Кораллы

Расскажу я вам такую историю. Случилась она в тот горячий период, когда документы были сданы, и ждали мы овировского разрешения на выезд.

У каждого из нас свои истории есть про это весёлое время, и иной, послушав меня, скажет: "Подумаешь! Вот со мной ещё и почище случилась!" Да и у кого из переживших все эти злоключения нет их, этих историй, каждому, наверное, есть что рассказать. Так я ведь и не думаю отрицать. Конечно же, случалось. А кому охота рассказать про своё--пусть рассказывает.

Да, так вот она, история эта.

Люди мы обыкновенные, ничем не выдающиеся. Я--альтист, в оркестре театра работал, жена моя--физиотерапевт, ну и дочка восьмой класс музыкальной школы успела кончить, да... по фортепьяно. И средства у нас, сами понимаете, были весьма скромные. То, что удалось собрать за долгие годы, сэкономить.

Вот мы и рассчитали, сколько там нам надо уплатить выкупа этого за визу и прочее, сколько нужно на еду оставить и сколько там на барахло разное потратить можно, ну, на всё то, что с собой везут. Накупили простыней, как водится, пару фотоаппаратов "Зенит" купили, а на что ещё целиться и не знаем. Никого вокруг из близких и знакомых, которые тоже ехать собираются и могут поделиться информацией, не станут темнить. И писем мы ни от кого не получаем "оттуда", никого у нас там ещё нет, мы, так сказать, первооткрыватели.

И вот просветление некоторое в этом вопросе: брат мой двоюродный, он тоже собирается, по несколько позже, познакомил меня с Саней, по паспорту он, говорят, Сеня, Семён, но зовут его все Саней, благозвучней, надо полагать, казалось и самому ему и его близким. И Саня этот, парень деловой, умный, знающий, энергичный и, сами понимаете, как все эти качества в нахлынувшей ситуации звучат. И язык английский он грызёт день и ночь, занимается с частным педагогом, и успел всё ненужное распродать, говорят, выгодно, да и почти всё уже имеет из того, что с собой иметь нужно и можно. Вплоть до румынского гарнитура, не говоря уже о разной мелочи вроде оптики и прочего. И самое главное, что Саня этот не жмётся, охотно делится с друзьями и знакомыми всеми своими познаниями и опытом в столь сложном деле, как предстоящий отъезд. И к нам Саня и вся его семья отнеслись в высшей степени прекрасно.

И то сказать, ведь всё-таки не на улице познакомились или там в очереди в ОВИР. Жена Санина, Ася, вместе с женой брата моего двоюродного музыкальную школу кончала, и хоть и та и другая впоследствии пошли по другой части и не так уж часто и виделись, то теперь, объединённые, так сказать, общим энтузиазмом, чувствовали себя, по их словам, чуть ли не родными друг другу. Да... Так очень хорошо нас принимали, просто как старых апробированных друзей, и все удивлялись, и мы, и они, как это раньше, жалость-то какая, не пришлось нам в жизни столкнуться. Ходили друг к другу в гости, чаи пили, и Саня просто стал нашим руководителем и наставником во всех подступивших проблемах. Мы даже в шутку называли его "нашим ребе"--до того простирался у нас его авторитет. Принимали нас всегда с распростёртыми объятиями. И сам Саня, и Ася, и её старики-родители, живущие вместе с ними, и дочка их, школьница, на год старше нашей. Дружба и всё. И деловые интересы, и сердечность, и всё такое. И вот как-то пришли мы к ним с кораллами. Ещё какую-то сотню-другую потратить можно, а тут эти кораллы предложили и на один день доверили--посоветоваться со знающим человеком. И вот мы у наших друзей, и Саня, собрав складки у своей переносицы, а сам он, между прочим, этакий рыжеватый крепыш с лучезарной улыбкой доброго, покладистого и вместе с тем уверенного в себе человека, держа принесенные нами кораллы на расставленных своих крепких пальцах, поросших золотой шерстью, объявляет своё заключение.

-Вот что, братцы... Кораллы эти, что и говорить, весьма неплохие, и за эти деньги их брать стоит; но вот я вам покажу...-- и он вынул из ящика письменного стола нечто, завёрнутое в салфетку. Там были бусы, тёмновишнёвые такие, каждая бусина с фалангу большого пальца. И какое-то звучание в них, что ли... Красота! Я всегда был равнодушен к всевозможнейшим украшениям, да просто и не до них было. Но здесь я почувствовал, что это, должно быть, вещь.

