Часть 4. ПУТЬ БОГА

Let me tell you a story to chill the bones…
                - Iron Maiden.



                Часть Первая, Эпическая.


    Глава 1.

Лампы дневного света с мерзеньким щёлканьем мерцали где-то под потолком, едва держась на немногочисленных опалённых проводах. Смрад испортившихся продуктов растекался по всему помещению супермаркета «Веселыи лабаз», если так можно было назвать этот гибрид оптового склада и сельпо. Впрочем, те, кто туда заходил, не имели представления ни о первом, ни о втором. Ряды с товарами на своих шатких опорах стояли на закопчённом и давно не чищенном полу из кафеля.
По относительно чистой дорожке, протоптанной посетителями по вековой грязи, шла почти человеческая фигура. На ней были надеты оранжевые штаны и такая же оранжевая спортивная куртка с широкими чёрными заплатками. Кроссовки с отрезанными носами легко стучали, касаясь пола. Сумка на боку свободно болталась. Скудные лучи света отражались от надетой на лоб металлической бляхи.
Свеклуто, а это был он, шёл за покупками. Для него, да и для всей Команды Шины-сенсэя, начиналась новая жизнь. С тех самых пор, как на одежде троих из Команды была выведена белой краской цифра «10», они решили изменить свой жизненный путь. Много славных подвигов было позади, и десятый левел недавно был достигнут. И сразу после церемонии нанесения почётной отметки левела краской, шинобе устроили знатную клятву. Они приняли на себя обещание, что далее будут решать проблемы только мирным путём и никогда не поднимать кулак дебильский против кого-либо. Впрочем, о нерасстёгивании ширинки не говорилось. Итак, Свеклуто шёл за покупками.
Он заметил в отдалении сутулого помощника по магазину. Тот, загребая руками, сортировал что-то в картонной коробке. Каково же было его удивление, когда он, обернувшись, увидел нависающего над собой дружелюбного Свеклоголова. Визитёр издал протяжный звук «А-э-э-э» и задал вполне осмысленный вопрос:
- Где... Где у вас тут… БА! КЛА! ЖАН!?
Немного ошарашенный помощник указал на высившийся рядом стенд с овощами. Сообразив, что к чему, воин синего потока подошёл к нему и взял пару фиолетовых плодов земли. Затем он задал ещё один вопрос:
- А… Где здесь оплатить?
- Пройдите, пожалуйста, на кассу, - был ответ.
«На кассу… Кассу… Кассу… КАССО…» - эхом отдавалось в ушах Свеклоголова.
…Помощник перелетел через стенд, посланный мощным ударом в челюсть, и шмякнулся на пол подобно мешку с картофелем. Свеклуто, сбивая ящики и разбрасывая товары, прыжками добрался до него и с размаху пнул, заставив его проехать на животе ещё метров пять. Взяв его за грудки, Свеклоголов спросил:
- Ка-ак ты меня назва-ал?! – и, не дожидаясь ответа, несколько раз ударил помощника по магазину кулаком по скулам.
Неожиданная злоба захлестнула всю небольшую площадь разума Свеклуто, и, когда в другом конце зала, у выхода, появился санитар, он ринулся в атаку на него.
Метательный шприц просвистел мимо его малиновой башки. Через пару секунд Свеклуто уже занёс баклажан над оппонентом.
- БА! КЛА! ЖАН! – прокомментировал он и ударил санитара овощем по голове с такой силой, что импровизированное оружие разлетелось на куски.
Движимый яростью, одним из обычных настроений дебила, Свеклоголов выбежал из супермаркета в поиске хрупких вещей, которые были виновны в его разочаровании. Он сбил кулаком фонарный столб и растерянно огляделся по сторонам. На перекрёстке, метрах в пятидесяти, медлительно поворачивал транспортёр санитаров – очевидно, он выполнял патрульное задание. Оскалив зубы в злой ухмылке и вытянув руки назад, Свеклуто побежал на машину, зная, что делать.
Экипаж увидел шустрого оранжевого дебила, и трое санитаров уже приготовились открыть бойницы и выпустить грозный боезапас шприцеметателей, как вдруг Свеклуто совершил феерический прыжок, скрывшись из виду. По крыше ударил тяжёлый тупой предмет. Водитель, не растерявшись, дал газу. Транспортёр тут же ответил рёвом мотора и неистовым движением рванулся вперёд.
На крыше машины Свеклуто встал в полный рост и был немало поражён, когда опора рывком попыталась уйти из-под его ног. Но не так-то прост был Свеклуто. Он, пригнувшись, одною рукой ухватился за какой-то поручень, а другую запустил в сумку. Отыскал среди раммэна металлический шар-набалдашник от кровати. Вытащил его на свет и бешено завращал на ладони потоком. Дико смеясь, он приготовился нанести удар по машине. Он отводил руку со смертельным оружием всё дальше и дальше, предчувствуя скоры триумф. Люк позади него открылся почти бесшумно, и из него показался санитар в форменном белом ОЗК, со шприцем в руке. Воин потока хохотал, а игла внезапно вонзилась в его ягодицу. Галоперидол был введён, и Свеклуто почувствовал, что падает с крыши транспортёра на скорости в сто километров в час.
Расположившись на стене больницы, Шина-сенсэй осматривал внутренности её своим необыкновенным глазом, с которого он на время снял повязку. Теперь, будучи на одиннадцатом левеле, он знал, что глаз называется «шининган», по имени его обладателя. К нему он добавил стёкла от очков Геняры, что позволило ему видеть уязвимые точки врага и наблюдать объекты, скрытые за преградами. К запятушкам, бывшим в его левом глазу-шинингане на четвёртом левеле, добавилась ещё одна, и Шина-сенсэй обрёл способность ловить каждое движение своего противника. Но – только со снятым с глаза платком. В пассивном состоянии его реакция хоть и ускорилась, но не до таких заоблачных высот.
Следует также заметить, что Сард и Фед, не обладавшие способностью стоять на стенах и потолке, висели поблизости на верёвках. При этом Фед периодически вливал в Шину-сенсэя свежий поток, чтобы тот не растратил на глаз свою энергию, а Сард бессмысленно вращался, обозревая окрестные улицы с высоты четвёртого этажа.
Свеклуто очнулся лежащим в кровати и первым делом открыл большие глаза. Это движение не могло остаться не замеченным шининганом, и сенсэй подал секретный знак Сарду, который выскользнул из верёвочной петли, схватил его и в полёте забросил в окно палаты, в которой находился Свеклуто.
Раздался лязг разбитого стекла и треск деревянной рамы. Перед кроватью ошеломлённого Свеклоголова встал победоносный Шина-сенсэй, как всегда в своём балахоне, джинсах и зелёном жилете.
- Я пришёл навестить тебя, Свеклуто! – молвил он.
Остальные больные, хоть и были «среднебуйными», забеспокоились. Их ажитация через несколько мгновений достигла предела, и они, вскочив с кроватей, понеслись кто куда, натыкаясь на стены и тумбочки, переворачивая койки соседей и кусая друг друга за халаты. Шина-сенсэй продолжал стоять, надевая на глаз повязку из клетчатого носового платка.
С треском отворилась дверь, и в палату вошли двое санитаров. Один из них, с огромным штемпелем на ремне, поймал первого попавшегося больного за руку и со словами «Психиатрическая печать!» наложил на него печать. Пациент вмиг присмирел. Шина же сенсэй, не теряя времени, бросился на служителей психбольницы и первого же поверг ударом головы, который он провёл, оттолкнувшись от потолка. Второй сдаваться совсем не желал, и приготовился к инъекции. Сенсэй использовал скопированную им когда-то давно технику удара дебила, но обученный борьбе с населением Дембльстона санитар уклонился от такого простого выпада, согнул колени и приготовился вонзить иглу шприца в бедро капитана Команды.
И вновь по палате разнёсся звон разлетевшегося на мелкие осколки стекла. Сгусток потока, не остановленный жалким окном, метко поразил цель – угрожавшего Шине санитара. Жертва дальнобойного умения Сарда буквально впечаталась в стену и потеряла сознание. Тут внутрь, разбив третье окно, влетел и сам Сард, объявляя о завершении операции по посещению Свеклуто в больнице.
Трое вывалились из окон, от радости не заметив падения на тротуар. Сверху спустился Фед. Свеклуто, радуясь свободе, прыгал на месте и неистово хлопал в ладоши. Апрельский вечер обдувал четвёрку тёплым ветром, который так любят, но никогда не замечают дебилы. Улица, на которой они стояли, была пустынна – санитары разошлись по заданиям и нарядам, а жители Дембльстона побаивались подходить к психбольнице так близко. Откуда-то издалека доносились звуки народных гуляний, не прекращавшихся с Масленицы. В остальном же всё было тихо.
Разбойный свист Сарда разорвал тишину, как Свеклуто любил разрывать пальцами клочки бумаги, заявляя, что «это ветер». На клич, звонко стуча копытами, явился очень большой белый козёл. Он когда-то призывался Сардом на помощь в битве и исчезал после её окончания, но однажды он не захотел «отзываться», да так и остался с хозяином. Он ел, ел и ел всё, что считал нужным, и в конце концов вырос до таких размеров, что Сард мог разъезжать на нём по городу. Вот и теперь козла решили привлечь в качестве транспорта.
Шина-сенсэй достал из квадратной формы рюкзака сложенную картонную коробку. Развернул её. Бечевой привязал к козлиному хвосту. Забрался внутрь и стал ждать. Свеклуто и Фед, обождав, сообразили, что к чему и тоже залезли в коробку. Сард вскочил на козла и пришпорил его. Огромное животное рванулось вперёд, увлекая за собой коробку с дебилами. Они ехали в свой штаб – в школу.
Глава 2.
Проснулся Валентяга, а вместе с ним проснулось солнце, дающее жизнь всему живому на планете Скетч. Валентяга перевалился с кровати на пол и, поддерживаемый механическим манипулятором, встал во весь свой грозный рост фээски. Из пола выдвинулись рассеиватели и обдали хозяина дома, Валентягу, горячим паром, чтобы привести его одежды в подобающий вид. Пар проникал под объёмные брюки и рубашку и заставлял повелителя школы «ЫЫЫВЕНЫЫЫАЗЫЫЫДЬ!!!» веселиться. Наконец, назабавившись вдоволь, он позволил рассеивателям спрятаться обратно в пол.
Он прошёл по своим покоям и достиг Комнаты настроения. Там его уже ждала ванна, наполненная специально выращенным чаем с примесями каннабиоидов, дававшим красоту и наслаждение. Включилась успокаивающая музыка. Улучшенный подъёмник схватил Валентягу и выкупал в ванне. При этом повелитель поглощал чай «Гринфылд» из трубки, напрямую соединённой с цистерной. Цистерна с чаем несла у дома круглосуточное дежурство во избежание гнева Валентяги.
Церемония завершилась, и в полу комнаты раскрылся люк. Он вёл к вагончику метро, соединявшему школу и дом её властителя. Через пять минут Валентяга уже сидел у себя в уютном кабинете и примеривался к зелёной кнопке со стюардессой. Внезапный звук сирены напомнил ему, что настал час для  совершения какого-то очень важного подвига.
И действительно, вот уже день висела на бронированной двери кабинета Валентяги табличка, старательно исполненная персоналом гарнизона города:
«РЕСУРС!!! ИСКУПИ СВОЮ ВИНУ ПЕРЕД ПОВЕЛИТЕЛЕМ!!! ПРИХОДИ ЖЕ К НЕМУ И БУДЬ ПОЛЕЗЕН!!!»
Дебилы мало понимали написанное, но неизбежно проникались чувством вины и толпились у кабинета в безумном желании её загладить и искупить. Все знали, к чему могло привести неповиновение.
И вот настал час: дверь раскрылась. Подгоняемые солдатами, салаги и старшаки робко вошли. Их встретила полутьма, разгоняемая лишь несколькими свечами и горящим маслом, которым были начертаны знаки на полу и стенах. Интерьер кабинета изменился: столы, кроме стола повелителя, убрали с центра комнаты и свалили в углу. Где-то под ними был погребён фикус.
Сам Валентяга восседал на кожаном троне за своим столом, большим, как аэродром. По его знаку процессия учеников, головная часть которой едва уместилась в дверях, встала на месте. Будто дебилы обратились в камень. Повелитель начал производить в воздухе плавные движения руками, напевая басовито:
- Ы-ымне нужны только-о де-эньги… Я-а люблю то-олько де-эньги… - пропев так минут пять, он воскликнул: - Несите мне деньги!
В тот же миг колонна имбецилов тронулась. Каждый подходил к столу и клал на него купюру, рубль или доллар. Странно было видеть эту валюту в мире дебилов. Впрочем, дебилы не считали деньги той вещью, которой следует расплачиваться. Для Валентяги же они были чем-то большим – средством, которое можно было переработать в бесценный престиж.
Когда деньги уже сыпались со стола, Валентяга вдруг встал со своего сидения, оттолкнув его далеко назад, и возгласил осмысленно:
- Стадо бар-ранов! Вы станете свидетелями моего восхождения!
Тут же серебристое сияние появилось вокруг его головы, постепенно исчезнув и оставшись только в глазах. Толпа ахнула. А над школой же сгустились тучи, спускаясь всё ниже, темнея и сверкая молниями. Они соединялись в какую-то «закрученную херовину», из центра которой бил в школу сноп света, яркий настолько, что день показался ночью в сравнении с его сиянием.  Валентяга продолжал:
- Вы приносили мне каждую неделю дань во искупление своей вины! Теперь же настало время для настоящей жертвы! Да! Вы не подвели меня! – он оглядел кучу купюр ещё раз, - Я вобрал в себя силы всех вас, баранов, и получил…
Все замерли в ожидании конца времён.
- Особую технику… Глаза престижа!
Ученики пали ниц с грохотом. Валентяга широко раскрыл свои глаза, вселив ужас в каждого из дебилов. Он крикнул:
- Пошли вон отсюда!
Напуганные обрядом и новой силой своего повелителя, ученики разбежались по углам и по щелям школы. Тучи разошлись. Повелитель же, ощутив невероятную мощь, сел прямо на столе планировать дальнейшие действия.  В нём открылась необычайная ясность ума. Он потребовал зычным голосом от солдата, чтобы принесли еды. Вскоре в его комнату вкатили стальной короб. В нём был комбикорм. Валентяга устроился поудобнее и достал из рукава вилку и нож тонкой работы. Он решил поесть по-престижному. Зачерпывая приборами комбикорм, он методично, элегантными движениями отправлял его себе в рот. Изредка он останавливался, чтобы утереть слюну рукавом.
К тому времени, как всё это свершилось, Команда Шины-сенсэя только достигла школы. Всю ночь они неслись по дорогам Дембльстона, забыв путь до места назначения. Как только Шина вылез из побитой коробки, он окинул окрестности взглядом своего левого глаза и заявил:
- Я чувствую здесь очень большое скопление потока… Очень большое.
С опаскою шинобе вошли в здание школы. Подозрительная тишина ещё больше обеспокоила их. Но тут до их ушей донеслось неясное бормотание:
- Всех победил… Всех раскусил… Меня никто не проведёт!..
Ориентируясь по этому чарующему звуку, четверо шинобе добрались до святыни школы – до кабинета Валентяги. Дрожа от священного ужаса, самого священного и самого ужасного, который они когда-либо испытывали, они приоткрыли дверь. Внутри сидел повелитель, повернувшись к ним спиной. Жирная рука разглаживала пятисотрублёвую купюру:
- Я, Валентяга, воистину велик…
Как заворожённые, Шина, Сард и Фед глядели на своего властелина. Сзади шебаршился Свеклуто, которому не хватило места. Вдруг Валентяга высоко подпрыгнул на месте и в воздухе ударил подошвами ног друг о друга. Приземляясь, он развернулся в сторону входа и поманил шинобе внутрь. Как марионетки, они послушно зашли и закрыли за собой дверь. Валентяга, не слушая их приветствий, отрубил:
- Я- Валентяга!! Я велик!!!! Я Использую ТЕХНИКИ!!!!..!
- Т-техник-ки? – запинаясь, переспросил Фед.
- БАРАНЫ-Ы!! Благодаря мне, я теперь обладаю престижем и могу их использовать!
Такой интригующий поворот событий не мог оставить шинобе равнодушными, и они в бессилии опёрлись о стены, подпирая их.
- Использовать, - повторил Валентяга и, видя недоумение в пустых глазах подданных, пояснил: - Как поток.
Что же значил такой поворот? Не иначе приобщение к касте поточных дебилов ещё одного, чьи власть и могущество не имели равных. К тому же поток, а, в случае повелителя школы, престиж, делает его обладателя чуть умнее и расторопнее, таким образом, Валентяга получил способность обходиться без солдата-переводчика. И он тут же её применил на своих верных подопытных учениках. Он заговорил невообразимо харизматичным, неповторимым голосом:
- Ну вы же ведь уже взрослые люди, должны понимать, что такое учиться в 11 классе! Так, Шина, закрой дверь… - сенсэй подошёл к уже закрытой двери и дёрнул её согласно приказу на себя, отчего она частично вдавилась в косяк, - Я совершенно, совершенно не понимаю, где вы шляетесь целый день! Не хотите мне служить? Ну и пожалуйста, не приходите сюда больше! Думаете, это мне надо?! Это вам надо!! Проснитесь вы наконец! Вы ж видите, я кругом нарасхват, меня просто совершенно не хватает на всех! Значит так, вы сейчас уходите, - шинобе, предчувствуя новое задание Валентяги, уже закивали головами, - и через неделю приводите мне шесть тел. Что? Нет, Сард, я сказал шесть! – здесь повелитель перевёл дыхание и продолжил, сверкая глазами престижа – Всем всё ясно? И чтоб никаких вопросов не было, всё, ауф… уф… - снова перевёл он дыхание, - ауфидерзеен!
Бледные от «тупо свалившегося на них» счастья и от осознания ответственности, члены Команды Шины-сенсэя вышли из школы на улицу. Стоял жаркий для середины весны полдень, весело-беззаботно светило солнце по желанию Валентяги, где-то щебетали птицы и дебилы. Собираясь с немногочисленными мыслями, четверо по очереди тяжело вздохнули. Ничего не могло им помочь в таком тяжёлом задании. Мало того, что они не представляли себе, как найти необходимые шесть тел, так они ещё и понятия не имели, как их доставить Валентяге, своему несомненно-превосходному властелину.
Шина-сенсэй, почесав голову под капюшоном, решил начать действовать незамедлительно и потому сделал шаг вперёд и почесал голову ещё раз.
- Ну, раз мы не на прогулку собираемся, можно и приодеться получше, - произнёс он. – Смотрите, что я сегодня нашёл, когда разнёс тот ларёк на углу.
Дело заключалось в том, что, узнав о буйстве Свеклуто в супермаркете, остальные члены Команды решили все как один нарушить клятвенно данное обещание и тоже немного подебоширили.
Сенсэй извлёк из кармана жилета квадратную коробочку, в которой что-то шуршало. К ней он достал и швейный набор, снятый с бессознательного тела хозяйственного дебила-ларёчника. Коробочка оказалась полна спиралей от комаров, тех, что людьми вешаются над кострами для защиты от насекомых. Но Шина-сенсэй уготовил им другое применение. Он нашил по спиральке на спину каждому члену команды, не забыв и себя. Его шининган позволял ему закинуть руки за спину и сделать пару стежков до того, как спина прогнётся и вновь станет недоступной. Свеклоголов получил две спиральки: на спину и на левый рукав куртки. Это заставило его ощутить подъём настроения, и на его малиновом, с шестью шрамами лице оно отразилось ещё более широкой улыбкой. Остаток спиралей растратили на оружие оранжевокостюмного дебила, то бишь на шарик от кровати. К нему привязали их несколько штук, что сделало его более мощным и управляемым, ведь в руках дебила любая вещь находит подчас необычайное применение.
И они задерзали по Дембльстону, смело шагая в ряд вместе с сардовым белым козлом. Через каждые четыре шага Свеклуто подносил модифицированный шарик от кровати к носу Феда или Шины и спрашивал, что это. Никто не давал ему ответа, и он отвечал сам: «Спиральная сфера!» Поражаясь таким умным словам, остальные члены команды только тянули: «Ва-а-а-а…»
Глава 3.
Геняра и Пиэм шли, еле переставляя ноги. Они не смотрели друг на друга, боясь разрушить установившийся между ними хрупкий союз, который, будучи заключённым во время конкурса «Учитель Года», оказался достаточно мощным инструментом мести. Именно месть двигала сейчас двумя дебилами. У Геняры не унималась дрожь в руках с того самого момента, как Шина-сенсэй отнял у него стёкла его очков. Он тогда потерял половину своего могущества, которой, впрочем, почти никогда не пользовался. Пиэма же будоражила одна мысль о том, что его заставили попробовать мощь синего потока. Его решающая битва так долго планировалась, а ведь в результате провалилась и массовая атака клонами, и мощный рукопашный бой! Портфельчик тогда был очень недоволен своим слугой. Глядя на его сверкающие застёжки, Пиэм дни и ночи предавался самобичеванию параллельно с изнурительными тренировками.
И вот, когда тремор рук замучил Геняру настолько, что он не мог поднести ко рту кружку с кофе, не разбив её, а Пиэм постиг некоторые из основ боя на восьмом левеле, полученном на тренировках, эти два странных характера назначили друг другу встречу. Оба опоздали на месяц, так как портфельчик отправил Пиэма во внеочередной обход ников, а Геняра так затосковал по утерянной фотографии поэта, что позабыл о встрече вообще.
Тем не менее, они нашли друг друга как раз за день до того, как повелитель школы отправил Команду Шины-сенсэя на поиски дополнительных тел. Пиэм и Геняра встретились совершенно случайно и поначалу не узнали друг друга. Когда же это всё-таки произошло, никто из них и не подумал об изначальной цели их встречи. В их атрофированных мозгах сработали стереотипы жизни в школе «ЫЫЫВЕНЫЫЫАЗЫЫЫДЬ!», и Геняра вспомнил, что Пиэм уже очень давно не был на его уроке. Тогда он ткнул в зелёнопоточного идиота пальцем и произнёс следующую фразу:
- Я верну тебя в школу, Пиэм, даже если мне для этого потребуется переломать тебе руки и ноги!
Следует заметить, что в интерпретации его, полублока, это изречение звучало более чем экстравагантно. Адресат его, не найдя, что ответить по существу, заявил:
- Зато у меня есть поток, и я ссу стоя!
Ещё бы секунда, и два дебила сошлись бы в завершающей битве, но нет – смышлёный Пиэм вспомнил-таки цель своего выхода из дома месяц назад и добавил:
- Я – мститель!
Геняру посетило просветление.
- Пошли, Пиэм. Нам нужно спешить, - молвил он, и оба союзника медленно двинулись в неизвестном направлении.
И вот теперь, после нескольких часов пути, они задумались о том, где им искать объект мести, шинобе. Следует заметить, что к тому времени Пиэм, тренируясь и хлеща себя прутиком по бокам ради покаяния, обрёл чуть более острое восприятие. Особенно сильный нюх был у него на членов Команды Шины-сенсэя, так набедокуривших ему в недавнем прошлом. Являясь пафосным мстителем, дебил с зелёным потоком мог преследовать выбранную им цель бесконечно долго, если того потребует портфельчик. Однако в этот раз хозяин Пиэма молчал, держась между его расслабленных пальцев. А без приказа властелина Пиэм не мог применять техники.
Геняре к тому времени надоело идти в молчании, и он украдкой поглядел по сторонам в поисках темы для разговора. Его состояние передалось и Пиэму, который шёл как бы в полусне, покачивая квадратной болтушкою. Он встрепенулся, остановился как вкопанный. Геняра тоже встал и посмотрел на компаньона, впервые за весь поход.
- Слышь, па-а-а-арень! – начал Пиэм. – Чё-то ты мой союзник! Потому я должен тебя убить… - Геняра нахмурился и судорожно сжал руки в кулаки. – Чтобы стать си-ыльны-ым! – добавил зелёнопоточный дебил, чтобы как-то оправдать свои действия в глазах Геняры и подготовить его к смерти.
