Деревенские сексменьшинства

Мама, мама к нам цирк приехал, восторженно кричал четырехлетний Алеша, со всех ног сбегая навстречу Марине с горки.
-Не может быть, мы бы уже знали.
-Смотри, вот же дядя клоун идет.
С пригорка по пыльной дороге, спускался человек. Волосы были по плечи, завитые мелким бесом, выжженные перегидролью, походка вертлявая, ручки расставлены в стороны, пальчики оттопырены, а на голове пикантный платочек. Поравнявшись с Мариной, он мило улыбнулся накрашенными губами, поздоровался и представился
-Вася.
Глаза его были неопрятно подведены, а на веках лежали голубые тени.
-мммМарина.
-Вы наверно дачники из Ленинграда? У речки живете?
-Да
-Ой, а можно я к вам в гости приду? Мы подружимся, жеманно сказал Вася и сделал глазки.
-Ага, выдавила Марина.
Сын стоял и заворожено смотрел на маминого собеседника.
Когда Вася отошел, Леша, громко стал выговаривать маме, что это клоун, а она не верила.
-Теперь увидела?
-Нет, солнышко, это дядя такой.
Всю дорогу, мама объясняла маленькому  Лешеньке, что дяди бывают разные и по разному одеваются.
-А платок на голове?
-Ну, может у них в деревне так ходят  в лес и от лосиных вшей спасаются.
-А губы? А Глаза? Они же накрашены!!
-Он вот такой шутник.
Подойдя к своему дому,  Алеша, взахлеб, с восторгом начал рассказывать бабушке про странного дядю клоуна. На крыльце сидел Иван пастух.
-А! Так, это Вася-пидорас!
Марина зашикала на Ваньку, который не понимал за что. Если это был Васька Пидорас, то почему же нельзя называть его имя.
-Боже, такая глушь и такие шляпы! Сказала Марина, вспомнив еврейский анекдот.
Рано утром, Марина с мужем поехали за клюквой на машине. Дорогу им рассказал Ванька.
-Поедете в БОлотово, через мост, там деревня, ее проедете, и прямо дуйте, никуда не сворачивая.
Проехав мост и въехав в деревню, они оказались на развилке. Ехать налево или направо указаний не было. Остановившись, около ближайшего дома Марина вышла спросить дорогу на БОлотово. На крыльце стояла молодая женщина в одной шелковой коротенькой комбинации. Пробираясь  тропиночкой, по колено в росе, Марина, не заметила, как на крыльцо вышла еще одна женщина. Они стояли к Марине спиной и ее не замечали. Марина только открыла рот, чтобы спросить дорогу, но осеклась и застыла как вкопанная. Дамы целовались. Целовались взасос! Одна стала так хватать и лапать другую, залезая ей между ног под комбинацию, что Марина рухнула в крапиву и как партизан стала отползать на четвереньках к машине, полностью обалдевшая.
-Едем!
-Куда? Налево? Направо?
-Прямо!
-Ты чего там?
-Пипец! Ну, дярёвня дает! Две бабы трахаются на крыльце.
Муж засмеялся.
-Хорош прикалываться.
Марина показала ноги и руки в волдырях от крапивы, да и вид у нее был не то что смущенный, но обалдевший.  Дорогу нашли, ягод набрали два рюкзака. Вернувшись домой  и перекатывая клюкву они рассказали Ваньке увиденное.
-А! Так это лесбиянки. Младшая глухонемая. Она и нашим и вашим, а старшая у них за мужика, та зверюга. Уехала в город по делам, а глухонемая тут по стогам с хлопцами шастала, мычала, мычала, показывала как трахаться хочет, так ей ребеночка и заделали. А когда старшая, приехала, с ножом на всех мужиков бросалась, пока ее не образумили.
-Как?
- От****или так, что три дня в стогу валялась, зато успокоилась. А эта, мальца родила, теперь они вдвоях и воспитывают.
-У вас Иван, всё как у людей! Посмеялся муж Марины. И нормальные люди и пидорасы и лесбиянки.
-А то! У нас и валютчики, и аферисты есть.
-Откуда валюта то у вас?
-Так ить, на медведЯ  охотится приезжают и из города и из неметчины.
-А аферисты?
-Так сосед Васьки Педораса - Аферюга.
Слово педорас, звучала как фамилия. В деревне так и было, если получил кличку, то про фамилию забывают, а бывает что забывают и про имя.
Аферюгой, Васькин сосед, стал со свадьбы дочки председателя. Вернее с его запоя после свадьбы. Весь пропился, трубы горят, так этот сосед и имя то его все уже забыли, ринулся к Ваське Пидорасу в долг просить, у того всегда наличность имелась, жил то он один. Васька предложил ему свое бренное тело в обмен на две бутылки водки. Пьянице было настолько плохо, что он согласился, взял одну бутылку, выпил, а долг не отдал. Не хотелось ему Васькиного тела, даже в таком состоянии. Две недели Васька ходил и обзывал его аффферррюгой. Он произносил это с таким оскорбленным лицом и с таким презрением, что все запомнили только это. И вот уже несколько лет, нет у него больше имени как Аферюга.
-Весело у вас тут!
-А то! Марин, налей соточку. А то от рассказов в горле пересохло, засмеялся Иван.


Рецензии