Ист. 22 Эх, было бы места...

    Эх, было бы места побольше. Нельзя сказать, что семейный склеп мал. Скорее наоборот, рассчитан он на очень далекую перспективу, но утыкан был колоннами с густотой невероятной. Массивные каменные стойки стояли какими-то кустами, съедая столь необходимое для боя пространство.
     Бум, когда  внутрь заскочил, тут же трансформировался в луня  и, на задержке дыхания, метнулся к продуху под крышей, до такой степени всё вокруг было пропитано трупным ядом.  Лунь величиной в три луня активно работал крыльями, надеясь устроить сквозняк, но с таким же успехом мог махать веером у замочной скважины.
     Привидение тем временем шустро вползло в склеп и всасывалось в один из саркофагов. Бум подумал, что проку от него для ловца пока не будет, и полетел к Корни и Барику. Кто-нибудь из них должен знать, как провести дезактивацию.
     Подлетел к землекопам  в момент перекура. Чумазые Хан и Заарий сидели на одном отвале, а Барий, девственно чистый, подстелив предусмотрительно лист с наброском, на другом. 
-Напрасно ты на рисунке расселся. Я свинцовыми карандашами наброски делаю, - предупредил Заарий.
-Я уже подумал об этом, - печально ответил поэт.
-И чего же сел? - заинтересовался Хан.
-Так я сел и подумал, -  пояснил Барик.
    Бум вызвал Корни и объяснил ситуацию. Она пошепталась с поэтом-химиком и сварганила некую смесь в литровой бутыли, доставая ингредиенты из недр саквояжа, вместо крышки привинтила пульверизатор:
-Обработаешь… Жаль, что двери открывать нельзя. Обработаешь два раза с промежутком не менее пяти минут.
       За время отсутствия в склепе произошло много интересного. Выяснилось, что призрак деда умел делать зомбо-мумий. В качестве материала использовал тело сына. Все внутренности выжег, включая костяк, а непосредственно дерму склеил или спаял с одеждой. Этот набальзамированный сэндвич был серым, прочным как толстый хитин, и гибким, словно каучук. Однако, судя по количеству валявшихся костей и обрывкам одежды,  начал призрак свои эксперименты, с собственного тела, и не сразу у него всё получилось. К останкам дед относился не слишком трепетно, оберегая только череп по каким-то личным причинам. Тот стук, который слышал Бум, был результатом работы зомби над люком с помощью дедовской берцовой кости. Теперь призрак использовал эту длинную трубчатую кость в качестве оружия нападения, если позволяла дистанция. Но чаще бросался прицельно увесистыми осколками гранита и мрамора. А этого добра кругом хватало – результат работы боевого шипастого хвоста ловца. Стены, колонны и пол были сплошь в глубоких выщерблинах, а кое-где и вовсе разбиты. Более ли менее сохранились закрытые саркофаги предков. За ними привидение время от времени пряталось. Зато когда  расстояние между противниками сокращалось до мизира, призрак выстреливал большими дымящимися каплями. Тактика себя полностью оправдывала. Кот носился по склепу, снося всё на своем пути, а привидение достать не мог.
     Бум почти закончил первичную обработку помещения, когда у ловца наметился некоторый прогресс: ему удалось оторвать  руку, и в глухой защите зомби появилась первая брешь. Дальше дело пошло веселей. У ловца. Бум  и так не скучал, ведь ему приходилось дистанцироваться от обеих конфликтующих сторон, уходя то от летящих глыбищ, то от увесистого вооруженного хвоста.
    За пять минут вынужденного ожидания, Бум сделал попытку помочь коту, ударив зомби исподтишка в спину. Оттолкнулся от стены, но в последний момент призрак резво развернулся. Бум только и успел, извернуться в полете и перенаправить удар от основания шеи, куда он целился, другой ногой в плечо, что бы вырвать из цепких пальчиков однорукого атакующую ногу.  Ловец – молодец воспользовался маневром Бума, и раскроил лопатку зомби. Тут же крутанулся юлой,  хвостом раздробив икру. И следующим мощным ударом лапы увеличил трещину на лопатке до размеров дыры.