- Чё?
- Геняра, я хочу драться с тобой!..
Пиэм достал свой вернейший меч и принял боевую стойку. Портфельчик оказался тщательно укрыть под его огромным пиджаком. Геняра же и не думал сопротивляться. Он встал прямо, выпятил грудь и начал жестикулировать. Пиэм опешил, и это было его роковой ошибкой.
- В соседнем доме окна жо-о-олты! – начал Геняра читать стихотворное произведение. Пиэм от звука его слов едва не выронил меч и схватился за голову, согнувшись почти пополам. От его духа не осталось и следа. – По вечерам, по вечерам, скрипят задумчивые бо-о-олты!
Пиэм упал. Пиэм свернулся клубком от жуткой мешанины чувств и образов, наполнившей вмиг его мозг, до того пустой. Пиэм продавил тихий вопль отчаявшегося имбецила, и вместе с ним провалился в пучину состояния, похожего на бред наркомана.
Геняра, только что применив своё звуковое гендзюцу, удалился, посвистывая.
А вокруг Пиэма вился холодный ветер. Он с трудом поднялся на ноги. Зимний ландшафт города, неожиданно заменивший радостные весенние сцены, раскинулся, насколько хватало взгляда. Шесть снеговиков окружали Пиэма, и они не выказывали никаких дружелюбных намерений.
- ЫА-А-А! – крикнул на них Пиэм, чтобы отогнать. Он всегда так поступал в любых ситуациях.
Снеговики молчали и лишь покачивались на коротких ногах.  Тогда, недолго думая, ибо было нечем, Пиэм размахнулся мечом-палкой и одним ударом перерубил пополам всех своих противников. Однако зловещие фигуры не желали сдаваться, и на месте каждого из снеговиков выросло ещё по два. Не ведая страха, мститель с зелёным потоком создал двух клонов. Ввиду такого малого количества, они были достаточно умны для того, чтобы ударить рукой вперёд, и тут же пошли на врагов. Но Пиэм схватил их за ноги, поднял в воздух и начал размахивать ими, поражая снеговиков. Клоны скоро испортились от частых ударов, и в дело снова вступил верный портфельчику меч. Он клал медлительных снежных идиотов сотнями, их останки образовали вокруг него нечто наподобие крепостного вала.
Сторонний же наблюдатель мог лицезреть сцену избиения имбецилом с палкой нескольких урн. Имбецил забавно кружился на месте и скоро зарылся в землю на полтора метра.
Но вышел на поле брани огромный снеговик, не чета своим слабым слугам. Он встал на месте и раздулся до колоссальных размеров, смотря на Пиэма глазами-угольями. Бравый Сервитор портфельчика прыгнул с места прямо на противника, по пути заряжая потоком меч. Никто из дебилов или санитаров не выдержал бы такой удар, какой Пиэм направил на предводителя снеговиков, но на этот раз враг даже не пошатнулся. Опешив, Пиэм сказал «ДЭ-ЭЖЬ!» и использовал приём ближнего боя, заключавшийся в сосредоточенном выбрасывании руки вперёд. Снеговик стоял. Пиэм предпринял вторую попытку. Снеговик по-прежнему стоял. Тогда, собравшись с потоком, бравый мститель-дебил сцепил пальцы рук в замок и повторил предыдущее движение, прокомментировав его: «ШАРА-АХ!» Этот вариант «дыжь» способен был нанести впечатляющие повреждения, ведь в нём использовалась двойная сила зелёного потока, что, впрочем, ни для кого интереса не представляло. Интрига же заключалась в другом: для такого сложного кульбита Пиэму требовалось спрятать портфельчик, чтобы освободить руку. Он помещал его себе под пиджак, втайне прося у него прощения за причинённое неудобство. Там-то хозяин Пиэма был в безопасности. Или нет?
Комок снега отвалился от гигантского тела пиэмовского оппонента и попал ему за пазуху. Прямо к его властелину. Жуткая боль тут же пронзила всю хворую душу Пиэма, и он упал на холодную землю почти без сил. Мучась сознанием безграничности вины своей, он всё же помнил, что является ни кем иным, как мстителем. Превозмогая снеговиков, Пиэм поднялся на ноги и побежал, тряся мотнёй, к дому. Там он надеялся запастись новым снаряжением и нанести себе пятьсот ударов шнуром от утюга.
Папазоглушка-Раздолбай, возвращаясь со встречи, уже девять минут наблюдал противостояние Пиэма и большого дуба. После того, как первый нанёс последнему несколько бессмысленных ударов, раздался крик: «У него абсолютная защита!», а за ним последовал топот огромных ботов зелёнопоточного имбецила.
Пиэм нёсся на всех парах, перескакивая через то и дело открывавшиеся под ним провалы в снегу. Острые сосульки летели в него со всех сторон, иные даже пробивали пиджак. Вьюга норовила сбить его с ног и засыпать снегом, который уже не таял на лице дебила. Буря также вытягивала из него поток, он почти обессилел. Несмотря на это, он продолжал свой бег во имя властелина-портфельчика и кровавой мести.
Чудом Пиэм добрался до неприметного дома. Он, пренебрегая очистительным шлюзом, прося прощения у пораненного портфельчика, ввалился внутрь и упал без сил на ковёр. В дверь дунуло жутким зимним ветром, который осыпал внутреннее убранство жилища Пиэма снегом и ледяными иглами. При последнем издыхании, Пиэм залез в ванную комнату – самое чистое и безопасное место в доме. Гермодверь плотно держала напор бурана. Воин зелёного потока перевёл дух и с ужасом вспомнил, что шнурок для самобичеваний он оставил снаружи на растерзание вьюге.
Но ему нельзя было терять ни минуты! От его жизни зависела судьба портфельчика так же, как Пиэм зависел от его власти над собой. Он подковылял к стене ванной и хорошенько приложился к ней головой. В ответ электронный голос сказал: «Скажите пароль!» В ответ послышалось сдавленное «ЫА-А-А!»,  система защиты ответ приняла и тут же перед Пиэмом открылся стерильный тайник со снаряжением.
Первым делом Пиэм достал из него синюю, с красными полосками куртку и надел её поверх изорванного пиджака. Это была далеко не обычная вещь. Благодаря силе зелёного потока, она могла защитить носителя от любых атак поточных дебилов, что делало её бесценной. Не одну сотню походов за никами выдержала эта куртка. Ей нипочём были ни дождь, ни снег. Посередине её располагалась половина новогоднего шара, которая своими неизвестными свойствами и обеспечивала сопротивляемость потоку.
Затем он извлёк оттуда старые, весьма поношенные джинсы. Их ткань обладала такой прочностью, что даже игла санитара не всегда пробивала её. В комплекте с джинсами шли остроносые ботинки, которыми Пиэм заменил боты. Так он мог плыть, бежать и вращаться в воздухе намного дольше.
Следующей вещью, которую он вынул из тайника, стала голубая шапка с белыми полосами. Она плотно обжимала голову идиота со всех сторон и так предотвращала дезориентацию.
Неожиданно, в ванной стали появляться парящие в воздухе крупинки снега. Через пару секунд они уже вились вокруг Пиэма жутким вихрем, грозясь порезать его на куски. Геняра не обладал потоком, и куртка здесь была бесполезна. Дебил приготовился к худшему раскладу событий…
Остановившись в темном переулке опустошить свой мочесборник, Геняра не заметил прозахерака, занимавшегося войной с почтовыми ящиками неподалёку от него. Засмотрелся Геняра на бойца и нечаянно осквернил останки одного из ящиков, коих в тёмный переулок «для расправы» было натаскано огромное количество.
- Ты испортил мой результат! – закричал прозахерак, когда оглянулся  через неполных две минуты. – За это ответишь! ЩА ОТПИЖЖУ!
Полублок Геняра не имел шансов против такого умняги. И он решил применить единственную хитрость, которую знал:
- Но есть и Божий суд, наместники развра… -  и тут прозахерак собрался с мыслями, да и внёс коррективу в ход противостояния.
«Ыэх!» - энергично сказал он, гордясь своей неосознанной тупостью, что не дала ему попасть в ловушку. Он размашисто ударил Геняру, тот отлетел на существенное расстояние, ударился головой о бетонный забор и потерял сознание. Так он и лежал там, пока патруль санитаров не погрузил его в свою психмашину.
Гендзюцу отпустило Пиэма так же глупо и неожиданно, как и захватило. Не поверил имбецил своему счастью, когда злые снежинки исчезли навсегда. Торжественный момент прервал воображаемый голос портфельчика. Он хотел месть. Пиэм, повинуясь ему, разъярился ещё пуще и выскочил на уже весеннюю улицу через окно. Зелёнопоточный дебил ощутил срочную необходимость кого-нибудь побить.
Глава 4.
- Он приведёт нас к победе, - сказал Сард, ткнув своего белого козла в бок.
Животное-дебил ещё не утратило своих поисковых качеств, и по приказу «Ищи первое тело!» быстро отвело четвёрку шинобе к неприметному зданию на отдалённой улице. Вокруг здания бродили салаги, старшаки и качки. Один из них на свою беду привлёк внимание Сарда. Член Команды Шины-сенсэя подъехал на своём козле к жертве, схватил и поднял в воздух. Салага беспомощно замотал головой, заделал ножками и заголосовал ручками. Вид дебила в чёрном потёртом костюме с грубо намалёванной на нём цифрой, да ещё и верхом на козле-гиганте привёл его в священный ужас.
- Эй, что это у вас там? – начал допрашивать Сард, показав пальцем на здание.
- К-к-клуб, - робко ответствовал салага.
- А-а-а какой? – задал Сард стандартный вопрос любого идиота.
- «Ночная жизнь», - сказала жертва.
Сард ничего не мог понять в этом «беспонтовом» названии, сколько ни напрягал свой поток. Он приготовился сгусткануть неумного салагу, как вдруг тот поправился:
- «ПАШЛЫЫВТУ’УЙНЮ!»
Этот вариант угодил интеллекту Сарда, и тот уже было собрался продолжить допрос, но неожиданно перед ним возник быстрый Шина-сенсэй.
- Я посмотрел через их стены своим глазом, ДА-ТЭБАЙОО! У них есть то, что нужно повелителю. Идём!
- Оос! – похвалил его Сард.
Только он это произнёс, как кулак Шины стал приближаться к его лицу с драматической скоростью. К счастью, Сард успел закрыться салагой и особого урона не понёс. Невинная жертва же, переворачиваясь в воздухе, приземлилась лишь через перекрёсток от них.
- Это я говорю «оос», а не ты, ДЭ-БАЙОО! А теперь за мной, быстро!
И Шина-сенсэй увлёк за собой троих подчинённых. Фед и Свеклуто отставали, так как и на ходу продолжали бороться на руках. Дойдя до входа в достаточно просторный, как казалось снаружи, клуб «Ночная жизнь», Команда созвала экстренное совещание. Козёл с Сардом, как выяснилось, не могли войти в дверь, ведь клуб был рассчитан только на приём дебилов рангом не выше качка. Именно поэтому при попытке заехать внутрь воин потока трижды ударился головой о косяк. Было решено оставить его охранять вход вместе со своим питомцем.
Вошедшим шинобе сначала открылся вид небольшой прихожей, одна половина которой отделялась от другой загородкой из проволоки под напряжением. За ней находился гардероб. В нём висел всего один плащ, очевидно, давным-давно кем-то забытый. Ещё за барьером, в углу комнаты, за столом сидел необычный имбецил, с виду старшак, и пил чай с сахаром. Увидев троих гостей клуба, он встал, перемахнул через загородку и заслонил им проход.
Его лицо было сложно разглядеть с первого взгляда, поскольку несколько сложных линий, нарисованных на нём краской-гуашью, затрудняли дебилам их концентрацию внимания. Сам он носил занятный головной убор – платок с двумя острыми ушами наподобие кошачьих, который закрывал голову и шею сзади и с боков. Он выглядел достаточно широким, возможно, из-за объёмного свёртка за плечами. Его туловище и ноги также нельзя было увидеть под полами тёмно-синего плаща-палатки, что касался краями пола. Он обратился к новоприбывшим:
- Привет, я – Конкуро. Люблю проводить всякие конкурсы.
Шинобе смотрели с непониманием и молчали. Фед первым не выдержал тягостной тишины, подошёл к нему почти вплотную, сделал грозный взгляд и произнёс:
- Да у нас в школе и за меньшее из окна выкидывали!
Шина поспешил его оттащить и успокоить:
- Он просто поздоровался, не тронь его! – и, обращаясь к Конкуро: - Что ты здесь делаешь?
И тот объяснил достаточно связно, что он, пока его друзья где-то прохлаждаются, присматривает за клубом, сторожит гардероб и пьёт чай. А ещё он проводит конкурсы.
В доказательство этого, он снял со спины свёрток, раскрыл его и… И вылез из него сам. То есть перед шинобе предстало два совершенно одинаковых дебила.
- Если угадаешь с первого раза, получишь в подарок вентилятор, - произнёс один из них, - если со второго – можешь попить со мной чай.
Трое из Команды Шины-сенсэя стояли в замешательстве. Выиграть очень хотелось, но как это можно было сделать? Свеклуто, похоже, принял стратегическое решение и неожиданно ударил одного из Конкур кулаком в голову.
- Идиот, - сказал ударенный, стоя на месте.
Тут с ним начали происходить странные вещи. Его раскрашенное лицо, сохраняя отпечаток свеклутиного кулака, как будто разошлось по швам и его части стали осыпаться, как старая штукатурка со стены. Куски превращались в сахарный песок и ссыпались в горку под побитым дебилом. Когда последний кристалл упал с него, взору Шины-сенсэя, Феда и Свеклоголова предстала блестящая стальная бочка, в каких иногда хранят пиво. По бокам к ней присоединялось несколько гибких шлангов, кои неизвестным образом изгибались подобно настоящим рукам. Ноги у бочки тоже имелись, и тоже представляли собой шланги. Вместо головы у неё стояла труба от самовара.
Конкуро взмахнул рукой, и бочка убежала в угол прихожей, где прикинулась настоящей бочкой.
- Вы проиграли. Я мог бы убить вас, но я приготовил кое-что похуже этого. С этого момента вы – члены моего кружка розыгрышей. Нас теперь уже четверо!
Да, Конкуро был поточным дебилом с теми ещё странностями. Все силы он тратил на своё детище – управляемую бочку, которая вымогала деньги и убирала помещения. Иногда он, не без помощи друзей, покрывал её слоем сахарного песка и превращал в свою копию, чтобы получилась хорошая шутка. В клубе он работал временно, за три рогалика в неделю. При этом он умудрялся совершенствовать искусство конкурса, надоедая посетителям и атакуя непокорных бочкой.
Шина-сенсэй задал ему вопрос: не видал ли он в клубе необычного дебила? Конкуро ответил, что да, заходил один и выиграл чемпионат по настольному спрейстриму, распылив по столу и стенам банку соуса ударом руки. Ах да, ещё у них работает повар-качок, который может получать еду прямо из воздуха…
Шина немедля приказал Феду и Свеклоголову добыть повара. У того, что в оранжевом костюме, уже был заготовлен чёрный особопрочный мешок для имбецила. Они направились ко входу в главный зал. На прощание Конкуро предложил им в следующий раз поиграть с бочкой в карты, чтобы получить приз – тот одинокий плащ из гардероба, способный включать в мозгу обладателя режим Легендарного Дебила.
Из достаточно светлой, но тесной прихожей шинобе попали в тёмный огромный зал. Где-то далеко от них светлым пятном выделялась сцена, повсюду сверкали отблески цветных прожекторов. Их лучи казались почти осязаемыми в том плотном табачном дыму, которым был наполнен зал. Огоньки от папирос и сигарет мерцали повсюду. Лишь вблизи себя члены Команды могли разглядеть очертания веселящихся дебилов и девиц. Им было несть числа.
Первым сделал пару шагов вперёд Фед как разведывательный шинобе. В пиджаке зелёного цвета он выглядел весьма экстравагантно, находясь посреди разноцветной толпы народа, одетого в безумного фасона вещи, состоявшие в основном из открытых частей, сеток наподобие противомоскитных, ярких лоскутов и верёвок в сочетании с пальто и плащами, блестящими и нет, а также с невероятными головными уборами и причёсками. Весёлые посетители клуба, находившиеся вокруг Феда, тут же потянулись к его наряду руками, стараясь пощупать, ухватить его, и даже оторвать кусочек. Пиджак многие из них видели впервые в жизни. Сконфуженный шинобе отмахивался руками и силился взлететь, но его не пускали. Похожая ситуация произошла со Свеклуто в его первый день в школе Дембльстона.
Какая-то девица, которой по развратному виду впору было находиться в группе поддержки, возрастом не старше салаги, протянула к Феду руки, стараясь заполучить его себе в качестве свежего клиента. Её обильно накрашенное лицо испугало Феда, и он отбил её в сторону щитом потока. Толпа в недоверии отпрянула от него. Он поспешно вернулся ко входу, спрятавшись в темноте и дыму.
- У меня есть план, - молвил Шина-сенсэй, - Фед, ты делаешься невидимым и идёшь на кухню, ДЭ-БАЙОО! Ты, Свеклуто, идёшь на сцену и отвлекаешь их. Всё понятно, ДЭ-БАЙОО?!
Согласно левому глазу сенсэя, кухня с искомым дебилом располагалась в другом конце клуба. Фед, имевший в своём распоряжении технику скрытности, мог бы пробраться туда незамеченным, если б не колоссальное скопление посетителей, через которое протолкнуться не представлялось возможным. Конечно, он мог бы закинуть в них прожектор, но он решил послушаться командира и полез в невидимом состоянии по техническим конструкциям на потолке зала.
Свеклоголовый шинобе смело пошёл в самую гущу народа. Шина-сенсэй выделил ему для операции шоколадную конфету, самую что ни на есть настоящую. Эту конфету следовало бросить в центр толпы и вызвать переполох. Однако до важного момента ещё оставалось время, пока Свеклуто выходил на удобную позицию. На его пути его приветствовали одобрительными возгласами, похвалами его костюму и неистовым мяуканьем. Всё сильнее становился звук музыки, в котором соединялись сразу несколько песен. Шинобе подобрался почти к самой сцене, оказавшись в сердце этого столпотворения. Там надо всеми звуковыми дорожками доминировала одна, которая заставляла посетителей танцевать незамысловатый танец: махать ладонями у ушей, виляя при этом бёдрами.
Свеклуто заметил, что из уголка его рта течёт ручей слюны. Он слизнул его и ощутил шоколадный вкус. Через полминуты он взглянул на руку, в которой держал конфету. От ценного груза остался лишь фантик. Спохватился Свеклоголов, подумал: «Да я же съел ту вкусную штуку! Но я же не могу подвести своих друзей!!»
И он пробрался к сцене, на которую к тому времени вышли двое ведущих. Их уполномочил сам Глебка-Спопиёб, известный организатор всяких шоу, вечеринок, оргий, пати и прочих концертов. Один из ведущих был мужского пола, а другой женского. По крайней мере, на них была соответствующая одёжа. Зал взбурлил аплодисментами, топотом ног и громом голосов:
- И-мей! И-мей! И-мей! – скандировали все присутствовавшие, кроме Феда и Свеклоголова.
Ведущая засмущалась перспективы быть использованной посетителями и скрылась из виду. На её место из-за кулис выдвинули какого-то дебила. Увидев двух ведущих одного пола, толпа распалилась и заорала намного громче:
- И-мей!! И-мей!! И-мей!! И-мей!!!
К их чрезвычайному удивлению, на сцене вдруг появился Свеклуто, выпинав ведущих за её пределы. Всё притихло. Свеклоголов бешено складывал пальцы в различные жесты, выбрал наконец из них один, остановился…
- Дзюцу соревнования! – провозгласил он.
Что тут началось! Самая зверская смесь боевика, эротического фильма и записи со скотобойни не может передать и десятой доли того, что происходило в зале. Никто уже не плясал, все дрались между собой, каждый стоя сам за себя насмерть. Клочья ткани и клоки волос летали в воздухе, шипели сигареты и хрустели кости.
Луч света ослепительным мечом пронзил тьму, появившись из пролома в стене. Вслед за ним в клуб влетел Сард, галопируя на козле. Он ехал прямо по головам, щедро одаривая всех, кого не лень сгустками потока. Каждый сгусток очищал просторную полосу пола от дебилов и девиц, которые сталкивались друг с другом, летали кувырком и отскакивали в разные стороны. Козёл оглушительно заблеял, и многие, держась за уши, попадали на колени. Воспользовался Сард передышкой и направил животное на сцену, к Свеклоголову. К несчастью, по пути оно споткнулось, и ездок полетел через голову на пол. Почуяв свободу, давно не кормленный белый козёл схватил за одежду первого попавшегося дебила и начал её методично, но быстро пережёвывать и есть. Суматоха возобновилась.
А Фед тем временем достиг кухонной двери, отключил невидимость и беспардонно зашёл внутрь. Как будто поджидая его, в искусственном свете лампы на разделочном столе стоял толстый, не очень-то и качкообразный субъект. Его одежды имели лишь белый цвет: белый халат, белый фартук и белая поварская шапка до бровей. Глаза сверлили Феда презрением, показывая, что субъект относился к нему как к пище.
- Ты пойдёшь со мной! – сказал шинобе ему.
-Я – по-овар, по-овар! – заворковал в ответ дебил.
- Волею повелителя, полезай в мешок!
- По-овар!
Запас ума качка закончился, да от него большего и не требовалось. Он соскочил со стола и с безумным взглядом укусил себя за большой палец руки. Потекла кровь. Фед перекувырнулся в воздухе и стал ждать. Качок взмахнул пораненным пальцем, и тут же между ним и синепоточным воином из воздуха появился рак. Большой рак. Варёный, красный. Противник Феда стоял, сложив руки на груди, а рак зашевелился и, щёлкая клешнями, стал теснить шинобе.
Увернувшись от пары могучих выпадов, Фед сделал сложную вертуху, однако удар остановил панцирь ракообразного. Попытавшись пройти ему за спину, воин Команды Шины-сенсэя полетел на два метра в воздух. Клешня ухватила его за штанину и ударила о стену. Посыпались кирпичи и кафельные плитки, но Фед продолжал борьбу, не сводя глаз с самодовольного повара с необыкновенными способностями.
Щиты потока держали удары рака, но последний его ход, плевок кипятком, отнял у Феда немало энергии. Он вжался в углубление, проделанное им в стене при ударе в неё, и потерял всякую надежду на спасение.
С другой стороны кто-то заскрёбся, потом затих и неожиданно пробил стену, влетев в кухню. Свеклоголов пришёл как раз вовремя и сразу же попытался прибить повара, но тот, отмахиваясь руками, спрятался за хвостом рака. Угрожая противниками сокрушительным поражением, применил Свеклуто технику атаки па;ром. Животное, будучи варёным, выдержало эту нападку и развернулось носом к нему, освобождая Феда. Тот вцепился что было сил в рака и потянул на себя. Членистоногое разозлилось и, обороняя качка-хозяина, махнуло всем своим длинным телом. Двое шинобе разлетелись в разные стороны, проделав собою ещё две дыры в ненадёжных стенах кухни. Рак сграбастал воинов синего потока клешнями и изготовился их казнить. Балансируя на грани жизни и смерти, Свеклуто выкрикнул несвязные ругательства и засветился алым светом. Он освободил первый лист. Он сдвинул брови, сделал круглые невменяемые глаза и попытался руками разжать железную хватку рака. От такой тупой силы панцирь дал трещину, но умный рак в ответ сильнее зажал Феда.
- Э-ГЭ-ГЭ-ГЭЭЙ! – торпедой синей, ломая перегородки, брызжа слюной, появился на кухне Сард.
Он сделал сгусток потока размером со Свеклоголова и одарил им рака промеж усиков. Посланный этим импульсом назад, тот разбил последнюю целую стену, в предсмертной агонии отпустил своих жертв и беспомощно развалился в зале, при этом исчезая в воздухе. Качок укусил себя за большой палец другой руки. Заметив это, шинобе заорали Сарду:
- В голову ему, скорее! Скорее!