-Да, это кораллы. Не удивляйтесь, такие бывают. Не видели? Много чего мы с вами не видели... Стоят они восемьсот. Купить их мне удалось совершенно случайно, и, что самое главное, "там" они идут один к одному. Представляете себе: имея этакую "ниточку", никаких тебе фотоаппаратов, скажем, не нужно, ничего, имеющего вес и объём. И, к тому же, идущему "там" три к одному. За вещь вы получите, как вы знаете, всего одну треть её стоимости, а тут... И в Чопе пропускают.

Что и говорить! И за Саню порадовались, и жалко вместе с тем, что нам такое не попалось. Купили мы те, что носили Сане на консультацию. 220 выложили. И вот проходит недели две, а может, и три. Звонит нам Саня и прийти просит. Есть у него для нас нечто весьма интересное. И брата моего двоюродного, Лёню, просит прийти с женой. И вот мы все собрались у Сани.

-Вот что, друзья,--говорит он,--пришло к нам везение, появились опять те кораллы, ну, из тех, что показывал вам, вот они...

И он вытащил пластиковый мешочек и, осторожно потянув за край нитки, вывел на свет Божий это чудо: тёмновишнёвые, налитые, притягательные... И стоят они, говорит Саня, несколько даже дешевле. Вот та ниточка, что я вам показывал, стоила восемьсот, а здесь таких четыре, и каждая на сто рублей дешевле. Очень это стоящая вещь, уж поверьте вы мне, но у меня уже и денег нет. Разве что на четвёртую часть потяну. И предложил он нам участвовать с ним в покупке этого чуда. Мы с Лёней зачесали затылки. У Лёни, как мне кажется, ещё должны были быть деньги, у них трёхкомнатная кооперативная, а у нас? Ну, мы подумаем, сказали мы и пошли думать. Всю дорогу думали, и домой приехали--думали, и ночью тоже думали. И решили: взять. Продать что продастся и взять. А что продать мы можем? Фотоаппараты продали, кольца обручальные продали, и... получили свою часть чудо-кораллов. Лёня взял вдвое больше, и Саня, как он и собирался, взял свою четверть.

Довольны мы, что и говорить!

Вторая неделя кончается как мы радуемся-ненарадуемся. И тут к нам гости, Лёва и Лана, как раз в овировской очереди познакомились с ними. Ну и мы, конечно же, к ним с нашим приобретением, как не похвастаться? Взял Лёва в руки наше добро, посмотрел вблизи... Отодвинул на вытянутых руках.. И ещё раз вблизи. И говорит:

-Вы идиоты!

Лана на него сразу:

-Ну, как ты так на них?..

А он ей:

-И ты идиотка! Они идиоты, что купили, а ты--что защищаешь их. Не кораллы это. Это пластмасса. Ну, может с быть, с каким-то наполнителем. Вот и шовчики от отливки, видите? Напильником зачищали их, да не до конца... А то, что дырочки как в настоящих, то это шилом делается. Сегодня,--он посмотрел на часы,--ну, завтра же верните ему. И передайте от меня, что если будет волынить, резину тянуть с отдачей денег, то пусть пеняет на себя.

Ну как же с таким к Сане? Он ведь такой понимающий и самый настоящий наш друг... Бежим по знакомым, по тем, что "понимают". Все в один голос говорят: "Нет, это не кораллы". Наконец, пошли в главную экспертную инстанцию, в антикварный на Красноармейской. Выстояли очередь к приёмщице и заходим. А жена Лёнина в целлофановом мешочке в вытянутой руке эти игрушки несёт.

-Несите обратно. Это не кораллы!--кричит приёмщица.-- Следующий...

-Но позвольте... Вы ведь только мельком взглянули... Вы уж посмотрите, пожалуйста, да и растолкуйте нам, как вы определяете.

-Да уж видала-перевидала их. Всякое носят к нам. И по теплоте определяю, и по стуку. Слышите, как по стеклу стучат? Не тот звук. А самое главное вот...--Она открыла пузырёк и капнула чем-то на наши кораллы.--Видите? Не реагируют на кислоту. Пластмасса. А вот я на настоящие... Видите, зашипели? Известняк. Так что можете не сомневаться. Но так работа неплохая. Рублей пятнадцать могу дать за них.

Вышли мы совершенно растерянные. Саня... Неужто он мог? И по отношению к нам... Да, что-то в нём проскальзывало... Слишком уж бойкий. Но вот мы... Не бойкие--так мало чего необходимо житейского знаем, ещё меньше умеем. И казалось: мы застрахованы от всего неэтичного с его стороны и искренней дружбой, и стажем знакомства близких нам людей.

И тут мне пришла в голову идея, с которой мы всей гурьбой и со злополучными кораллами явились к Сане. Хозяина дома не было, но, как всегда, нас приняли как самых дорогих. Но не успели мы расположиться, как появился и он сам. Энергичный, уверенный в себе, излучающий сияние всем тем, что способно было в нём лучиться: и глазами, и яркостью щёк, и этой, уже заранее американской (ну, с обложки журнала прямо!) улыбкой--просто слоновая кость с золотом.

