Забытая Сказка

МАГИЯ СКАЗКИ

Вы верите Сказке?
Печаль, разливающаяся в мире дольнем, делает наши души восприимчивей к тонкому флеру мечты над серой убогостью человеческого бытия.
В пору тонкокрылости душ наших, когда мы пребывали в розовом свете необъятного Детства и взрослые скрывали от нас само существование в этом мире Смерти, любое несоответствие изначальной (придуманной нами? заложенной в нас?) Гармонии глубоко ранило нас…
Нам рассказывали сказки.
Нам читали сказки.
Нас пытались подольше держать в вязком плену сказок…
Может, мы потому так инфантильны (в лучшем смысле этого слова), так открыты и доверчивы, даже пройдя горнило войны, что родители наши уберегли деревца наших детских душ от леденящего дыхания сумеречной реальности, в которой пребывали их души?
Нас – детей – держали в неведении, мы почти ничего не слышали ни о ВЫСЫЛКЕ, ни о ТОЙ БЕСКОНЕЧНОЙ КРОВАВОЙ ЦЕПИ УНИЖЕНИЙ, которой связаны поколения и поколения нохчи.
Возможно, это оградило нас от множества не диагностируемых фобий, усугубляющихся не менее трудно диагностируемыми психическими расстройствами…
Это избавило наши души от цепкой паутины холуйства, пеленающей крылья души в зародышевый кокон социо-гомункулюса.
В любом случае, инстинктивное оберегание нас под родительским крылом позволило нашим душам окрепнуть.
Что мы, нынешние сорокалетние, смогли дать НАШИМ ДЕТЯМ?
Ничего.
Они рождались в кровавом хаосе войны.
Они чувствовали смрадное дыхание СМЕРТИ.
Они видели СМЕРТЬ.
Они познали СМЕРТЬ.
Они стали жертвами мира, ставшего для них огненным витком стихийного Ада.
Мы не смогли стать для них РОДИТЕЛЯМИ.
Мы не смогли оградить их НИ ОТ ЧЕГО.
Они ВЗРОСЛЕЕ нас.
(Как стали – в самом начале своего земного пути – взрослыми наши родители, так же познавшие ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ.)
В своем розовокожем возрасте дети наши тверже нас духом, мудрее нас, духовно выше.
Они познали земную жизнь.
В чем-то – прагматичнее и суше.
В чем-то прозорливее…
И все-таки ДЕТИ.
Потому что не смогут никакие сатанинские уловки убить в их душах ПАМЯТЬ О НЕБЕСНОМ ДОМЕ, ПАМЯТЬ ОБ ИЗНАЧАЛЬНОМ ДОБРЕ.
А потому – читайте своим детям сказки.
Пусть они поверят им.
Освободите их души от коросты взрослой боли.
Пусть крохотные комочки их сердец омоются светлыми слезами... не скорби - сентиментального сострадания. Это воспитывает тонкость восприятия.
Пусть наши дети услышат небесные звуки Эоловой арфы.
Пусть они услышат Поэзию мира.
Как слышали мы в детстве, в укромных уголках своих детских комнат плача взахлеб над печальной участью андерсеновской Русалки или Оловянного Солдатика.
Читайте своим детям сказки.
Ручаюсь – лучшего способа психологической регенерации в нашем родительском арсенале пока нет.
Читайте им сказки.
               

ЗАБЫТАЯ СКАЗКА

Она не помнила, когда их стало двое.
Они не помнили, как они стали единым целым.
Маленькая Раковина и Нечто, живущее в ее нежной розовой утробе.
Маленькая Раковина смутно припоминала, что это Нечто было когда-то чем-то маленьким и жестко царапавшим ее нежное нутро: то ли это была песчинка, попавшая между ее зубчатых изящных створок, то ли Пришло Время Появиться Этому Нечто – но она помнила легкое беспокойство и странность ощущения в себе Чего-то.

Море тяжело вздыхало под холодеющим вечерним Небом.
Раскаленное ядро Солнца тонуло в безбрежной водной глади у горизонта.
Мир прощался с самим собой, медленно утопая в объятиях Великой Ночи.

…Но холодную бездну Ночного Безмолвия пронизывал тонкий лучик Света.
Это Маленькая Раковина, покачиваясь у коралловых рифов, пела колыбельную песню своей Жемчужине.
Почему она так назвала свое неведомое Дитя, Раковина и сама не могла понять. Но это имя само пришло к ней, и она  приняла его – так же, как приняла свою неведомую драгоценную ношу.

Море дрожало мелкой рябью, вслушиваясь в нехитрую песенку маленького существа.
Мир, ушедший в Свою Тень, чутко замирал, удивленный безрассудностью крохотной раковины, певшей о своей любви в холодной Бездне равнодушной Ночи…

Утро Розовым Парусом Зари проплывало над Маленькой Раковиной.
Она смотрела сквозь поголубевшую толщу вод на  просыпающееся Солнце и знала, что ЕЩЕ ОДИН ДЕНЬ ОНИ С ЖЕМЧУЖИНОЙ БУДУТ ВМЕСТЕ.
Это наполняло восторгом все ее маленькое существо, и она с новой силой начинала петь свою заветную песенку:

Радуйся жизни, малыш. В мире так много любви.
Веет ласковый бриз – мы с тобой не одни.
Верь в свое счастье, малыш. Жизнь – голубая волна.
Жду тебя…

Песней начиналось беспечное Утро. С Песней угасал долгий День.
Море привыкло к наивной песенке упорной в своем ожидании Раковины.
Волны набегали - в такт песне - на одинокий берег.
Чайки, жадно хватавшие зазевавшихся рыб из самой сердцевины волн,  приноравливались к их ритму, и это им помогало в их ежедневной охоте.