     Если бы привидение оставило свои «доспехи», может, у него и был бы  шанс побороться. А оно, вернее он, постарался скинуть кота с плеч. От резкого движения часть спины порвалась и повисла куском. В это отверстие ловец и сунулся.
     Бум решил, что пять минут прошло, и деликатно оставил кота наедине с  едой, потому что смотреть, как он охотиться – сплошное удовольствие, но глядеть, как эта тварь жрет очень противно.
    За одной из стен послышался глухой удар, почти сразу второй.
-Ну вот, - объяснил Бум ловцу, стоя к нему четко спиной, - Женщин похоронили, через полчаса будут здесь. За пятьдесят-то минут весь город два раза оббежать можно.
    Он оглянулся. Ловец почти вернулся в кошачьи размеры и сидел, задумчивый, возле лаза. Вдруг вид у него стал совсем виноватый, и Бум еле успел за ближайший саркофаг прыгнуть. Белёсое пламя плеснуло по полу, превращая остатки зомби и кости в золу и сажу.
   Бум прибирался, когда послышался тяжелый топот и сиплое дыхание. Свесил голову вниз, узрел забавную картинку: Корни и Барий, с самыми серьезными лицами, тащили под белы ручки габаритного Заария. Он, видать, плохо с этому моменту соображал, потому что вяло перебирал ногами в воздухе. Тем не менее, когда художника подтолкнули наверх, в склеп, он, ещё не полностью забравшись, потрясенно спросил:
-Что тут произошло?
-Я ничего не делал, - поспешил признаться Бум, - Только освежителем брызгал.
    И аккуратно ножкой отодвинул не замеченный им ранее, а потому оставленный на самом видном месте, череп дедушки. Ему-то уже всё равно, его-то уже нет совсем.
-На тебя никто и не думает, - отрезала Корнелия.
     Она и Барий довольно ловко вскочили в лаз и втаскивали вторую часть тела грузного Заария. А тот беспомощно оглядывался.
     К разрухе боя добавились многочисленные подпалины и копоть, ничуть склеп не украшавшие. Одну, папину, крышку саркофага Бум хоть кривенько, но успел поправить, а вторую, дедову, ловец размолотил в мелкий щебень. В целом же выглядел склеп не очень.
      Бум незаметненько в саркофаг закинул череп, пока Заарий осматривался:
 -Я слышал, что у мусорщиков есть банды черных могильщиков. Но такого вандализма не ожидал.
-Чаще, знаешь ли, надо родственников навещать, - противным учительским тоном советовала Корни, деловито извлекая из бездонного саквояжа три молитвенника, плошку с благовониями, два балахона и ещё некую церковную утварь, - Какая стена наша?
    Бум показал. И, что было совсем неожиданно, его отослали к Хану помогать с «большим сердцем».
     Сыщик стучал кулаком в медный бок колокола, но звук был глухой, как от кирпича.
-Его бы чуть приподнять, - растерянно сказал сыщик. Бум притащил кусок гранита и они с помощью огрызка ломика и камня сварганили рычаг. Чуть приподняли одну сторону.
-Я думал, будет тяжелее, - признался красноликий Хан и пошел «синхронизировать» время.
     Бум подсунул под «большое сердце» ещё несколько камней для надежности.
     Языка у колокала не было, так что ударили киркой. Звука не услышали, но пол мелко-мелко задрожал.
      Бум и Хан оставили музей и бегом вернулись в склеп – любопытно было взглянуть, как оно получилось?
     Обряд уже провели и все смотрели на стену. Она словно состояла из песка, каждая песчинка в котором дробно тряслась, но оставалась на месте.
-Ничего не вышло? – тревожно спросил Заарий.
-Потерпи, - утешил Барий, - Сейчас всё выйдет. Готовся к прощальному соло.
    От стены отделились шесть фигур. Буму пришлось скрутить ловца и крепко прижать к себе, потому как хоть он и был в ошейнике, но злобно  урчал и рвался в бой.
-Ваше слово, товарищ Заарий.
-Спасибо, - в полном замешательстве залепетал художник, - Летите в рай или ещё куда-нибудь…. Большое спасибо, что присматривали за нами…. Да что ж им ещё сказать?