Ещё сгусток полетел в призывателя-повара, но на этот раз он не попал по цели, а покорёжил пол.
- ПРОМАХНУЛСЯ?! – разозлился Сард и метнул ещё два, приземляясь перед самым качком и готовясь его повергнуть.
- Ты умрёшь страшной смертью! – сказал с необычными для качка умом и расстановкой повар и окропил кровью участок пола.
В тот же миг из клубов дыма возник тапир. Настоящий. Шинобе не знали, что это был именно тапир, и приняли его за быка. От этого, тем не менее, легче не становилось– тварь рыкнула и понеслась прямо на Сарда. Ещё через секунду она бы его сбила, как вдруг раздался победный крик идиота.
- Дзюцу неожиданности! – это Свеклуто оттолкнул компаньона и пошёл с тапиром на столкновение лоб в лоб.
В любых других обстоятельствах Сард бы получил травмы, серьёзные даже для дебила, поскольку оранжевокостюмный умняга не успел бы воспользоваться техникой из-за слишком сложных комбинаций пальцев, задействованных в ней. Однако не стоит забывать, что «используя силу потока, всё возможно», а алый поток, который даёт хотя бы один лист Свёклы, могуч почти как Валентяга.
Пересилило дзюцу тапира, и исчез он, оставив повара безоружным. Он пытался вспомнить, как вызывать птицу для побега по воздуху, но оба больших пальца он уже использовал. Ему оставалось только сдаться на сомнительную милость победителя.
Его запихнули в мешок, мешок перекинул через плечо Фед. Пройдя по обессилевшим телам передравшихся между собой посетителей клуба, трое возвратились к Шине-сенсэю. А тот зачитывался своей новой книжкой «В последний раз у стойки в баре: 100 лучших рассказов».
- Шина-сенсэ-э-э-э-эй!!!
- Да, ДЭ-БАЙОО?
Этот диалог можно было бы считать довольно интеллектуальным и завершённым, заключающим смысл сам в себе, но Фед этот не ведал и продолжил разговор:
- Ты почему нам не помог? – обратился он к сенсэю.
- Вы могли справиться и сами. Это же было лёгкое задание! А теперь…
Он рассказал, что первое тело, то есть повар, станет Щедростью Валентяги. Оно будет показывать всем, как велик, добр и щедр повелитель школы «ЫЫЫВЕНЫААЗЫЫЫДЬ!», будет призывать из воздуха и пальца еду, питьё и дары, питая ими самого Валентягу и тех, в чьих глазах он пожелает увидеть безграничную благодарность за угощение.
Трепыхающийся чёрный мешок взвалили на козла и приказали животному отыскать повелителя. Шинобе попрощались с Конкуро ещё раз и на время покинули место, в котором они произвели опустошение. В зале едва приходили в сознание наименее пострадавшие дебилы, а на кухне лишь ветер свистал от дыры в стене до дыры в стене.
Глава 5.
Эти незначительные события, однако, не волновали всемогущего, несомненно импозантного, интеллигентного и великодушного ЕГО – Валентягу.
Обретя силу престижа, он провёл остаток дня, всю ночь и следующее утро в изучении новых способностей. Запершись в кабинете и получая комбикорм через трубу от солдат, он пробовал свои возможности.
Валентяга всегда желал иметь больше престижа, больше денег, больше чипсов. Почётное звание «Учителя Года», которое последний раз для него, и благодаря ему, добыли шинобе, стало лишь первой ступенью на пути к величию. И тогда, исполнившись амбиций, повелитель всея Дембльстонской земли сделал членов Команды Шины-сенсэя своей личной гвардией. Это не освобождало их от повинности, но делало Валентягу ещё престижнее. Он лично укусил каждого из них, таким образом поставив метку. Она знатно усилила шинобе, позволив им учиться больше и даже лучше. Нередко кто-нибудь из них ощущал по утрам, что его разрывает поток. Так за чуть большее, чем полгода, время они поднялись на семь левелов каждый и пока что застопорились. И от этого Валентяга стал ещё престижнее. Великая же жертва, которую утром принесли ради него подданные, одарила его совершенно невероятной, как уже было упомянуто, силой. Он смог использовать несметные запасы своего престижа так же, как некоторые дебилы использовали поток, а также обрёл дар членораздельной речи, для которой не требовался специальный переводчик.
Как только он выгнал всех из своего кабинета, Валентяга незамутнённым взглядом осмотрел свою обитель, в которой чего только не было. Многие из неизвестных повелителю предметов хранили в себе запас престижа, особенно те, что были выполнены из золота. Некоторые места стен закрывали красивые деревянные накладки, на которых криво висели ковры. Куда ни падал взор, всюду можно было увидеть разномастные часы. Валентяга желал, чтобы они шли так, как он захочет, и солдаты старательно исполняли его желания. Но это было не престижно. Престижным был фонтан ароматической жидкости, притулившийся в углу кабинета. Школьная доска, сплошь покрытая письменами престижа и заляпанная едой. Чистейший линолеум, чистотой с которым мог сравниться лишь пол в доме зелёнопоточного Пиэма. Два шкафа, большой и малый. Бочка с супом и серебристый половник. Растения, меняемые каждый месяц заботливыми солдатами гарнизона. Жемчужины коллекции - зелёная кнопка с изображением стюардессы и верёвка, ведущая прямо к Колоколу Неудовольствия.
Повелитель, замечтавшись, чуть не упал. И тут у него появилось желание высоко подпрыгнуть, ударив при этом подошвами ног друг о друга. Это и сделал он. То, что произошло дальше, потрясло его так сильно, что он затрясся. Валентяга смог увидеть абсолютно всё на шестьдесят метров в округе! Упоённый этим деянием, он повторял движение снова и снова, брызжа престижем. Он смог увидеть, как высочайший амбал испражнился на стену, как солдат за дверью испугался грохота из кабинета, какой жир сегодня оставляли для него в столовой и какую дурость писали про него его ученики. Впрочем, эта дурость повелителю понравилась, и он казнить их не стал.
Он только что испробовал «технику абсолютного любопытства», которую он сам порешил называть не иначе как «Антивирус». Глаза престижа и впрямь творили чудеса, рядом с которыми и не стояли фокусы Свеклуто и прочих баранов. Они имели способность передавать тончайшие оттенки настроения их обладателя, околдовывая тем самым любых слушателей или же отпугивая их со страшной силой. Помимо всего прочего, они соединялись посредством тёмных связей с любимой вещью повелителя – Колоколом Неудовольствия. Валентяга теперь мог позвонить в него из любой точки мира и призвать стада подчинённых к повиновению, поклонению и пожертвованию собой ради него. Он ощутил своё ультимативное превосходство, чуть не зазвонив в Колокол, но вовремя остановившись и пощадив город Дембльстон.
С каждой минутой управления новой силой, однако же, Валентяга мрачнел, как набирающий мощь смерч. Оглядывая имущество в кабинете, он понял, что у него совсем мало престижных вещей. Электрооборудование лучшего вида, манипуляторы «Надежда» для широкой ладони, лампы… Это всё было так мелко в сравнении с властью, величием и возможностями, даваемыми Глазами престижа. Но что, подумал Валентяга, может значить эта сила в сравнении с миром, который ему, Валентяге, принадлежит? Ничего. Его нынешний престиж – просто пылинка по сравнению с тем, которым он может завладеть. Может завладеть. И завладеет! Да! Существует только Валентяга, а Валентяга – это престиж. Существует лишь ОН, а всё остальное – вторично, всё остальное – лишь жалкий источник престижа, всё остальное – дело его рук и его разума!.. И он должен завладеть этим всем: престижем, вещами, умами. В его голове, аккуратно остриженной солдатом, родился план, который превзошёл своим размахом все его предыдущие замыслы и даже задумку Свеклуто, о которой тот когда-то рассказал Шине. Валентяга, как он решил для себя, соберёт олицетворения всех граней своего престижа и подчинит их себе. Тогда, обладая невообразимым запасом престижа, он создаст ещё более мощную технику, чем нынешние Глаза. Ей он получит доступ ко всем благам, всем больным душам, к бесконечному источнику сил.
Одержимый таким хитрым, коварным планом, Валентяга придумал задания для своих шинобе, которые не заставили себя ждать и вскоре испытали на себе и Антивирус, и Глаза престижа.
Отдав приказы, Валентяга пошёл в столовую, чтобы посмотреть, какой эффект окажет на преподавателей его усиленная харизма. Эффект оказался потрясающ. «Комендантша» тётя Маша, обычно распределявшая всё между другими преподавателями поровну, не оставила им ни куска пищи, ибо узрела Валентягу с Глазами престижа и в повиновенческом экстазе свалила все ошмётки еды в одну кастрюлю. Кастрюля, обнимаемая повелителем школы «ЫЫЫЫЫЫВЕНЫЫЫАЗЫЫДЬ!», перекочевала за стол, где поддразнивала остальных аппетитными подтёками соуса по краю. Валентяга ел, не глядя в тару, ведь его взор переходил с одного преподавателя на другого, делая их подобострастными и восприимчивыми. Впрочем, никто не смел не воспринимать повелителя. Преподавательский состав делал комплименты ЕМУ дрожащим голосом, и это прибавляло престижа. Однако могли ли эти крохи сравниться с настоящим величием Валентяги? Ответ: нет.
После обеда, облитый очищающей водой из Бака Омовения, ОН устроился в прибранном кабинете и объявил по всей школе «час приёма». В эти три часа каждый ученик волей повелителя брал на себя обязательство принести ему купюру достоинством не менее пятиста. Нерасторопные перважи, салаги и старшаки скопились у металлической двери в кабинет повелителя. Тот сидел внутри и применял Антивирус, чтобы узнать, много ли накопилось посетителей и много ли он получит престижа столь неблагодарным путём, как взимание платы с учеников за тупо упавшее им на голову счастье.
По одному они входили, а выходили не всегда. Некоторые бедняги, чьи бумажки оказывались недостаточно хрустящими и цветными или же те, кто долго их искал по карманам, вылетали в окна. Они падали на весеннюю землю и благодарили повелителя за то, что он не позвонил в Колокол Неудовольствия.
Очередь дошла до двух дебилов, бывших совершенно неразлучными из-за того, что их рукава приклеились друг к другу, когда они занимались токсикоманией с секундным клеем, угорая. Они с опаской зашли внутрь. Солдат, стерёгший очередь идиотов, закрыл за парой дверь.
Когда один из дебилов протянул повелителю свежую, хрустящую купюру, тот посмотрел на него так угрожающе Глазами престижа, что оба ученика чуть не скончались на месте. Проблема заключалась в их числе.
- Вы мне сколько принесли? – гневно задал вопрос Валентяга.
- П-п-пятьсот… - ответил один из учеников.
- Ну, а должны были тысячу! Вас двое, вы понимаете это или нет?
- Так ведь т-только он-н х-х-ходит, - попытался защититься другой.
- Тысяча!  - исторг повелитель вопль.
И он развёл руки в стороны, направив ладони друг на друга. Они уже искрились престижем, в то время как Валентяга произносил обвинение: «Вы чего, бараны…» - здесь он переключил свой ум с речи на движение и хлопнул ладонями, от чего по первому этажу школы разнёсся оглушительный грохот, заставивший потерять ориентацию в пространстве даже самых крепких дебилов. Повелитель направил получившийся из пальцев клин на бедолаг-учеников и продолжил: «…деньги мне не носите!?»
Произошло страшное. Валентяга ткнул клином в сторону провинившихся идиотов, и из его пальцев ударила настоящая всесокрушающая молния престижа. Она божественным светом озарила кабинет и окрестные дома Дембльстона, рванулась вперёд и ударной волной смела двоих учеников, металлическую дверь и косяки, солдата, толпу имбецилов, уборщицу, часть лестницы, находившейся напротив кабинета повелителя, выставила запасной вход в школу и громовым раскатом прокатилась по улице. Валентяга, удовлетворённый, стоял у начальной точки этой «линии разгрома».
Он познал последний дар своих Глаз престижа – разрушительную технику дебила, которую он назвал «Тысяча» в честь памятного случая, произошедшего минут пятнадцать назад. Она оглушала врагов власти повелителя, а затем наказывала их, ударяя искупительной молнией очень сильно. Насладившись зрелищем уборки покалеченных учеников и нетрезвыми движениями контуженого солдата, ОН принялся обдумывать план овладения ещё большим количеством престижа и окружением себя сияющим ореолом славы, который у него, следует упомянуть, имелся и так, но теперь казался слишком блёклым.
И он проводил время в поиске всевозможных регалий Глазами престижа и немедленном присуждении их себе. Он гулял по школе «ЫЫЫВЕНЫЫАЗЫЫДЬ!» и на каждом шагу очаровывал, рассуждал и рассуживал, применяя молнию престижа, или Тысячу. Когда прибыло первое тело, он поставил его себе в кабинет, никому не показывая и гипнотизируя взглядом. И это были лишь первые шаги.
Глава 6.
Скоротав ночь в гостинице, из которой они выгнали всех постояльцев, шинобе рано поутру вышли на поимку тела номер два. Они на удивление спокойно вели себя вечером, даже Сард и Фед не играли в футбол туалетной бумагой и не ломали кровати, - ведь им требовался отдых. Теоретически, вся жизнь дебила – отдых, особенно разума. Тем не менее, если они отдыхают всю свою жизнь, то от чего? Этот риторический вопрос нисколько не интересовал Команду Шины-сенсэя.
Солнце волею Повелителя только взошло над горизонтом, а они уже стояли у дверей здания гостиницы. На свист Сарда козёл не пришёл – видимо, он где-то задержался для того, чтобы насытиться.
Тем не менее, это была превозмогаемая трудность, и процесс поимки тел для Валентяги продолжился. В поисках следующей цели, шинобе пару часов бессмысленно слонялись по городу. Это шатание от одной улицы к другой продолжалось бы вечно, если бы Шина не активировал нечаянно свой глаз, пытаясь посмотреть рекламный ролик на экране, находившимся за стеной ущербного магазина.
Второе тело находилось поблизости. Или, по крайней мере, поблизости находилась вещь, которую можно было бы выдать за второе тело. Увлечённая азартом поиска, четвёрка дебилов понеслась в сторону жертвы, перескакивая через заборы, застревая в мусорных ящиках и спотыкаясь о поваленные фонарные столбы.
Они вошли в квартал странного вида. Дома здесь все как один выглядели заброшенными и лишёнными всякого убранства, даже стёкол в окнах. Через растрескавшееся покрытие тротуаров пробивались мощные ели, местами заслонявшие солнце своими лапами. Воздух в переулках застыл, не движимый ничем. Даже мусора не валялось под ногами. Шинобе достигли середины главной улицы, когда услышали шум.
Его издавал имбецил, разместившийся на соседней «поляне», окружённой елями. Он смотрелся не очень мощно, его движения направлялись каким-то весьма оригинальным образом, так, как будто бы дебил ломал себе позвоночник около четырёх раз. Его руки стремились загрести все предметы, которые он видел. Одежда путешественника, состоявшая из непромокаемой куртки и штанов, среди деревьев выглядела бы гармонично, если бы дело не происходило в городе.
В тот момент дебил занимался раскурочиванием ларька. Он оторвал часть металлической обшивки, запустил руку внутрь, достал еды и жадно пожрал. Шинобе этим было не удивить, и они, осмелев, полукругом подошли к цели. Свеклуто раскрыл мешок, держа его наготове.
- Привет! – сказал дипломат Фед.
- Р? – озадачился дикий идиот.
- АЫЫ! – заговорил с ним Фед по-другому.
- А-а-а, здоро;во!
- Ты здесь чё делаешь?
- Я?
- Ты-ы.
- Я здесь жру.
- А хочешь ОЧЕНЬ много жратвы?
- Хочу! – быстро согласился необычный дебил.
- Тогда полезай в мешок!
Дебил озадачился и, помолчав, ответил:
- Не знаю, видно ли вам, но я не хочу лезть в мешок…
- А придётся!
- За мной сейчас погонятся идиоты. Посмотрим, смогу ли я убежать от них, - сказала жертва, как бы комментируя разворачивавшиеся события.
Эта не по уму длинная фраза отнюдь не порадовала Феда и остальных. Свеклоголов громко заржал, катаясь по земле и указывая пальцем на дикого дебила. Трое других шинобе попытались окружить будущее второе тело Валентяги, но их тактический гений оказался неспособен на такую сложную операцию. Отпихиваясь друг от друга, они упустили момент, и жертва выскользнула из ловушки имбецилов. Тут уж Фед не стал медлить и запустил коронную вертуху.
Не успел он пролететь и метра, как упал на землю. Дикий умняша загоготал. Разозлённый Фед, чувствуя некоторую слабость и недоумевая, что, впрочем, для него было обыкновенным, замахнулся щитом потока на наглеца. Наглец с тупым хохотком подставил голову прямо под него, произошёл удар. Щит исчез, а синепоточный дебил в изнеможении покатился по земле.
-  Как вкусно! – забавным голосом пояснил дикий идиот.
Сард и Шина, до этого стоявшие, подобно баранам, бросились спасать Феда. Один из них сосредоточенно сделал в руке сгусток потока, а другой кинулся взрывной банкой в супостата. Супостат, недолго думая, ухватил банку зубами и почти уже проглотил, как произошла детонация.
Нисколько не повреждённый дебил похрустел осколками стекла на зубах и заявил:
- Это можно есть!
К тому времени Сард уже скрутил сгусток размером со среднюю психмашину. Он подлетел в воздух и приступил к наведению на цель, недвижимо вставшую на расстоянии в пять метров от него. Шина-сенсэй отчаянно дёргал подчинённого за штанину, чтобы тот оборачивался быстрее. Наконец вняв его действиям, воин синего потока, размахнувшись, фуганул своим безумным оружием по продолжавшему стоять имбецилу.
Удар такого сгустка потока мог запросто пробить брешь в чём угодно, кроме дикого дебила. Когда край синей светящейся сферы приблизился к его голове, он уверенно подался вперёд и куснул её. Мгновенно весь шарик засосало в его глотку. Сард уже собирался выразить удивление, когда ощутил накатившее на него бессилие и рухнул на землю.
Шина-сенсэй последовал канону дебильного боя: «не атаковать всем вместе». Только он увидел, как упал Сард, как тут же сорвался с места и зигзагами понёсся к врагу. Шине уже стало ясно, что дикий придурок каким-то образом может вбирать в себя поток своих противников, почти убивая их таким образом. Значит, он мог стать отличным вторым телом Валентяги. Хотя сначала его требовалось победить.
Следует сделать оговорку, что способностью поглощать энергию, при этом противореча всем законам физики, мира и здравого смысла, обладал также и Валентяга. Именно для овладения неимоверным количеством престижа, денег и прочего он устроил колоссальную жертву, участвовал в соревновании «Учитель Года» и совершал прочие подвиги. По логике вещей, которой на планете Скетч являлась логика Валентяги, имевший почти такую же способность дебил, с которым столкнулась Команда Шины-сенсэя, должен был быть уничтожен как тот, кто украл у повелителя школы «ЫЫЫЫВЕНЫАЗЫЫЫДЬ!!!» его технику ведения баталий. Жизнь могла быть дарована дикому идиоту только в составе тел Валентяги. Сам он не осознавал этого, равно как и величия Валентяги, и потому продолжал сопротивляться достаточно глупым, но из ряда вон выходящим образом.
Шина-сенсэй занёс для удара правую руку и включил глаз, готовясь повергнуть противника. Только он приблизился к нему, как ноги его заплелись, он поскользнулся и зарылся головой в пыль у ног непоколебимого пожирателя потока. Запятушки в глазу у него тоже заплелись, едва не ослепив его.
- Я сделал всё, что мог… - прохрипел он. – За это мне потребуется… неделя в больнице.
Свеклуто оправился от смеха, и ему вздумалось оценить обстановку. Трое его товарищей еле перебирали конечностями, лёжа на земле. Ели безразлично качали вершинами. Дикий имбецил пускал слюну изо рта, медленно размышляя, кого бы ему съесть первым, чтобы выжить любой ценой.
«Мои друзья в опасности», - неожиданно ясно пронеслась мысль в малиновой голове, - «я должен помочь им!»
Помня уроки прежней битвы, он сделал шаг вперёд, окликнув врага и сказав ему, что он ещё пожалеет. Затем Свеклуто зарычал и очень сильно укусил себя за большой палец правой руки. Полилась кровь, и Свеклоголов, волнуясь, как бы не допустить ошибку, разбрызгал её вокруг себя полукругом, после чего взмыл в небо. Обратно он спустился головой вниз, выставив перед собой наложенные одна на другую пятерни. Он упал в полукруг, и это сопровождалось чудовищным грохотом.
Свеклуто искренне верил в то, что это вызовет тапира или хотя бы гигантского рака. Увы, ни одно из этих животных не появилось, но подмога и вправду пришла.
Ломая ели своей психмашиной, одинокий санитар-патрульный явился на зов. Он проезжал мимо и увидел разъярённого дебила, укусившего себе палец и ударившего ладонями оземь. Решив усмирить его, служитель карательной психиатрии невольно пришёл к нему на помощь. Ближе всего к нему стоял дикий идиот, который давал шёпотом какие-то пояснения касательно создавшегося положения. Санитар подскочил к нему и уколол «в четыре точки». Дебил обмяк и присел. Спаситель Команды Шины-сенсэя повернулся к Свеклоголову, чтобы выяснить, в чём дело. Он успел увидеть только оранжевый вихорь, который с криком «У!!!» сбил его с ног подкатом. Далее санитар был хорошенько побит комбинацией ударов, завершившейся пинком в воздухе.
Когда человек повис без сознания на ближайшей ели, Свеклуто засунул успокоенного идиота в мешок. Идиот должен был стать Побором Валентяги, то есть собирать престиж, деньги и продукты во имя повелителя, отнимая их у учеников и преподавателей, а также находя в дикой природе. Его способности обеспечили бы хозяина Дембльстона постоянным притоком силы.
Потом Свеклоголов порылся в сумке, извлёк неведомую снедь и накормил ею ослабленных друзей. Поток медленно возвращался к ним. К счастью, скоро подошёл сардский козёл с грузом из четырёх булочек. Такая стимуляция не оставила дебилов равнодушными, и они, восхваляя Валентягу, встали на шаткие ноги, закинули на животное чёрный мешок.
Пришло время отправиться дальше.
Глава 7.
- Пора с этим заканчивать, - сказал в заключение краткого предисловия к своей речи полковник и пытливо оглядел подчинённых.
Они чувствовали себя весьма неуютно в кабинете командира, располагавшемся на восемь этажей выше земли. Кроме стола, кресла и вместительного сейфа комната ничего не содержала, и её голые стены как бы давили на сознание тех, кто в ней находился. Нынешнего владельца кабинета, Надзирателя Седьмого округа, в который входил в основном Дембльстон, это никогда не волновало. Особенно теперь, когда его мысли были поглощены принятием решения в критической ситуации.
Чтобы облегчить выполнение задачи, он без колебаний передал свои соображения подчинённым.
- Это начинает угрожать нашему положению во всём округе, повторяю вам. Посмотрите. Сначала эти их состязания: «Скул-волейбол», «Всех удиви!» и другие. Вы читали отчёты и знаете, что там происходило. Это ещё куда ни шло. Так, теперь «Учитель Года». У нас есть масса сведений от наблюдательных групп, да и не только от них. Тогда мы могли видеть, как один дебил сосредоточил в своих руках доселе невиданное количество власти. А теперь?! Что теперь? Час назад возвращается капитан Миров и докладывает мне, что эта самая группировка… из той, так сказать, школы, да… собирает для своего властителя чёрт знает какую силу! Не хватало нам этой четвёрки, так теперь там целое царство больных поднимется! И что самое паршивое, коллеги, так это то, что если сейчас мы не можем им что-то противопоставить, то тогда мы потеряем последнюю надежду удержать округ. Подведём наших людей и в других округах. Подведём тех, кто нас сюда отправил. Какие предложения есть?
Несколько минут все тягостно молчали. Полковник сел в кресло, спиной к окну, и тоже задумался, надеясь, что не ему придётся нарушать тишину. В конце концов, один из людей в белых халатах попросил разрешения задать вопрос.
