – я тело в ощущениях. В теле возникают чувства и возникают мысли. Я чувствую, как функционирует мои органы – я дышу, во мне бьётся сердце, и мозг рождает мысли. Я вижу своё отражение в зеркале – лицо, руки и всё остальное. И я понимаю, что это я! Мне это очевидно. И мне кажется, что ты как раз мне предлагаешь, чтобы я отказалась от своего тела, то есть ты у тела выманиваешь душу. И её блаженством соблазняешь.
   - Да я ведь тебе ничего и не предлагаю. Я просто рассказываю тебе о своём понимании этой жизни. Я раньше тоже жил глубоко вовлекаясь во всякие соблазны. А потом вдруг всё это осознал.
   - Ты меня смущаешь. Я даже не знаю, в чём конкретно, но всё же я смущаюсь.
   - В тебе просто есть неясности, и они сейчас возникают. Возможно, ты раньше их от себя скрывала.
   Кристина оторвала голову от колен и внимательно посмотрела прямо перед собой.
   - Прикури мне сигарету, пожалуйста, и давай помолчим, - попросила она, - Мне хочется подумать о чём-то, но я не могу уловить эту мысль.
   Ал прикурил две сигареты. Одну протянул Кристине и произнёс:
   - Ты хочешь вывести из мысли мысль и простроить какую-то мысленную цепочку, которая введёт тебя в успокоение от мелькнувшей тревоги. Мы можем прекратить нашу беседу, и тебе не надо будет закрываться от того, что тебя смущает. Ты свободна в своей жизни.
   Ал глубоко затянулся и затушил сигарету. Кристина продолжала курить и молчала...

продолжение->>[http://proza.ru/2010/07/11/887]