-Пожёстче с ними. Видишь, гражданки не понимают, - пояснил Барий, сияя белозубой улыбкой, - Обрисуй ситуацию. Раскрой тему.
- Мы сделали, как вы просили, так что хватит... В смысле располагайте собой, как хотите... Благодарю за службу… И...того... Мы вас будем помнить и любить... И молиться... Всегда...До свидания...
-Жестче, ещё жестче.
-Мы же всё устроили. Какого айю вам надо... Давайте,валите отсюда в свои кущи...   Вы мне больше не нужны!.. Совсем... Вы свободны. Все.
     И призрачные женщины начали вплавляться назад, в стену. Тут к ним подскочила Корнелия и что-то прокричала совершенно по-чаячьи. Женщины притормозили. Корни повторила пронзительное птичье карканье и шестерка начала истаивать.
-Так-то оно лучше, - заметила довольная Корни.
-Всё? – не поверил Заарий.
-Совсем всё, - подтвердила Корнелия.
     Но художник стоял удивленно-растерянный, словно ребенок, к которого отобрали конфету:
-Совсем-совсем?
     Барий, скидывая балахон, успокоил:
-Понимаю, ты, верно, думал, что подлетят они к тебе и осчастливят чем-нибудь возвышенно-прощальным. Когда я напишу стих о сегодняшней ночи, то так это и изложу:
И бледной тенью от стены
Один вдруг призрак отделился
И над Заарием склонился
Запомнить милые черты
«Мой сын, уже зовут меня
К себе небесные чертоги….
-Заткнулись все, - шикнул Хан, - Я слышу…
-Да, - подтвердил Бум его опасения, - В музее…
-Что?- поддержал ритм Барий.
-Сигнал тревоги!
    Бум и Хан скатились вниз и не услышали восхищенного:
-Феноменально.Поэзия заразительна! Мне кажется, необходимо понаблюдать за этой колоритной парочкой. Очень перспективный тандем.
    Сигнализация в музее естествознания врубилась сразу вся, поэтому  успели и камни достать, и крышку лаза закрыть.
-До сих пор не верю, что сделал это.
     Возвращались очень довольные собой. Долго прощались с Барием перед его люком.
-Не вздумайте отмечать без меня. Я выйду и мы устроим грандиозный праздник.
     Наконец он полез, продемонстрировав часть портрета, четко отпечатанного на белых штанах  сзади. Заарий дернулся предупредить, но Хан остановил, махнув рукой:
-Так даже красивей.
      Все слишком устали, что бы отмечать успешно проделанную работу. Но по стаканчику раздавили. Лениво повспоминали особо пикантные моменты, да и  разбрелись по спальным местам. Ещё через час Корни растолкала Бума:
-Где мусор, который я велела тебе спрятать?
- Куда? – свистящим шепотом спросил Хан.
-Я всё сделала и я ухожу, - раздраженно ответила Корни, но было заметно, что бодрствование Хана было для неё неприятной неожиданностью.
-Даже с хозяином не попрощаешься? – ядовито полюбопытствовал Хан. Он стоял перед совершенно одетой теткой в носках и трусах, но не замечая скудность собственного гардероба, - Как-то не совсем вежливо. Думала, что все твою отраву пьют, или что ты нам в воду подмешивала? А что мы завтра парню скажем, не подумала?
    Тут Бум приготовился услышать гневное «не вам, плебеям, обсуждать действия  высших сил», но Корни неожиданно миролюбиво заговорила:
-Ничего не надо говорить. Вы всё сделали сами, Такие умницы…. Может, и хорошо, что  не спишь. Утром перехватишь адвоката и убедишь, что меня он не видел… Нет, бутылки поставь с другой стороны…. Пойми, у меня не то что каждый день на счету, у меня каждый час на вес золота. Мне некогда возиться с кем бы то ни было. Для твоего же друга будет лучше, если он будет считать меня девушкой мечты, фантомом, грёзой… не знаю кем. Игрой воображения…. Да, эти банки были в ведре. И не забудь выкинуть мешок, что бы не было как с черепом (вот ведь глазастая!)…. Договорились?