- Почему мы не можем просто взять и усмирить их? Сколько я был здесь, я помню, что до сих пор нам это удавалось.
- Не можем, - ответил полковник с видом, как будто бы он всегда ожидал этого вопроса и готовил на него ответ, - потому что не можем. Силы мало. Вот ты сам, майор – сколько у тебя за последний месяц потеряно состава? Десять процентов? И это только при патрулировании улиц. И это не только у тебя. А теперь представьте все, что будет, если мы, даже успокоив ту четвёрку дебилов, сунемся в их самое логово. Ничего хорошего. Тут же появятся решительно настроенные больные. Отовсюду.
-  То есть, - стыдясь, что оборвал старшего, сказал один из подчинённых, - мы не можем взять их, пока у них находится тот… Валентяга?
- Именно. Он для всех них как икона. Правитель, как бы нелепо это ни звучало в наших условиях. А теперь он ещё и наращивает свои силы. Но ведь нужно что-то ему противопоставить… Нужно…
- Мы можем попросить подкреплений у Восьмого округа.
- Восьмого? Да… Народу дофига, а ведь тоже все повязли. Один их Эдя чего стоит. Уже годы гоняются за одним пациентом.
Один из майоров вставил слово:
- Может, ему какую конкуренцию создать? Валентяге. Привезти какого-нибудь буйного правителя с подданными, и пускай передерутся между собой. Город, конечно, порушен будет, но нам не привыкать. Зато восстановится равновесие, и нам не придётся прилагать таких уж больших усилий.
Полковник, опустив глаза, вновь погрузился в раздумья.
- Дело сказал майор, - заключил он. – Надо нам кого-нибудь ещё, да, надо. Вот что… Я свяжусь с начальником Четвёртого округа, того, который на Островах, и потребую отдать мне команду буйных больных, таких там полно.
- Позвольте порекомендовать одних, полковник? – спросил доселе молчавший офицер, более опытный санитар, чем остальные.
- Позволяю.
- Я слышал о банде с названием… так, постойте, название такое вроде «акация»… «Мимоза», если мне не изменяет память. Говорят, отменные бандиты, некоторых аминазин не берёт. По меркам пациентов, хитрые, амбициозные. Может быть, их к нам?
- Пожалуй.
- Кстати говоря, один из их разведчиков уже в городе.
- Вот как? – удивился полковник.
- Так точно, и он у нас на нижнем этаже.
- Неплохо. Не проводите меня на нижний этаж? Я кое-что придумал… Остальные могут быть свободны.
Полковник и опытный советчик, находясь на безопасном, штабном уровне больницы, без труда достигли хорошо защищённой кабинки лифта и отправились вниз. Там, куда они ехали, содержали только самых буйных идиотов.
Когда подъёмник остановился, оба санитара ощутили инстинктивную дрожь от близкого присутствия махровых имбецилов. Так страшен был нижний этаж, что даже Сард и Фед не дотягивали до его обитателей по уровню идиотизма. Тройные шлюзы открылись, и в нос санитарам тут же ударил сильный запах усмирительных медикаментов. Они стояли в начале полутёмного коридора, стены которого носили следы многочисленных неистовств пациентов. Даже турели, поливающие холодной водой идиотов, не могли иной раз сдержать их гнев. Или радость.
Двое подошли к одной из толстых дверей с бронированным устройством для подслушивания, за которой томился обещанный разведчик. За дверью звучали два голоса. Один говорил:
- Доктор, скажите же мне, что со мной не так!!
- Хм, кхм, я подумаю…
- Доктор, я умру, да?!
- Нет, просто вы – алоэ…
- С ним разговаривает санитар? – спросил полковник.
- Нет, это он сам с собой.
За следующей дверью, которая была истинной целью визита полковника на нижний этаж, находился санитар. Настоящий. Почти настоящий – деградировавший. Влияние планеты Скетч в течение слишком долгого времени искажает восприятие мира нормальным человеком, помутняет его рассудок и делает дебилом. Вот и потребовалась санитарам помощь их бывшего коллеги, по иронии судьбы ставшего очень буйным идиотом. На него наложили «психиатрическую печать» - клочок ткани с поставленной на нём печатью. Она заставляла дебила думать, что он «запечатан» и не может больше дурить.
Перед тем, как решиться на рискованный шаг и войти в бокс к пациенту, полковник сказал, что он придумал отличную доработку к созданному плану уравновешивания сил. Он открыл дверь, из-за неё донеслось мычание дебила. В просвет опытный санитар увидел больного: на нём была замызганная форма сотрудника психбольницы с поставленной на ней печатью, а голову его прикрывало ведро с надписью «кухня» красной краскою.
Хитрый заговор назревал.
Глава 8.
Приключения дебилов продолжались и развивались, по их меркам, со скоростью заряженной потоком тележки с продуктами, несущейся по супермаркету.
Они углублялись в неизвестные им кварталы, и лишь козёл мог быть уверен в правильности выбранного пути. А шинобе волновались. Текла слюна из ртов. Улицы все как одна оказались бездебильными и безлюдными, едва ли не заброшенными. Яркое солнце делало тени резкими, пугающими имбецилов. Окна в домах были грязными, некоторым недоставало пары стёкол. Очевидно, никто давно уже не заботился об этих жилищах. Обитатели того района вообще очень редко посещали собственные квартиры. Они предпочитали ходить всегда большими группами, и каждый стремился выделиться из такой толпы необычной экипировкой, которая, хоть и была у каждого из них, желания выделяться не убавляла. При этом они старались меряться своим уровнем знаний, что вообще нехарактерно для дебилов. Когда наиболее умных побили и остались одни смышлёные, они изобрели другой метод определения статуса: количество вышеозначенной атрибутики на одного дебила. Жили они большими собраниями в доме кого-нибудь одного из них. Когда место жительства превращалось в форменный свинарник, они шли к кому-нибудь другому из своей ватаги.
Шина-сенсэй мог чувствовать их присутствие, но никак не мог определить точное направление. Его больше беспокоило третье тело Валентяги, расстояние до коего стремительно сокращалось. Члены Команды Шины-сенсэя крепились, ожидая увидеть страшного идиота. Но вот козёл указал им на последний отрезок пути, развернулся и побежал с грузом обратно в школу. Шинобе, подрагивая в идиотских конвульсиях, вошли во двор одного из покинутых домов, широкий, как пустырь.
- Есть кто? – крикнул Шина.
 - Ага, - послышался не очень то и дебильный голос.
Вслед за ним появился старшак, выглядевший довольно безобидно. Шина-сенсэй осадил трёх друзей, уже начавшихся выстраиваться в боевые порядки. Свеклоголову он приказал очень скрытно засесть за урной и наблюдать. Сард получил указания стоять на месте и в случае опасности метнуть камень в урну, за которой сидел Свеклуто. Феду сенсэй поручил охрану самого себя.
А сам он намеревался пойти на уж совсем неприсущий обычному имбецилу ход. Он завязал разговор со старшаком, надеясь обмануть его и заманить в мешок. Вообще-то Шину глодало некоторое сомнение по поводу того, насколько подходящим окажется это тело для повелителя, но он пытался устранить его, ибо воля Валентяги исполняется без колебаний.
Показывая собеседнику булочку, он втолковывал ему, что сейчас ему может быть открыта дорога к власти, славе и богатству. Тот, похоже, купился на обещания и закивал головой в угрожающем темпе. Сард всё это время внимательно следил за разговором, ловя каждое слово и каждый звук. Вот Шина-сенсэй сказал:
- Тогда полезай в мешок!
- Ага-а, - ответил старшак и сделал шаг вперёд.
И тут в незадействованном мозгу Сарда произошла какая-то неведомая миру реакция. Он, дёрнувшись, швырнул камень в урну. Раздался звенящий, долгий звук. Жертва дипломатии уже поставила одну ногу в мешок, как вдруг была поднята в воздух ударом оранжевокостюмного старшака, пришедшего на зов о помощи. Завертевшись подобно пропеллеру, будущее третье тело повелителя отлетело в стену дома. Посыпались кирпичи.
- Он не обиделся? – задал риторический вопрос Сард.
Он хотел поднять руку и помахать пострадавшему идиоту, но рука его не послушалась. Он медленно скосил глаза на неё и обнаружил, что она двигается, но с большим запозданием, как будто Сард из старшака превратился в атлета.
Подобный молнии, сверху спустился ударенный дебил. Ему удалось внушить Команде Шины-сенсэя мысль о том, что он может замедлять время, и его противники, так неосторожно напавшие на него, послушно стали двигаться очень вяло. Надвигалась расправа.
В любой ситуации Шина использовал шининган. Вот и теперь он принял самую неудобную позу, какую мог, сложил пальцы рук вместе и приготовился к битве. Точнее, начал готовиться, борясь с замедленным временем.
- Защищайте Шину-сенсэя! – возгласил Фед.
Этот призыв дошёл до дебилов с некоторым опозданием, когда чудной старшак уже увернулся от нескольких ударов Свеклуто и очень быстро долбанул его в ответ. Фед, идя на помощь, взлетел, надеясь протаранить головой врага. Вопреки самым смелым предположениям, тот увернулся ещё до того, как его достиг воин синего потока. Эффектно вписавшись в потрескавшийся асфальт, шинобе постарался закрыться от будущих атак щитом. Он вытянул непослушную ладонь вперёд, и по её контуру начал медленно вырастать синий полупрозрачный экран. Старшак-вражина перегнулся через ещё не образовавшийся щит и достал Феда кулаком по носу. В это же время Сард запустил сгусток потока. Оппонент посмотрел на то, как он неспешно летит по воздуху, сделал небывалую мину, сказал «Э-э-э!» и закрылся Федом от атаки. Тот ещё не успел убрать свой щит и таким образом погасил атаку. В следующее долгое мгновение он полетел против своей воли в Сарда, которому не хватало скорости убежать от живого снаряда. Произошло столкновение, и оба распластались на земле.
Ситуация складывалась не в пользу шинобе. Ещё удар – и падёт Шина-сенсэй, а с ним провалится и миссия. Гнев Валентяги будет страшен. Мир погрузится во тьму его неистовства, небеса разверзнутся, земля раскалится и туалеты перестанут смывать воду. Следует заметить, что в Дембльстоне почти ни одно сантехническое устройство не работало правильно. Тем не менее, это не волновало ровным счётом никого.
События приняли неожиданный оборот, когда несколько точек на шее Сарда, Феда и Свеклуто начали кровоточить. Это была метка Валентяги, когда-то поставленная на шинобе с помощью укуса. И сейчас она пришла в действие. Как могли, поднялись трое членов Команды Шины-сенсэя с земли и разом бросились в атаку. Коварный враг, заставивший их поверить в то, что время замедлилось, пошёл навстречу, едва различимый в движении. Он сбивал воинов потока, падая им под ноги, а они перелетали через головы и снова бежали в прежнем направлении, не в силах изменить курс. Свеклоголов размахивал кулаками, подпрыгивал и бил ногами в воздухе, а хитрый дебил всё уворачивался и уворачивался, пока не подставил вместо себя буйствовавшего Сарда. Двое шинобе тут же избили друг друга, хотя целились по врагу. Фед же протянул руки к недоброму старшаку, чтобы схватиться за его одежду. Видя, что ничего не выходит, он решил изобразить вертуху, не переворачиваясь вниз головой, как он обычно делал. От таких движений у противника случился некоторый диссонанс, отчего он почесал в затылке. Тем временем кисти Феда с запозданием заграбастали его майку, а ноги начали раскручиваться, готовя удар. Из этого вышло то, что и Фед, и его антагонист раскрутились в воздухе с поистине ужасающей скоростью. Раны от укуса пылали, и шинобе ускорялся. Двое взмыли в воздух, достигнув уровня фонарного столба, что созерцал схватку с самого её начала. Барахтаясь, Фед нанёс запоздалый удар – выстрелил синим потоком из ноги. По нелепой случайности, он попал в столб.
Сард, очнувшись от серии ударов друга, поднял глаза. С неба прямо на него спускалось синеватое облако, внутри которого происходило бешеное движение по кругу. То и дело мелькала спина опешившего старшака, что мог замедлять время. Этот неистовый клубок очень жёстко приземлился на асфальт и распался на двух дебилов. Они получили знатные повреждения, но и не собирались останавливаться. «Оглушение», - подумали бы Сард и Свеклуто, если бы думали регулярно.

Красное сияние осветило двор битвы. Шина-сенсэй с открытой повязкой гимнастическим колесом приближался к цели – безымянному старшаку. Из его резких движений можно было понять, что имя старшаку очень скоро больше не понадобится. Он держал пальцы сложенными, при этом кувыркаясь вперёд. Подобравшись к дебилу и сравнявшись с ним в быстроте реакции, Шина произнёс ужасный приговор:
- В четыре точки! – и поразил врага санитарным способом.
Время для шинобе вернулось в нормальный ритм, а третье тело Валентяги впало в беспамятство и было помещено в мешок. Оно получило такой болезненный урок, что не забыло бы его за четыре тысячи лет. И эти годы ему суждено было провести в качестве Власти Валентяги, символизируя право повелителя школы «ЫЫЫЫЫВЕНЫЫЫАЗЫЫЫЫДЬ!!!» на управление мировыми процессами, даже самым непреклонным из них – течением времени. Являясь единственным умным старшаком, выжившим в Седьмом округе, оно могло убедить кого угодно в чём угодно – в этом заключалась его сила и цена. Валентяге будет приятно получить такое третье тело.
Шинобе вышли на пустую улицу, положили мешок на землю и стали ждать козла. При этом они смотрели на закат и спорили о том, будет ли такой же завтра.
А в это самое время ОН, приобретя второе дополнительное тело и поставив его в угол кабинета, призвал двух салаг-художников. Очаровав их Глазами престижа, Валентяга приказал нарисовать свой портрет. Салаги дрожащими руками принялись выполнять эту весьма настоятельную рекомендацию.
Когда шедевр был завершён, повелитель школы и Дембльстона, даже не смотря на него, приказал устроить парад в свою честь. Через пятнадцать минут, когда он попивал чай из брезентового шланга у окна, колонны меланхоликов в мусорных баках уже стояли в полной готовности. Метатель-херак нёс на плече огромный динамик, провода от которого тянулись к сводному хору дебилов. Никаких микрофонов не присутствовало в помине, и вообще динамик не работал. Он создавал атмосферу престижа и праздника. Позади рядов простых воинов стояли бывалые, обвешанные металлоломом и смолившие сигареты. У каждого в руках зажималась картонная труба, доверху набитая конфетти, серпантином и порохом. Главаря на параде не было. Главарём являлся Валентяга.
Он гаркнул что-то из-за окна повышенной степени защищённости, и блестящие массы нестройно, хотя и старательно, зашагали по пришкольному участку. «Сла-а-а-а-а-а-ав-ався-а-а-ааа!» - орал хор. Херак подпрыгивал и тряс мочесборником и динамиком. Меланхолики боялись кары. Бывалые засунули сигаретки в трубы, раздался нестройный грохот, и горящий серпантин пополам с туалетной бумагой и конфетти осыпал толпу, в которую медленно превращался парад.
Валентяга расслабленно наблюдал за этим. Он знал, что на таком уровне власти подобные почести не стоят ровным счётом ничего. Но этого было слишком мало.
Глава 9.
Шинобе провели эту ночь на чердаке здания, то и дело просыпаясь от гнетущего чувства пребывания в чуждом им районе. Козёл толи приходил, толи нет – этого они не запомнили. Когда наступило утро, мешок с третьим телом исчез. Надеясь, что его всё-таки утащил сардов питомец, шинобе таки перенервничали и пустились на поиски запасного тела. Это было мудрое решение – а вдруг одно из других тел сломается или Валентяге будет просто недостаточно основных?
Для начала, Команда Шины-сенсэя отправилась набрать нужные для задания вещи в близлежащий магазин. Предвкушая ограбление, они забыли об осторожности и шли по кварталу аки по собственной школе. Внезапно, они поняли, что, хотя и приблизились к пункту назначения, находятся в опасности.
Прежде всего шинобе глянули себе под ноги. Да, сам асфальт в этом месте был какой-то странный – его густо облепили разжёванные жевательные резинки. Это одновременно свидетельствовало о непосредственной близости магазина и заставляло насторожиться. В конце концов, воины синего потока догадались посмотреть вперёд.
Перед ними стояло нечто. Оно, или он, или она, молча смотрело на них одним глазом. Второй, завешенный волосами оригинальной чёлки, блестел стеклом покалеченных очков. При этом оно улыбалось. На голове у него была кожаная фуражка а-ля Мистер Мазохист. Само оно носило цветастую гавайскую майку и короткие шорты, поверх которых оно надело ещё одни, намного короче.
Шинобе посовещались и решили забрать это чудо планеты Скетч себе в качестве запасного тела Валентяги. Всё равно выбирать было не из чего.
Шина-сенсэй сказал:
- Полезай в мешок, ДА-ТЭБАЙОО!
Оно улыбалось. Тогда Сард небольшим сгустком потока снёс его фуражку.
Под ней оказалось неимоверное количество волос. Волосы, цвета почти как у Свеклуто, не только закрывали один глаз, доходя до плеч, но и собирались сзади головы в хвост, переходивший в косу, что находилась где-то за спиной.
Оно улыбалось.
Шина шёпотом произнёс:
- Я не могу понять, кто он, ДЭ-БАЙОО!
Ранг невозможно определить. Но что это значило? То, что встреченный шинобе субъект – вовсе не дебил, а какая-то девица?
- Па-арни, - произнесло оно с жеманной интонацией, – я – Эдуардо, но вы можете называть меня Дара!
Члены Команды Шины-сенсэя переглянулись. Это всё же был он, а не она.
- Так ты полезешь в мешок или нет? – разгневался Фед.
- А вы необычные ребята! Н-ну вы меня так просто не возьмёте! – манерно заявил Эдуардо и громко зачавкал.
Мозг шинобе отказывался вмещать столько информации.
- Па-арни, жевачка! – очень кокетливо сказал Эдуардо и, действительно, выплюнул на ладонь солидный комок жевательной резинки.
Он скатал его между пальцами, а в это время озадаченная Команда Шины-сенсэя придвинулась к нему на несколько шагов, чуя какой-то подвох.
Эдуардо вдруг кинулся жевачкой в доблестных охотников за телами Валентяги. Сард отреагировал и, поймав потоком комок у самого своего носа, бросил его обратно.
- Х-ХА! – и Эдуардо изощрённо подул на ладонь, которой лепил жевачку.
В то же мгновение прогремел взрыв между двумя сторонами, начинавшими маленькую войну. Это взорвался комок. Никому из четвёрки шинобе не доводилось видеть такое прежде.
- Сейчас вы увидите настоящее произведение искусства! – эта фраза должна была звучать угрожающе.
Шине, Сарду, Феду и Свеклоголову из произведений искусства были знакомы только надписи на стенах в туалетах школы, и ими овладела заинтригованность. Они подались вперёд. В этот момент Эдуардо ещё раз хакнул, и прямо под ногами шинобе стали взрываться засохшие жевательные резинки. Как оказалось, они стояли на настоящем минном поле.
Шина-сенсэй отчаянно уклонялся от расставленных ловушек, применяя глаз. Он хотел разбросать баночки с письменами идиотов, чтобы обезопасить пятачок асфальта вокруг себя, но опоздал – наступил он неосторожно не туда, куда следовало, и упал, держась за ногу. Сард предпринял попытку подтянуть к себе потоком ящик и встать на него. Он переусердствовал, деревянная конструкция развалилась, и ему ничего не оставалось делать, как подорваться на мине-жевачке. Фед взлетел и был сбит метко брошенным комком. Свеклуто прыгнул на стену, не удержался и упал на опасное поле, спровоцировав сразу три взрыва.
По желанию Эдуардо вакханалия прекратилась.
- А-адно движение и вы па-акойники, - выдвинул он ультиматум.
Шина держался за отбитую ногу. Сард замер. Фед изо всех сил старался вернуть себе ориентацию в пространстве.
Свеклуто исходил слюной. Он бурлил чувствами долга и отваги. Собравшись с силами, он выдавил жуткий крик:
 -ТЫ НЕ ПОТРОЖЕШЬ МОИХ ДРУЗЕЙ!
У него случилось поднятие боевого духа. Оря, он подпрыгнул и по дуговой траектории, сверкая большими, налитыми кровью глазами, полетел на Эдуардо. На лету он быстро, как мог, складывал пальцы в различные комбинации. Разумным с его стороны был и разворот ногами в строну врага, чтобы в случае неожиданной встречи не поломать себе кисти.
Целая туча маленьких комков понеслась на него, суля неминуемую гибель. И тут Фед, превозмогая, встрял между ними и Свеклоголовом, сделав огромный щит потока. Остановив взрывы, он пропустил оранжевокостюмного умнягу к цели.
Шина-сенсэй привстал, положив левую руку на повреждённую ногу. Сард, поднапрягшись, выдернул потоком все жевательные мины из асфальта. Почему-то он не догадался сделать это раньше. Командир Команды Шины-сенсэя снял защитную повязку.
Пока Свеклоголов летел на Эдуардо, он успел совершенно незаметно обойти его с фланга и занять позицию за его спиной. Ещё секунда – и заряд потока выстрелил из пальцев Шины в уязвимую точку врага. Дикого крика боли не последовало. Эдуардо повернулся к сенсэю и манерно произнёс:
- Праивный! Ла-адно, я сда-аюсь! – и сдался, поскольку был мазохистом.
Его засунули в мешок, который взвалил на плечи Шина-сенсэй. В конце концов, его вполне можно было предложить в качестве запасного тела.
Шинобе пошли по улицам, делая крутые повороты и надеясь, что вот сейчас появится белый козёл и укажет им, что делать.
Вместо него навстречу им вышла фигура в санитарской одежде. Команда Шины-сенсэя было приготовилась к бою, но санитар предупредительно поднял в воздух палец. В самом деле, он являлся не тем, кем мог показаться. Это был дебил-кирпич в белой имбецилозащитной одежде с «психиатрической печатью» на груди, поражающий объёмом мускулов и копной чёрных волос на голове. Он произнёс, держа палец поднятым:
- Я хочу что-то вам сказать…
- МЕ-Э-Э-ЭЭСТЬ!! – с этим криком откуда-то из тёмного переулка на него вылетел обезумевший Пиэм.
Он, замахнувшись мечом-палкой, сбил кирпича на землю и прибил. Нечаянно, его зелёный поток сорвал печать, и дебил заворочался под действием наступившей свободы. Тем временем, Пиэм, ярясь, раскрыл рот и прыснул в него струёй из баллончика зелёной краски «Монтана Голд». Такой шаг многократно усилил его, ведь на самом деле он сделал себе инъекцию потока. Да и даже если бы в баллончике была обычная краска, а там была обычная краска, Пиэму ничего бы не сделалось плохого. Так вот, тут же зелёное сияние вокруг его меча приняло новую форму, что свидетельствовало о реорганизации дебила. Волосы под шапкой у него встали дыбом, пробиваясь через ткань. Он громко ыакнул и пошёл в бой.
На него неслись два сгустка потока. И не думая спасать себя, он встретил их собою. К великому ошеломлению Команды Шины-сенсэя, куртка Пиэма поглотила удар. Выписывая мечом, ногами и головой страшные фигуры, он врезался в Сарда. К счастью, тот успел в последний момент отшатнуться в сторону. Шина-сенсэй бросился на Пиэма сбоку, но получил выстрел зелёным потоком от меча-палки, сделал кувырок назад и изготовился броситься ещё раз, но обзор ему загородил Свеклуто. «Дзюцу взрыва!» - заорал он и прыгнул на служителя портфельчика. Мощный взрыв, увы, не остановил Пиэма, защищённого курткой, и он перетянул малиновоголового шинобе мечом поперёк туловища. Сарда и Шину-сенсэя прикрыл огромным щитом потока Фед. Пиэм не стал хитрить и просто ударил по синей преграде. Она выдержала, но в ней образовалась-таки дыра. В неё расторопный Пиэм закинул своё послушное колесо от машины.
