Жизнь без розовых соплей

Надо встретиться, чёрт возьми. Надо встретиться.
У Синего моста стою, жду, пока мне дадут перейти дорогу бесконечные машины, и нервничаю – зачем надела красные колготки, дура несчастная, теперь все на тебя пялятся.
Солнце ныряет в свинцовые тучи с каждым разом всё глубже и, выныривая, лихорадочно сияет, спеша осветить всё вокруг. Каким-то образом я знаю, что сейчас увижу Петрова. И правда, вот он, вывернул из-за угла «Астории» и идет, накренившись, как перегруженная лодка. Я узнаю его коричневую куртку и большой потрепанный портфель. Я точно узнаю его и бегу, вспоминая, что хотела сказать, а красные колготки мельтешат перед глазами и сбивают с мысли.
Скрипят тормоза и потрясающие ругательства летят мне вдогонку. Я запинаюсь и падаю, к счастью на ладони. Ладони саднит, но зато колготки целые. Почти в истерике я догоняю Петрова и хлопаю его по спине:
- Здравствуйте!
Он быстро оборачивается, выставив вперед большие руки. Потом узнаёт меня и недоумённо поднимает брови.
- Привет, - недоволен.
Нельзя дать ему сбить себя с толку. Я уже несколько дней хочу с ним встретиться и вот, пожалуйста. Так что не обращай внимания на интонации. Ты ведь так хотела сказать. Говори.
- Вы прочитали мой рассказ?
- Э-э-э. Не помню.
- «Маленькое Невское», - быстро рапортую я.
- Нет, - мягко говорит Петров, как будто знает, что сейчас я буду сердиться,  как все сердятся на него за то, что он не читает их рассказы. 
- Ладно. Потом когда-нибудь прочитаете. Я хотела сказать. Рассказать… Сказать…
- Ну, говори.
Петров начинает терять терпение, и я в отчаянии.

По порядку. Было так. Петровский семинар закончился, и я пришла домой огорчённая, что теперь мы с ним вряд ли где пересечёмся. Ела пельмени, рассказывала маме, какой гениальный тип этот Петров. Ночью мы собрались и потащились через весь Невский в круглосуточный книжный.
Я не могла найти его книжку и спросила продавца: «А что, Петрова у вас нет?». «А вы в поиске смотрели?» - спрашивает она. «Смотрела. Система говорит, что нету». Глядит на меня, как на дурочку. Набирает сама. «Петрова нету, да?» Петровых прорва.
Я нахожу книжку, она стоит на самом верху.  Зову охранника, прошу снять её мне. Сажусь с книжкой в кафе, открываю наугад. Читаю, смеюсь. Я довольна, можно уходить.
Ищу маму, и не могу найти её в пустых залах. Меняю тактику. Стою на месте, вдруг пройдет мимо. Стою. Читаю дальше, смеюсь. Вот ведь пишет! Фантазёр! Меня осеняет заглянуть за стеллаж – так  и есть, мама всё время была на расстоянии вытянутой руки.  «Я нашла, - говорю, показывая ей книгу. -  Пошли».
Мы покупаем книгу. Несёмся домой через весь Невский. Дома на кухне пьём чай. Третий час ночи. Я читаю, смеюсь. Вслух восхищаюсь - «Дур-р-ра-ак!» Читаю маме. Мама тоже смеётся.
И когда мне звонит приятель, я хвастаюсь:
- Я вчера книжку Петровскую купила!
- Да-а? – ревниво тянет Димка. – Хорошая книжка?
- Хорошая, - заверяю его я. – Ты и представить не можешь.
Ночью читаю, расстраиваюсь. Чёрт, где вообще он берёт все эти прилагательные?
Не могу уснуть и всё. Думаю, надо же как-то встретиться, сказать человеку. «Вы гениальный тип. Прочитала вашу книжку». «Так здорово пишете. Читала и смеялась». Надо сказать, пока горит, правда же?

- Ну-у, чего ревёшь?
- Простите.
Ну, говори же ты!
- Мне… так жаль, что вы… не воспринимаете меня… всерьёз, - выдавила самое главное.
Солнце внезапно прорвалось и запылало в окнах. Из служебной двери «Астории» на улицу вышел мой давний знакомый, Колин, в белоснежной поварской форме. Он вытаращил на меня глаза и раскудахтался:
- Привьет! Я рад тьебя видет! Как ти?
- Привет! I’m okay. Это Колин – шеф-повар «Астории». Писатель Петров, - совершенно по-идиотски представила я их друг другу.
Они пожали друг другу руки, и повернулись ко мне.
- Почему ти плачешь? – спросил Колин.
- Я не плачу, - ответила я. Колин не стал спорить.
- Идёмте выпить! I have a break. Я хочу вас угощать, - пригласил он.
Я вопросительно посмотрела на Петрова – он озадаченно переводил взгляд с колпака Колина на мои колготки. Колин, как истинный британец, с достоинством выдержал его взгляд и учтиво распахнул перед нами стеклянную дверь.
- За знакомство, - пояснил он.
- Ну, пожалуй, - согласился Петров.
Мы идём за Колином по затопленной солнцем галерее, и я чувствую, что Петров наслаждается абсурдом происходящего, так же как и я.
- Я раньше никогда не была здесь, - сообщаю я.
- А я был…Тыщу раз, - улыбается воспоминаниям Петров.
- А я всегда хотела, - говорить с ним вдруг становится потрясающе легко.
- А вообще, как жизнь? – спрашивает тогда Петров.
- Жизнь… удалась, - ответила я.
И тут же икнула. Ну не дура?