Мысли о старости и творчестве

Александр Межиров писал в одном из стихотворений:

До тридцати – поэтом быть почётно,
И срам кромешный – после тридцати.

    Ни сам Межиров, писавший стихи до самой своей недавней смерти, ни многие другие живущие сейчас поэты не следуют этому утверждению. Действительно, есть много примеров поэтов – самосожженцев, которые в буквальном смысле сжигают себя как своим образом жизни, так и своим творчеством. Но я полагаю, что всё-таки утверждение Межирова не верно. Пока жив человек, и пока его обуревают чувства, он способен творить. Конечно, люди очень разные. Лермонтов, Пушкин, Гейне уже в очень раннем возрасте проявили исключительную человеческую зрелость и писали произведения, поражающие глубиной проникновения в сущность вещей. И, как это не кощунственно не звучит, сумели выполнить своё жизненное предназначение к моменту своей ранней смерти. А Лев Толстой искал себя до глубокой старости. Кстати, Пушкин и Толстой совершенно по-разному относились к смерти. Андрей Платонов писал: «Пушкин никогда не боялся смерти, он не имел этого специфического эгоизма (в противоположность Толстому), он считал, что краткая обычная человеческая жизнь достаточна для свершения всех дел и для полного наслаждения страстями. А кто не успевает, тот не успеет никогда, если даже станет бессмертным». Так что каждый разумный человек должен сам принять решение: писать ему стихи или заниматься другим видом творчества, или, как это делают многие, мирно доживать свой век и не «рыпаться».

30 июня 2010 г.