- Ыа тебе колесом!
Так он сказал, и колесо пришло в движение. Оно сбило Феда и навелось на Сарда. Жертва буйства Пиэма применила все свои умения, чтобы не повторить судьбу друга, и снаряд действительно отклонился от траектории полёта, отскочил в сторону и разрезал пополам фонарный столб. Сард зарядил самый мощный сгусток потока, какой мог, и отправил его в оппонента с близкого расстояния. Пиэму было хоть бы хны. Он отмахнулся от наседавшего Шины-сенсэя палкой, взлетел на пятнадцать метров вверх, сделал клона и швырнулся им в Сарда. К сожалению, попал. Воин синего потока повалился на землю от эпичности схватки. А Пиэм сделал ещё клона и приступил к мести над Шиной. Объект мести тоже не желал умерять пыл. Против него работало то, что теперь имбецилов с палками было двое, и каждый обладал достаточно хорошей сообразительностью. Шанс у Шины-сенсэя был один: попасть по нужному дебилу кулаком правой руки. И он постарался изо всех сил. Подскочив в воздух, он нокаутировал одного Пиэма. Разрываясь на части, он обдал командира шинобе зелёным потоком.
- Ошибся? Ошибся, ДЭ-БАЙОО? – с негодованием и удивлением произнёс он, посланный в землю взмахом меча-палки.
Месть почти состоялась. Заливаясь идиотским смехом, Пиэм стоял над поверженными.
Затрещал асфальт позади него. Грянул гром. Тень накрыла улицу. Поднималось более чем колоссальных размеров существо, сплошь изжелта-бежевое. У него отсутствовали всякие конечности. Больше всего оно напоминало арахисовую скорлупу с тремя орехами внутри. На «голове» чудища белым пятном выделялась одежда санитара, теперь больше походившая на маску. Разозлившись за испорченный триумф, Пиэм прыгнул и занёс верный меч-палку. Скорлупа ореха, и так находившаяся в постоянном движении, раздвинулась в одном месте и предательски зажала вошедший меч. Пиэм рукоятки не отпускал. Он пребывал на пике злобы и честолюбия. Живой орех затрясся, вытягивая из имбецила поток. Через пару минут он качнулся и отпустил бессильного и бесполезного теперь Пиэма восвояси, то есть в свободное падение.
Фед пересилил боль и оказал первую помощь Сарду, Свеклоголову и Шине-сенсэю. Понаблюдав за мучениями Пиэма, они вдруг с ужасом обнаружили, что существо смотрит уже на них. Свеклуто набрался смелости:
- Кто ты такой? – обычный вопрос, который дебилы задают любому неизвестному им предмету.
В ответ послышался глухой, хриплый голос:
- Я – Арахис. Нольлистный.
Свеклуто подумал, что ему не следовало есть всякую галлюциногенную дрянь.
- Я повелеваю, - продолжил Арахис.
- Ты врёшь! Повелевает только Валентяга! – воспротивились шинобе.
- Хорошо, - похоже, чудовище чему-то обрадовалось. – Я повелеваю тёмным потоком.
- Тёмным потоком? – повторил Свеклуто, не переспрашивая, но запоминая новое словосочетание.
Прилагая все возможные усилия для того, чтобы его речь стала понятна шинобе, существо, преставившееся Арахисом, объяснило несколько интересных вещей. Когда кто-нибудь сильно хочет власти, или булочек, или достатка, он производит тёмный поток. Тёмный поток поглощает существо и становится сильнее. Чем больше желание власти, тем больше сил оно получает. Этот доблестный воин Пиэм жаждал мести так сильно, что освободил от «психиатрической печати» личного прислужника Арахиса, а вместе с ним и само существо. Зелёнопоточный дебил произвёл много пищи для него, и посему был опустошён. Если бы не он, личный прислужник так и остался бы смирен и просто поговорил бы с шинобе на следующую тему.
Валентяга желал власти и престижа как никто другой. Его последнее желание, дополнительные тела, привело бы его к вершине славы и силы. Если Команда Шины-сенсэя его исполнит, то повелитель школы и Дембльстона сгенерирует невообразимое количество тёмного потока. Нольлистный тогда будет отменно накормлен. И поэтому он предлагает шинобе скорее завершить работу, чтобы заслужить его благодарность и обрести ещё большие левелы.
Шина-сенсэй и его подчинённые разом согласились. Гигантский живой орех покивал тем, что могло бы называться головой, и снова загрохотал голосом, исходившим неизвестно откуда.
- Свеклуто, а слабо тебе сразиться со мной? – сказал он.
- Что?! Мне слабо?!
Бешенство Свеклоголова не имело предела. Арахис довольно захихикал. Остальные шинобе попятились назад от такого психоделического зрелища, а Свеклуто с криком бросился на многократно превосходившего его размерами монстра.
- Ореховые пули! – заявил тот.
В его скорлупе открылось несколько отверстий, из которых полетели арахисовые орешки. Они больно щёлкали Свеклуто по малиновой болтушке и норовили похоронить под своим несметным числом. Один из них попал поточному дебилу в дыхательное горло. Он опротивился, закашлялся, плюнул, но ничего хорошего не выходило. Тогда он применил козырную карту.
Звериный вопль раздался из-под кучи орехов. По асфальту побежали трещины. Воздух заискрился кровавым светом. Вставала против Нольлистного огромная фигура, равняясь с ним ростом. Алый буран захлестнул улицы. Шинобе держались за столбы, чтобы не быть увлечёнными порывами ветра. Оранжевая куртка, выросшая пропорционально Свеклуто, блекла на фоне свечения, исходившего от его малиновой кожи. Капая из его широко и хищно раскрытого рта, слюна падала на землю и взрывалась и оставляла кратеры. Сосуды в его глазах казались пылающей сеткой, а зрачки, бывшие огромными, сузились, не оставив и тени прежнего обаяния. Над головой развевались восемь листьев.
Октодебил, рыча, замахнулся рукой и ударил Нольлистного в бок. Тот за секунду до этого успел придать своей скорлупе высокую прочность, и поэтому выпад имбецила оставил в ней лишь вмятину. Засмердело жжёными орехами. Алый поток, брызнувший при столкновении кулака с Арахисом в разные стороны, сносил этажи зданий и выкорчёвывал столбы. С восемью листьями ботвы Свеклуто, как и всегда, не мог контролировать свои силы, и поэтому причинял окружающим объектам едва ли не больше урона, чем самой цели.
Шина-сенсэй смог посмотреть на Нольлистного через свой глаз со стёклами из очков Геняры. Он крикнул изо всех сил:
- Свеклуто, просто ударь его по голове!
Ответом стал набор звуков, свидетельствовавший о том, что Свеклуто решил во что бы то ни стало продолжить показ своей силы и не бить противника по голове. Зрелище встречи дебилов можно было видеть за километр-полтора от места самой схватки.
Пренебрегая советом Шины-сенсэя, Свеклоголов пошёл на ураганный шаг. Он извлёк из одной своей руки шар незамутнённого алого потока Девятилистовой Свёклы, а из другой получил такой же, но состоящий из синего потока Команды Шины-сенсэя. Некоторое время он провёл, размышляя, что с этим делать. Додумавшись, он совместил два шара вместе и тут же проглотил.
Свеклуто надулся подобно Валентяге, исполнившемуся престижем. Свеклуто подпрыгнул в алом облаке. Свеклуто открыл пасть. Свеклуто ударил себя по животу. Свеклуто исторг изо рта сияющую стрелу энергии дебилов. Она пронзила Нольлистного насквозь, полетела далее, превращая всё вокруг себя в пыль, и упала, создав маленькое землетрясение.
Листья втянулись в голову, и Свеклуто уменьшился до обычного размера. Сард и Шина-сенсэй положили его, говорящего с самим собой в припадке, на плечи и поспешили удалиться с опасного места вместе с Федом, коему даровали честь нести мешок с Эдуардо.
Долго ли, коротко ли бежали они с места катастрофы, а только никак не могли покинуть незнакомые, пустые районы города. И права это сделать они никак не имели, ведь не собрали они ещё необходимое количество тел Валентяги. День клонился к своему неминуемому завершению, и шинобе очень желали встретить это завершение в каком-нибудь уютном месте.
Таковое скоро нашлось. Им являлся задний двор пустого склада, заваленный всевозможными ящиками. Синепоточный дебилы вышли на его середину, окружённую каменными стенами, и осмотрелись. Свеклуто слез с заботливых товарищей и тоже завертел головой.
Раздались свист и шуршание пластиковой одежды, за ними – топот ног. Это вызывало определённые подозрения. Спустя пару мгновений, слева и справа от группы шинобе появились соответственно двое дебилов.
Их одежда, так же, как и одежда Свеклоголова, выдавала в них чужестранцев. На них, всё равно что униформа, были надеты длинные чёрные полиэтиленовые плащи-дождевики. На этих самых плащах в некоторых местах яркими пятнами выделялись нанесённые красной краской капли и кляксы, символизировавшие цветки акации-мимозы. Первый, зашедший со стороны Шины-сенсэя и Феда, носил помимо плаща вязаную шапку, затемнявшую его и без того уж коричневое от солидного возраста лицо. На поясе у него висела стеклянная банка с пшённой кашей, из неё торчала большая деревянная ложка. Сам дебил имел широкое и крепкое телосложение. Второй, оказавшийся на противоположной стороне, рядом с Сардом и Свеклуто, головного убора не имел. Его волосы покрывал слой краски-серебрянки. Её подтёки виднелись и вокруг лба, и на самом лице, выражавшем крайнюю озлобленность. Из-за его спины торчала палка с тремя шприцами, привязанными один за другим на её конце подобно лезвиям косы.
- Мы из команды «Мимоза». Я – Кашуза, и я требую отдать нам вот того дебила, - сказал первый, тот, что в шапке, и указал на воина потока в оранжевом костюме.
Команда «Мимоза» занималась коллекционированием редких овощей. В их число входили, например, Однолистный Сахарный Тростник, не являвшийся, впрочем, овощем, и Девятилистовая Свёкла. Чем большим количеством листьев обладал поточный овощ, тем страстнее желала команда заполучить его себе. Извлечённый из Свеклуто овощ стал бы жемчужиной их коллекции. Что они станут делать дальше, если соберут всех, члены «Мимозы» не знали. Однако их нельзя было назвать неподготовленными. Тот, второй дебил, что пришёл вместе с Кашузой, имел при себе уже упомянутую палку со шприцами. Один из них заряжался галоперидолом, второй – аминазином, третий – сульфазолом. Вместе они представляли собой знаменитую «тройчатку», которая, будучи впрыснутой в кровь дебила, не оставляла ему никаких шансов на активный образ жизни в ближайшие часы.
- Мы его не отдадим! Ну, только если… за сто грузовиков с булочками! – вразнобой ответили члены Команды Шины-сенсэя.
- Это мне не по карману! – сказал Кашуза и нахмурился. Его напарник уже искусал себе губы в ожидании боя, и теперь его подбородок украшали несколько кровавых линий. Дебил с банкой ещё немного подумал и прибавил: - Тогда мы вас убьём, а трупы ваши сдадим за деньги.
-Заманчивое предложение! – съязвил Фед.
Остальных Шинобе тоже не совсем устраивало такое решение, и они разделились на две группы, чтобы устроить настоящее уличное побоище. Свеклуто и Сард взяли на себя идиота с тремя шприцами, а Шина и Фед – Кашузу.
- Дзюцу натиска! – выкрикнул Свеклоголов и рванулся в сторону покрашенного дебила.
А тот, не будь совсем дураком, подловил поточного воина и отпрыгнул в сторону. Свеклуто пронёсся мимо, как будто бы так и должно было быть. Не в силах свернуть, он врезался головой в стену. Его немного завалило посыпавшимися кирпичами. Сард тем временем парил в воздухе, обстреливая выбранного члена команды «Мимоза». Не давая шинобе прицелиться, он постоянно крутился, перебегал с места на место и норовил достать его своей необычной палкой. Сгустки потока летели мимо и постепенно превращали окружающие предметы в труху.
Фед, с криком «Я знаю, что с ним надо делать!» подскочивший к Кашузе, достал из кармана пуговицу и монету и постучал ими друг о друга, при этом издавая звук вроде «Ссс! С-с-с!». Дебил в шапке уже было повлёкся на такую хитрость, ибо охоч был до денег, но вдруг разглядел, что одна из монет на самом деле является пуговицей. Тогда он вернулся в сознательное состояние, быстро зачерпнул ложкой порцию каши и съел. Фед заподозрил неладное, но поздно – он получил сильный толчок в грудь и отлетел назад.
Шина-сенсэй двигался на максимальной скорости, как вдруг Кашуза с неожиданно мощной реакцией, приданной ему кашей, развернулся в его сторону и выпростал из-за пазухи швейную машинку «Зингер», переделанную дебилами в страшное орудие зла. Держа её, как автомат, дебил из «Мимозы» завращал ручку, она привела в движение дикий механизм, который с большой скоростью начал выплёвывать прочную швейную нить. На нити через каждые несколько метров располагались острые иглы. Шине чуть-чуть не хватило расстояния для сокрушения Кашузы – петля из нити перехлестнулась через его шею. Следующая заплелась вокруг ног. Сенсэя занесло, он пронёсся мимо дебила с банкой и  ударился о многострадальную стену склада. Кашуза не останавливался и продолжал работу. Иглы втыкались в кирпичную кладку, прижимая нитками командира шинобе к стене. Он превратился в кокон и был обездвижен.
Свеклуто отряхнул пыль и поднялся с земли. Недалеко от него Фед и Сард уклонялись от не в меру резвого серебристого имбецила. Тем не менее, он таки избрал Кашузу в качестве мешка для избиения. И вовремя! Когда дебил в шапке навёл своё страшное оружие на самого Шину, Свеклоголов уже стоял за его спиной и наводил на цель ногу. Получив очень сильный пинок под зад, Кашуза качнулся вперёд, упал и разбил банку со своей кашей. Видя катастрофу и крушение веры, он сказал прочувствованно:
- Ну всё, хватит с меня! Я ухожу.
И действительно, он ушёл в неизвестном направлении, бросив товарища. Шинобе с малиновой головой тем временем освобождал от пут своего наставника. Сард терял понапрасну поток, осыпая сгустками его своего противника – подвижного дебила. А тот охотился на Феда, размахивая грозной палкой о трёх шприцах. В критический момент, когда «тройчатка» едва не уязвила воина синего потока, он вспомнил о своей специальной способности.
Он сделался невидимым. С точки зрения физики это уже ни в какие ворота не лезло, да и не должно было. Невидимость Феда работала большею частью за счёт убеждения оппонента в собственной полной прозрачности. И дебил потерял синепоточного воина из виду. Он тряс крашеными серебристыми волосами, но это не помогало. Сард же замыслил ход конём и взлетел повыше, оставив товарища один на один с изумлённым идиотом.
Фед встал на руки и ударил врага ногой в спину. Напарник Кашузы заозирался и закономерно завертелся на месте, выставив палку-усмирялку против невидимого дебила в надежде попасть по нему. Шинобе отошёл в сторону, чтобы не мешать. Но вот шприцы встретились с деревянным ящиком и в нём застряли. Ещё более обозлился их обладатель и с криком «Чёртов сукин сын!!!» пнул преграду. Он носил на ногах, как и Свеклуто с Кашузой, кроссовки с обрезанными носами, и потому встреча его ступни с ящиком была особенно болезненной. От сильного чувства он бросил палку, повалился на землю и жутко заматерился.
Сверху ударил Сард усиленным сгустком потока. Злой дебил, получив этот снаряд, ввинтился в землю, потом как-то передумал и отскочил в воздух под острым углом. Он скрылся за домами.
- Вот так-то, - сказал Сард, потирая руки.
- Что это было, ДА-ТЭБАЙОО? – призвал Шина-сенсэй к ответу свою Команду.
- Они охотятся за Свеклуто! – вымолвил Фед.
- Так давайте выбросим его, ДЭ-БАЙОО! – Шина-сенсэй не заметил, что Свеклуто стоит в трёх шагах вправо от него.
- Нет, давайте лучше его спрячем, - предложил Сард. – Я кое-что тут придумал…
Глава 10.
Валентяга потянулся за чипсами через стол, схватил их судорожно и потащил к себе. Скользкая упаковка извернулась меж его пальцев и упала на пол. Валентяга с негодованием посмотрел на неё.
Дембльстон затрепетал в страхе.
Глава 11.
Бочка была очень неудобной в переноске, даже с двумя палками, приделанными шинобе к ней по бокам. Шина-сенсэй шёл впереди, всматриваясь пока только обычным глазом в сгущавшиеся сумерки, и нёс на спине мешок с Эдуардо. За ним плелись Сард и Фед, неся на себе бочку из-под какого-то напитка, возможно, пива. Когда в ней содержали напиток, если содержали, конечно же, она могла вместить поболе сотни литров. А сейчас… впрочем, об этом после.
Перспектива провести ночь без сна в уютном месте представлялась не очень радужной, но и не особенно мрачной. Шинобе просто шли вперёд по длинной и прямой улице в поисках новых тел Валентяги. Повелитель похвалил бы их за работу, выполненную досрочно.
Впереди, с боков и сзади одновременно раздалось шарканье множества ног. Конвой воинов потока остановился. Около пятидесяти субъектов в разнообразной и разноцветной одежде вышли из тёмных закоулков и окружили Команду Шины-сенсэя. Командир шинобе как парламентёр сделал шаг вперёд, а охранники Сард и Фед поставили бочку на асфальт.
Кольцо ещё немного сжалось. Очертания стоявших в первых рядах дебилов стали более чёткими. Их одежда изобиловала различными декоративными атрибутами. Из толпы выделялись, будучи, видимо, элитными бойцами, субъекты в чёрном. Почти у каждого имелась длинная полоса ткани, подобная ремню, тянувшаяся наискосок туловища и усеянная пёстрыми кусками металла.
Шина-сенсэй тревожно сглотнул. С ними не было Свеклуто, чья невероятно завлекательная внешность вкупе с интересной одеждой завоевала бы доверие этих коренных жителей отдалённого района. Тогда командир шинобе ступил на путь мирного общения и подтолкнул речь:
- Итаче! – начал он, переделав на пафосный манер слово «итак».
 Но один из толпы уже вынес приговор:
- Такие чудаки как вы позорят наше сообщ…
- Чё? – предупредительно задал вопрос Фед и сделал два щита потока.
Шина-сенсэй, поняв, что переговоры провалены, решил, что пришло время начать представление. Он снял повязку с левого глаза и сделал подшаг, чтобы с налёту атаковать врагов.
Коренные спешно поотстёгивали свои ремни и взялись за них, как за плети. Куски металла добавляли опасности этому оружию.
Но шинобе было не остановить. Их командир высоко подпрыгнул, и, готовя правую руку, вспомнил, что Свеклуто сидит в бочке и не может им помочь.
Свеклуто, сидя в бочке и слыша звуки разгорающейся битвы, вспомнил, что Сард что-то ему рассказывал про новые умения на десятом левеле.
Попавший в воспоминания Сард махнул левой рукой, и веером выпустил семь сгустков потока. Они разбросали некоторую часть нападавших, но не уняли их.
Тогда Сард вспомнил, как месяц назад шинобе играли в баскетбол и попутно разносили вдребезги спортивный зал. Фед тогда собирался бросить мяч в сломанное кольцо, но Шина-сенсэй помешал ему это сделать, силой глаза скопировав некоторые движения и совершив отбор. Феду это не понравилось, и он со злости пристукнул Шину щитом потока. При этом обезмяченный  шинобе вспомнил, как на Масленице он с другими членами Команды Шины-сенсэя рыл ходы в снегу.
Углубившись в сугроб и глотая снег, четвёрка отчаянно пробиралась под хлипким заграждением, что мешало дебилам без билетов проникнуть на место проведения праздника. Их задачей являлось проникновение точно в резервуар с мёдом, предназначавшимся для намазывания на блины. Сначала они немного промахнулись и прокопали тоннель в парк на другой стороне реки. Там они устроили игру в снежки, заряженные потоком. Повалив около пяти деревьев и подустав, они образумились. Следующий подземный ход привёл их точно во вкопанный в землю бак с мёдом. Шинобе приступили к его поеданию. В один момент Фед ощутил в себе так много силы, что с криком «Мё-о-о-од!!» пробил стенку бака и выкатился наружу по снежному склону. Санитары немедленно обратили на это внимание, и воину потока пришлось бы худо, если бы на помощь не подоспел Сард. Он выдавал себя за санитара, положив на лицо блин с проеденными дырками для глаз. Говоря, что это его пациент, он попытался увести Феда, да не вышло – магическим образом его обман раскрылся, и всей четвёрке пришлось удирать.
Удирая, Шина-сенсэй вспомнил, как ещё за месяц до того давал Свеклоголову почитать какой-то манускрипт из нераскрытых архивов мистического Геняры. Осилив несколько страниц, Свеклуто заявил:
 - Он такой же, как и я!..
К чему это относилось, осталось загадкой.
И неожиданно все четверо вспомнили под свистом плетей-ремней, что нехорошо засорять бой воспоминаниями. Они приступили к активным действиям.
Шина орудовал всеми конечностями, которые мог вспомнить. Врывающиеся баночки летели во все стороны, сея страх и беспорядок. Сард умело осаживал нападавших сгустками, иногда хватал потоком чью-нибудь плеть и забрасывал её на несколько метров ввысь вместе с обладателем. Фед выдавал вертухи, боксировал и оглушал щитами. На пару с Сардом он периодически таранил наседавших дебилов головой в полёте. Свеклуто перевернулся в своей бочке на другую сторону. Победа оставалась за шинобе.
Последних двух Шина нейтрализовал одновременным ударом ногами в воздухе, при котором он умудрился сесть на шпагат и поразить уязвимые точки дебилов.
Подоспел запоздавший козёл Сарда, взблеял и отчего-то залаял. Тут же он был наказан повинностью нести Эдуардо. Животное не огорчилось, а полезло к Сарду, боднуло его, сбив на землю. Затем оно развернулось и, сигналя различными звуками, повело шинобе к четвёртому телу Валентяги.
Их путь лежал по очередной тёмной улице до конца квартала, где неизвестный район граничил с дикими территориями. Тело находилось где-то там, на отшибе. Дело заключалось в том, что оно недавно сбежало из психбольницы и теперь направлялось в сторону жутко страшных лесов и глубоких омутов за пределами Дембльстона. Оно некогда являлось полноценным дебилом, к тому же, поточным. В один несчастливый для него день будущее тело Валентяги увидело Эдю-Кондрада, известного качка из другого города. Загоревшись идеей повторять его подвиги, оно забралось на высокое здание и прыгнуло с него вниз. Расшибившись чуть ли не в лепёшку, оно серьёзно пострадало и прошло курс лечения в оплоте санитаров. Там же ему поставили протезы рук и ног, которые он переломал при столкновении с асфальтом.
Шинобе дошли до края обрыва, с которого открывался вид на дикую территорию. Никого вокруг не было. Шина-сенсэй в темноте активировал свой шининган и повертел головой.
Дебил, цель Команды Шины-сенсэя, улучил момент и укусил два оголённых конца провода. Произошло замыкание, и засветили скрытые прожекторы на стенах домов. Шининган не смог приспособиться к такой резкой смене освещённости, и его обладатель с ругательствами судорожно прятал внезапно заболевший глаз под повязку. Дебил тем временем с диким хохотом вылетел из окна квартиры, в которой он сидел, и опустился перед шинобе. На нём были идиотские шорты ниже колен, прочный мочесборник и порванный больничный халат. Он замахал в воздухе руками, показывая свою кульность.
Пытаясь не отвлечь его от такого важного дела, Фед прокашлялся и сказал: «Полезай в мешок!» Дебил отвлёкся на него, захохотал ещё раз и вдруг, сделав переворот с прогибом, атаковал Шину-сенсэя. Тот взбудоражился и отскочил назад. Сард, обороняя наставника, применил сгусток потока и попал спортивному дебилу в ногу. К всеобщему удивлению, нога отделилась от туловища и улетела прочь. Поражённого дебила такой оборот не побеспокоил. Его другая нога разделилась на две части в коленном суставе, будучи протезом, и одна из них заменила потерянную в бою.
