Стальной Клинок

 Анахартия. Северная окраина о. Гуля. Хребет Д’Игго. Гора Антракарра.
Холодный северный ветер пронизывал их алчные тела до костей. Он пел им о смерти. Жуткие, наполовину мертвые глаза выражали только одно: Чудовищный и жуткий голод. Пять силуэтов в этой темной пещере умирали от холода. Бесшумно продвигаясь, но хорошо видный на фоне выхода подошел человек. Он видел их, но не боялся. Они видели его, но не спешили разорвать на куски. Его сапоги из грубо обработанной собачей кожи и какой-то совершенно невероятный топор напоминали корчащимся в пещере существам, кто их лидер. Морщинистые, жуткие они уже давно чуяли своего хозяина за многие метры. Собаки не вставали как обычно, при его появлении, они были слишком слабы. Пять этих существ были никто иные, как «Арридо Гонор Ар» или, если перевести на Анахартийский Северные Собады Гор. Выглядели эти существа поистине жутко. В холке они достигали одного метра. Всю их верхнюю губу и нос огибал черный кожный нарост, большие, несвойственные уши были порваны, что свидетельствовало о воинственности этих монстров. Не очень длинные, но довольно толстые зубы были страшны в бою. На большом, крепком черепе, чуть ниже ушей были расположены алого цвета короткие прямые рожки. Позвоночник на почти лысом теле странно выпирал. Сквозь кожу на боках этих мерзких тварей просматривались ребра. Короткие лысые хвосты безвольно болтались в воздухе.
 Этот человек, с мутно-холодными глазами тоже производил неприятное впечатление. На его голове покоилась серая, выделанная из кожи какого-то животного, меховая шапка. Странный мужчина был обмотан облезшей шкурой какого-то животного, скорее всего, кована, дальнего сородича северного волка.  Большая из собад приподнялась на ноги. Северянин расшифровывал её слова не только по сдавленному гортанному хрипу, но и по движениям её ушей, прищуриваниям глаз и подергиваниям губ. Переведя это, можно было получить примерно: «Голод, еда, жертвы, кровь» Обычный человек этих краев, наверняка не порадовался бы такому набору существительных, но северянина он лишь заставил слегка улыбнуться.
- Отребье, будет вам мясо. Будет еда. - С этими словами он презрительно  швырнул им кусок оленины. – А остальное чуть позже. И для вас, уверен, это приятнее. Эти послушники Арека давно уже всем надоели…
               
                *    *    *
Анархатия. Северо-западная окраина о. Гуля. Лес Арбо-Тода. Лесничий лагерь Арека Мощеного.
 От таяния ледников на горе Антракара по камням у её подножья стекал маленький ручеек. Согреваемый солнцем, чистый и светлый, тёк он блестя на своем пути по лесу Арбо-Тода, скатывался по камешкам, весело журча катился он образуя маленький водопад, где к нему в свою очередь присоединялись несколько таких же, блестящих, чистых потоков и он плавно перетекал в небольшую пресную речушку. На берегу её в позднее утро субботнего дня и сидел хорошо сложенный мальчишка. Наверно, можно было сказать, что он рыжий, но теперь в лучах утреннего солнца его волосы золотились, и он скорее бы сошел за русого. На вид ему можно было дать скорее десять, хотя на самом деле юному Арону уже было одиннадцать. Его растрепанные волосы хорошо сочетались с неярко-выраженными карими глазами. У него был мягкий, слегка курносый нос, а кожа красивого слегка смуглого оттенка, что свидетельствовало о здоровом образе его жизни. Мягкие, наверное, слегка детские черты его лица и красивый подбородок сразу почему-то располагали к себе окружающих. Белые, прозрачные капельки катились по его лицу. Сырая рубашка валялась рядом. Красивый ремень и новые из хорошей кожи сапоги сразу же говорили о том, что отец не жалеет ничего, для своего единственного и горячо любимого сына. На ремне в ножнах висел красивый охотничий нож, а рядом валялись моток веревки и небольшой топорик. Утолив свою жажду, попив из блестящей речушки, он взял свой небольшой инвентарь, накинул рубашку и поднялся на ноги.
 А за семнадцать километров от этого места находилось маленькое поселение, лесников, главой которого являлся некто Арек Мощеный. Это был человек сорока семи лет, с короткими черными волосами и резким лицом. Сейчас он сидел за своим рабочим столом и рассматривал именной нож. Сегодня владелец лагеря лесорубов был в очень скверном расположении духа. Раздался стук в старинную дубовую дверь.
 - Войдите. – В комнату ворвался молодой рабочий в весьма грязной одежде и с очень встревоженным видом.
 - Сэр, опять они. Люди на грани срыва, скорее.
 Ареку не нужно было больше объяснять.
- Ждите там.
 Он надел легкую кольчугу, поверх неё рубаху. Тяжелые кожаные сапоги. Он ожидал мирного исхода, но все, же нацепил пару метательных топориков и спрятал в рукаве свой именной нож. Когда мужчина вышел на улицу, то понял, что недооценил серьезности положения. Посередине поселка, на площади стояли простолюдины, жившие в окрестных деревеньках. Это были в большинстве своем охотники, строители, пара плотников и просто сельские парни, которым было в радость померятся с кем-нибудь силами. Таких протестантов было, наверное, человек шестнадцать или чуть больше. Перед ними, полукругом стояли рабочие лагеря, выведенные из себя деревенскими, многие лесники уже были готовы схватиться за оружие и ринуться в бой. Арек вышел на чистое от людей место.
 - Друзья, давайте решим всё мирным путем! – прокричал он, и тут же краем глаза заметил, что на крыше казарменного здания стоит молодой паренек с луком, у которого была уже натянута тетива. Его пальцы не выдержали и стрела сорвалась. Один из деревенских охотников упал, с ужасной раной, пораженный. И тут же обе стороны ринулись в атаку. С ужасным ревом они бежали друг на друга. Многие сельчане стреляли из охотничьих луков или просто кидали камни. Стрелы со свистом рассекали воздух, укладывая лесников и оставляя, в большинстве своем убитых. Другое дело камни, они ломали кости и калечили людей, но к счастью это продолжалось не долго. Две живых волны столкнулись. Лишь мгновение топоры показывались над головами сражавшихся, а потом мгновенно находили свою жертву. Один за другим падали крестьяне, и вскоре их число уменьшилось настолько, что кроме чем бежать им ничего не оставалось. Люди дрогнули и пустились в бегство. А вслед им, с крыш зданий неслись стрелы. Только добежав до леса обессилившие, израненные нашли они избавление.
  Арек с ужасом смотрел на приходивших в себя рабочих. Они расходились с места резни, унося раненных, собирая убитых. Одиннадцать сельчан были убиты. Ещё трое или четверо смертельно ранены. Трое раненых крестьян и восемь рабочих Арека были доставлены в медпункт. Они потеряли семеро человек. Ещё двое были очень серьезно ранены, так, что вопрос об их жизни должен был решиться впоследствии. На площади песок смешался с кровью. Всё оружие было снесено большую кучу.