     Хан призадумался и согласился:
-Ладно, тетушка, передавайте приветы своему чешуйчатому боссу. Не то, что бы мы планировали к вам в пекло заскочить, но всегда приятно осознавать, что даже там есть свои люди. Вам метлу вызвать или вы её свистом подзываете? Если в следующий раз решите нас навестить из преисподней, не стесняйтесь, прилетайте.  Посидим у камелька, кости погреем, историй понарассказываем, – хамил, одним словом, напропалую.
     Но Корнелия шарилась по папкам, изъяла несколько рисунков, добавила к ним лужайку с солнцем.
-Прощаться будем?
    Подошла к Заарию, легонько потрясла его за плечо:
-Я – твой сон. Твое воображение. Потому что так хотела твоя мама.
     Художник, не открывая глаз, улыбнулся и согласно кивнул головой:
-А я тебя встречу?
-Встретишь, - помрачнела Корни. Бум радостно потер руки – влетела барышня с обещанием.
-И не тебе, плебею, злорадствовать. Всякая работа оплачивается, - прошипела Корни в лицо Буму.
-А я что? Я – ничего. По хозяйству шуршу.
    Перед сном Хан сообщил, что тетка у них – свинская ведьма, потому что ведет себя как ведьма, а поступает, как свинья.
    Тем не менее, утром поджидал адвоката на лестнице.
-И как ночка?
-О-о, - засмущался тот, и  перевел разговор,- А как там ваша гостья?
-Какая гостья? – мрачно, оттого, что делает то, что ему не нравиться, переспросил Хан.
-Ваша. Как там, бишь, её? Запамятовал имя. А разве не было?
     И вот уже Хан, безразлично пожимает плечами и удивляется:
-Откуда в берлоге женщина? Заскочи, да сам посмори.
     Адвокат заскакивать не стал, а только нос засунул, узрел хаос и с легкостью согласился:
-Верно, показалось.  Нервы, знаешь ли.
-Лечиться надо...
     Спать не хотелось, и Хан включил коммуникатор. Вчерашний поверхностный опрос только запутал дело. Он в десятый раз просматривал картинку допроса воды, но так и не идентифицировал странную тень.
-Это зомбя, - подал голос Бум. Ему тоже не спалось, хотя причина была другая. Пока Хан разговаривал с адвокатом, позвонил Гид и пообещал… много чего интересного.
-Какая такая зомбя, - раздраженно переспросил сыщик.
Бум тут же подскочил и стал разъяснять:
 -Видишь, след остался и тает? Ты ж замедли. Это он. Зомбя. Таких могут делать фиолетовые из черного квартала. Ты найди их самого главного, который в острой шляпе. Он тебе понарасcкажет.… И ещё, к нам едет Гид. Но ты не бойся, он за Бариком летит.
    Когда на тебя наваливаются неприятности, то чужие потенциальные душевные переживания отходят далеко на задний план.  Странно. Хороший мужик этот директор пиратского радио, но почему-то от него сыщика потряхивало. Хан спешно собрался за Бумовским Регистрационным Документом, наказав встретить родственника со всевозможными почетом и уважухой. Но если фортуна повернулась к вам задницей, значит она смотрит что-то очень интересное и не скоро обратит на вас внимание. Первым встретил Гида именно Хан.
    Суперфоторгаф сделал РД – пальчики оближешь! Хан порадовался, что так предусмотрительно отказался от поддельной печати. Грех такой качественный документ портить. По закону подлости, а другие с Гидом не работали, столкнулся с  ним прямо на эскалаторе здания суда, когда довольный возвращался из канцелярии, рассматривая новенькие свеженькие печати. Секретарша у главного инспектора, ну, просто золотце.
-Хан. Здравствуй, мой непутевый племянник. Тебя все разыскивают.
    Лощеный Гид, сразу видно столичная штучка, стоял с корифеем и радостно улыбался. Настроение сыщика тут же выключилось:
-И чего искали?