Дебил пошёл на укороченных ногах на Шину-сенсэя. Тот же получил помощь от Феда и теперь снова мог видеть окружающий мир. Командир шинобе яро напал на спортпридурка, но столкнулся с неожиданным сопротивлением. С неистовой скоростью вращая руками в локтевых суставах, цель отклоняла все атаки. Шина начинал уставать от пляски вокруг идиота, когда тот выкинул ещё одно колено. Его кулак отделился от запястья и, как самонаводящийся снаряд, направился в сторону Сарда.
Сард в это время жевал конфеты, и его от атаки закрыл Фед своим щитом потока. Кулак отскочил и унёсся куда-то в небо. Видя это, кандидат в тела Валентяги отбросил предплечья, присоединив оставшуюся кисть к локтю и при этом отбиваясь от шины, связывавшего его боем. Руки, вертясь в воздухе подобно бумерангам, сами собой нашли Феда и попытались сбить его с ног. Он защищался, метательные снаряды отскакивали и снова возвращались. Сард остался беззащитным и тут-то его настиг второй кулак.
Свеклуто, сидевший в бочке, слышал всё и кипел желанием помочь друзьям. Из бочки стали вырываться клубы пара и дыма. Наконец, крышку её сорвало, и она изрыгнула оранжевокостюмного шинобе.
Шина-сенсэй тщетно бил воздух. Обратившийся живым пропеллером имбецил с руками только до локтя и ногами только до колена ловко поднимался в воздух и примеривался, как бы ему удобней поразить противника.
Сард, теряя сознание, доел конфеты и ощутил, что это сознание пока что раздумало его покидать. Тут же под рукой оказался и Свеклуто. Посовещавшись друг с другом, пока их командир дрался с дебилом, двое воинов решились на хитрый маневр.
Свеклуто изловчился, достал из сумки пакет с макаронами. С криком «Поешь-ка раммэна!» он подкинул его вверх. В дело вступил Сард. Он порвал упаковку потоком и направил им же острые макароны в сторону спортивного идиота.
Похожий на ежа от воткнувшихся в него макарон, тот замотал головой. Затем качнулся в стороны и упал на Шину-сенсэя, проведшего против него уже шесть удачных комбинаций ударов. Масса дебильного тела поразила обладателя шинингана, и он едва успел ускользнуть из-под него.
Требовалось мощное успокоительное для имбецила. Осенённый идеей, Свеклуто взял в руку шарик от кровати с приделанными спиральками. Поток хлынул в оружье.
- РАСС… РАСС… РАСС… - готовился Свеклоголов к решающему действию.
Дебил в макаронах заворочался и попытался встать. Увидев это, Свеклуто ещё сильнее завращал шариком и закричал:
- РАСС… РАСС… РАЗ-ДВА-ТРИ!!
Всё встало на свои места. Водоворотом обрушиваясь на вражину, воин синего потока выставил вперёд страшную вещь.
Взрыв. Пыль. Вопль дебила. Радостный крик. Осколки во все стороны. Прожекторы гаснут, разбитые. Земля уходит из-под ног, образуется воронка. Шинобе спешно кидают части спортивного идиота в мешок. Следом за ними впихивается и сам виновник боя. Фед едва стоит на ногах. Сард потирает голову. Шипя, появляется тот кулак, что улетел в небо и почему-то попадает по Свеклуто. В последний момент он успевает схватить бочку. Он катится по обрыву, в темноте сначала различим только его белый воротник, затем вообще ничего, слышен только грохот бочки. Появляется козёл. Хватает мешок и уносит. Снова они одни. Хорошо, хоть в школе не гаснут огни, в том числе и от сигарет, а Валентяга пьёт чай на третий ужин.
Обретённое четвёртое тело должно было стать Силой Валентяги, карать его врагов и совершать спортивные и боевые подвиги во имя престижа.
Очнулся Свеклуто на дне бочага, в котором пролежал некоторое время. Поток спасал его, и теперь, когда ему стало холодно, он проснулся и вылез на сушу, с бочкой под мышкой. Наступил промозглый рассвет.
Слоняясь по кустам в поисках тропинки в Дембльстон, Свеклуто обсох и поел ягод, закусив сухими макаронами. Тут его ушей достиг странный звук. Кто-то неподалёку всхлипывал, при этом издавая звук, похожий на журчание воды. Свеклоголов проломился через заросли и оказался на поляне, посреди которой в окружении тумана на ящике восседал грустный дебил.
Нельзя было разобрать, какая на нём надета одежда. Причиной этому были шланги от душа в блестящей металлической оболочке, которыми он сплошь обернулся. Несколько рассеивателей висели в разных местах и торчали в разные стороны.
Зачуяв приближение Свеклоголова, этот дебил, едва не вывихивая пальцы, сделал несколько последовательных жестов. Визитёр насторожился – он думал, что так может только он сам. Как только последняя комбинация, сопровождаемая всхлипами, была завершена, один из душевых рассеивателей испустил множество могучих струй воды, поднявшихся вверх на много метров и оросивших поляну. Пара капель попала на Свеклуто. В тот же миг грустный дебил развернулся в его сторону и отчего-то захохотал, не утирая слёзы. Воин синего потока переминался с ноги на ногу. Постепенно хохот стих, и в звуковом сопровождении дебила снова стал доминировать плач. Решив, что он так поздоровался, Свеклуто сразу задал вопрос:
- Что ты тут дела-йэ;шь?
Дебил пустил ещё некоторое количество слёз, шмыгнул носом и молвил следующее:
- Я бестолково всматриваюсь в даль, за мною радость, впереди печаль…
- А, ну тогда я пойду, наверно…
Ещё несколько приступов рыдания.
- Оставайся со мной. Будем плакать вместе, друг мой .…
Свеклуто только по-идиотски улыбнулся и сел на бочку, готовясь понаблюдать за необычным имбецилом. Выяснив, что гость намерен остаться, тот завалился назад и громко заржал. Переведя дыхание, снова заплакал.
- Зачем тебе куда-то идти? Можно сидеть здесь, сиди со мной и грусти... - заговорил он.
- Но мне нужно идти, меня ждут друзья!
- Но вглядываться в даль...
- Но друзья!..
-...Но ангел падший, печально плача, тоскует, слёз не пряча!..
- ЗАТКНИСЬ, или пожалеешь, КАССО-О!!!
Дебил привстал и посмотрел на гостя с негодованием в покрасневших глазах. В нём победила холерическая часть темперамента, и он, не глядя, заскладывал из пальцев разные фигуры.
- Ты тоже так умеешь? – попытался Свеклоголов выправить диалог в сторону «Он такой же, как и я!»
Ему не ответили. Вместо этого одна из насадок для душа выдала одну сверхмощную струю, которая пробила плечо Свеклуто насквозь. Чувствуя, что ему сейчас придётся туго, воин потока в оранжевом костюме запрыгал по поляне, уворачиваясь от новых струй и пытаясь подумать над тем, что ему делать дальше. Пока что он мог перемещаться вокруг дебила, избегая попаданий.
Но сложились в новую невменяемую фигуру пальцы оппонента Свеклуто. Вода в рассеивателях зажурчала, фонтаном вышла на десятиметровую высоту и оттуда полилась в разные стороны, создав плотную кольцевую стену вокруг двух дебилов. Теперь Свеклоголову было не убежать.
Опять же, любой санитар, да и дебил мог бы проникнуть через эту капель, которая в сознании Свеклуто и его противника представлялась непробиваемой преградой. Всё дело заключалось в убеждении.
И неприятность произошла. Шина-сенсэй, Фед и Сард, разбрызгивая льющуюся воду, вошли в круг, когда Свеклоголова собирались уже подвергнуть страшной казни. Очень быстро неведомый водный дебил пришёл в состояние нестояния на ногах.
- Мои друзья пришли за мной! – восторженно крикнул Свеклуто.
- Вообще-то мы здесь забыли бочку, - ответил Фед, - но, если ты уж подвернулся, пошли с нами.
Сард спросил, что делать с поверженным идиотом. Вынесли вердикт из-за его необычайных способностей сделать его Изменчивостью Валентяги, последним телом, могущим адаптироваться к самым сложным условиям. Появился откуда ни возьмись козёл, который, халтуря, ещё не отвёз два мешка повелителю. В наказание ему добавили и третий вкупе с пинком. Загалопировав, испуганное животное понеслось к школе.
Шинобе тоже пришла пора возвращаться. Они вскарабкались на обрыв и очутились в той части отчуждённого района, в которой происходил бой между ними и диким имбецилом. Некоторые ели носили следы недавнего буйства воинов потока. Это их приободрило, ведь до школы оставалось практически совсем немного. Мало они понимали, что трудности ещё не закончены.
Верхушка ближайшего дерева качнулась, и из-за неё выпрыгнул дебил. Обычное, казалось бы, зрелище – но нет, тот дебил был очень решительно настроен.
К тому же, он принадлежал к команде «Мимоза». Его тело скрывал форменный полиэтиленовый плащ. Также он установил сам себе «шапку-невидимку», хотя на самом деле это была маска. Нет, это прежде всего была белая одноразовая тарелка с бечёвкой для головы и пробитым отверстием для одного глаза. Из-под неё выбивались во все стороны клоками чёрные волосы.
Без лишних слов он подскочил поближе, заорал «Э-э-э!!!» и добавил:
- Сейчас я вам покажу!
Воинов синего потока это не удивляло. Незнакомый дебил работал руками, создавая различные построения пальцев, с такой скоростью, что они слились в одно размытое пятно.
Со стороны шинобе был выпущен Свеклуто. Он производил аналогичные действия. Пять, десять минут… Воздух вокруг бешено двигающихся кистей начал накаляться.
- А ну назад! – скомандовал Шина-сенсэй, небезосновательно предчувствуя глобальную катастрофу.
Неожиданно, дебил в белой тарелке поник головой и прекратил движение.
- Я забыл, - пояснил он.
Свеклуто тоже остановился, и не только из солидарности с ним.
- Я тоже.
- Зато я всё правильно сделал! – резюмировал встреченный дуралей и скрылся из виду.
Но Валентяга ждал. Не обратив внимания на этот инцидент, шинобе устремились в школу.
По их следам шли чёрные тени в красных пятнах.
Глава 12.
Команда Шины-сенсэя подобралась к школе. Заходя в фойе по разбитым ступенькам, они миновали группу тёмных личностей, стоявших у входа и что-то обсуждавших.
На всех были чёрные дождевики с красными каплями и кляксами. Четверо из пяти стояли в шеренгу, а пятый, с одноразовой тарелкой на лице, заставлял их слушать его команду.
- Пришло время напасть всем разом, - объяснял он. – Наш главарь в нетерпении!
Остальные послушно кивали. Кашуза зачерпнул каши и поел. Его злобный напарник воодушевлённо выматерился. Третий, в шляпе с противомоскитной сеткой и бубенцами, достал из-за спины чудо враждебной техники – тесак длиной в его рост, замотанный ветошью и бинтами. Четвёртый, низкого роста, с умеренной длины волосами, красноватыми от наркомании, проверил запас шприцев под плащом. Многие попали в больницу, пытаясь добыть для него эти шприцы у санитаров.
- Вот то самое место, которое… - заключал речь дебил в «маске». – Почему «самое»? – задал он вопрос в пустоту.
Шинобе подумали, что компания собралась покурить, и беспечно прошли внутрь. Там Шина-сенсэй приказал всем стоять на месте и ждать, а сам отправился к повелителю школы, Дембльстона, и, возможно, уже и мира.
Сард и Фед, естественно, ослушались приказа и пошли в столовую отнимать у перважей фишки, чтобы обменять их на булочки. Это не означало, тем не менее, что они не станут эти булочки просто брать силою.
Свеклуто остался один. Прошло несколько тягостных минут, в которые ничто не могло его развлечь. Тут скрипнула дверь, слетела с петель, на которые её повесили только полчаса назад, и в фойе ввалился боевой отряд команды «Мимоза» на выезде. Дебил в тарелке подскочил к Свеклуто и звучно хлопнул его по плечу лапой в чёрной варежке. Варежки для дебила были необходимы – иначе он мог заиграться комбинациями жестов и в десятый раз поломать себе пальцы.
В это же время Шина-сенсэй вошёл в едва освещаемую святыню властелина – Валентяги. ОН восседал на кресле, водружённом на стол, и оглядывал свои пять дополнительных тел. В углу пылился нераспакованный Эдуардо. До завершающей стадии, согласно Глазам престижа, оставалось лишь пять минут. А потом – кто знает, что потом? – может быть, власть над миром, тонны булочек и годы ублажения и сознания своего величия, или, быть может, вечное стремление ко всё большим вершинам господства и престижности. Скорее всего, что оба варианта.
- Шина, сходи, купи мне ... эээ... ручку, - отмахнулся от своего посетителя, как от назойливой мухи, этой фразой Валентяга.
Шина-сенсэй отдал честь и исчез. Повелитель остался без охраны.
- Где у вас здесь повелитель? – идиотским голосом спросил субъект в маске Свеклоголова.
- А зачем вам? – ответил тот, ощущая себя важным как привратника самого ЕГО.
- Нам надо его ограбить…
- Что-о-о-о-а-а-а-а-а-а??!
- Ой, п-проговорился.
Свеклуто медлить не стал. «Дзюцу множественного взрыва» - и он заскакал, как теннисный мяч, по фойе, взрываясь через каждые полсекунды. Вскоре все гости школы из команды «Мимоза» приняли горизонтальное или наклонное положение. В малиновой башке созрел самоотверженный план. Он обратился к красноволосому наркоману:
- Поймай! Поймай меня, сволочь портативна-я;!
Это предложение устраивало знатных бойцов, и они встали на ноги и погнали Свеклуто по коридору из главного здания в пристройку, всё ближе и ближе к столовой и всё дальше и дальше от Валентяги.
Впереди всех, то на руках, то на ногах, скакал имбецил с тарелкой на лице. За ним следовал рослый дебил в накомарнике и с тесаком. Дальше бежали все остальные.
Свеклуто остановился и круто развернулся. Первый член команды «Мимоза» этого не заметил и перескочил через него, оглушившись об пол при неудачном приземлении. Второй, имбецил с бубенчиками, махнул забинтованным тесаком поперёк оранжевокостюмного шинобе, однако тот успел-таки принять упор сидя. Оружие просвистело над его головой, вес металла потянул за собой дебила и нечаянно повалил на землю. Сам тесак застрял в стене. Наркоман сделал хлёсткое движение рукавом плаща, отправив в полёт несколько шприцев. Они со свистом вонзились в Свеклуто, накомарного идиота и командира-дебила, валявшегося на полу в одолевавшей его лени. Кашуза и его товарищ обошли троих незадачливых бойцов справа и слева, зажимая Свеклоголова. Наставал его последний миг жизни. По крайней мере, с Овощем-Свёклой внутри. Почему-то он не хотел просыпаться. Однако же он выполнил миссию – миссию по защите Валентяги! Он отвлёк команду «Мимоза» на себя, уводя её от повелителя. Вот уже застрекотал «Зингер», в воздухе сверкнули три иглы на деревянной палке, и тут…
И тут заиграть бы музыке подъёма боевого духа, обязательно с барабанами и флейтою, чтобы передать драматизм момента – двери столовой вынесли два синих огня – Фед и Сард. Они ели булочки, когда услышали звуки баталии и поняли, что Свеклуто в беде. Щит потока заслонил малиновоголового имбецила от летящих игл, сгустки сметали силы отряда «Мимозы». Сард затем оттащил Свеклоголова в безопасность, а Фед перешёл в наступление. Он выдал фантастическую вертуху. Сюрикеном прошёлся дебил по коридору. Стены потрескались и осели. Враги перестраивались в другой идиотский порядок. Его разгромил карающий сгусток потока.
- Отходим! Нам не устоять! – вразнобой закричали дебилы в плащах, как будто это кого-то беспокоило.
Чёрная в крапинку волна откатилась в главное здание. Двое шинобе принялись приводить в чувство третьего, раненого.
Валентяга правил процессом соединения себя с другими телами. В темноте мерцали тонкие серебристые линии престижа, соединявшие их. Одна минута… Одна минута… Да! Ещё только одна жалкая минута!!!
Отступающие члены команды «Мимоза» использовали рослого имбецила с тесаком в качестве тарана, чтобы пробить стену и выбраться наружу. Их постигло невообразимое удивление, когда вместо улицы они оказались в каком-то кабинете. Тёмном, маленьком от расставленных предметов, торжественном. Торжество Валентяги.
ОН узрел посетителей глазами, в которых уже шли круги, и, рокоча, обратился к ним с речью о своём превосхождении границ обыденной жизни.
- Полминуты!!! Полминуты и… Я получу ВАЛЕНТЯНГАН ВЕЧНОСТИ!!!
Члены «Мимозы» переглянулись. Они пришли по адресу. Вот о чём им говорил сошедший с ума санитар с «психиатрической печатью»!
- Р-ра! – ударил тесаком высокий дебил.
Он попал. Попал по Валентяге. Тесак с хлюпаньем сработал согласно плану дебилов. Он всосал в себя престиж. Весь. Без остатка.
Валентяга рухнул на пол без сил.
- Эти тела нашему командиру пригодятся, - потёр руки наркоман, говоря сиплым голосом.
- А с этим что делать? – поинтересовался Кашуза, пиная мешок с Эдуардо.
- Тоже возьмём, - отозвался дебил в тарелке.
И они ушли. Ушли, забрав тела и силу.
Крах.
Победили ли они Валентягу, это неизвестно. Впервые неизвестно, смог ли ОН превзойти всех и всея. Но – крах.

Часть Вторая, Лирическая.
Глава 1.
Земля. Единая и неделимая. Застроенная сверкающими городами, с небоскрёбами, утыкающимися в голубую высь. Небо, перечёркиваемое вертолётами. Обломок Останкинской телебашни. Микрофоны на каждом углу. Самоуверенные люди с оружием, расхаживающие по улицам. Произвол власть предержащих. Тоталитарная демократия почти везде, куда смог ступить человек. Одна на всех информационная сеть, подсоединённая к сознанию каждого, не требующая проводов, но требующая защиты. Прикрывшаяся таинственной аббревиатурой служба, поддерживающая её безопасность. И – правящая. Разделённая на две партии ради иллюзии выбора, она – все мыслимые власти в одном лице. Марионеточные граждане, ожидающие дёрга. Иллюзия общественно-политической деятельности, создаваемая неловкими движениями правительства. Безразличные народные массы, хрюкающие у переходящей кормушки и готовые наброситься на каждого, кого пометят им их хозяева. Корпорации-монополисты, присоединившиеся к круговой поруке. Мошенничество, откаты, махинации. И так – кругом. Куда ни кинь. Всюду на просторах обитаемого космоса. «Бунты на коленях», возникающие опять-таки из-за манипуляций загадочной особой службы. Локальные гражданские войны между кланами маргиналов в пригородах мегаполисов, где тела убитых тут же съедают неизвестные, невиданные твари, расплодившиеся в тёмных углах. На отдельно взятых планетах вспыхивают неосознанные, слепые восстания, и на их подавление высылаются десантные корпуса. К тому времени, как они высаживаются, восстание уже подавлено жёсткими действиями местных отделений службы. Но корпус-то назад не поворачивает. Ему нужно продовольствие, топливо, запчасти, и начинается развёрстка. Кто-нибудь тихо доложит об этом «наверх», и кого-то из высших офицеров репрессируют, а ещё кто-то нагреет на этом руке. И массы будут пожирать тщательно отредактированные вести об этом и радоваться. Того, кто посмеет этого не сделать хотя бы по глупости, ждёт лишь шквал грязи со всех сторон, а затём – меры пресечения. Суровые и справедливые. На Земле и в подвластном ей космосе справедлив тот, кто принадлежит той самой службе и знает, какое место в машине занимают винтики…
…А В ДРУГОМ МИРЕ Валентяга переживал не лучшие времена. Ситуация вокруг него сложилась непростая. После удара интересным тесаком он потерял сознание, а очнувшись… Лучше бы он не очнулся! Все шесть тел исчезли! Все до единого! Его негодование не имело границ. Он уже хотел было пройтись огнём и мечом по школе, как вдруг был потрясён ещё одним ужасным открытием. Его престиж. Он его лишился. Теперь не работали ни Глаза, ни Антивирус. Поняв с трудом, какое потрясение его постигло, он залопотал и снёс ту часть безделушек, которую не успели разграбить члены команды «Мимоза». Но кто в этом был виноват? Остатками здравого смысла он пришёл к заключению, что это всё шинобе. И ОН их изгнал из своего царства, строго-настрого запретив им появляться в школе. Затем он загрустил, и вместе с ним загрустила природа: пошёл проливной дождь.
Грусть вообще имела огромную популярность на планете Скетч. Она делала дебила элитарным. Вот, к примеру, Папазоглушка-Раздолбай бил бутылки, буянил, сломал шесть фонарных столбов, публично совокуплялся и совершал другие подвиги. Кеша-Охуерахул, с другой стороны, совершал те же самые деяния, но при этом делал грустный вид, произносил бессмысленные речи о бессмысленности жизни и старался всеми силами скрыть ухмылку в пол-лица. И что же в результате? Кеша становится более кульным, чем его конкурент, так как почитается за необыкновенного дебила, который грустит, и, может быть, даже вскоре умрёт не от перепоя. Но его слава длится недолго, поскольку приходит уравнитель-сифон и побивает его совершенно случайно вместо рекламного щита. А все потому что грустил.
Однако ж Валентяга был недостаточно расторопен для такой эмоции, как грусть. Подождав некоторое время, он пожелал напиться чаю и заорал в окно на солдат. Прибыла машина, заскользив по грязи у школы и едва не перевернувшись. Через брезентовый рукав в Валентягу стал поступать чай, как он его называл. Сделав пару-тройку десятков глотков, он понял, что чай не настоящий. Не для красоты или наслаждения, а самый что ни на есть обыкновенный суррогат, который он пил ещё год тому назад. С недавнего же времени, предчувствуя мировую власть, он перешёл на элитный напиток, в который людьми в ОЗК добавлялись различные весьма едкие добавки. Они раздражали язык Объекта и таким образом стимулировали центр вкусовых ощущений в атрофированном мозге.
Так что Валентяга решил, что над ним насмехаются. Вероятно, солдаты, которых он наравне с уборщицей почитал за низшие предметы, роботов, лишённых гектаров духовности и акров культурного наследия, вырубленных Генярою, солдаты прознали о его поражении и теперь издеваются за его спиною. Этого невозможно было допустить, ведь, согласно давнему изречению, «Я СКАЗАЛ – Я ВАЛЕНТЯГА!!!» И ОН отнял ото рта рукав с чаем, облил пол кабинета и рубашку, дёрнул за него и опрокинул машину.
Наливной экипаж пал ниц. Странное дело, ведь они сделали всё правильно – с чего бы у Объекта такая ярость? Он ведь всё ещё оставался властителем школы и Дембльстона, как он себя убедил.
Но у самого Объекта вера в это поколебалась. Неужели кто-то увидел, как у него украли тела? Какой позор!.. И он пожелал заиметь классную руководительницу школьной шпаны. Рука привычно вмяла зелёную кнопку со стюардессою. Ответа не последовало. Ни расслабляющей эротической музыки, ни дыма, ни самой ЫЫЫЫГЗУУУУУШЫЫЫЫЫЧГИ. Это уже ни в какие ворота не лезло. Воля Валентяги должна быть исполнена – даже если в пульте вызова ублажительницы перегорели контакты от частых замыканий ввиду попавшего на них чая. Главный исполнитель Воли Валентяги – КОлоКОл Неудовольствия. ОН потянулся к верёвке, рывок которой всегда вызывал переполох, и использовал. Однако громовых раскатов грозного призыва не последовало. Виной тому был мирный дебил, что забрался на крышу, повис на языке колокола, обхватив его ногами, и заснул в такой позиции. Валентяга же считал иначе. Сомнений не оставалось – это заговор. Его, очевидно, никто уже и в грош не ставил.
