Времена года

Весна

Ко мне пришла Весна. И совсем не в гости. Она пришла и сказала, что останется со мной надолго. Сказала ещё, что терпеливое ожидание всегда вознаграждается, что пришла ко мне, чтобы обнять меня, улыбнуться мне и повести за собой. Я доверилась ей и поверила её словам.
Ко мне пришла Весна! И к чему счёт времени, что проводят люди в ожидании её? К чему множество слов об ушедшей зиме. Она захлопнула за нами дверь, выкинула наши существа из стен своих. Зачем же стучимся мы в оледенелые врата её, немые к нашим мольбам вернуться к прежнему.
Возрадуйтесь, други мои, и всякие человеки, рождённые на этой Земле, ибо Весна пришла.
Она протянет нам свои руки и обратит взоры наши высоко вперёд. Мы сядем на подол её платья и прижмёмся к её коленям.
— Дети мои,— скажет Весна.— Будем учиться летать!
Она поцелует нас в лоб, и каждому покажется, что именно ему она рада больше всех. Всяк будет одарён ею, кто знал, кто ждал, и кто верил, что она придёт. Все едино мы дети её любимые, долгожданные, взращенные ею и отнятые Зимой.
— Мы вернулись,— скажем мы.— И будем учиться летать.— Но незачем нам будет учиться, ибо вспомним, что умели уже.
И вот, летим. Летим высоко, над готикой гор, где армии ручьёв стекаются к основаниям их, чтобы собрать последнюю дань со страждущих. Летим над реками, празднующими день своего освобождения. И встают они с колен, подобные прекрасным мулатам-рабам, и снимают с себя оковы льдов, что тают, превращаясь в речную плоть на язвах онемелых тел.
— Теперь я долго буду с вами,— скажет Весна и обнимет нас своими крылами. Сильнее забьётся сердце и возрадуется душа наша в устремлённости к Солнцу.
Оттают наши лица и поднимутся тяжёлые веки. И да прозреем мы!
Котята превратятся в грациозных, щенки в верных, мы в мудрых, потому что вспомним то, что знали. А когда вспомним, опустит нас Весна к землям нашим. Мы превратимся в одуванчиковые поля, поющих птиц, золотых рыбок, грациозных, верных...
— Да будет так! — скажет Весна.
И так будет.

Лето

          Песчаная лава, раскалённые медали морей, вихрь фанфар и первый взмах твоих крыльев. Где-то позади внизу остаётся твоё гнездо, а вокруг небесные просторы. Немеет кровь и замирает сердце от ощущения полёта. Это зенит твоего и только твоего солнца. Так блистай же в мире себе подобных, таких же прекрасных и сильных птиц! И пусть под тобой ревёт, стонет, бушует и кипит бескрайняя глубина пенистой морской души. Не бойся её страстей. Пари над ней, тони и растворяйся в её пучинах, но взлетай снова.
Посмотри, как прекрасен твой стан, горячи ладони и ясен взор. Ты божественно танцуешь и волшебно поёшь. В твоей руке смычок от лунной скрипки, что подарил тебе Ангел в день твоего девятнадцатилетия. Ты можешь извлекать из неё звуки, чарующие целый мир.
Блистай, ибо Лето к тебе благосклонно!
Ты вправе взять себе столько солнечных лучей, сколь пожелаешь, ты можешь сделать из них стрелы и пронзить обжигающей любовью те сердца, коие пожелаешь, но не береги своего от иных метких лучников.
Играйте же! Меняйтесь коронами и платьями! И пусть великолепен будет ваш маскарад. Учитесь играючи — плачьте и смейтесь. Время пришло такое.

Осень

           В вечереющем зале скрипит паркет. Мы слышим музыку. Мы музыку слышим.
Мы срываем звёзды и птиц с тяжёлых веток в саду и греем, греем их. Они теперь наши. Наши звёзды. Наши птицы.
В хитросплетениях кистей рук, крыльев птиц и звёздных лучей рождаются тени и кружатся в вальсе. Вот почему скрипит паркет. Мы слышим музыку. Мы музыку слышим.
Свершились судьбы. Свершились в небесах, только где они, эти небеса? Ведь ещё кружит голову, и бьётся сердце сильнее и быстрее чем у наших птиц. Где небеса?! А небеса — где звёзды. А звёзды там, где так прекрасны птицы. Мы — там, где все они.
— Скажите, Осень, зачем нам руки, что держат птиц и звёзды? Зачем нам музыка, что убивает их?
— Услышьте, други, вам руки не затем даны, чтоб птиц ловить. И уж, конечно же, не для того, чтоб удержать звезду. Но для того, чтобы, сорвав с тяжелой ветки звёзды или поймав в саду птенца иль птицу, смогли бы вы потом отдать, пустить их в небо. А вы попробуйте. Сейчас получится как нужно. Да? Нет?
Мы слышим музыку.
И музыка нам снится.

Эпилог
Зима

          В пустыне много соли. Соль — бела. Белокровье мозга — так говорят поэты. Там, в стране бревенчатых изб, будет наше «дальше».
— Скоро ли?
— Когда песочные часы сломает...
— Сметёт?
— ...сломит время.
— И что, так действительно будет?
— Да. Именно так. Будет именно так.
Волки, воющие на луну, бывают так печальны, когда теряют вожака. И стая журавлей так плачет, улетая. Так дождь десницы опускает на скулы снежных дюн. Так лошадей хрипящих бьют в бока, пощёчины звенят и комариным звоном играют с нервами моими в салки.
Всё точно так,
Когда ты должен сделать шаг
Один,
Но, может, два.
Но шаг,
Как вдох,
Как в путь.
И в час,
Как в миг.
Освободить
И, дверь открыв,
Переступить
порог.
Забрать краюху хлеба
На случай, если вдруг
Босые ноги встретятся
С твоими сапогами.
— Жестокость?
— Милосердие. Нет, милость. Нет, скорее, милостыня.
— Зима?
— ...зима...
— Тебя зовут. Ты слышишь?
— Зовут? Меня? Так скоро?
— Что же ты медлишь? Ты ведь хотел.
— Да.
— Ты ведь искал.
— Да.
— Ты ведь мечтал.
— Да.
— Ну вот, тебя зовут.
— Постой, а где мой крест?
— Он за твоей спиной.
— Крест? Не горб? Не горб, а крест? А где стрела?
— Перед тобой.


P.S. Из дневника: «24 Марта. Скоро весна».




Москва 1994г