Враги... Глава 9

Глава Девятая
 

Спустя несколько часов Лорд все же меня навестил. Ведя себя, как джентльмен (что было совсем дико, если сравнить с предыдущей нашей «встречей»), проявлял заботу и уважение.

(чушь! черт, еще буквально пару таких «свиданий» – и меня уже тошнило от его манерности…)

Привел к себе в спальню, усадил в дальнее кресло, как раз напротив себя…
… живо кинулся в сторону - подхватил со стойки скрипку.
Резкий шаг в центр комнаты – выпрямился, вытянулся, как истинный музыкант, АРТИСТ (перед зрителем), и было уже, подумала, что сейчас зазвучит музыка, но ошиблась ...
… как-то нездорово, непривычно, изнеженно прижал тот свой инструмент к щеке, и неспешно, ласково провел по тонкой талии корпуса, словно по обнаженному телу любовницы, шаловливо перебирая пальцами, изучая все горбинки...
… в глазах его блестели, плясали черти  – безумство, оно, буквально, так и перло из него,… пугая, шокируя меня до дрожи и заледенения конечностей…

- Вот она. Моя  драгоценность, моя любовь, моя Богиня.
Понимаешь, Каролина, однажды…

- Оливия. Я – Оливия.
(несмело, едва слышно прошептала я)

- Нет. Теперь тебя будут звать Каролина. И запомни, - (его голос еще был нежен и ласков, в то время как в каждом звуке звучала жестокость и угроза, а глаза блестели от ярости). – Я ненавижу, когда меня перебивают.

(виновато опустила взгляд, а на устах застыло несмелое «простите»)


- Так вот, однажды побывав в самой Мекке скрипачей, в Кремоне, я  раз и навсегда влюбился,… стал пленником этой жестокой, холодной Королевны. Я стал ее рабом, а она – она лишь, когда вздумает,… одаривает меня своей добротой.
Послушай, послушай,… как звучит!


… Он играл, играл часы напролет, а я не смела даже виду подать, что устала, что хочу спать, что – неинтересно...
 Я чувствовала, чувствовала каждой своей клеткой, что если нарушу его феерию – то в этот же миг умру.


Лишь иногда приоткрывались его веки, бросая короткие взгляды в реальный мир, и ничего, ничего, кроме безумства я там  не видела…



***
Что было потом? Что?
Хотелось бы мне найти такие ножницы, которыми можно было искромсать прошлое. А если не факты, то хотя бы свою память вырезать, истязать до полной белизны.
Но нет.
Не существует ничего подобного, и пути назад - нет. Исправить – не как.


Наигравшись, накупавшись в своем помешательстве, Лорд аккуратно, бережно уложил Королеву опочивать, и принялся… играть уже в другое безумство.

Неспешно подошел ближе, протянул ко мне руку, предлагая встать – подчинилась.
Прижал, притиснул к себе, жадно обнял за плечи.

- Каролина, как же я по тебе … скучал.

(нервно сглотнула я; промолчала)

Губы, его губы коснулись  моей шеи и, прилипши  наигранно нежным, приторно сладким поцелуем, покорно замерли, наслаждаясь своей грезой (он внимал, внимал биению моего сердца, вслушивался… в бренную жизнь, как звенит она, переливается, обещая тут же прерваться, если будет нарушено, хоть одно правило).

Вдруг его руки скользнули с моих плеч и, несмело коснувшись талии, вмиг замерли, ожидая моего участия. Его губы приблизились к моим, требуя ответных ласк.

…
- Прошу, пожалуйста… всё, что угодно, только не…
(я боялась договорить; но мои слезы и так многое, более… чем достаточно, сказали)

(печально улыбнулся)
- Зря. Зря ты не хочешь подчиниться Сказке. Ведь роль твоя давно уже расписана, и менять я ничего не буду.

Вдруг резкий рывок, и дерзко, грубо схватив меня за волосы, вмиг запрокинул голову, высвобождая целое поле для раздолья. Проворное движение – и в следующий миг… его клыки тут же вонзились мне в горло. Запекло, зажгло, будто кто раскаленные спицы мне вогнал в шею. Но доли секунды – и очередной шок… смел все предыдущие страхи.


Нехотя оторвавшись от трапезничества, обмякшее мое тело тут же швырнул от себя на кровать.
Повис, повис сверху. Ловкие, проворные движения и уже в новом месте запекли шпоры, погоняя во мне беспамятство.

В ту ночь я не умерла. Мало того, я многое помню из всего последующего. То, как насиловал, то, как мерно, но жестоко наслаждался новыми укусами. То,  как выпивал меня… едва ли не до самого дна, замирая на грани дозволенного и запретного. Наслаждаясь игрой… со смертью, моей… смертью.


И так было каждую ночь.
Утро увенчивалось тем, что «пожилая дама» уводила, едва ли не уносила меня в ту, мою темницу,… и там отпаивала меня какими-то травами, настойками. Я рыдала, я блевала, я Богу душу отдавала… и тут же возвращалась назад. Из этого ада не было выхода. Здесь не было… дверей.

И чем сильнее я кричала, сопротивлялась или молила остановиться, тем его жестокость становилась изощренней. Игра любовника давно переросла в «покаяние» маньяка. Всё, чего я боялась – стало реальным, только подарив мне еще возможность быть снедью… вампира.