«Он - большой (каким он и являлся), он – маленький (каким он себя вдруг ощутил), он – фээска, он – обездоленный правитель, и они вместе, а, точнее он один, в поисках правосудия!» - так сказали бы по телеканалу Дебилетикс.  Фраза являлась бы совершенно неподходящей к ситуации, если бы не одно весомое добавление: «Но это если ему удастся завоевать классную руководительницу!»
Знание – сила. На планете Скетч действовал другой закон – сила есть, ума не надо. Да и нет его. Памятуя о знании, Валентяга решил завладеть расположением вероломной ЫЫЫГЗУУУШЫЫЫЧГИ, не выходя из кабинета. Для этого он прибег к известной хитрости. Он громко произнёс, заплетаясь языком:
- Ы-ы-ымусоропро;вод!
В тот же миг в кабинет влетел яростный Геняра. Почему он это сделал? Чтобы объяснить такой поворот событий, придётся совершить некоторое отступление.
Геняра специализировался на отдельных замысловатых техниках, если эти оптические иллюзии так можно было назвать. Они должны были прибавить к его сущности несколько соток духовности и человечности. Последним его изобретением была «дальняя связь». Она реагировала на слова, произнесённые с ошибкой в ударении. Чтобы её активировать, среднестатистическому дебилу-старшаку требовалось встать в тёмной комнате перед зеркалом, желательно при свете свечи так, чтобы было видно его отражение. Затем повернуться три раза вокруг себя, произнося при этом слова с ошибкой, например: «Обеспече;ние, обеспече;ние, обеспече;ние». Затем остановиться и некоторое время смотреть в глаза своего отражения. В какой-то момент оно абсолютно неожиданно меняло очертания и превращалось в Геняру. Позади него обычно плавали чёрные тучи и били пучки багровых молний. Если дебил исправлялся, говорил слово правильно и затем загадывал простое желание, Геняра менял гнев на милость и мог даже исполнить это желание. В противном случае он забирал душу дебила к себе через зеркало. Из неё он готовил эликсир духовности, способный насадить на скудную почву мозгов учеников уже упомянутые гектары человечности или оживить портрет поэта.
Но ради Валентяги Геняра был готов пойти на любую уступку, поскольку тот назначил его своим экспертом. Дело заключалось в том, что, помимо всего прочего, Геняра некоторыми хитрыми ходами стал эротическим символом всей школы и нередко «рвал штаны». Валентяга при этом был более эротическим символом. Просто потому, что он – Валентяга. И просто потому, что помимо закона «сила есть- ума не надо», истинностью в последней инстанции плюс один являлся Закон Валентяги, читавшийся так: «Икс плюс один = возможности Валентяги».
И вот ему потребовалась генярина помощь. Он без лишних предисловий загадал желание:
- Советы для соблазнения бесплатно скачать!
Геняра дёрнулся, повиновался и затараторил. Он начал с рекламного блока:
- Как долго не кончать, духовные искания Блока, увеличить свой член, советы для соблазнения, новые презервативы Джи…
И так далее. Валентяга заинтригованно вдавил спину в кресло и кивал, думая, что ему выбрать. Наконец он принял решение…
Глава 2.
Тетралюб успокоено расположился в кресле, помещаясь в дальнем конце каморки, и взглянул на класс. Ученики шумели, и некоторые даже дрались, сидя за партой. В дверях зависал обезумевший член комиссии Министерства Образования, никогда не существовавшего на планете. Он пришёл посмотреть на учебный процесс, потому что его не взяли санитары. Тетралюб повращал головой и призадумался.
Его прозвали Тетралюбом за любовь к тетрадям, но, если быть точным, вообще безо всякой причины. Он был блок. И он был широк. Но Валентяга всё равно был шире. Тетралюбу поручили воспитание самых прожжённых баранов, которых не взял повелитель школы ввиду недостатка у них престижа. И к нему Тетралюб намеревался перейти прямо сейчас.
Он достаточно громко потребовал внимания, при этом в другом конце комнатушки лопнул стакан, наполнявшийся палёной водкой. Все посмотрели сначала на разбитую посудину, а затем на воспитателя. Только член очередной пропавшей комиссии тупо глядел на осколки стекла.
Тетралюб поднял палец кверху и выкатил глаза, открыл до неимоверной ширины рот на голове-шаре и извлёк, содрогаясь, из глубин тела указку. Её покрывал густой слой слюны, капавшей на пол и одежду. Собравшись таки рассказать что-нибудь важное, Тетралюб взмахнул указкою и почти проронил слово, однако…
Однако его прервал громкий, дебильный смех из другого конца каморки. Это отреагировал на «шутку со стаканом» имбецил из состава бывшей комиссии. Он гоготал не переставая, и Тетралюбу это, естественно, не понравилось. Он встал и подошёл вплотную к шумному посетителю, пружиня при ходьбе на ногах и положив болт на своих учеников, которые, впрочем уже давно привыкли к разного рода неожиданным действиям своего учителя.  Обучатель забракованных Валентягой дебилов взял хохочущего пациента за рукав и вывел из кабинета, чтобы повести на персональное лобное место – крышу.
По пути идиот никак не хотел передвигать ноги, и безразличному Тетралюбу пришлось его волочь по ступенькам пять пролётов лестницы до места проучения. Когда они уже встали в позиции на крыше, дурак вдруг обеспокоился и замолк, не соображая, где он. В это время Тетралюб с помутгнённым взглядом ещё раз раскрыл рот и на свет появился гриф от штанги с двадцатикилограммовым диском на конце. Настоящий. Весом в пятьдесят килограммов, не меньше. Толщиной сантиметров восемь. Длиной два метра. Для Тетралюба спрятать что-то в себе, а затем извлечь вот таким экстраординарным манером не представляло никаких проблем. Так он переносил любые продолговатые предметы.
И настал час воцарения педагогики. Гриф, будучи взят за один конец, с тяжёлым свистом мгновенно пронёсся в воздухе и со всего налету ударил имбецила концом с пятикилограммовым диском в голову. Удар был столь силен, что без труда погнул бы и броневую сталь. Тем не менее, дебил не полетел с крыши, с разбитым черепом на две части, а лишь согнулся от неприятных ощущений. Он уже был дебил, и поэтому обладал некоторой стойкостью к воздействиям.
Индифферентного доселе Тетралюба этот результат не удовлетворил, и он взял гриф посередине, при этом танцуя и безразлично смотря куда-то в даль неба: пока туловище шло в одну сторону, ноги отклонялись в другую, а штанга работала как тросточка у английского танцора. Так он вообразил себя певцом и минуты три увлеченно шатался из стороны в сторону, напевая песню “I’m back to USSR”. Наконец, он очнулся и приблизился к одурманенному дурню и нанёс ему несколько острых ударов торцом металлического штыря, взяв штангу за диск, прикреплённый с одной её стороны. «Педагогическая экспериментальная программа по эффективным мерам социализации учеников- 2010» принесла свои плоды, и сбитый с ног дебил покатился вниз.
Всё бы хорошо, если бы Тетралюб в танце войны не наступил бы на лужу мочи. Это была особая лужа. Как кошки метят свою территорию, так же и шпана научилась делать пограничные знаки. И вышло так, что, по понятиям дебилов, Тетралюб нарушил их независимость. Как только не дремавшая в бессмысленно устроенной на крыше засаде шпана увидела, что бой окончен, она в составе четырёх дебилов выскочила на свет.
Со всех сторон Тетралюба зажали идиоты. Он попытался припомнить, что ещё полезное он положил в свой желудок, но времени на раздумья уже не было. Лишь один выход он видел из создавшейся ситуации.
Он быстро раскрутил над головой гриф от штанги, пугнув дебилов. Тетралюб вращал его быстрее и быстрее, пока не почувствовал под собой пустое пространство. Он оторвался от поверхности крыши и полетел на соседнюю улицу. Шпана почесала в затылках. Так просто нельзя было оставить это дело.
Район был знаком Тетралюбу, поскольку он часто ходил по нему, выискивая противников в настоящем уличном бою. Через две недели его работы в школе противники закончились, а традиция осталась. Привычка – вторая натура и первый мозг у дебилов. Но это ложь.
Тетралюб прошёлся по широкой улице, на редкость пустынной в этот час, и ничего не обнаружил. Тогда он начал заворачивать в сторону школы. Вдруг его ушей достиг редкий, но мощный топот. Кто-то пробирался через дворы и ломал деревья. Кто-то большой. Тетралюб обернулся.
Просифон, отплёвываясь и шумно дыша, вылез из-за угла дома. Он имел из одежды только тренировочные штаны да кеды. Его макушка находилась на уровне между третьим и вторым этажами. На спине, привязанный ремнём, сидел старшак из числа шпаны и держал в руках рулевую удочку. На её крючке находился ломтик чипсов, дополненный фишкой. Просифон смотрел на них без отрыву и готов был идти за ними на край света, для чего и использовался.
Старшак навёл приманку на цель и потряс удочку. Огромный идиот ринулся на Тетралюба. Но и тот был не промах. Он быстро приметил стальные ворота, закрывавшие вход во двор соседнего дома. Применив гриф от штанги в качестве шеста для прыжков в высоту, он перелетел через преграду, за которой оказалось ещё двое ворот, и упал в безопасном месте.
Ручной просифон шпаны не успокоился и подобно быку устремился головой вперёд на ворота. Он разбил первые. Не сбавляя скорости, одолел вторые. Третьи встретили его голову, уже порядком уставшую от этого интеллектуального труда, и, увы, не поддались. Потраченный просифон покачался и упал набок, раздавив сарай.
Тетралюб осторожно сунул гриф на место и пошёл в школу к своим ученикам.
К тому времени, как он возвратился в свой кабинет, предыдущий урок уже закончился, и за партами сидела новая порция учеников. Они, воспользовавшись временным отсутствием преподавателя, занимались нехитрой игрой. Суть игры состояла в том, что участники садились в круг, вытягивали бумажки с ролями, иногда тут же раскрывая их друг другу, и пытались угадать, кто есть кто. При этом надлежало в целях секретности закрывать глаза чем-нибудь. Обычно на роль «чего-нибудь» предлагался лист бумаги. Таким образом, всякого, кто осмеливался шуршать во время игры, нещадно били и выбрасывали из окна наружу. Так же поступали с теми, кто пытался угадать чью-либо роль. Игра породила уже немало драк и путчей, и немало зубов за неё отдали дебилы.
Тетралюб вошёл в класс, перешагнув через бесчувственное тело одного из игроков, который шуршал. Все тут же притихли и попрятали бумажки с ролями, чтобы немного послушать появившегося блока. А блок, видимо, уже был погружён в свои воспоминания, и потому начал с середины какой-то мысли, декламируя в гробовой тишине:
- …а вот, помню, тогда, когда ЫЫЫГЗУУШЫЫЫЫЫЧГААААА ещё была в девятом классе, я её очень жёстко…
На этом месте у одного из благодарных слушателей-салаг аж перехватило дыхание, и он немедленно выбежал в коридор.
Он побежал вниз, на первый этаж со второго, и зашёл в мужской туалет. Там он трижды ударил по останкам унитаза ногой, и один из квадратиков кафеля перевернулся, обнажив панель с кнопками. Салага набил какой-то код, который он благодаря своему рангу ещё мог запомнить. Унитаз свернулся на сторону, открылся потайной тоннель, и салага нырнул в него. Он бежал по трубам, затем – по служебным коридорам метро, распугивая трёхметровых крыс. Через некоторое время он вышел на основную ветку поездов Сан-Фиерро, уцепился за последний вагон проходящего состава и доехал до центра города-игровой площадки Эди. Там он добежал до набережной, прыгнул в море и заплыл в подводный грот, где открыл незаметный лаз, ведший в систему пневмопочты. Он затем сел в гильзу, которую автомат положил в большую и прямую трубу. Заработал компрессор, и мощный поток воздуха вытолкнул салагу в направлении Дембльстона. Пройдя многокилометровый путь под землёй, гильза наконец достигла конца трубы и вылетела в квадратную комнату с лифтом. Салага вылез и оперативно вызвал лифт. Двери открылись, салага забрался внутрь и нажал кнопку «вверх». Через пару минут он уже был в потайном отсеке минус первого этажа и отчаянно крутил вентиль, отпиравший замок люка в полу перед покоями Валентяги.
Он выбрался наружу и огляделся. Дверь в кабинет повелителя была открыта, и внутри не наблюдалось никаких следов присутствия ЕГО. Только четверо солдат караулили вход.
Глава 3.
Пока Тетралюб орудовал своим грифом от штанги, Валентяга готовился к свиданию, которое должно было вдохновить его на новые завоевания престижа.
Первым делом он выгнал Геняру и солдат, а затем позвал обратно только солдат. Потом он раскидал столы и встал в освободившийся центр кабинета. Валентяга хлопнул в ладоши, и план начал воплощаться в жизнь. Его бережно подвесили на постромках, и механические руки надели на него свежие и выглаженные брюки. Затем этот же аппарат облачил повелителя школы в новую рубанку и чистый пиджак. После этого солдаты в костюмах высшей степени защиты опрыскали Валентягу пятнадцатью литрами одеколона из приспособлений, странно напоминавших огнемёты. Следующим этапом было одевание Объекта в ещё один костюм с рубашкой, потому что прежний насквозь промок.
Металлическая рамка удерживала голову Объекта, пока действовал автоматический парикмахер. В это время солдаты готовили бутылку с вином, в которую по личному и невнятному приказу Валентяги воткнули свечу для придания атмосферы романтизма. И, когда Валентяга полностью экипировался, он отправился один к тому кабинету, где надеялся найти поддержку и ублажение.
Он шёл по ещё носившему следы битвы шинобе с «Мимозой» коридору, когда услышал разговор расположившейся неподалёку разнузданной шпаны. Дебилы шумно обсуждали подробности вчерашнего «пускания по кругу» своей классной руководительницы. Поскольку большая часть шпаны являлась выходцами из пресловутого 9 «В», то сомнений не оставалось, кого они цинично использовали для половой цели. В любом другом случае Валентяга прошёл бы мимо, но теперь, когда перед ним стояла задача сначала завоевать классную руководительницу идиотов, а затем отбить престиж, он не мог допустить такого надругательства. В конце концов, была весна.
Повелитель грозно нахмурился и шагнул к похотливым дебилам. Они, по-видимому, либо не боялись его, либо не замечали. Первое, однако, было невозможно, так как Валентяга являлся интеллектуально продвинутым, несомненно импозантным и вообще уникальным фээской. В его голове, тем не менее, именно этот вариант получил наибольшее доверие. Решив снова «нагнать страх» на идиотов, Валентяга вдруг взял одного из них за шкирку и тряхнул. Дебил с треском разорванной одежды выпал из своих нарядов и ударился об пол очень сильно. У всполошившейся шпаны начинались проблемы. Один из придурков, повинуясь странному инстинкту, мгновенно достал из кармана джинсов с мотнёй вилку и швырнул её прямо в повелителя. На такой скорости она могла пробить и стену, но ведь дебилы иногда забывают, что Валентяга – фээска. Посему четыре стальных зуба застряли у него во лбу, прямо между глаз. Они не смогли причинить ему сколько-нибудь существенного урона.
Между тем Валентяга уже схватил высочайшего амбала, поднял его над головой подобно бревну и кинулся им в остальных дебилов. Образовалась неразбериха и куча-мала, а повелитель при этом выкидывал оставшихся идиотов в окна. Они застревали в тройных стеклопакетах так, что голова находилась снаружи, а ноги – ещё внутри. Валентяга отломал одну из оконных секций, почти что целую, и побил ей, как доской, непокорных идиотов.
Приведя к согласию кучку имбецилов, Валентяга осознал, что дальше идти ему ну никак невозможно. Он имел слишком растрёпанный вид. Тогда ОН поспешил в свою обитель, чтобы исправить сие недоразумение.
Когда на него натянули ещё два парадных костюма, он вышел во второй рейс. На этот раз школе улыбнулась удача, и Валентяга никого не встретил на пути к заветному кабинету.
Второй этаж пристройки как будто бы специально для этого случая был пустынен. Только у входа в кабинет классной руководительницы имбецилов стоял забытый стробоскоп на треножнике. Валентяга не обратил на него внимания, подошёл вплотную к нужной двери и поправил галстук. После этого он поднял сжатую в кулак руку и романтически постучался. Ответа не последовало. Немного удивлённый повелитель ударил сильнее. Петли двери дрогнули. Прошла минута тягостного ожидания, особенно тягостного для двери. К счастью для всех, из кабинета послышался голос классной руководительницы, говорящий о том, что сейчас она выйдет.
Для пущего обольщения повелитель отступил на шаг назад. И запнулся об опору стробоскопа. Несчастный прибор полетел на пол вместе с фээской. При этом он умудрился включиться, осветив этаж частыми всполохами нестерпимо яркого света. Костюм разошёлся у Валентяги на спине от мощного падения, бутылка разбилась, и от этого под повелителем растеклась красная лужа.
Но тут дверь открылась, желанная руководительница вышла и увидела ужасную сцену, описанную чуть выше. Валентяга тут же осознал, что обольщение провалено. Раздосадованный, он вскочил и ударил единственную свидетельницу, чтобы она не видела его позора.
И вторая попытка оказалась неудачной. Обретаясь в своем кабинете, повелитель горевал. На помощь ему осмелился прийти Геняра. Он посоветовал:
- Покажи ей горящую страсть!
- Да!!! – согласился Валентяга, воспрянув духом и выкинув Геняру прочь.
ОН позвал солдат, которые облачили его в новый костюм и полили особым одеколоном из огнемётов. Ощутив готовность к новым свершениям вместе с резким запахом новых духов, Валентяга направился показывать горящую страсть. Одеколоном разило на многие метры.
Повелитель достиг многострадальной двери и включил «режим страсти». Иными словами, он достал коробок спичек и, переломав из них половину, зажёг огонь. В тот же миг он загорелся сам ярким пламенем, ярче которого мог быть только престиж. Это пылал новый одеколон, на самом деле бывший бензином. Не обращал внимания на высокие температуры Валентяга – он долбил дверь.
По улице мимо школы ехал грузовичок. На его борту опрометчиво красовалась длиннющая палка низкопробной ливерной колбасы. Вот он завернул на другую улицу, вид на которую открывался из второго этажа пристройки. И тут-то он поплатился за нарисованную колбасу. Из окна школы выкатился пылающий шар и с невероятной скоростью приблизился к нему. Это был, естественно, Валентяга, отвлёкшийся от любовных дел. Он одним ударом пробил обшивку кузова и запустил внутрь горящую руку. Но грузовичок уже был опустошён дебилами, так же увлечёнными колбасой. Рассерженный повелитель отбросил машину в сторону и вдруг остро осознал необходимость искупаться, поскольку бензин начинал прожигать костюмы.
…Солдат нажал на кнопку, и по двору школы прошёл разлом. Он всё расширялся и расширялся, сопровождаемый скрежетом приводных механизмов. Наконец он превратился в огромную круглую дыру, занявшую почти весь двор. Валентяга нетерпеливо прыгнул в неё. Раздался приглушённый, но устрашающий плеск воды и радостный крик.
Разлом на самом деле был ни чем иным как шахтой для запуска межконтинентальной баллистической ракеты. Шахту по повелению Валентяги сначала построили, а затем наполнили водой из подземной речки, превратив в Резервуар Величия. Работы производились на выигранные у несуществующего государства два миллиона денег, фишек и чипсов.
Потушив огонь и вдоволь набрызгавшись, ОН позвал подъёмный кран, чтобы ЕГО извлекли из шахты. Желание было немедленно исполнено. К ошеломлению Валентяги, на поверхности его ждали не только солдаты, но и измазанный в грязи и машинном масле салага. Он нижайше попросил приёма у повелителя и получил благодушное согласие.
Тогда он рассказал о том, что слышал. Что Тетралюб уже давным-давно предал Валентягу и посягнул не только на классную руководительницу идиотов, но и, возможно, на весь престиж.
Повелитель прогневался…
Следует сделать оговорку, что Тетралюб имел в виду совсем не то, что подумал салага, покинувший класс на середине злополучной фразы. Полностью она звучала именно так: «а вот, помню, тогда, когда ЫЫЫГЗУУШЫЫЫЫЫЧГААААА ещё была в девятом классе, я её очень жёстко ударил об стену».
Глава 4.
Повелитель в тяжкой думе сидел у себя в кабинете. Перед ним стояло несколько задач. Во-первых, завоевать классную руководительницу имбецилов. Во-вторых, отомстить Тетралюбу. В-третьих, повысить собственный престиж. Здесь надобно вспомнить, что всё, чем обладает Валентяга, равняется так называемому «числу Валентяги», всегда равному max + 1. В другом виде, оно равно бесконечности + 1. Кто бы ни был лучшим в своей области, Валентяга всегда был лучше его на один пункт.
Однако теперь же его грызли сомнения. Так ли все почитают его как повелителя миров? Инцидент с Тетралюбом говорил о том, что кругом назревают заговоры против него. Этого можно, в самом деле, коснуться и позже, так как в тот самый момент, как Валентягу разрывали потуги мышления, в его дверь нетерпеливо постучал кто-то, а, точнее, что-то…
ОН рассеянно пробурчал разрешение войти. Дверь нелепо отворилась, и в кабинет вкатился шар плоти, балансировавший на двух колоннообразных конечностях и издававший гнусавые звуки, прямо как некачественный дублёр сериалов.
Это была свинка. Та самая, что служила снарядом на представлении в малопрестижном клубе. Теперь, когда шинобе пребывали в изгнании и забвении, она стала «личным адъютантом» Валентяги. Ей протежировала ЫЫЫГЗУУУУУШЫЫЫЧГААА, и она, свинка, обладала несколько большей видимостью престижа, чем четверо воинов синего потока.
Итак, существо, произнося фразы типа «Кон’с рисовала! Кра-ах Германа-а! Вот и мне так каж’тся!», которые помогали ей выслужиться и получить миску свинячьего пойла, вошло в кабинет. Повелитель уставился на гостью вытаращенными глазами.
- К’миссия идёт! К’миссия идёт! – сообщало существо, потираясь головой о брюки Валентяги.
И тут случилось озарение. ОН понял, что настало время показать всем, на что он способен! Министерство образования, тайная организация жителей планеты Скетч, снова послало свою комиссию на проверку лучшей школы в мире! Валентяга издал непонятную тираду, и подоспевший солдат с готовностью перевёл:
- Когда прибудет комиссия?
- Скоро! Скоро! – загундосила свинка. – Две м’нуты!
- Ы-Ы-ЫПОШЛА ВО-ОН!!! НАЧИНАЙТЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ! – престижно возгласил Валентяга.
Солдаты беспрекословно пришли в движение, чтобы успеть сделать всё задуманное. Одна группа отправилась проверять системы показа богатств школы. Другие три спешно устанавливали мощнейшие громкоговорители по всем коридорам и на фонарных столбах вокруг жёлтого здания. Четвёртый отряд вывесил на фасаде школы огромный, выполненный в серо-чёрных тонах тоталитаристский портрет гневающегося Повелителя. Он занял весь фасад.
Это было сделано как раз вовремя, ибо вагончик с комиссией уже припарковался на окраине пришкольной территории. Делегаты опасливо пошли ко входу и остановились как вкопанные, увидя портрет Валентяги. Тот смотрел на них с чувством бесконечного собственного превосходства. Из многочисленных динамиков сначала раздался звук «ЫЭРК!», а затем заиграл «Адский марш».  Его звучание дополнило картину раздавления человеческой воли престижем Валентяги.
Новые двери школы, установленные полторы минуты назад взамен уничтоженных дебилами, слетели с петель, когда через них прошла свинка. Она семенила и переваливалась в быстром темпе, спеша одновременно угодить комиссии и Валентяге, который послал её для встречи гостей. Сам Повелитель наблюдал за приёмом из своего удобного кабинета через камеру, хотя мог бы и просто выглянуть в окно.
- Пр’ходите! Пр’ходите, пойло прин’сите! – заюлила свинья.