-А! Вот это здорово, что вы все вместе... Рад вам...--И он с обеими протянутыми руками, широко расставив их, к нам.

-Саня!--говорю,--у нас неприятности... У нас всех. И у тебя тоже.

Он приподнял удивлённо свои рыжеватые брови, но улыбка не сошла с его всё ещё искрящейся самодовольством физиономии.

-Саня! Нас обманули... Всех нас. И тебя с нами тоже... Нам всучили фальшивые кораллы.

Тут Санино лицо потеряло все свои краски. Как будто яркое цветное фото в долю секунды превратилось в чёрно-белое.

-Как так?..--и он невольно полез правой рукой за борт пиджака, левой рывком дёрнул к себе стул и грузно опустился на него.

И я рассказал ему всё, прибавив, что мы нисколько не подозреваем его, понимая, что он тоже обманут.

-Вот покажи, пожалуйста, твою часть кораллов да и те, которые ты раньше приобрёл.

Жена его, тоже побелевшая, бросилась в другую комнату, но минуты через две-три вышла шатаясь. Руки у неё дрожали.

-Не могу,--говорит,--найти. Заложили куда-то...

Да и так было ясно, что свои кораллы они нам не покажут.

-А чего, собственно, вы только сейчас спохватились?--это Санин тесть, старик с вывернутой ногой на ортопедической подошве. Лицо у него значительное, будто из тёмного дерева вырезанное. Библейский старик, разве что без бороды.--Ведь уже третья неделя идёт... Какие тут могут быть претензии? Да и пойди теперь найди того человека, который продал!

Но я, от имени своих, уверенно веду развитие темы, крепко держу её в руках, не ожидали от меня этого, говорили мои потом.

И, обращаясь к потерявшему свои краски Сане, обхватившему свою позолоченную голову руками в крепкой золотой щетине, говорю ему спокойно так, не делая никаких нажимов:

-Саня! Мы не на улице, не в подворотне купили эти кораллы. И, зная тебя как специалиста и нашего настоящего друга, нисколько не сомневались... Так бы и уехали. Но раз уж так получилось, что мы с тобой влипли в эту историю, то постарайся... Да что постарайся! Просто возьми и сделай всё обратно: вот тебе кораллы!

-Как я понимаю, вы хотите получить свои деньги назад...

-Ты мыслишь как настоящий философ, даже лучше--без околичностей. Да. Именно так и никак не иначе. И если твой продавец не захочет отдавать, деньги, если он будет крутить, тянуть, то... то мы сможем тебе помочь. Ты вполне можешь на нас положиться.

И вот через два дня, через 48 часов, как и было оговорено, деньги наши были, как говорится, на бочке. Саня весьма скрупулёзно, на аптекарских весах, проверил вес псевдопродукта. Всё было в ажуре: никакой тебе утруски, усушки и прочих шалостей не было. Каждый получил своё, но был ли доволен каждый? Я лично был весьма доволен Саней и его поведением. Он исполнил указанную мной ему партию без фальши и не допустил никаких дурацких штук.

Провожали они, Саня и жена его, меня--а за деньгами я приехал один--до дверей вместе. Я протянул им обоим руку-- очень уж я был доволен и деньгами, возвращёнными без излишней нервотрёпки, и самим собой, может быть, впервые в жизни сумевшим повести задуманное в нужном направлении и добившимся желаемого.

-Не думайте о нас плохо, Ося... Саню в самом деле обманули, и он не виноват...

-Что вы! Что вы! Я ведь с самого начала... Я ведь ни на секунду не сомневался в Саниной порядочности.--Я вошёл в роль довольно основательно, и мне она нравилась.--Вот и деньги сразу отдали...

Но тут Саня выскочил из своей "благопристойной" роли-- озорство, что ли--и говорит:

-Ну да! Попробовал бы я не отдать. Ни за что бы меня не выпустили, уж милиция вцепилась бы...

Я хотел сказать: "Можешь не сомневаться", но промолчал. Уж очень мне нравилась моя возвышенная роль.

Уже позднее, в Италии, прояснилась судьба той, четвёртой части кораллов, купленных Саней будто бы для себя. Он их, конечно же, продал другим своим "друзьям", и как раз перед самым их отъездом из Союза. Так что обнаружили обман они только за границей, в Вене. Они обратились в ХИАС и другие организации с просьбой помочь им в разоблачении жулика, но так и неизвестно, что из этого получились. Вполне возможно, что Саню с семьёй вообще не выпустили--попался, может, на одной из своих афёр. А может быть, они уже где-то здесь, в новой, ещё более питательной для таких среде.