О Новом Годе

      
    В Новый год принято… Оригинальничать по этому поводу не получается ни у кого, потому что про салат оливье не говорит только ленивый. Журналисты как сговорились, с ума можно сойти!  Ирония по поводу непритязательности вкусов соотечественников стала таким же штампом, как «селёдка под шубой». С понтом они сами нифига не готовят салат из крабовых палочек. Да, ведь и в самом деле, что-то надо кушать, а праздники дли-и-инные.
   Но уж, если тебе суждено оригинальничать в Новый Год, то, как бы ты не рыпался, ты не получишь вожделенную плацкарту на последний поезд в последний рабочий день, успевающий к семейному очагу на последний праздник года? века? Тысячелетия? Новый Год – праздник семейный, это тоже традиция; оригинальничать не хочется, даже имея за плечами растлевающий опыт четырёх месяцев холостяцкой жизни. Поэтому вынужденная неординарность не вдохновляет.
  Идти к друзьям, поддерживая другую традицию, почему-то не хочется.
  Ехать в поезде - не хочется категорически.
  Идти к соседям, если нечаянно остаться дома, просто тоскливо.
  Уйти на свидание с Городом Мечты?
Страшно. А вдруг Он, действительно, перестал быть Городом Мечты, а стал тем самым «Городом Без Лица», из серии тех, что «похожи друг на друга, когда так долго странствуешь». Странно, как быстро становятся штампами бессмертные строчки. Достаточно вырастить одно поколение журналистов.
    Стандартный набор цитат из стандартного перечня «элитных авторов», стандартная ирония по стандартным поводам, стандартные белые рубашки или «Бессмертный Том Клайм», даже хамство стандартное, вне зависимости от географии, стандартные квадратные каблуки и представления о любви.
   Квартирные склоки тоже стандартные, как и семейные сцены, и производственные проблемы. За что же ты их так ненавидишь, бывшая мечта поэта?
   Новый Год следует начинать с любви, тем более Новое Тысячелетие. Ненависть – её оборотная сторона, очередной урок, несданный экзамен.
   Никто не должен тебя любить. Никто не должен соответствовать твоим представлениям о Ней.
   Даже Город Мечты. Тем более журналисты и соседи. Ты сама по себе девочка, своя собственная. Любой дурак может любить этот мир, когда его и без того кто-нибудь любит. Собственно, он только и может, ибо «нищ духом», а они, по определению, блаженны.
    Купить собрание сочинений Фрая, выпить бутылку шампанского с соседями, увязнуть в заснеженной жиже, забираясь в маршрутку, припереться в вечернем платье в шесть часов вечера к старым друзьям, чтобы тут же перелезть в старую майку хозяина дома и присоединиться к приготовлению «огурчиков по-тираспольски», особенно любимых почему-то в казахских степях. Выпить за этим занятием полбутылки джина и полбутылки тоника, оглохнуть от отбивных и болтовни. Наряжать ёлку, принесённую всего за два часа до миллениума, смотреть «Уральские пельмени», после читать детские стихи и получать подарки от Деда Мороза, больше похожего на кота Базилио. Получить прогноз на весь будущий год, в виде киндер-сюрприза с хромоногим зайцем Вовкой-Везунчиком внутри. Зачитать что-то о весле и лодке, которую тебе придётся направлять и двигать весь следующий год.
А наутро сесть-таки в поезд и поехать-таки в город не-Мечты, к родным, к мужу, ну, что ж ,что бывшему, забрать уже сына. И начать уже новое Тысячелетие.