Валентяга, забыв про все свои прежние слова, заорал в кабинете «ЫПРЕДЫАТЕЛЬСТВО!» так, что солдат в ОЗК полетел с ног. Бешено размахивая руками вверх-вниз, ОН пытался найти нужную кнопку и таки сделал это. Под свинкой, вероломно решившей забрать престиж Валентяги, открылся круглый люк-ловушка, и она провалилась вниз. Не полностью, однако, казнь удалась – свинья застряла в нём наполовину. Тогда из маскировочных кустов вылез солдат и, согласно директивам, длинным шестом помог хрюшке исчезнуть.
Комиссию в это время отвлекало «шоу».  К флагштокам подошёл метатель-херак и, вместо того, чтобы поднять бесформенные флажки, вырвал все три мачты из земли и замахал ими над головой. При этом играл «Гимн Валентяги», заглушавший марш. Взорвались заряды, прикрепленные позади портрета на месте его глаз, и таким образом Валентяга зыркнул на комиссионеров. Громкоговорители, надрываясь, донесли до них голос Повелителя:
- ЗАХОДИТЕ В ШКОЛУ ТЫСЯЧИ ЛЕТ! – ему снова ввели атлетическую дозу феназепама, и на некоторое время он обрёл способность к членораздельному бормотанию.
Уже зазомбированная приветствием комиссия под несмолкающий марш вошла в здание, оглядывая свежевыкрашенные, но далеко не ровные стены. Тут же их носы ощутили мощную смесь ароматов хлорки и дезодоранта – эти вещества по приказу Валентяги залили в каждый туалет, чтобы показать комиссии, как в школе чисто. Расторопные солдаты связали членов делегации друг с другом ограничительной лентой, чтобы они не разбежались и не совали нос куда не надо, а также чтобы не травмировали свою психику при самостоятельном изучении здания.
Их бережно погнали в Кабинет Представления, при этом предотвращая любые попытки свернуть с курса Валентяги, так как остальные части школы привести в презентабельный и престижный вид ещё не успели. Один комиссионер таки оторвался от коллектива и подбежал не к той двери. Что ещё хуже, он её открыл. Напрасно. Внутри он увидел сложенных штабелями и ещё куривших и шевелившихся дебилов, которых запихнули в это помещение, чтобы не мешались. Впадая в когнитивный диссонанс от такого зрелища посреди самой престижной школы, гость не заметил, как солдат, подошедший сзади, бережно затолкнул его внутрь к дебилам и захлопнул дверь. Теперь никто уже не мог раскрыть страшных секретов Валентяги, ведь у него их не было и быть не могло, поскольку он был престижен.
Загнанную в Кабинет Представления комиссию встретили микроскопических размеров одноместные парты, за которые гостей тут же усадили и для верности примотали к ним клейкой лентой. Это должно было показать, какие образовательные тонкости знает Валентяга и как он может учить своих баранов. Помимо парточек в кабинете размещалась огромная, убер-престижная белая доска. Добившись, чтобы все взоры были обращены на неё, солдат-смотритель аккуратно позвонил в звонок.
Из коридора донеслись подобные раскатам грома шаги. Ещё две с половиной минуты – и в кабинет, сломав дверь, вошёл Валентяга с гордо поднятой головой, которой он снёс косяк. Повелитель проследовал к доске, орошая комиссионеров ароматом своих духов, заглушавшим даже смесь хлорки и «Весенней свежести». Некоторые головы уже поклонились ему, утеряв сознание. Оставшиеся же стойкие смотрели, как Валентяга опёрся боком на доску и положил лапу на её верхний край. Лапа пошла вниз, и вслед за ней потянулся спроецированный рисунок-презентация. Так Валентяга раскрылся со стороны повелителя техники. Тем не менее, феназепам уже начинал прекращать своё действие, и Валентяга завлёкся движением рисунка, отнял от него руку, испортив весь дешёвый театральный эффект, продолжил следить за анимацией, перегнулся вперёд и стукнулся лбом в пол.
Солдаты засуетились и прибегли к отвлекающему маневру. Они развернули гостей в сторону стены, сплошь увешанной прибитыми поверх друг друга плазменными экранами. Этот демонстрационный стенд новейшего оборудования школы вдруг замигал всеми цветами радуги в быстром темпе, показывая престижность и сводя с ума людей. Это нейтрализовало огорчение комиссии, в которой вменяемыми осталась едва ли четверть всех гостей. Тут дело приобрело ещё один неожиданный оборот: бесцеремонный дебил-строитель постучался и загорланил, что всё закончено и можно вести гостей в пристройку. Солдаты отклеили комиссию от стульев и погнали в отреставрированную часть школы, чтобы забыть их там навеки. Где-то мычали запертые дебилы.
Комиссионеров поставили прямо на дне лестничного колодца, сказав никуда не уходить. Тем временем Валентягу уже привели в порядок, и он даже сумел взобраться на второй этаж другим путём, не через пристройку. Но в пристройке он всё-таки оказался – на один этаж выше комиссии. Оттуда он намеревался провести великолепно спланированную акцию благородства, щедрости и престижа, которая восстановит его в глазах окружающих и подавит насовсем Тетралюба, и, может быть, даже переманит к Валентяге классную руководительницу имбецилов.
Кстати о Тетралюбе. Этот блок давно уже находился под подозрением со стороны Валентяги. На самом деле, он ни под чем не находился до недавнего времени, но, поскольку в Дембльстоне всё послушно воле Валентяги, все стали считать, что Повелитель всегда ждал от него козней. Потому что Повелитель так сказал. Итак, блок по имени Тетралюб когда-то был союзником ЕГО, самого Валентяги. И всё было бы хорошо, если бы в один прекрасный момент Повелитель не передал ему известный 11«В», от которого он хотел избавиться, демонстрируя своё величие и приобретая престиж. Тетралюб рьяно взялся за дело обучения дебилов, принимая великодушные команды от Валентяги. Поскольку команды передавали в устной форме салаги, то получалось что-то вроде «испорченного телефона». Это часто оканчивалось тем, что получивший противоречивые указания 11«В» являлся к возвышенному Валентяге и бухался пред ним на колени, моля о пощаде и домашнем задании. Валентяга ощущал дополнительный приток престижа и молчал, посматривая многозначительным взглядом на учеников сверху вниз. Поняв, что домашнее задание остаётся прежним, резиденты 11 «В» вставали с колен и шли согласно заданию закупаться папиросами и блудить…
В то же время Тетралюб при помощи какого-то тайного знания начал мощную идеологическую подготовку учеников. Он говорил им о том, как важно быть престижным и что для этого нужно нести свой престиж Валентяге, потому что он всех вытащил на белый свет и вообще самый главный. Ученики пужались и производили поклонение Повелителю.
Этот союз оказался достаточно выгодным для Валентяги, и он бы продолжался неизвестное количество времени, если бы не Становление Повелителя-Валентяги и осознание им того, что он идёт по Пути бога. Действительно, умопомрачительная неожиданность! Осознание ИМ того, что для вызова обольстительницы необходимо нажать на кнопку – уже экстраординарное событие, что уж говорить о духовном перевороте? Итак, как только Валентяга получил Глаза престижа и осознал в себе неутолимую жажду власти и почестей, он тут же понял, что кто-то уводит у него часть ресурсов. То бишь, престижа и учеников. Подозрение пало на… Тетралюба! Как-никак, именно под его начальством находился 11«В», многообещающий сырьевой придаток. А в 11«В»… Ну что об этом можно сказать, если даже свинка, нарисовавшая кон’с, пребывала в нём? Престижа из класса можно было извлечь невообразимое количество.
Но кто же вёл 11«В» к процветанию через когнитивные тернии? Тетралюб! Что это значило для Валентяги? То, что Тетралюб набирает престиж! Серьёзные подозрения смутили Валентягу, и тогда он приказал принести ему двойную порцию комбикорма на серебряном подносе, политом чаем «Греенфиелт».
Несколько позже, когда салага сообщил ему неприятные новости, Повелитель наконец-то увидел настоящего врага. И до того случая ОН не раз наблюдал, как Тетралюб посягал и на престиж, и на руководительницу имбецилов, но всё это являлось лишь поводом для подозрений. Теперь же, когда ему открыто сказали об этом, все факты встали на свои места, толкая и давя друг друга в мозгу Валентяги. Он успокоил салагу и сказал, что так его все любят, а затем остался один, промочил горло жидкостью из лавовой лапы-ночника и сел придумывать коварный план.
И вот теперь он был готов нанести всем своим оппонентам решающий удар! Комиссия стояла под ним, ограниченная огненным кольцом фейерверков. ОН был готов произвести финальную демонстрацию своего превосходства над школой, а школы – надо всем остальным миром. Его престижометр уже напрягся, чтобы зафиксировать мощное приращение престижа. Когда этот этап завершится, он накажет морально уничтоженного представлением Тетралюба и завладеет классной руководительницей 9«В».
Случись такое представление чуть раньше, он бы непременно активировал Валентянган Вечности, подлетел вверх, выставив вперёд ногу и кувыркаясь в воздухе, вознёсся на высоту в шесть километров, произнёс неразумную фразу и устроил бы взрыв. Жаль, что сейчас у него не было ни шести тел, ни каких-либо ещё возможностей для таких выкрутасов.
Немного помедлив, Валентяга приказал солдатам: «ЫЫЫ!!!!» Те ясно поняли приказ, и один из них переключил рубильник, а второй перерезал верёвочку.  Первое действие запустило ужасную неподвластную физике электрическую цепочку, включившую прожектора, направленные на школу. Даже свет от сердца ядерного взрыва был не таким ярким! Стёкла в окнах потекли вниз, плавясь. Второе же действие привело к заветному валентяжьему coup de grace.
Судьбоносно зазвенела натянутая верёвка, когда её коснулся нож. Над комиссией, согнанной на дно лестничного колодца, разверзся Мешок Щедрости, козырь в рукаве Повелителя. Вниз полетели банки с колой и другими небогоугодными дешёвыми и сладкими напитками для малобюджетного показа престижа. Они рвались, выплёскивая содержимое, били по головам с глухим звоном, отскакивали от кафельного пола обратно вверх. Валентяга веселился. Вот это победа, всем победам победа! Он снова на пути к славе! Двери на нижний этаж пристройки закрыли и законопатили щели, коле стало некуда утекать, и она поднялась до уровня конца первого пролёта. Комиссионеры захлебнулись.
Теперь Валентяге следовало пойти и покарать Тетралюба. ОН уже подумывал о сложном развороте своего тела на 180 градусов, как вдруг откуда ни возьмись появилась «завербованная» вечным соперником классная руководительница идиотов. Она, не тратя время на приветственные фразы, тут же подошла к Валентяге и приступила к выполнению своих прямых обязанностей. Зрители сделали бурную овацию.
Истинной причиной этого служило то, что после тяжёлой работы на заморских островах классной руководительнице имбецилов требовалось немного развеяться, ведь её сосущий аппарат был уже разработан настолько хорошо, что мог соперничать по эффективности с комариным. Однако Валентяга всё понял по-своему.
Он решил, что это всё произошло благодаря ему и его престижу – представление снова сделало его великим в глазах окружающих, и они встали на свои места. Ощущая себя снова у руля, снова почитаемым каждым камнем на своём славном, орошённом духа;ми пути, Повелитель испытал прилив вселенской любви.
ОН развернулся, опершись спиной о перила, и посмотрел на толпу, стоявшую до этого у него за спиной и не наблюдавшую сияющего лика. ЫЫЫГЗУУУУУУШЫЫЫЫЧГААА отлипать не захотела, демонстрируя качества высококлассного пневматического насоса, оттачиваемые за годы преподавания дебилам. Всё-таки, это было меньшее, что она могла сделать для него.
Но тут перила прогнулись под неимоверным весом Повелителя, и последний полетел в море колы головой вниз. Брызги достали аж до третьего этажа. Валентяга, не смутившись нисколько, плавал подобием брасса, блаженствовал и пил колу, отфыркиваясь.
Командир отряда солдат обслуги понял, что другого такого момента им может и не представиться. Действовать нужно было без промедления.
- Рядовой! Выполняйте приказ!
И рядовой, стоявший вместе с этим офицером на третьем этаже пристройки, подтолкнул к краю лестницы двухсотлитровую бочку. Она опрокинулась, и из неё посыпался феназепам. Растворяясь в коле, он оказывал успокаивающее воздействие на Валентягу, который, пробултыхавшись ещё сорок минут под несмолкавшие аплодисменты, соблаговолил вылезти.
На втором этаже его уже ждал Тетралюб. Он выглядел так, как будто честно хотел послушать престижную речь Повелителя.
Глава 5.
Валентяга, всё ещё ощущая любовь, увидел в Тетралюбе раскаявшегося помощника, коим тот и являлся. И тогда Повелитель решил проверить, не сон ли это всё?
- Значит, то, что вы посягнули на мою власть – это всё иллюзия? – феназепам творил чудеса.
Тетралюб как-то странно присел на обеих ногах, как бы готовясь к прыжку. Он решил повторить умное слово. Лоб его напрягся и…
- Это не иллюзия! Муха! – выкрикнул он, бросившись на Валентягу и совершенно неожиданно ударив его по голове сбоку таким движением, каким обычно ловят муху.
Валентяга пошатнулся и повалился назад. Толпа отпрянула. Солдаты вовремя начали эвакуацию через окна.
Началась битва титанов.
Тетралюб, не дожидаясь, пока его противник поднимется, открыл рот на ширину школьной доски и с трудом извлёк пульт от телевизора. Поняв, что это – не супероружие, и что он перепутал, Тетралюб засунул его обратно и вытащил легендарный гриф от штанги.
- Опять он появился, как всегда говорит «Муха!» и вытаскивает всякую дрянь изо рта, - откомментировал сидевший на дереве и наблюдавший за сценой дебил в форме команды «Мимоза».
- Молчи, тебя вообще здесь не должно быть, плод воспалённой фантазии художника-наркомана! – усмирил его расположившийся неподалёку санитар.
Тем временем битва набирала всё большие и большие обороты.
Валентяга опомнился, только чтобы узреть летящего на него Тетралюба, распластавшегося в воздухе. Хитрюга-заговорщик наметился ударить его грифом от штанги в голову с левого бока, но Повелитель успел поднять вверх руку, об которую металлическая балка остановилась мгновенно, как будто бы ударила по бетонной стене.
В ответ в ещё висевшего над полом Тетралюба понёсся правый кулак Валентяги. Его цель могла избежать своей болезненной участи, поскольку была блоком, а не фээской и, следовательно, обладала лучшей скоростью реакции. Но тут же в действие вступило Правило Валентяги: у него всё всегда было лучше, и на самом деле он мог быть быстрее своего оппонента.
От удара Тетралюб подался назад, описал дугу в воздухе, чиркнув черепом по потолку и оставив там глубокую отметину. Он приземлился прямёхонько в основание несущей стены. Здание зашаталось. Третий и четвёртый этажи пристройки не выдержали пафоса битвы и поехали вниз, прочь с конструкции школы, как раз в ту сторону, где лежал Тетралюб. Большая бетонная плита отделила его от Валентяги.
Тот тупо стоял и смотрел в одну точку. И тут, что неожиданно, эта точка на упавшей плите пришла в движение. Она распалась на несколько кусков, прыснувших в разные стороны от сокрушительного удара головой, исходившего с той стороны. Тетралюб пробивал себе путь к победе.
Он ринулся на Повелителя, раздумывавшего, как бы ему успокоить назойливого противника. А тот, не добежав до Валентяги два метра, воткнул в каменный пол гриф, подтянулся на нём, как прыгун с шестом, зафиксировал себя горизонтально в воздухе и вдруг ударил обеими ногами с двух сторон голову фээски.
На это он тут же получил ответ. Кулак машинально ударил его сверху вниз, как не раз бил про престижнейшему столу, и тем самым вогнал в пол полностью. Образовался провал – ведь они были на втором этаже. Тетралюб скрылся из виду. Чтобы удостовериться в его поражении, Валентяга громко хлопнул в ладоши. Звуковая волна разнеслась на многие сотни метров вокруг, оглушая тех, кто ещё не успел спастись. Повелитель продолжил:
- Ты чего, Тетралюб, на меня нападаешь?!
Он готовил Тысячу. Да, он готовил Тысячу. Хотя он уже не мог использовать престиж как замену потоку, но одна его фээсочная сила могла создать волну воздуха огромной мощности.
И вот эта волна понеслась вслед Тетралюбу, ломая пол второго этажа и потолок первого. Она невероятным образом отразилась от земли, укреплённой непробиваемым титановым потолком секретного минус первого этажа, и понеслась в сторону второй пристройки, где располагался бассейн. По пути она смела половину перехода между первой пристройкой и главным зданием, содрала верхний слой земли, асфальта и бетона с части школьного двора и врезалась в фундамент правого крыла школы и второй пристройки. Они сложились как карточные домики, поклонившись силе Валентяги. Открылась подземная речка, подпитывавшая бассейн и мгновенно вскипела под лучами прожекторов. Пар поднялся над полем единоборства.
Валентяга, упав на первый этаж, удачно обнаружил невредимого Тетралюба, оправлявшегося после акустического удара. Схвачен он был за шкирку властной рукой и заброшен в стену между самой пристройкой и её лестничным колодцем. В ней проделал он отверстие достаточно небольшого диаметра, из которого тут же хлынула кола.
Но Тетралюб не желал отступать ни на йоту. Он вышиб с той стороны ногами двери, освободив путь большому потоку жидкой продукции, затем отвёл руки назад и сделал мощный гребок ими, посылая вперёд струи колы.
Воинствовавшего Валентягу, рвавшегося добить противника, встретил мощный каскад сладкой жидкости. Он оторопел и, повинуясь импульсу, отлетел назад, прямо к дверям столовой, кои высадил спиной, и вкатился внутрь.
Неуёмный заговорщик выпил остатки колы и ринулся в бой, надеясь решить всё одним ударом грифа. Однако его уже ждали. Согласно заранее приготовленному плану, Валентяга отошёл в сторону, ускользая от атаки и разрушая большую часть технического оборудования столовой. Под его бессмысленным напором лопнуло множество труб, и холодная вода вкупе с кипятком и комбикормом полетели во все стороны. Тетралюб вытащил из стены гриф и снова бросился на Повелителя.
- Контр-атака!!! – заявил тот, произнося слово «контратака» в два счёта.
После этого Валентяга комично и эпично подпрыгнул, сделал ножками и сильно пнул одной из них Тетралюба. Жертва этого приёма отскочила назад, подобно каучуковому мячику. Но и тут удача не оставляла вечного соперника Валентяги. Он сграбастал попавшийся под руку бак с горячим гусиным жиром и одним махом запустил им в Повелителя.
Цель не успела увернуться, и на неё, а, точнее, на НЕГО бак обрушился с полной силой. Вопреки всем ожиданиям оппонента, это не так сильно побеспокоило Валентягу. Гусиный жир придал ему силы. Видя такой поворот событий, оппонент забеспокоился и в несколько прыжков оказался на вершине развалин, в которые превратилась бо;льшая часть первой пристройки. Он занял доминирующую высоту.
- Ты чего, Тетралюб, - хлопок в ладоши, который чуть не заставил Тетралюба упасть, – от меня убегаешь?!
Вовремя враг Повелителя завращал гриф над головой, ох, вовремя! Он едва успел подняться на сто метров над землёй, как широкая ударная волна снесла то место, на котором он стоял, прошла дальше вперёд-вверх и избавила школу от четвёртого этажа навеки.
Валентяге это не понравилось, и он тяжёлой поступью полез на крышу полуразрушенного перехода, чтобы получше рассмотреть летающего Тетралюба. Здесь его поджидала неожиданность. Враг из режима вращения перешёл в режим легендарного идиотизма, и вытянул штангу поперёк тела, как крыло. Паря неизвестным образом над землёй, он точно выбрал траекторию, по которой можно было ударить ничего не подозревавшего Валентягу. И вот он круто спикировал вниз.
Валентяга заметил пакет чипсов среди руин, прямо у себя под ногами. Нисколько не удивляясь тому, откуда он взялся там, ОН нагнулся, чтобы его сграбастать. Тетралюб просвистел над его головой и неудачно вписался в стену третьего этажа. Что хуже всего, при неудачной атаке он зацепился штаниной за воротник валентяжьей рубахи. Как ядро полетел за ним Валентяга.
Они оказались в каком-то новооборудованном кабинете, теперь соединённом с коридором – стену они сломали при торможении. Поднимаясь со спины, резкий Тетралюб снова завладел грифом от штанги, замахнулся им из-за спины и со всей силой блока опустил орудие на голову Валентяги.
Гриф погнулся, крякнул и переломился-таки пополам. Валентяга, восставая для битвы Судного Дня, решительно хлопнул в ладоши, приговорив:
- Ты чего, Тетралюб, - тут он хлопнул, - ф-ф-фигню об меня ломаеш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш…
Не доделав свою Тысячу, он ослабел, да и поник буйной главой. Какое-то глупое правило, по-видимому, запрещало делать Тысячу более двух раз подряд даже Валентяге. Даже Валентяге?
Даже Валентяге. Теперь, похоже, можно было усомниться в его всесильности. Тетралюб не растерялся от потери своего основного орудия войны и производил комбинацию за комбинацией из ударов типа «Муха!» по голове Валентяги. Эти удары могли называться именными ударами, ибо Тетралюб не мог ударить таким способом, не прибавив к движению какое-нибудь имя, оканчивающееся на «а» или «я».
Но для завершения комбинации ему требовалось какое-то поистине короннейшее слово. И тут удача снова подмогла ему. На горизонте в клубах пара замаячила ЫЫЫЫЫЫГЗУУУУУУШЫЫЫЫЧГАААААААААА, которая в суматохе растеряла всех своих клиентов, кроме двух титанов школы, выяснявших отношения. Мысль, столь редкий гость мозга обитателя планеты Скетч, промелькнула в мозгу Тетралюба.
- А-А-АЭШ-ШЛЮХА!!! – крикнул он, нанося решающий удар по Валентяге.
ОН в полубессознательном состоянии! Может ли такое быть? ОН сам себе не верил, феназепам заканчивал своё действие, но тело Повелителя не слушалось его. Но ради чего он затеял эту битву? Ради чего стоит жить всем окружающим его? Ради престижа! Кто самый престижный во всех мирах, кто управляет всем? Он, Валентяга!
Из последних сил ОН дотянулся рукой до интерактивной доски и с максимальной плюс один мощью обрушил её на Тетралюба.
От этого удара слюна хлынула у него изо рта, и он едва не скончался на месте. Однако он всё же нашёл в себе силы открыть рот. Потянуться рукой внутрь. Извлечь на свет белый страшное оружие. Пожарный шланг высокого давления с раздвоенным брандспойтом на конце, напоминавшим змеиный язык. Он поднатужился и выстрелил в Валентягу двумя струями воды, смешанной со слюною.
Поскольку струи были направлены в разные стороны, ни одна из них не попала в повелителя школы ЫЫЫВЕНЫЫЫЫАЗЫЫЫЫЫДЬ, Дембльстона и мира. Наоборот, отдача отбросила Тетралюба назад. Он, не в силах совладать с собственными способностями, бессмысленно запрыгал по этажу.
К непокорённому Валентяге подошла классная руководительница дебилов, исполняя роль похотливой медсестры. Она вколола в спину Валентяги целый большой шприц «Виагры», чтобы восстановить его силы. Затем она стала обливаться растворителем, чтобы смыть с себя розовую краску и выйти из образа медсестры. Так магистр сможет её узнать и воспользоваться её абсолютно бесплатными услугами.
На месте школы возвели новую, краше прежней, больше, правда, похожую на башню-монумент во имя престижа. Тетралюба посадили в огромную консервную банку с зарешёченной прорезью, и банку подвесили в большом холле.
И зажил Валентяга краше прежнего со своей наложницей и престижными всякими дебилами (исключая только шинобе), верными ему до конца самой вечности. Надолго ли?
Свеклуто открыл банку с колой, выпил её залпом и громко рыгнул. Его взгляд лениво порыскал по пустынному обеденному столу. И тут он остановился на бутылке с растительным маслом.
«Хм, а что если обмазаться маслом и…»