Но как-то - изящно изогнувшись в прыжке - нырнул у коралловых рифов в морскую пучину юный искатель жемчужин.
Раковина, в тихом забытьи, покачиваясь в бирюзовом покое, убаюкивала Жемчужину.
Она не видела тонкой загорелой руки, ловко схватившей ее…

Очнулась она на пустынном песчаном берегу.
Кто-то крепко держал ее.
Тонкое стальное лезвие крошило ее нежные перламутровые зазубрины…
Вдруг резкая боль ослепила ее.
Судорога свела  ее крохотное тельце.
Что-то хрустнуло. Ее створки распахнулись, и миру предстало ее Дитя – Огромная Перламутровая Жемчужина.
Кто-то ахнул, с криком восторга побежал по берегу вдаль, в высоко поднятых руках держа удивительную находку.

Медленно Пульсировала Боль в Маленьком Теле Одинокой Раковины.
Жаркие лучи солнца жадно вылизывали ее влажную мякоть.
Но Маленькая Раковина еще не умерла.
Она вбирала в себя пронзительный свет равнодушного мира и думала о своей Жемчужине.
Она чувствовала, как ее Дитя держат чьи-то цепкие сухие пальцы.
Ощущала, как свет переливается на сферической поверхности ее, явленной миру, Заветной Любви.
Она знала – верила, всем своим материнским существом, что Дитя ее – лучшее, что могло родиться в этот мир.
Это наполняло ее горящую от нескончаемой боли плоть прохладой умиротворения.
ОНА ЗНАЛА.
И это знание никто не смог бы у нее отнять.
Она знала, что есть ЛЮБОВЬ.
Знала, что есть БОЛЬ ВО ИМЯ ЛЮБВИ.
И готовилась к СМЕРТИ - РАСПЛАТЕ ЗА ВОСТОРГ ЛЮБВИ.
Но в самой глубине ее существа таилась гордость за то, что ее Дитя будет так же любимо этим миром, как было любимо и ею, взрастившей это чудо.
Она – Мать – подарила Миру самое дорогое – свое Дитя.
И Мир – она знала это – с восторгом и благодарностью примет ее ПОСЛЕДНИЙ ДАР.

И Маленькая Раковина В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ЗАПЕЛА СВОЮ ПЕСНЮ.
Пусть ЭТА ПЕСНЯ поможет ее ребенку почувствовать ЕЕ РЯДОМ.
ПУСТЬ ОН ЗНАЕТ, что ОНА ДУМАЕТ О НЕМ ВСЕГДА, что ОНА ЛЮБИТ ЕГО и БЛАГОСЛОВЛЯЕТ ЕГО.

Загорелый мальчишка бежал к рыночной площади по старым кривым улочкам прилепившегося к побережью - словно гнездо ласточки к белым скалам -  маленького, забывшего свое начало и имя свое городка.
Его босые пятки едва касались раскаленной земли. Рука все еще высоко держала добычу.
А глаза уже искали старого, как этот город, менялу, вечно дремлющего под выцветшим тентом у входа в свою лавку.

Мальчик знал, ЧТО СЕГОДНЯ ЕГО ДЕНЬ.
Он достал со дна моря то, что позволит его семье какое-то время есть досыта.
ОН СЕГОДНЯ СТАЛ КОРМИЛЬЦЕМ.
И его Мать – он это точно знал – НАЗОВЕТ ЕГО ВЗРОСЛЫМ.
И заплачет от счастья, гладя его по курчавому затылку.
…Он выбежал на рыночную площадь.

Однако навстречу ЕГО РАДОСТИ мчались - в бешенстве от обжигающей боли беспрестанно хлещущего хлыста – кони, везущие повозку местного забияки – сына правителя этого прибрежного городка.
Сегодня был ЕГО ДЕНЬ. Гордячка – дочь разорившегося после прошлогоднего кораблекрушения местного купца – вчера обожгла его сердце долгим взглядом из-под чадры.
Он мчался НАВСТРЕЧУ СВОЕЙ СУДЬБЕ.

Возничий не заметил маленького загорелого мальчугана, выбежавшего из узенькой боковой улочки.
Лошади, всхрапнув, отскочили в сторону.

Маленькое тельце, скорчившись, лежало во вчерашней – еще не успевшей засохнуть – грязи.
Маленький кулачок, сжимавший драгоценную находку, безвольно раскрылся.
Маленькая жемчужина, выскользнув из остывающих детских пальцев, медленно исчезла в чавкающей грязи.

На пустынном, омытом вчерашними слезами неба пляже голодные чайки доклевывали остатки мякоти из створок Мертвой Маленькой Раковины.
Но еще долго, очень долго - над застывшим морем, над остывающим миром – слышался ласковый шепот, медленно растворяясь в ночном Безмолвии…

Радуйся жизни, малыш… В мире так много любви…