    Оказалось, что завтра «вытаскивают Барика из острога» и очень нужны свидетельские показания. А Хан отчего-то дома не бывает и повестки в суд игнорирует. Гид, взяв с племянника обещание, что тот непременно его на улице дождется, пофланировал с корифеем в недра здания. «Ага, подумал Хан, - дождусь. Сейчас прямо в черный квартал и отправлюсь». Но если тебе кого-то очень не хочется видеть, то ты его непременно встретишь.
      Об адвоката он споткнулся на выходе. Да и тот не сильно Хану обрадовался. Что бы выйти из неловкой ситуации,  сыщик озабоченно попросил выяснить, как именно прошла последняя встреча подсудимого с братом:
-Пусть вспомнит каждое слово и каждый жест. Очень важно.
     Надо же было поставить задачу и сделать вид, что делом интересуешься.
     Адвокат невесть чему обрадовался и пообещал выполнить задание в точности.
     Найти главного фиолетового в острой шляпе оказалось не сложно. Его вывески-растяжки  красовались на каждом перекрестке.
     Принимал маг в порядке живой очереди, отводя на каждого посетителя время в соответствии с уплаченным гонораром. Хан дал мизер, поэтому фиолетовый резко предупредил:
-У вас гарантированные три вопроса. Задавайте.
     А сыщик не мог точно сформулировать вопрос. Бред, вроде "Не твой ли это зомби" отмёл сразу. Так что пришлось начать издали:
-Вы видели когда-нибудь этого мальчика?
     Фиолетовый только взглянул на РД, как сразу несколько в лице поменялся:
-Он исчез, как только начался обряд очищения. Никто из магов не причастен к его судьбе.
    «Ого, - подумал Хан, - Как интересно!» И тут, то ли ему интуитская сущность подсказала, то ли опыт, но он почувствовал, что здесь можно и к шантажу прибегнуть, если запираться будет. Поэтому осторожно сказал, что верит на счет мальчика, тем более это вопрос не главный и пока остро не стоит. Родственники ещё в раздумьях. И от правдивых ответов мага зависит, как глубоко будут копать это дело. Маг независимо задирал подбородок к потолку, но Хан кожей чувствовал его страх. Он ещё немного попугал фиолетового «важными» родственниками и подсунул видео допроса:
-Я знаю, что с этим человеком работал кто-то из ваших. Кто?
    Дал время магу взвесить степень ответственности…
-Вы понимаете, что у нас всё строго конфиденциально, - маг заткнулся. Он выбирал что страшнее, неизвестные «важные» столичные родственники в Модесте или цеховые разборки. Цеховики побеждали. Хан чуть зубами не заскрипел от злости. Вот пусть бы Гид появился здесь да побуянил.
-Что за цирк! – в дверях нарисовался Гид, - Цыц мне там, - рявкнул на очередь. Упер тяжелый взгляд сначала в Хана, затем в мага. Оценил обстановку, хмыкнул и зловеще процедил:
 - Вы что здесь, в своей дыре, совсем страх потеряли! Я от вашего вшивого городишки камня на камне не оставлю, но  всё выясню…
     Он шагнул к Хану, резко наклонился и тихо спросил:
-  Что выясню?
-Не переживайте, найдем мы вашего мальчика, - подобострастно подскочил сыщик.
    Такие игры были как раз по Гиду. Врубился моментально:
-Из-под земли достаньте, - рухнул в услужливо подставленное кресло, извлек носовой платок размером с простынь и пару раз картинно всхлипнул, - Бедный малыш. Такой юный, наивный, доверчивый. Если узнаю, что вы с ним что-то сделали, прикрою ваши клоунские лавчонки к змеюшной матери. Я, слава Арти, не последнее звено в эволюционной цепи. Шарлатаны, очковтиратели, надувалы, гнусные прыщи на нежном теле реальности, низкопробные фокусники, дешевые фигляры…
      Хан с удовольствием послушал бы и другие эпитеты, но маг дозрел и мнение своё поменял на противоположное, так что пришлось перебить:
-Успокойтесь. Данные, что ваш  ребенок был здесь ПОКА не подтвердились.
      Утешая Гида, вывел за дверь и метнулся назад.
-Я понял, - прижал  руку к груди фиолетовый маг, - Вы благородный человек, а мы должны помогать благородным мужам. Приходите завтра. Расскажу, что узнаю.